1-Несколько дней до призыва
Пробежали, пролетели десятилетия с тех славных времён, когда мы были юными и полны надежд. Удивительная память как то избирательно хранит некоторые моменты жизни, выражения и лица знакомых людей, интонации голоса, и при этом начисто стирая целые куски жизни. Тогда мне казалось, что все эти годы, проведённые вместе в техникуме и армии, имена и клички друзей буду помнить всегда.
Спрашиваю себя: зачем я решил написать свои воспоминания о годах службы в Советской Армии? Давно уж нет той Армии, в которой я служил, и того Государства, которому я присягал. Всё считал себя ещё молодым и редко тревожил свою память. Но годы бегут, и чем дальше, тем быстрее. Разговаривая с друзьями, которых остаётся всё меньше, начинаешь задумываться, и остро чувствуешь, что мы уже относимся к последнему поколению, которое ещё застало время правления И.В. Сталина. Сохранились в памяти детские впечатления о печальном дне 5 марта 1953 года, скоплениях людей на улицах, и слезах на лицах взрослых людей. Не забудутся длинные очереди за хлебом в конце сороковых и начале пятидесятых годов прошлого века. Врезался в память эпизод похода в промтоварный магазин. Втроём, мама, старшая сестра Нина и я отправляемся в магазин – обещали «выбросить» в продажу первый советский телевизор КВН-49! Увы, телевизоры не завезли, но зато удалось купить ножную швейную машинку – заветная мечта каждой хозяйки! Зима, мама с сестрой, возбуждённые и счастливые, катят, придерживая на санках машинку, а я расстроенный до слёз плетусь сзади... Помню первый купленный мне на день рождения фотоаппарат «Смена». Немного раньше уже появились фотоаппараты «Любитель», но мне его тогда так и не купили.
К чему это я всё?
Уйдём мы, ещё живые свидетели, и о том времени будут писать «сказочники и историки», описывая «правильно, как надо» нашу жизнь в те годы. Поэтому, считаю, и следует нам оставлять свидетельства о том времени. Конечно, у каждого человека были свои яркие эпизоды, свои события, свои судьбы, но все вместе они составят реальную и правдивую картину того времени.
23 февраля – день Советской Армии и Военно-Морского флота – праздник всего народа в те годы и до сих пор наш праздник, всех, служивших в рядах Советский Армии.
Как давно это было…, прошлый век, другое государство.
Как же это всё начиналось лично для нас?
До седьмого класса я несколько лет занимался в Доме пионеров в радиокружке. В 1959 году после седьмого класса я поступил в Новосибирский радиотехнический техникум (НРТТ). Наша учебная группа называлась 7РУ-Х14: Расшифровывалась она так: 7 – набор после седьмого класса, РУ – радиолокационные устройства, Х – номер курса, менялся с годами 1, 2, 3, и 4, а 14 – номер нашей группы. Полный курс мы закончили в конце 1963 года. Диплом об окончании радиотехникума вручали нам 28 декабря 1963 года. Почему мы так поздно получали дипломы я уже подробно писал на Прозе. В нашей группе несколько человек закончили обучение с красными дипломами, и я в их числе. В те времена после окончания учреждений образования было обязательное распределение на работу. Отличникам предлагались на выбор несколько мест. Я выбрал «почтовый ящик» (под такими именами обычно скрывались предприятия среднего машиностроения, работавшие на оборонку), что он производил я, конечно, не знал, но из бытовых приборов он выпускал неплохой по тем временам магнитофон «Комета». И располагалось это предприятие недалеко от нашего техникума.
Не суждено нам было тогда знать, что через 30 лет не станет нашего государства, закроются сотни предприятий, и в их числе тот самый «ящик», и сегодня в бывших цехах этого предприятия располагаются десятки торговых точек, торгующих в основном китайскими товарами, и я иногда приезжаю сюда для покупки подарков своим внукам.
Итак, заканчивался важный этап нашей совместной жизни – учёба в техникуме, а впереди нас ждало неопределённое будущее, в котором у каждого будет свой путь. Правда, у меня и Валеры Шербакова ближайшее будущее было вполне определённым – у нас на руках были призывные повестки, нас ждала служба в СА.
