Актуальная пьеса в 3-х актах
АКТ 1
1. Комната. Диван, стол, зеркало. Актриса устало ходит вокруг стола.
Актриса: Всё неподвижно: мебель, воздух, моя жизнь… Почему меня оттуда не видно?.. Мне нужен другой репертуар, другой зритель… Да, другой зритель: с другим взглядом, с другими ценностями, с другим пониманием добра и зла, пусть даже с противоположным моему пониманию. Я сумею перевести этого зрителя на свою сторону. Мне есть что ему сказать! Мне есть что сказать миру!.. Я здесь!! Найдите меня! Позовите меня! Мне нужна, пусть, маленькая, но мировая сцена!
Начало СВО. Появление символов СВО на стенах театра. Актриса смотрит на символы. Раздаётся её голос «за кадром»: «Хочешь, чтобы позвали? Сотри символы!» Актриса пытается смыть эти символы. Происходит столкновение Актрисы и людей с символами СВО. Выяснение позиций.
Актриса: Мы – мирный объект. Мы – инструмент мирной жизни. Мы – храм искусств. Зачем вы рисуете здесь ваши военные символы. Война всегда – чудовищно плохо, кто бы её не начал. От нас отвернётся вес мир. Вы, просто, обезумели! (Дело доходит до рукоприкладства, Актрисе повреждают руку. Раздаются крики толпы: «Или вы снами, жители храма искусств, или убирайтесь из страны!»)
АКТ 2
1. Та же комната. Актриса обрабатывает небольшую рану на своей руке. Кроме неё в комнате находится и её Внутренний Голос (ВГА), который и подсказал ей стереть символы войны. По внешности ВГА – это сестра-близнец Актрисы, её зеркальное отражение.
ВГА: Хочешь на мировую сцену? Хочешь поработать с известными на весь мир именами?
Актриса: Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ.
ВГА: Тогда оставь воюющую Родину. Отрекись от неё. Этот конфликт начался вовремя. У тебя появился уникальный шанс. Скажи то, что ждут от тебя там, и взамен получишь то, чего ждёшь ты. Уже годы ждёшь, если не два десятилетия подряд. Лет с 15-17 ждёшь? (Актриса молчит.) С 10-12 лет? (В ответ – опять молчание.) Неужели с 6 лет, когда тебя выделили за роль белочки в новогоднем спектакле?
Актриса: Мне кажется, я родилась с этой мечтой.
ВГА: Тем более! Действуй! Это будет выгодной сделкой…
Актриса: Сделкой?! С кем сделка? Как ты смеешь! Я выступаю против войны и не иду против своей …
ВГА: Ну что ты так кипятишься? Я и хотел сказать, что тебе всего-навсего надо показать твоё отрицание войны и твой воинствующий гуманизм. Ведь, ты против войны? (В ответ – молчание.) И мечтаешь о мировом признании твоего таланта? (Опять молчание от Актрисы. ВГА - тихим, вкрадчивым голосом:) Соедини эти два момента. Твоя Родина сделала свой осознанный выбор и начала войну за свои интересы. Сделай и ты шаг к своим интересам и прикрой этот шаг осуждением войны.
У ВГА проницательный насмешливый взгляд. Он постепенно меняет свою внешность, оставаясь похожим на героиню: его внешность становится ярче, выразительнее; на голове появляется роскошная грива волос и два характерных, заострённых бугорка. Он исчезает из комнаты.
Актриса (с решительным взглядом после долгого замешательства): Или сейчас, или никогда!
2. После разговора Актрисы с её ВГ. Кабинет художественного руководителя театра.
Худрук: Ты бы ещё пришла в ШТАБ к этим сторонникам латинских букв со своей антивоенной агитацией, тогда мы наряду с символами ТЕБЯ БЫ отскабливали от стены. Как рука? (Худрук садится рядом напротив Актрисы.) Значит – уезжаешь?
Актриса: Я не могу оставаться с народом, который так одержим войной. Давай уедем вместе.
Худрук: Я не в восторге от того, что началось. Но у меня в этой воюющей стране доверенный мне театр, роли в кино. Я здесь востребован.
Актриса: Надолго ли? И я не обижена здесь забвением. И я получала здесь внимание и любовь зрителей. Это не помешало толпе «защитников Отечества» нанести мне ранение и кричать мне в след: «Убирайся из страны, чёртова миролюбка!»
