(отрывки из повести)
"...Некоторые медиумы считают, что наши Души посылают на Землю, словно в тюрьму, в Ад... за какие-то прошлые прегрешения. Другие говорят: Нет, Земля - это Рай, но всё дело в нас самих. А третьи утверждают: мы в Чистилище, для исправления от Эгоизма, укрепления Воли и обретения Силы. Ведь пройдя через все земные испытания там, за пределами земного Экрана уже не страшно ничего... и никого."
***
...Они жили вместе с нами в одном доме, в одном подъезде, на одном этаже. Дом был небольшой, хотя и многоэтажный, поэтому все знали всех. Что редко бывает в большом городе. Его звали Александр Викторович, её – Маргарита Сергеевна. Она была женщиной неземной красоты, хотя ведь было уже за сорок, - густые чёрные волосы, большие, выразительные голубые глаза, что само по себе среди людей очень редкое явление. Высокого роста, но всегда «в форме»- следила за собой. Её немаленький бюст не казался большим, потому что она не ходила, в прямом смысле этого слова – ПЛЫЛА, словно гордый чёрный лебедь на тихом лесном озере. В её глазах искрились жизнь и радость - редкое явление в наше время. А голос был звонким, но чуть приглушенно-тихим. И ещё она любила петь...
Маргарита Сергеевна часто заходила к нам в гости. Она была маминой ровесницей и подругой, и у них всегда находилось масса поводов для совместных разговоров. Часто приносила сладости, - всё делала сама, мастерица, - угощала ими Никитку. За что "он" был ей очень благодарен, - да он её просто любил. За эту неспешность и внутреннюю озаренность души… Редкий человек!
Александр Викторович был военный. Приходил поздно с работы. Поэтому Никитка видел его меньше, чем Маргариту Сергеевну. Это был высокий, под два метра роста человек. Тоже чёрные волосы. Короткая военная стрижка. Было ему также за сорок. Плотно сложен, спортивное тело, почти богатырское, хотя и слегка полнеющее. Но всё-таки он был хорошо физически подготовлен. Намечающаяся лысина и всегда плохо выбритое лицо с постоянно пробивающейся, чернеющей щетиной, пронзительные голубые глаза навыкат из-под большого лба, из-под нахмуренных черных бровей, - вот это всё и придавало ему тот особый, свойственный только ему одному, немного угрожающий вид. Но к этому все в подъезде привыкли и уже его не боялись. Даже Никитка. Он помнил своего соседа с самого детства. Да что там – вот с тех пор как самого себя и помнил.
У них была дочь. Единственная. Но когда Никитка подрос – она поступила в институт и уехала в другой город. Редко приезжала.
Каждый раз, когда Никитка встречал своего соседа на лестничной площадке или во дворе у него почему-то перехватывало дыхание и замирало сердце, - таким он казался ему большим и сильным… Настоящим Воином. Из мифов, наверное, и легенд.
***
Как-то раз, вечером, они с матерью возвращались из гостей. Открыли дверь в подъезд и… мать с ужасом увидела: под лестницей, в старом, жёлтом потрёпанном пальтишке с норковым воротником стоит она, Маргарита Сергеевна..
-Что ты здесь делаешь? –Полушепотом спросила мать.
-Да… Так… ничего… -Потом, чуть выждав, добавила. –Буйствует мой. Выгнал из дома. – Она опустила голову и только тогда Никитка увидел, что у неё заплаканные, красные глаза. Удивился. Он никогда не видел Маргариту Сергеевну такой расстроенной. Защемило сердце, расстроился сам.
-Пойдём к нам! Холодно здесь. Замёрзнешь. – Стала звать её мать, всё ещё полушепотом.
-Да нет.. У вас свои проблемы… Я тут ещё… припрусь… Как-нибудь здесь пережду. Пьяный он. Успокоится. Уснёт… скоро уже… На её лице Никитка уловил только одно чувство: скорбь и немного горечи. Ещё раз удивился - никогда не видел такой.
Мать заколебалась. Но не стала настаивать. Она поняла, что Маргарита Сергеевна права, у них у самих-то редкий день обходится без скандалов. Вот и сейчас ОН, наверное, пьяный, валяется на своем диване… Тяжело вздохнула, подошла к соседке и легонько её обняла… Потом они с Никиткой продолжили подниматься дальше по лестнице вверх...
Тяжело.
***
...Однажды Никитка встретил своего соседа на лестничной площадке в военной офицерской форме. Тот был радостный, светился весь и улыбался.
-Здравствуйте! Ух ты! А Вы генерал?