В этот же день в нашей техникумовской столовой был прощальный банкет, с выпивкой и танцами. К концу учёбы, по-моему, в нашей группе уже не осталось трезвенников, даже среди девчонок, может быть за исключением Жени Калялиной. Для Тамары Ивановой этот день был вдвойне праздничным – он совпадал с днём её рождения! Уже не помню, догадались ли мы поздравить её с днём рождения? Зато до сих пор помню, как подвыпившие мы сидели в обнимку с Витей Чирковым на кафельном полу в туалете и с грустью прощались с детством. Что же нас ждёт впереди?
Могли ли мы предполагать, что через 30 лет не станет могучего Советского Союза? Что несколько ребят из нашей группы сопьются и умрут досрочно, а несколько человек умрут от рака и других болезней, не дожив до 70 лет? Несколько ребят и девчат уедут из страны и будут жить за рубежом. Нет уже в живых и Вити Чиркова, который был у меня свидетелем на регистрации брака, и его жены Лили.
Но это будет потом, а сегодня у нас праздник и грусть в душе. У нас была хорошая, дружная группа. Были у нас и лидеры, и заводилы. Девочек и мальчиков в группе было примерно поровну. Из ребят, пожалуй, наибольший авторитет в нашей компании был у Вити Шевцова. Считаю, вполне заслуженно. Он прекрасно катался на фигурных коньках и с удовольствием давал уроки всем желающим, а поклонниц и желающих научиться среди девчонок было превеликое множество!
Среди девчонок выделялись девушки-красавицы: Тамара Иванова и Люда Лапинская. В них влюблены были многие ребята из нашей и соседних групп. Следующими шли две Ларисы, их можно было условно отнести к модницам. Однажды Лариса Клюева пришла в НИИ, где проходила наша практика, с выкрашенными в зелёный цвет волосами. В те времена это для нас было не обычно и дико, её осмеяли, и она в слезах убежала домой. Больше таких попыток выделиться она не предпринимала. Для них, видимо, главной мечтой в жизни было «удачно устроить личную жизнь». Им это удалось, и теперь они живут за рубежом. Мне нравилась вторая – Лариса Белавина, и когда она вышла из больницы после операции аппендицита, я часто навещал её дома и помогал ей по всем предметам. А когда на экзамене у Василия Фёдоровича Воронежского (предмет – передатчики) она получила высокую оценку, я радовался, в этом была и моя заслуга. Правда, наши девчонки этого не знали и завистливо поговаривали, что Лариса строила глазки Василию Фёдоровичу – вот и результат. На банкете Ларисы не было, она уехала встречать Новый год к своему другу в Киев. Познакомилась она с ним в НИИ, на практике. Он был у нас в командировке, инженер из Киева.
Если честно, все девчонки в нашей группе были и остались очень симпатичными и милыми, просматриваю сохранившиеся старые фотографии, и даже на фотографиях с юбилейных встреч: 20 лет после окончания, 30, 35, 40, 45,… Женя Калялина, Люся Ромашова, Люба Борисова,…, славные, чудесные лица.
Особая благодарность, конечно же, Жене Калялиной, это она взвалила на себя тяжелейшую работу по сохранению памяти и дружеских контактов всех членов нашей группы. Благодаря её энергии и героическим усилиям мы не растерялись и на протяжении десятилетий каждые 5 лет встречались в доме детского творчества «Юные таланты», где она творила чудеса со своими талантливыми учениками. Собирались все, кто могли. Поднимались на второй этаж дома детского творчества и… попадали в сказочное царство!
На фото показана лишь малая часть шедевров, созданных её фантазией, её энергией и руками её талантливых учеников. А слева на фото наша чудесная Женя. Спасибо тебе дорогая Женечка!
Снято было в январе 2004 года, на праздновании 40-летия окончания техникума.
И ещё один замечательный факт, так много говорящий о человеке, хотелось бы мне отметить - Женя прожила со своим единственным мужем в любви и согласии 56 лет. К сожалению, в этом году не стало её дорогого Димы.
Удивительные отношения у меня сложились с Тамарой Ивановой, мы были друг с другом как брат и сестра и как два близких друга. Я с ней мог говорить обо всём, мы могли обсуждать и важные, жизненные проблемы. Мы любили и читали и обсуждали романы Достоевского, мне было важно и интересно её мнение по многим проблемам, выходящим далеко за рамки обычных подростковых жизненных ситуаций. Даже с друзьями-ребятами у меня не было таких близких отношений. Прошли годы, нам уже за 70, но мы по-прежнему сохранили тепло дружеских отношений и периодически перезваниваемся.
