...и соседних годовщинах.
"Давно это было, давно. Я жил в городе, в котором есть природа, и отсюда понятно, что город этот не был Москва", — сказано в очерке "Когда мы, мёртвые, пробуждаемся". Его автор, понаехавший москвич Леонид Андреев, умер 12 сентября 1919 года.
Понаехавший петербуржец и отчасти коллега Андреева, фельетонист Саша Чёрный видел жизнь в несколько более светлых красках.
На скамейке в Александровском саду
Котелок склонился к шляпке с какаду:
«Значит, в десять? Меблированные "Русь"…»
Шляпка вздрогнула и пискнула: «Боюсь».
— «Ничего, моя хорошая, не трусь!
Я ведь в случае чего-нибудь женюсь!»
Засерели злые сумерки в саду,
Шляпка вздрогнула и пискнула: «Приду!»
Мимо шлялись пары пресных обезьян,
И почти у каждой пары был роман.
Падал дождь, мелькали сотни грязных ног,
Выл мальчишка со шнурками для сапог.
Можно спорить о том, какой Александровский сад имеется в виду: петербургский, открытый летом 1874 года на месте традиционных гуляний возле Адмиралтейства, — или московский, который открылся у стены Кремля 11 сентября 1821 года.
Надо полагать, житель столицы Российской империи Саша Чёрный всё же подсмотрел сюжетец в Петербурге...
...а мне доводилось описывать оба места: петербургское — в романе, а московское — аж в двух сценариях.
Приобщился. Правда, сюжетцы у меня другие.