-Нет, Никитка, пока ещё нет. Полковник!
-Вот это красотища! Ух ты… погоны… А можно потрогать?
-Можно конечно! – Сосед присел на корточки, всё ещё улыбаясь. А Никитка подошел и бережно провёл своей рукой сначала по погонам, потом по козырьку и вот, наконец, остановился на кокарде. Она особенно ему понравилась.
–Вот это да! – Восхищался он. А полковник встал на ноги и всё ещё приветливо ему улыбался.
-Никитка! А хочешь я тебя в воинскую часть возьму?
-Спрашиваете!!! Конечно, хочу! – пацан озарился счастьем. – А там много солдат?
-Хм.. Конечно, много! Одни только солдаты, офицеры и есть!
-И они все в военной форме?
-А в чём же ещё! В ней, в вое-енной! – Сейчас полковник заговорщически, почти по-детски прищурился.
-Ух ты! И в сапогах?
-Ну, коне-ечно! – Пойдёшь завтра – всё увидишь! – Сосед хитро подмигнул и стал открывать свою дверь ключом.
-Вот это да!!! – Никитка никак не мог поверить, что завтра его возьмут к солдатам в полк. – Пойду, конечно, вот только у мамки спрошусь.
«Мамка» его отпустила. Она ведь прекрасно понимала, что подрастающему сыну необходимо мужское внимание и где-то даже - воспитание. А что взять с отца?! Пьяница. Одно слово. Хотя она и ругала соседа, иногда заглаза, а иногда и прямо, открыто, выговаривала ему за его отвратительное отношение к жене, но, где-то далеко в глубине души ему симпатизировала, и уж, во всяком случае, - уважала. А он, думаю, - также, отвечал ей тем же. Что бы между ними ни происходило, - в результате он всегда ей отвечал ОДНИМ - большим уважением...
(Однажды Никитка услышал, как сосед, ну, и пусть пьяный, объяснялся его матери в любви. Эх, почему их судьба не соединила!)
Никитка был безмерно рад, что его отпустили.
Счастье!
* * *
.............
После сытного обеда в офицерской столовой полковник посадил Никитку в свою машину и повёз домой. Улицы большого города мелькали за окном одна за другой. А Никитка никак не мог поверить во всё то, что пережил сегодня.
Ему особенно понравилось, как солдаты маршировали на плацу. Как они, обнаженные до пояса, играя мускулами, делали «солнышко» на турниках. И ещё - как они все выпрямлялись, делались серьёзными, а их лица принимали мужественное выражение. Ну, это когда они встречали полковника, его «дяденьку Александра»... За три шага они переходили на строевой и приветствовали так: «Здрра-и-ие желаю, товарищ полковник!» В эти моменты Никитка был горд за себя, - ну, что он сейчас был рядом. И, конечно же, - за своего соседа, которого он помнил с самого раннего детства и который, оказывается, был таким известным человеком в городе. Почти героем. Военным!!! Как гордо всё-таки это звучит!
-А ещё я заядлый рыбак! - Полковник повернулся и хитро подмигнул Никитке.. - Машина гнала по шоссе и уже сворачивала к дому…
-Да?! А я тоже люблю ловить рыбу, да только было это… всего лишь один раз в жизни.. – Возьмёте? –Никитка с надеждой посмотрел на "своего" полковника.
-«Спрашиваешь!!!» -Подыграл тот, используя любимое выражение Никитки. – Возьму, конечно. Только не зови меня больше на «Вы», мы ведь с тобой ДРУЗЬЯ!
-(:-)))))))
С тех пор Никитка стал звать своего соседа на «ты» и «дяденька Александр».
***
Прошло несколько недель. И вот - сбылось. Мальчуган долго ждал этого момента. Они приехали на машине на лесную реку, да тут, совсем недалеко от города, пешком можно было дойти.
-Никитка! Рыбу ловить – целое искусство. -"Дяденька Александр" взял из консервной банки червяка и, поплевав на него три раза, насадил на крючок.
-А зачем ты поплевал?
-А-аа! Не знаю зачем. Так меня отец учил. Рыба, говорят, чует человека изделека и идёт к нему.
-Понятно… Никитка с восхищением и большим вниманием смотрел на своего соседа, уже почти друга, старшего! Вот он со свистом размахивается удочкой и наживка с крючком и поплавком летит да-ле-ко-оо в реку. Очень!
Ему так не забросить.
Никитка размотал свою длинную удочку, сделал всё так, как и его "старший друг", - да вот неудача! Закинуть удочку не смог. Никак. Он размахивался, что есть сил. Иногда крючок цеплялся где-то сзади, за траву. А иногда – предательски плюхался вместе с поплавком у самого берега…. Беда!
