Демоническая личность
В истории гражданской войны немало легендарных личностей, жизнь и смерть которых окутаны мраком, наполнены тайнами, Одной из фигур Белого движения в России, при упоминании которой в душе возникает мистический ужас, является Роман Федорович Унгерн, из-за своей склонности к эзотерике и садизму получивший прозвища Черный барон, Кровавый барон.
Это одна из поистине демонических личностей. Представьте себе очень худого, с горящими глазами человека, верящего в реинкарнацию, в то, что его душа путешествует с древних времен.
Предки Черного барона
Роберт Николаус Максимилиан фон Унгерн-Штернберг (Роман Федорович Унгерн) родился в семье обедневшего дворянина. В его роду были авантюристы, солдаты, а также убийцы и грабители. Его предки принимали участие в Крестовых походах. Самый известный из них – Генрих Унтерн по прозвищу Топор, который странствовал по Европе и участвовал в рыцарских турнирах и нашедший свою смерть в одном их них. Ральф Унгерн и Петр Унгерн были пиратами. Вильгельм Унгерн, по прозвищу Брат Сатаны, увлекался оккультными науками. Многие из предков Романа Унгерна были склонны к мистицизму, к восточным учениям, к воинской и бродячей жизни. И сам Роман Унгерн был уверен, что его предки – воины, пираты, маги – воплотились в нем.
Воинская доблесть
Роман Унгерн участвовал в Первой мировой войне, командовал кавалерийским эскадроном, стал Георгиевским кавалером. Именно тогда и проявились такие его качества, как храбрость, стойкость, хладнокровие. Барон Врангель говорил, что «он жил войной, совершая столь же быстрые, сколь и дерзкие набеги в тыл германцев». Но его пороком было постоянное пьянство, и тогда он был способен на поступки, роняющие честь офицерского мундира.
В Забайкалье Роман Унгерн оказался в 1917 году. Сражаясь с Красной армией, генерал-майор Унгерн командует сформированной Азиатской дивизией. Под натиском красных Унгерн был вынужден отступить в Монголию.
Живой бог войны
Монголы ждали его с нетерпением и уповали на то, что он поможет им добиться независимости от Китая. А буддисты совершенно серьезно считали его реинкарнацией Чингис-хана: У обоих были голубые глаза и рыжая борода. «Живой бог войны» (так прозвали его монголы) набрал в свои войска белых, монголов и бурят. И одевался барон подобающе: красно-вишнёвый монгольский халат, белая папаха, ташур (монгольская плеть) в руках. Также известен жёлтый халат Унгерна, на котором в то же время были погоны русского генерала. На пальце барон носил перстень с рубином и свастикой. Унгерн свободно владел китайским и монгольским языками. Барон женился на цинской принцессе, которая перед свадьбой приняла православие с именем Елена Павловна. Венчание состоялось в Харбине по православному обряду. Больше Елена Павловна с бароном так ни разу и не виделась, а в сентябре 1920-го один из адъютантов Унгерна вручил принцессе официальное извещение о разводе.
Ожидания монголов оправдались: после взятия Урги отступившие китайские войска были уничтожены, и страна обрела свободу.
За заслуги перед Монголией Унгерн был пожалован титулом дархан-хошой-чин-вана в степени хана; многие подчинённые барона получили титулы монгольских князей. Но фактическим правителем Монголии был, конечно, монгольский монарх Богдо-гэгэн VIII, которого Унгерн освободил из китайского плена.
Деспот и палач
В захваченной Урге, на улицах которой слонялись в поисках жертв пьяные казаки, а на столбах и фонарях качались повешенные, в полной мере отразились беззаконие, произвол и садистские наклонности Унгерна: вот откуда его второе прозвище – Кровавый барон. Существует множество свидетельств и фактов, что от его самоуправства страдали порой ни в чем не повинные люди. Отсутствие справедливости законности, многочисленные пытки и казни. Подозрительного человека могли забить палками, зарубить саблей. Некоторые источники говорят об истреблении всего еврейского населения – 368 человек, не считая жертв среди монголов и русских жителей, которые поддерживали большевиков. Пленных противников Унгерн приказывал убивать, чьи трупы оставляли в степи на съедение хищникам. Волки и шакалы всегда сопровождали колонны Азиатской дивизии, что провоцировало появление слухов о потусторонней силе барона.
Барон Унгерн окружил себя подобными ему личностями. Особенно отличилися среди них подполковник Леонид Викторович Сипайло (сам себя он именовал Сипайло) - комендант города. Это был сумасшедший с истеричным жутким смехом, палач и насильник. Для него это была просто работа, и своих жертв он не воспринимал как людей. Для него жертва являлась не живым человеком, а была равносильна говядине для мясника. За это Сипайло и получил свое прозвище "Забайкальский мясник".
Некоторые монголы даже ждали красных, втайне думая, что они помогут избавиться от Кровавого барона.
Родственная душа
В 1921 году в Монголии барон Унгерн познакомился с польским журналистом Фердинандом Оссендовским. Он стал доверенным лицом Унгерна.