Худрук (немного помолчав): Неужели в ХХI-м веке повторится история века ХХ-ого?.. Да, тревожно! Но пока не выгонят, пока не «посадят на пароход», не уеду! Против войны буду бороться здесь. А вообще-то... война без причины не бывает. Война – неотъемлемая часть жизни человечества: ужасная и радостная, трагическая и героическая; она – двигатель технического прогресса, как это не прискорбно звучит. А для нас, людей искусства – это кладезь характеров, персонажей, сюжетов.
Актриса: Война, в любом случае – это проявление агрессии. И я не хочу разбираться: с чьей стороны агрессии больше. Этой агрессии много с обеих сторон. Для меня неприемлемо, что мы сторона нападающая. Нас же все осудят! От нас все отвернутся! И мировому театру будут не интересны ни характеры, ни сюжеты этой войны.
Худрук: При чём тут мировой театр? Есть герои интернациональные, как Че Гевара, например. А есть национальные герои. У каждого народа они свои, и только для внутреннего пользования.
Актриса: Я ощутила всю «прелесть» внутреннего пользования. (Она подняла свою забинтованную руку.) Сегодня ты – герой или кумир для толпы, завтра – гонимый этой же толпой. А я, ведь, не предавала своих зрителей. (Она встала.) Я всегда была такой «миролюбкой». Стирая эти символы, я ничего нового о себе не заявила. Лишний раз подтвердила, что я против войны и насилия. Однако же раньше, я получала от них цветы, а сейчас – ранение в руку. Стоит начаться войне и люди становятся одержимы ею. (Она направилась к двери.)
Худрук: Когда уезжаешь?
Актриса: Завтра. (Уходит.)
Худрук: (Пишет что-то за столом. Телефонный звонок. Разговор по телефону.) …Буду через полчаса… Кто ещё там не угомонится? … Никаких митингов: ни военных, ни антивоенных. Мы – театр! Буду увольнять каждого с его твёрдой позицией, какой бы она не была. Разгоню, к чёртовой матери, всех подряд и наберу новую труппу. Этот конфликт происходит, слава Богу, за тысячи километров отсюда. Не хватало, чтобы здесь разгорелось что-то вроде гражданской войны из-за этого конфликта. (Кладёт трубу, перебирает бумаги и напевает:) Дан приказ ему на север, ей в обратну сторону. Уходили комсомольцы на гражданскую … Тьфу-ты! … Самого себя что ли уволить?!
3. Аэропорт. Зал вылета. Актриса сидит в задумчиво-тревожном состоянии. Наконец она замечает свой ВГ, который ходит вокруг неё кругами. Она спокойно на него смотрит с улыбкой победителя. Встаёт, надменно отворачивается от него и отходит в сторону. До её руки кто-то дотрагивается. Она вздрагивает и отдёргивает руку. Возле неё стоит худрук, который пришёл её проводить. ВГА захохотал, увидев эту мизансцену.
Худрук (удивляясь её испугу): Ты в порядке?
Актриса: Нет! То есть, да… Я в расстроенном порядке. Когда уезжаешь из своей страны в какую-то неизвестность, в каком порядке можно быть?! Но я не кривлю душой. Это мой протест против насилия, злобы и ненависти, которых вокруг стало очень много. (Последние слова были адресованы не столько худруку, сколько ВГ, посмевшего появиться здесь со своей наглой улыбкой.)
Худрук: У меня ощущение, что ты вырываешься из того, за что сама же и держишься... Во всяком случае, я тебя не держу. Бесполезно держать вырывающегося человека. Надо дать ему свободу. Но ты всегда была человеком искусства, далёким от политики. Чёрт тебя дёрнул связаться с этими воинствующими патриотами? (Внимательно смотрит на Актрису.) Или я чего-то не знаю? (В ответ – молчание.) Я что-то пропустил?
Актриса: Я сама себя сейчас узнаю с неизведанных сторон. Они у меня есть - эти неизведанные стороны... Не изученные грани моего талата.
Худрук: Понятно. Кризис зрелых лет. Второй переходный возраст. Сколько и чего бы мы не сделали, всё равно считаем, что не до увидены, не до услышаны, не до востребованы. (Благодарный взгляд Актрисы. Обоюдное, затянувшееся молчание.) Ну, Бог с тобой! Лови свою жар-птицу в чужих краях. (Они, обнявшись, прощаются. Актриса уходит в манящую её неизвестность.) Если что, возвращайся! (Актриса перекрестила руки в знак отрицания и помахала ими.)