Величественная река медленно несла свои воды куда-то вдаль, на запад, наверное, в Волгу, а потом – в Каспийское море. Никитка это хорошо знал. Но сейчас он был всецело поглощен только одним – как бы забросить удочку, да, как можно дальше! Стыдно ведь. Ему уже почти 11, а ведёт себя, ну, прямо, как девчонка…
Полковник смотрел на Никитку и улыбался. Он стоял чуть поодаль, думал о чём-то своём, а у него самого уже несколько раз клевало. Наконец, - он не вытерпел, - положил удочку, укрепил её за рогатину, - направился к «младшему другу»… Никитка посмотрел на него с надеждой и тут же беспрекословно передал свою непослушную удочку, немного успокоившись и поджав губы.
Полковник ловко закинул, - леска засвистела и поплавок упал почти на середину реки. Передал в руки Никитке. Торжественно. Улыбнулся. Присел. Близко. Почти рядом… Потом, чуть помедлив, легко обнял его за пояс, - крепко прижал к себе. Вдохнул полной грудью и... тихонько, но уверенно поцеловал в щёку, удерживая в своих могучих руках, - черная щетина больно уколола, почти впилась в детское тельце, - а на глазах полковника в это время проступили слёзы.
-Дяденька Александр!!! -Ты чо-о хоть!!!! –Никитка очень испугался, тяжело и быстро задышал, потом стал озираться по сторонам, будто прося у кого-то помощи. Но никого вокруг не было. Только птички щебетали бесконечную песню. Потом он схватился за щёку, как ожёгся, посмотрел с упрёком и немного с болью в глаза полковнику, бросил удочку и быстро-быстро, побежал прочь, даже не оборачиваясь…
-Никитка! Да, прости ж ты меня! У меня ведь не было никогда СЫНА!!! – закричал, что было сил, полковник ему вслед… с ГОРЕЧЬЮ…
……………………………
С тех пор Никитка избегал своего соседа, но всегда с ним здоровался и тут же старался прошмыгнуть мимо.
***
Потом он узнал от матери, что Маргарита Сергеевна тяжело заболела. Дают инвалидность. А это значит, работать она больше не будет. Мать назвала какой-то диагноз. Но Никитка тогда его не запомнил. А запомнил только вот что:
-Суставы перестают разгибаться, окаменевают, человека корёжит! Понял! Вот что! - Никитка отпрянул от таких объяснений матери, он сейчас на минуту представил, что никогда больше не увидит вот эту характерную «лебединую» походку Маргариты Сергеевны. И ему стало очень грустно.
А потом он всё увидел сам. Возвращался из школы и, как всегда, вбегал по лесенкам вверх. И тут он почти столкнулся с Маргаритой Сергеевной. Она похудела, не узнать и медленно, как-то левым боком, осторожно спускалась с лестницы вниз, держась за перила, - ноги плохо слушались и почти уже не разгибались.
-Давайте я Вам помогу! –Никитке стало очень жаль Маргариту Сергеевну. Его прекрасную неземную Даму.
Она протянула руку, немного смущаясь – Никитка отодвинулся, испугался, - её рука была вся искорёжена болезнью, очень тонкая, обтянутая желтой кожей, больше походила на какую-то болотную корягу…
Превозмогая отвращение, он взял её за руку и помог спуститься.
Пролетело несколько месяцев.
А однажды в жизни Никитки произошло очень страшное событие. Позже он всегда вспоминал ЭТО с ужасом и вздрагивал.
Вместе с матерью они сидели на кухне и пили чай, о чём-то разговаривали, шутили, смеялись, - отец был на работе и у них ещё было часа два "прозапас". Вдруг услышали чей-то глухой, истошный, пронзительный взвизг. Какой-то крик о помощи. Почти предсмертный. У Никитки всё оборвалось внутри от страха. Его мать была сильной и храброй женщиной. Она вздрогнула, но тут же всё поняла, потом сорвалась с места и побежала в коридор, туда, на лестничную площадку! Никитка бежал следом.
Дверь в квартиру Маргариты Сергеевны оказалась приоткрытой. Мать рванула её, распахнула со свойственной ей решительностью и буквально ворвалась вовнутрь. Никитка – за ней!
То, что он там увидел, превосходило всякие пределы его понимания…
На кухне, на стуле сидела бедная и очень больная Маргарита Сергеевна. А перед ней был он, пьяный муж. Он схватил её больные руки в свои кулаки и СИЛЬНО СЖИМАЛ… Что есть силы. Она кричала, почти визжала, не произнося при этом ни единого членораздельного слова, продолжая с мольбой о пощаде смотреть снизу вверх на него, её огромные красные глаза выражали только ОДНО: нечеловеческую БОЛЬ.
