Знаете, друзья мои, жизнь — она как река: то бурлит порогами, то течёт неспешно, отражая небеса. И в каждом её повороте таится урок, который нам, старым да мудрым, видится яснее, чем молодым да горячим. Вот и история эта — про нашу Анну — она как зеркало, в котором каждый может увидеть частичку себя.
Анна-то наша — девка справная была, да только судьба-злодейка решила проверить её на прочность. Словно ураган пронёсся по её жизни: работу потеряла, любимого лучшая подруга увела, да ещё и родня захворала. Эх, говаривал я всегда: беда не приходит одна, она своих сестёр за собой тянет.
Вот и приехала Анна в нашу деревеньку, будто раненая птица в родное гнездо вернулась. А у нас тут воздух — чистый, как совесть младенца, и тишина такая, что даже мысли слышно.
Помню, сижу я как-то на завалинке, трубку покуриваю. Глядь — идёт наша Анна, глаза в землю уткнула, словно там ответы на все вопросы мироздания написаны. Окликнул я её:
— Эй, касатка! Что ж ты нос повесила? Аль не знаешь, что у нас тут и травинка к солнцу тянется?
Подняла она на меня глаза — а в них тоска такая, что сердце защемило.
— Дядя Макар, — говорит, — не до веселья мне. Кажется, жизнь моя — как ночь беспросветная.
Усмехнулся я в усы. «Ох уж эта молодёжь», — думаю. А вслух говорю:
— А ты, девонька, когда-нибудь ночью на поле выходила? Там такое представление бывает — залюбуешься!
И тут, словно по заказу, из-за угла вывернул Олег — друг детства. Улыбается во весь рот, будто клад нашёл.
— Анька! — кричит. — Айда на поле! Светлячков ловить будем!
Анна сначала отнекивалась, мол, детство давно прошло. А я ей и говорю:
— Деточка, запомни: кто светлячков в душе сохранил, тому и в самую тёмную ночь дорога видна будет.
Переглянулись они с Олегом, и пошли. А я глядел им вслед и думал: «Вот оно, начало-то. Как в той притче про путника, что искал дорогу домой, а нашёл её, лишь когда перестал смотреть под ноги и поднял глаза к звёздам».
Дни шли за днями, как бусины на нитке. Смотрю — Анна наша меняется. То с Ниной, бабушкой своей, на лавочке сидит, разговоры ведёт. А Нина-то — кладезь мудрости народной. Слышу краем уха:
— Внученька, — говорит Нина, — жизнь — она как лоскутное одеяло. Вроде кусочки разные, а сшить — так и тепло, и красиво получается.
Анна слушает, кивает. А в глазах уже не тоска — задумчивость.
А то вижу — идёт наша Анна с соседкой Татьяной, той, что мужа недавно схоронила. Татьяна детишек своих за руки держит, а те щебечут, как птенцы по весне. И Анна улыбается — несмело так, будто заново учится.
Как-то вечером подошла она ко мне. Присела рядом, молчит. А потом и говорит:
— Дядя Макар, а ведь вы правы были. Ночь-то она разная бывает. И в самой тёмной — свои чудеса есть.
Я только головой покивал. Мудрость-то она не в словах, а в понимании.
— Знаешь, Анна, — говорю, — жизнь — она как лес дремучий. Кто-то видит в нём только тени да коряги, а кто-то — грибы да ягоды. Всё от того зависит, куда глаза свои направишь.
Анна задумалась, а потом и спрашивает:
— А как же боль, дядя Макар? Как с ней быть?
Я трубку раскурил, да и отвечаю:
— Боль, Аннушка, она как мозоль на руке работящей. Поначалу саднит, а потом или проходит, или кожа грубеет. Но без неё — как узнаешь, что живой?
Посидели мы так, помолчали. А потом Анна встала, расправила плечи и говорит:
— Спасибо вам, дядя Макар. Пойду я... светлячков ловить.
И пошла. А я смотрел ей вслед и думал: «Вот оно как бывает. Приехала как побитая собака, а уходит — как волчица, что зализала раны и готова снова в бой».
Друзья мои, история эта — она ведь не про Анну. Она про каждого из нас. Мы все порой бродим в потёмках, ищем свой путь. Но помните: даже в самую тёмную ночь есть свои светлячки. Просто оглянитесь вокруг — может, они уже летают рядом с вами.
А напоследок скажу вам вот что: цените каждый миг, каждую встречу. Ведь жизнь — она как книга: кто-то пролистывает страницы, не вчитываясь, а кто-то смакует каждое слово. Будьте же мудрыми читателями своей жизни. И помните: даже самая длинная ночь заканчивается рассветом. Главное — не проспать его, заглядевшись на темноту.