ВГА (как бы обращаясь в зрительный зал): Потороплюсь за ней. А то ещё улетит без меня.
АКТ 3
Отъезд Актрисы за границу. Политические выступления. Приглашение в театр и начало работы в нём. Разногласие с театром. Снова политические выступления. Увольнение из театра. Проходит какое-то время. Актрисе кажется, что она лежит в больнице. Появляется ВГА. Он по-прежнему похож на героиню, но это – уже красивый своей наглостью и дерзостью Дьявол в женском обличии.
Актриса: (Встаёт с больничной койки навстречу Дьяволу. Дьявол делает шаг в сторону): Стой на месте! Теперь я буду ходить вокруг тебя. Я выполнила свою часть сделки с тобой: отреклась от воюющей Родины, заклеймила её позором, поддержала явное, гнусное враньё о ней. Ты, гадкая нечисть, почему ТЫ не выполняешь свои обязательства передо мной. Где моя мечта? Где для меня мировая сцена? (Актриса в изнеможении опускается на пол.)
Дьявол: Во-первых, ты отказалась признавать это – сделкой со мной. Ты же поступала по совести!.. Ведь, ты же ЭТО слово не договорила тогда в нашем разговоре. Во-вторых, когда вы, люди, молитесь Богу и просите у Него что-то, вы, ведь, не требуете потом отчёта у Него за сделанное и не сделанное. Если получаете, что ждёте, то разбиваете лоб в благодарность за Его милости. А если не получаете, то ещё усерднее молитесь Ему. Как же ты тогда, тщеславная и продажная твоя душа, можешь требовать что-то от меня? (Дьявол касается ногой лица Актрисы.) Поднимайся! Ещё не всё потеряно. Кстати, а зачем ты уехала? Ведь, тебя же никто не позвал. (Актриса тихо застонала и отвернулась.) Ты стёрла символы по моему совету. В результате получила даже телесное повреждение, а тебя так никто и не увидел отсюда. Ты так верила в свою мечту, так была одержима ею, что не заметила уже тогда обмана. (Пауза.) Ты была одержима своей мечтой... Другие были одержимы начавшейся войной. Миром, вообще, двигают одержимые. Моя клиентура. (Задумчиво замолчав, подозрительно посмотрел на героиню.) Только иногда, черти непослушные, вырываются из моих сетей. Ну, ладно, хватит лирики! Ты уехала из страны по антивоенным убеждениям и надеялась воплотить свою детскую мечту. Да, сделки не было, я согласен. Ты поэтому так презрительно-победно смотрела на меня в аэропорту?!. Сейчас я предлагаю тебе настоящую сделку со мной. (Пауза.) Твоя жизнь, вернее ее продолжение зависит от лекарства, которое вы получаете в этой больнице по очереди. Я правильно излагаю суть происходящего? По твоим широко открытым глазам вижу, что правильно. Твоя очередь в списке 47-я? Значит, ты получишь спасительную пилюлю месяца через два. Если твой иммунитет окажется слабым, и сам не справится с болезнью, то ты не доживёшь до этого момента, как и многие здесь. Вот у этой юной простушки, бесталанной, и наверняка даже необразованной – третья очередь. Она получит лекарство дней через пять-семь. Ваши фамилии похожи и отличаются всего на одну букву. Вот тебе её табличка, а свою табличку повесь на её койку. (В руках у Актрисы оказываются две таблички.) Ты продолжишь свою жизнь, в которой ещё МНОГОЕ возможно.
Актриса: И заберу жизнь у другого человека?!
Дьявол: Да, это не просто! Даже я немного побаиваюсь таких людей. Человек, осознано отбирающий жизнь у другого человека, в общем-то, становится мною, а значит – равным Богу. Просить и молиться ему уже не нужно. Это будет полноценная сделка со мною, которая хотя бы к чему-то меня обяжет перед тобой.
Дьявол, довольный собой, поворачивается и идёт к креслу, чтобы сесть. Вдруг он вскрикивает, хватается за грудь и падает замертво. Актриса возвращает таблички на свои места.
Актриса: (Возле кровати девочки. Руками делает движение от себя к ней): Я передаю тебе мою бессмертную душу! Душу, только что спасённую от дьявола…
Актриса слышит немногочисленные аплодисменты. Приходит в ясное сознание и обнаруживает себя на набережной. Собравшиеся вокруг ей аплодируют.