Мать подскочила к этому, как казалось сейчас Никитке, палачу и словно гигантская овчарка схватила его мертвой хваткой за шею, хрипя:
-Я посажу тебя! Слышишь! Посажу! Отпусти её! Немедленно! Слышишь! Отпусти! Сейчас же!
Сосед вздрогнул, - он не ожидал такого напора. Потом взглянул на Никитку в дверном проёме. Во взгляде его было что-то звериное, демоническое. От этого Никитка ещё только больше съежился и присел. Но тут же следом он увидел в Александре Викторовиче новое возникающее чувство, уже человеческое, - только что ворвавшийся в него СТРАХ.
***
А Маргарита Сергеевна таяла на глазах. Она превращалась в живой скелет. И уже еле передвигала негнущиеся ноги. Её когда-то очень красивое лицо все скукожилось, стало совсем желтым, нечеловеческим, как у старухи-ведьмы. А ведь ей было всего лишь за сорок. Никитка не мог без боли и сочувствия смотреть на свою любимую соседку. Смотреть на то, как она медленно угасала.
Однажды он встретил на лестничной площадке Александра Викторовича, - тот выносил в большом тазике стираное бельё развесить на улице перед домом, - сушить… Рукава его домашней рубахи были закатаны долокот и Никитка сразу всё понял, без слов, но всё же робко спросил:
-А Маргарита Сергеевна…
Полковник посмотрел на него с болью и беспросветной грустью, потом прервал на полуслове, так и не дав договорить:
-…Не встаёт уже… Вот приходится… Никитка... - славный ты мой парнишка, - умрёт она... Знаю уже.
Мальчуган тут же забежал обратно в квартиру и захлопнул дверь, он вдруг вспомнил ТОТ СЛУЧАЙ, но ему почему-то сейчас стало очень жаль своего «дяденьку Александра», и Маргариту Сергеевну – тоже, но ничем помочь им в этот момент он не мог.
………………
А вечером он невольно подслушал разговор матери с другой соседкой по лестничной площадке.
-А из-за кого она заболела?! Да только из-за него. Изверг! Ни дна бы ему, ни покрышки! Постой-ка по всей ночи на улице или в холодном подъезде! Вот и заработала полиартрит. – Говорила с отчаянием его мать.
-Да-да, Вы абсолютно правы! Только он во всём и виноват. А сейчас видели – сам всё стирает и развешивает! Цирк прямо! А у неё, говорят, не полиартрит, а белокровие…
***
Через неделю Маргарита Сергеевна умерла. Тихо так. В забытьи... Похороны были пышными. Из воинской части пришло много друзей-офицеров, просто солдат. Хоронил и весь наш небольшой, но дружный многоквартирный дом. Никитка, сам не понимая почему, был постоянно рядом с полковником, наверное, хотел хоть чем-то ему помочь в трудный момент жизни. Все прощались. Маргарита Сергеевна лежала в гробу, в цветах, складки её лица разгладились, и даже кожа слегка побелела. Она лежала, неземная, как никогда, словно спала, чуть «улыбаясь»…
«Какая она всё-таки красивая!» -подумал Никитка…
А Полковник сидел рядом с гробом и уже не мог сдерживать слёз.
Гроб опустили в могилу и засыпали землёй. Вот и всё.
На Никитку это произвело тогда сильное впечатление.
***
Прошло, наверное, полгода. Сосед всё это время сильно пил, заливая горькой водкой свою БОЛЬ. Он постарел и седина отчётливо проявилась на его голове. Однажды Никитка и его мама (отец как всегда пьяный валялся на своем диване и храпел) услышали через тонкую деревянную стенку хрущевской квартиры со стороны соседа лёгкую музыку.
-Странно! Весёлая музыка… Привёл к себе кого-то что ли? А ну-ка, Никитка, беги сюда! Приложи-ка ухо к ковру, может чего и услышишь!
Никитка послушно подбежал и приложил ухо. На фоне вот этой самой музыки он отчётливо услышал низкий голос полковника, соседа. И голос этот был радостным. Это сразу обескуражило. Ведь последние полгода он не видел его ТАКИМ. А потом очень слабо, сквозь шум, он вдруг стал различать чей-то женский голос.
-Ну что? –Мать с любопытством ждала.
-Там дяденька Александр разговаривает с какой-то женщиной.. –Все ещё прислушиваясь, ответил пацан.