Пройдёт 5 лет после окончания учёбы, и, будучи уже студентом университета, судьба подарит мне встречу с другим изумительным человеком, с которым почти сразу сложатся очень близкие, душевные отношения. И через год она станет моей женой.
Отступление
В то время на меня особо сильное впечатление произвёл роман «Идиот». Уже не вспомню, что было раньше – посмотрел ли я фильм с князем Мышкиным – Юрием Яковлевым или прочитал роман Достоевского. И роман, и фильм меня потрясли, многие дни и месяцы я оставался под их впечатлением. Жаль, что фильм ограничился только первой частью романа и не имел продолжения. Уже теперь я понимаю, что этот роман надо читать в подростковом возрасте, когда ещё не утрачена детская чистота, вера и стремление к идеальному, когда реалии жизни ещё не приземлили душу человеческую. Когда хочется быть похожим на князя Мышкина, и любовь к нему основана на интуитивном восприятии праведности героя. Гармония в душе ребенка созвучна удивительному «детскому» состояния души героя. Вспоминаются слова Иисуса Христа: «…будьте как дети».
Конец отступления, продолжение текста
Совсем немного осталось в живых наших ребят, которые в 60-х годах служили в рядах Советской Армии и в ВМФ. Эдик Молдованов служил в подразделении вертолётчиков, Володя Добрынкин - в ракетных войсках.
Давно ушёл из жизни Гриша Зиновьев, тоже отличник, служивший в ВМФ на Дальнем Востоке. Мы с женой были у него на свадьбе. Навсегда запомнился мне прекрасный тост молодым, предложенный одним из его друзей: «Я хочу поздравить Люсю и Гришу и пожелать им, чтобы эта свадьба была у них не последней»… мёртвая пауза, все затихли… и продолжил: «хочу пожелать, чтобы были у них ещё свадьбы - серебряная и золотая!». Буря аплодисментов! К большому сожалению, до золотой свадьбы он не дожил, сердце подвело. Последним на сегодня ушёл Женя Немков, несколько лет он мужественно боролся с раком, перенёс 10 операций, единственный в нашей группе служивший по специальности – обслуживал локационную установку.
Много лет назад не стало Валеры Щербаков, с которым с первого и до последнего дня мы прослужили вместе. Вместе призывались, вместе прошли учебку в Саратове и приняли присягу, вместе выбрали место постоянной службы в радиомастерской под Москвой, и вместе демобилизовались.
Датой нашего с Валерой призыва значится 30 декабря, но … нам дали возможность встретить Новый год и отправились в дорогу мы 2-го января 1964 года. Никакой призывной комиссии мы не проходили, никаких пышных проводов тоже не было, и к месту службы нас никто не сопровождал. Вручили нам проездные документы, и мы самостоятельно поездом добирались до учебной части в Саратове. Осенняя призывная кампания давно закончилась, и мы должны были сходу встраиваться в отлаженную жизнь учебного подразделения…
2-Присяга
Итак, началась наша служба в учебном полку. Территория части расположена в городе Саратове и окружена высоким каменным забором, высотой 2-2,5 м. На территории части несколько зданий разной этажности, в самом маленьком одноэтажном размещался магазинчик и небольшой буфет. Самое большое из них - трёхэтажное, в нём распологались наша казарма, где мы спим, библиотека, служебные помещения, и столовая. Казарма – это огромный зал, как мне казалось, размером с футбольное поле, длиной около 100 метров (возможно, меньше, но больше 50-ти, это точно!)) и шириной метров 20-30. В ней рядами, строго по линеечке, расположены кровати, кровати, кровати. Аналогично и столовая – рядами длинные столы, столы, столы, вдоль которых длинные деревянные лавки, отшлифованные за многие годы до блеска. По первости всё это производило на нас жуткое впечатление – сотни молодых парней по команде заходят и по команде садятся за столы. По команде заканчивают еду, встают и строем выходят из-за стола. А в первые дни и не знаешь, какая команда тебя ждёт через минуту.
