В годы Первой Мировой войны так называемые братания на фронте получили широкое распространение. В годы Великой Отечественной войны таких случаев практически не было или нам о них мало что известно. Оно и понятно, какое может быть "братание" с врагом, который пришел на нашу землю, чтобы жечь и уничтожать. Тем не менее люди есть люди, и даже в такой войне можно было отыскать моменты, чтобы перекинуться парой фраз с врагом. О чем и сохранились некоторые воспоминания фронтовиков.
Лейтенант Лазарь Абрамович Белкин из состава 184-го стрелкового полка оказался в окружении в самом начале войны. При попытке выйти из окружения попал в плен. Прошел немецкий концлагерь, бежал, но опять попал в руки к немцам. В 1943 году вновь бежал и на этот раз смог добраться до частей Красной армии. Его зачислили в качестве офицера в состав 314-го Стрелкового полка 73-й Стрелковой Дивизии 48-ой Армии.
Через два месяца после взятия города Добруш наступление Красной армии замедлилось и тут контрразведка заинтересовалась, как еврей смог выжить в немецком плену. Лазаря Абрамовича сперва допросили в отделе СМЕРШа, который находился в совхозе «Жуковка». А затем отправила на проверку в "фильтрационный лагерь НКВД".
Смершевцы бесились - «Как ты еврей, остался у немцев живым в концлагере!?». Заваливаются в комнату к следователю, три пьяных «чекиста», и орут на меня - «А… ! Это ты, тот еврей! Да мы тебя сейчас на месте шлепнем, сволочь! Немецкий шпион! Предатель!». Моим рассказам не верили. (Я дрался в штрафбате. «Искупить кровью!». Драбкин Артем Владимирович. Интервью Лазарь Абрамович Белкин.)
Интересно, что в лагере, куда направили Белкина, помимо других офицеров "на проверке" находились и настоящие полицаи, а также бывшие пленные, что ранее были задействованы немцами на строительстве укреплений в Северной Африке и после освобождения возвращены Союзниками в СССР. Белкин настаивал на своей невиновности. Называл людей, которые могут подтвердить его историю. И в конечном итоге ему поверили и предложили вернуться на фронт в составе 10-го отдельного штурмового батальона (в 10-й ОШБ) сформированной из бывших офицеров.
Белкин сохранил офицерское звание и был назначен командиром взвода в пулеметной роте. Большинство остальных штрафников лишились своих званий "до искупления вины". По численности 10-й ОШБ насчитывал более тысячи солдат и офицеров. В августе 1944 года батальон перебросили по понтонному мосту через Днестр на плацдарм. Бойцам необходимо было удерживать траншеи, которые находились от немецких позиций на расстоянии около восьмидесяти метров. Между советскими и немецкими позициями находилось плотное минное поле.
Солдаты противоборствующих сторон периодически постреливали друг в друга. Но иногда доходило и до того, что противники заводили между собой разговор. Правда для этого кому-то из них нужно было знать язык противника.
Наводчик пулемета первого расчета бывший старший лейтенант Валентин Буц хорошо знал немецкий. Он то и начал вести диалог с немецким пулеметчиком:
Можно было увидеть и такое - Валентин Буц вылезает на бруствер, садится возле пулемета, закуривает самокрутку, и разговаривает с немецким пулеметчиком! Говорю ему - « Буц, немедленно спустись в траншею! Тебя же сейчас немцы «снимут»! Он отвечает - «Все в порядке, командир, я тут с одним немцем познакомился - и, сложив ладони рупором, кричит - Карл! Карл!». С немецкой стороны доносится - «Момент, нихт шпрехен! Фельдфебель комт!».(Я дрался в штрафбате. «Искупить кровью!». Драбкин Артем Владимирович. Интервью Лазарь Абрамович Белкин.)
Конечно, беседы эти были не столь содержательны и носили весьма обрывочный характер.