-Ну, точно! Я так и знала. Года не прошло! Изверг!
У Никитки всё оборвалось внутри - он отчётливо услышал голос Маргариты Сергеевны.
-Мама! Мам! Там! Там… – Никитка отпрянул от страшной стены, с ужасом посмотрел на ковёр, потом на свою мать, - он никак не мог закончить свою фразу. – Там… Маргарита Сергеевна, мам… -Наконец, выдавил из себя он. – Ноги подкосились и он уселся на пятки, вытаращив от страха ещё почти детские глаза… Да, этот красивый и звонкий голос он не смог спутать ни с каким другим и узнал бы его из тысячи.
-Что ты! Что ты! Она умерла! Понял! Всё. Умерла. Марш спать! Марш-ш, я сказала. - Мать засуетилась и пошла расправлять кровать, также о чём-то лихорадочно думая…
За стенкой продолжала играть музыка.
Этой ночью у Никитки случился жар и он бредил… Под утро неспавшая мать вызвала Скорую и, наконец, после нескольких уколов он уснул тяжелым и беспокойным сном.
Болезнь тогда у него также быстро прошла, как и началась.
***
Прошло, наверное, ещё месяца три. Было воскресение. За это время много случилось событий. Приятных и не очень. И одно из них – очень неприятное. Умерла бабушка Никитки по отцовской линии… Вот уже и девять дней прошло. Мать, трезвый отец (что было само по себе очень странным) и ещё несколько человек пришли на кладбище, к могилке бабушки. Разместились, "помянули" по старому обычаю. Потом Никитка выскочил из-за столика, вкопанного прямо у бабушкиной могилки, перекрестился ещё раз и стал расхаживать вокруг, всматриваясь в незнакомые таблички.
-Мам, ну, мам! А можно я схожу к Маргарите Сергеевне? Она ведь тут, рядом, метров сорок всего.
-Ладно. Только быстро! Да, мы и сами сейчас к тебе придём! – Дружелюбно ответила захмелевшая мать.
Никитка бежал между могил, - почти летел, но тут он услышал такой знакомый, сильный командирский голос своего полковника. Нет он не ожидал ЭТОГО. Никак! Вот именно сейчас. И поэтому остановился, как вкопанный, оставалось ещё каких-нибудь метров 15. За зарослями кладбищенских деревьев ничего не было видно. Но Никитка понял главное – на могиле у своей жены был он, её муж, его «дяденька Александр». И поэтому он не мог нарушить его ПОКОЙ. Остановился в нерешительности. А потом: внезапно щелкнул МЕТАЛЛ и бедный Никитка услышал ВОТ ЭТО:
-ЧТО, С-СУКА, ЛЕГКОЙ СМЕРТИ ЗАХОТЕЛ?! НЕТ, БРАТАН, ТОЛЬКО В СЕРДЦЕ… ТОЛЬКО В НЕГО. В ЧЁРНОЕ...
Это был голос полковника, он разговаривал сам с собой. Никитка ещё пока ничего не понял. Но в подсознании уже бились какие-то жуткие картины. Он округлил глаза, наверное, от страха, - зрачки расширились,- весь сжался - ДЫХАНИЕ ОСТАНОВИЛОСЬ…
Прозвучал одиночный выстрёл.
КАК ГРОМ.
Никитка рванул, что было сил, вперёд, - но ноги не слушались, - ватные! Наконец, выбежал. На могиле Маргариты Сергеевны, "обняв" её, лежал ОН, всё ещё «вздрагивая», его «дяденька Александр». Из-под его груди толчками вытекала густая, почти чёрная кровь… которая тут же впитывалась в похожего цвета могильную землю…Рядом лежал табельный пистолет, а с фотографии памятника смотрела на него улыбающаяся и как всегда очень красивая Маргарита Сергеевна.
У полковника было отменное офицерское здоровье и поэтому он вскинул голову, увидел Никитку и успел прошептать ещё несколько слов:
-Никит-ка… прос-ти… СЫН-ОК...
Последнее, что запомнил в тот самый миг Никитка, были выбегавшие из кустов и очень испуганные его мать и отец. Их лица..., не описать.
…………………
***
Прошло уже много лет с тех пор. Лет тридцать, наверное. Зачем я это пишу? Не знаю.
Может быть, вы подскажете?!
И ещё, вот что. Сейчас всегда, когда бываю на кладбище у своих умерших родственников, обязательно «посижу на могилке» у них, – у моего «любимого дяденьки Александра» и моей прекрасной «Маргариты Сергеевны».