Построено здание было, видимо, ещё до революции, высоченные потолки, гранитные, изрядно стёршиеся ступени широких лестниц. И служило здание раньше, возможно, для тех же целей. Первое время, пока у нас ещё были деньги, мы не ходили обедать в столовую, а забегали в буфет, расположенный в соседнем здании, и покупали еду там. Но деньги быстро кончились, и мы перешли на солдатскую диету. Город Саратов расположен на Волге, и хорошо продувался ветрами. Расскажу один забавный эпизод, произошедший в части в первые недели нашей службы. В ту зиму были сильные морозы и ураганные ветры. И так как здание было очень старое, то при сильных ветрах была опасность срыва крыши. И мудрые командиры не заморачиваясь ремонтом крыши нашли оригинальный выход. Небольшое подразделение – два-три взвода (примерно 80-100 человек) поднимались на чердак, под крышу и висели на стропилах. Из-за сильных морозов и ветров солдаты долго не выдерживали, и через 20-30 минут приходила новая смена, и так повторялось несколько дней, пока бушевала метель. Когда это было придумано – не знаю, но повисеть в ту зиму нам всем пришлось, и не один раз… Висишь, вьюга свистит, крыша гремит, подпрыгивает и прогибается, ребята послабее начинают поминать всех святых. После «смены» застывшие пальцы ещё долго не разгибаются.
Надо сказать, что жизнь нашего подразделения существенно отличалась от всех остальных солдат. Сразу после призыва подавляющее большинство новобранцев отправляется в боевые части, где начинает изучать армейскую науку в формате курса молодого бойца. Некоторые же счастливчики попадают в «учебку». Учебные части обучают солдат определённой военной специальности, обычно это продолжается 6-9 месяцев, после окончания им присваивается звание сержантов (или младших) и отправляют в части по специальности. Напомню, служили тогда три года. Некоторые ребята, из выпускников, оставались служить в учебных частях на сержантских должностях, и уже в качестве командиров отделений готовили новых новобранцев, учили заправлять постели (это – искусство, сделать из постели идеальный параллелепипед, и чтобы полоски на покрывалах всех стоящих в ряд кроватей – это десятки метров – составляли прямую линию!), правильно наматывать портянки, подшивать белые подворотнички, становиться в строй, ходить строевым шагом, бегать кроссы и делать зарядку, и много-много ещё чему…
Наше подразделение состояло уже из подготовленных специалистов (нас несколько человек, примерно 10-12, все со среднетехническим образованием) и занималось по специальной программе, мы только штудировали уставы, нас ускоренно готовили к принятию присяги. Ни оружие мы не изучали, ни политзанятий не посещали, - только уставы!
Утро начиналось обычно, как у всех, заходит сержант: «Рота, 45 секунд – подъем!» Быстро вскакиваем одеваемся, портянки, сапоги. Стоп! Портянки! Всем, кто не умел наматывать портянки до призыва, мозоли кровавые гарантированы! Через месяц-другой приходит опыт, автоматизм. Нам с Валерой повезло, в техникуме нас регулярно посылали в колхоз, а там без сапог в осеннюю слякоть невозможно. Выбегаем на улицу, сержант задаёт темп – кросс, затем зарядка… Бегали снаружи вокруг части, вдоль плохо освещённого забора. Утро, полумрак, зима, вьюга, утоптанная в колдобинах скользкая дорожка – хоть бы не споткнуться! Завтрак, затем наша группа уходит штудировать уставы. Идут день за днём. Постепенно втягиваемся в режим, а в первые недели не хватало времени даже на письма.
Примерно через месяц с небольшим наше обучение заканчивается, и нас готовят к принятию присяги. Текст присяги требовалось выучить наизусть, но во время принятия присяги мы её зачитывали.
Итак, нас поздравили с принятием присяги и присвоили звание сержантов, а впереди – распределение по боевым частям.
Каждый принявший присягу знает, это важное дело «надо отметить»! Но как? Выход за пределы части для нас закрыт. Но солдат выход всегда найдёт! Среди сержантов учебки находим пару армян, которые раньше заканчивали наш радиотехникум, прошли учебку, и продолжили здесь службу командирами отделений. Они имеют свободный выход в город, даём им остатки наших денег, и они покупают нам по бутылке какой-то бормотухи. А вечером перед отбоем, когда выдаётся свободная минутка, мы с Валерой, пряча бутылки в шинели, выбегаем на улицу, заходим в тёмный угол территории, оглядываемся по сторонам – нет ли кого? И торопясь, прямо из горла выпиваем эту гадость, а бутылки закидываем в снег. Ритуал соблюдён, мы гордые и довольные собой, возвращаемся в казарму.