Валентин кричит немцам - Эй! Фриц! Какого черта стреляешь!? Неожиданно оттуда отчетливо доноситься - Я не Фриц, я Карл! - Давай не будем стрелять!- Гут!- согласился Карл...Но война есть война. Я быстро Буца в сторону отодвинул, мол, ты здесь еще натуральное братание , прямо на глазах у «особиста» устрой, и дал длинную очередь по немецким позициям. Карл орет со своей стороны - Нит гут! Мы же договорились! (Там же)
Правда такое "знакомство" не могло длиться вечно. Уже 18 августа штурмовой батальон в десять часов утра без артиллерийской подготовки без криков "Ура" прямо по минному полю пошел в атаку. Многие подорвались на минах преодолевая опасный восемьдесят метров. Но многие дошли до немецких позиций. У немцев в это утро в передних траншеях находилось только наблюдатели и пулеметчики. Остальные отдыхали в землянках.
Штрафники примкнули штыки к винтовкам АВТ и в штыковую бросились на охранение. Многие фашисты даже не успели сообразить, что произошло. За первой траншеей была взята вторая и третья. Штрафники захватили батарею 6- ствольных минометов и с нее начали бить по отступающим немцам. В этом бою погиб Валентин Буц, который еще недавно переговаривался с немецким пулеметчиком. Штурмовой батальон прорвал оборону врага на 12 километров вперед.
Создалась некоторая неразбериха и по штрафникам ударила своя же авиация. А затем их контратаковали немцы при поддержке бронетехники. Не имея противотанковых средств бойцы отступили к реке, где три дня вели неравный бой. Понеся серьезные потери они вернулись на исходные позиции в ста метрах от Днестра.
Впоследствии оказалось, что атака штрафников была запланирована, как отвлекающий маневр. Поэтому не было арт подготовки и поэтому позже не пришла помощь. В момент атаки немцы должны были поверить, что это главное направление удара и снять моторизированные подразделения с других участков фронта для ликвидации прорыва, что они и сделали.
План сработал. По сосредоточившейся в одном месте мотопехоте врага был нанесен массированный удар "Катюшами".
Уцелевшие после этого жуткого по силе артналета, ошеломленные огнем "катюш", немцы, бежали в нашу сторону с поднятыми вверх руками и, кричали -"Нихт шиссен! Их бин коммунист!"
Одним словом, наш 10-й ОШБ был принесен в жертву, с целью обеспечить удачное наступление для всей армии. Как сказал один из выживших товарищей - «Обычная судьба обычного штрафного батальона». (Сайт "Я помню". Интервью ветерана: Лазарь Абрамович Белкин.)
Из более тысячи человек 10-го ОШБ в живых осталось примерно сто тридцать человек. Выжившие были восстановлены в правах и звании, как искупившие вину кровью. Белкин был направлен для дальнейшей службы в 1-й гвардейский Механизированный корпус, в 3-ую гвардейскую мех. бригаду. Прошел с боями Югославию, Венгрию, Австрию, и закончил войну в Чехословакии.
После войны его оставили в армии. Но как бывшему "окруженцу" ему не полагалось повышения звания или направление на обучение в военной академии. Белкина назначили на административно-хозяйственную службу. Лишь с приходом к власти Хрущева он был повышен в звании до старшего лейтенанта. Служил в дальних гарнизонах и в пермской тайге. Вышел в отставку в звании майора в 1971 году. Проживал в Брянске, где преподавал в школе военное дело.
Вот такая нелегкая фронтовая судьба была у простого советского парня. Он пережил начало войны, окружение, плен, будучи евреем попал в концентрационный лагерь. Два раза бежал, попал в штрафной штурмовой батальон, один из немногих выжил, несколько раз был представлен к ордену Красной Звезды, но награды так и не получил. После войны вел скромную и спокойную жизнь.
Война унесла жизни многих достойных людей, что встали на защиту Родины от фашистских захватчиков. Танкисты, пехотинцы, летчики, моряки, пограничники, штрафники. Все они, независимо от военной специальности сражались с врагом ради того, чтобы следующие поколения жили в мире. Эти люди разгромили фашизм, величайшее зло. И мы обязаны сохранить память об их бессмертном подвиге.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые статьи и ставьте нравится.