Барон поделился с Оссендовским своими грандиозными планами о создании Азиатского государства под эгидой Китая, затем прийти на запад и искоренить главное зло – революцию и социализм. Ярый монархист Роман Унгерн ненавидел революцию и всё то, что вело к свержению монархий. «Единственно, кто может сохранить правду, добро, честь и обычаи, так жестоко попираемые нечестивыми людьми — революционерами, это цари. Только они могут охранять религию и возвысить веру на земле. Но люди корыстны, наглы, лживы, утратили веру и потеряли истину, и не стало царей. А с ними не стало счастья, и даже люди, ищущие смерти, не могут найти её. Но истина верна и непреложна, а правда всегда торжествует… Самое наивысшее воплощение царизма — это соединение божества с человеческой властью, как был Богдыхан в Китае, Богдо-хан в Халхе и в старые времена русские цари».
Фридрих Горенштейн, советский драматург, создал об Унгерне роман «Под знаком тибетской свастики», где писал о бароне: «Некоторые считают его маньяком. Я с этим не согласен, хотя, безусловно, он человек параноического склада... Во всяком случае, невзирая на жестокость, трагическая попытка барона в одиночку бросить вызов большевикам здесь, на границе Монголии, делает его героем. Конечно, демоническим героем».
Фердинанд Оссендовский впоследствии создал книгу «И звери, и люди, и боги», где и описал свои монгольские приключения и взаимоотношения с бароном Унгерном.
Вот один из фрагментов книги: "Я происхожу из древнего рода Унгерн фон Штернбергов, в нём смешались германская и венгерская — от гуннов Аттилы — кровь. Мои воинственные предки сражались во всех крупных европейских битвах. Принимали участие в крестовых походах, один из Унгернов пал у стен Иерусалима под знаменем Ричарда Львиное Сердце. В трагически закончившемся походе детей погиб одиннадцатилетний Ральф Унгерн. Наш род, в котором всегда преобладали военные, имел склонность к мистике и аскетизму".
Гадания и пророчества
Перед сражениями барон Унгерн всегда обращался к гадалкам – ворожеям, цыганкам, предсказателям и ламам, которые всегда толпились в его штабе. Некоторые посмеивались над бароном, видя, как перед атакой на глазах всего войска шаман творил обряды и читал заклинания.
В своей книге Оссендовский приводит слова Унгерна: «О нет! Еще 130 дней, и все будет кончено, а потом…нирвана!» Очередной предсказатель нагадал барону, что жить ему осталось ровно 130 дней. В тот же день Унгерн отправился в буддистский монастырь, где лама подтвердил эти же 130 дней и сказал, что друг его поляк умрет, «когда Унгерн ему напомнит, что пришло время расставаться с жизнью».
Один из очевидцев писал о б Унгерне: “Барон молча скакал впереди своих войск. На его голой груди на ярком желтом шнуре висели бесчисленные монгольские амулеты и талисманы. Он был похож на древнего обезьяноподобного человека. Люди боялись даже смотреть на него”. Недовольство деяниями барона и его приспешников обернулось тем, что против него был составлен заговор. 20 августа 1921 года монголы связали Черного барона и сдали его отряду красных партизан под командованием П. Щетинкина.
Казнь Черного барона и вестник смерти Оссендовского
Барон Унгерн был приговорен к смертной казни. Ему предъявили обвинение по трем пунктам: действия в интересах Японии; вооруженная борьба против советской власти с целью реставрации династии Романовых; террор и зверства. «Ни от чего я не отказываюсь и ни в чем не раскаиваюсь! И виновным признаю себя по всем статьям, кроме одной: никаких согласованных планов с Японией у меня не было», - таков был ответ барона на предъявленные обвинения.
15 сентября 1921 года приговор был приведен в исполнение. Барон был расстрелян. Предсказание сбылось: с его момента до казни барона прошло ровно 130 дней…
Богдо-гэгэн VIII после получения известия о казни Унгерна повелел служить молебны о нём во всех храмах Монголии. Место захоронения Унгерна до сих пор неизвестно.
Последнее обстоятельство, а также то, что Унгерн ещё при жизни стал легендой, породило, в свою очередь, легенду о том, что барон бежал и ушёл в буддистский монастырь, где жил, молился, читал мантры и ждал нирваны.
Монголы быстро забыли «демона войны», и только среди жителей ходили слухи, что по сопкам, окружающим город, вместе с волками бродит призрак барона. До сих пор в монгольских степях ищут следы огромной казны Азиатской дивизии, которую Унгерн спрятал еще перед своим арестом.
Спустя годы стала гулять легенда о "проклятии Унгерна": якобы многие, кто имел отношение к его аресту, к суду, к допросам и его казни, погибли либо в годы гражданской войны, либо в ходе сталинских репрессий.
Поляк Оссендовский после предсказания расстался с бароном и вернулся в Польшу, забыв слова ламы. Во время фашистской оккупации Варшавы перед его домом остановился автомобиль, из которого вышел лейтенант Доллерт из контрразведки нацистов. Беседа, длившаяся до утра, закончилась тем, что Доллерт ушел, взяв книгу Оссендовского «И звери, и люди, и боги». Через день поляк умер.
Существует версия, что на самом деле никакого Доллерта не было (кстати, поиски Доллерта ни к чему не привели), а Оссендовского посетил вестник смерти – барон Унгерн…
Автор статьи: Елена Барсукова.
Подписывайтесь на мой канал, чтобы видеть новые статьи! А также буду благодарна за лайки и комментарии!