Будучи уже сознательным, убеждённым трезвенником, мысленно возвращаясь назад в те годы, понимаю какая же это глупость, для чего весь этот обряд? До чего же люди внушаемы, подвержены всяким мифам, условностям и предрассудкам. Ведь никакого удовольствия (одно только беспокойство, быть застигнутым кем-то) и радости от этого пития мы не испытывали, но тогда мы были УВЕРЕНЫ – так надо!
На следующий день нам было предложено на выбор несколько мест дальнейшей службы, мы с Валерой выбрали радиомастерскую под Москвой. Перед самой отправкой нам выдали новое обмундирование, новую шинель и шапку. Последняя ночь, Завтра мы покидаем учебку. Наутро меня ждал неприятный сюрприз – кто то спёр мою новую шапку, оставив свою старую, вероятно, кто-то из сержантов.
Отправились мы в свою часть опять самостоятельно, поездом добираемся до Москвы, на вокзале нас встретили и на ГАЗ-69 довезли до части.
Что за служба ждёт нас впереди?
3-В Ч 32986
Встречал нас у вокзала улыбчивый и разговорчивый старший лейтенант, лет 30-ти. Узнал нас по приметам, оговоренными перед нашей отправкой. Дорога до части заняла часа полтора-два. Это по Ярославскому шоссе. За это время он рассказал, что часть наша небольшая, расположенная на территории радиопередающего центра Главного штаба ВВС (Военно-Воздушных Сил), но отделена от него забором и, по сути, это радиомастерская, занимавшаяся дополнительно ещё и столярными и слесарными работами.
Основная задача части – поддержание радиоаппаратуры (передатчиков) в надлежащем состоянии, и включает в себя профилактический и текущий ремонт радиоаппаратуры и, как оказалось в дальнейшем, и решение других непредвиденных проблем. Расположен передающий центр и наша часть рядом с деревней Беляниново. В тот момент в нашей части не было командира, а был ИО, но ожидали скорого прибытия нового командира. Исполняющий обязанности командира, капитан Бабкин, принял нас тепло, по-дружески, включил нас в штат части и поставил на довольствие. Представил нас всему коллективу части и попросил старшину ввести нас в курс дела. Старшиной части был Алексей Чумак, служивший уже последний год, он указал нам наши постели, выдал постельное бельё, познакомил со структурой части и распорядком дня. Так началась наша служба.
Часть наша состояла из нескольких подразделений (цехов): радио цех, столярный, слесарный, автотранспортное подразделение, административное, жилой комплекс, где жили семьи офицеров, блок питания (кухня и столовая), баня, магазинчик и казарма. В казарме был и спортивный уголок, висела там «груша», были боксёрские перчатки, штанга и другой спортивный инвентарь, во дворе стояли теннисный стол и турники. Были лыжи, и зимой можно было покататься в лесу, который окружал нашу часть. Зимой частенько к нам в гости заглядывали лоси, и мы их подкармливали, бросая еду через ограждение. Была в казарме и комната отдыха, там стоял на высокой тумбе большой телевизор, и столы, за которыми мы писали письма.
Служить (а точнее, работать) нам предстояло в радиоцехе, начальником которого и был встречавший нас старший лейтенант Маракуца, белорус. В момент нашего прибытия в радиоцехе никто не служил, «старики» уже давно (ещё осенью) демобилизовались, подходящих специалистов в осеннем призыве не оказалось, и поэтому нам сходу придётся включаться в работу. Передающий центр и наша мастерская расположены в десятке километров от Мытищ, рядом Клязменское (Пироговское) водохранилище. Добраться до нас из Москвы можно таким путём: до станции «Лосиноостровская» на электричке, затем на автобусе (вроде, №280) до д. Беляниново, далее пешком. Дорога местами асфальт, местами гравий. Деревня небольшая, были там магазин, клуб – барак, в котором показывали фильмы, а в выходные там устраивались танцы. Сейчас посмотрел в интернете, теперь на месте деревни коттеджный посёлок. Не знаю, сохранился ли передающий центр или уже нет его.
А приёмный центр ВВС находился на значительном расстоянии от передающего, в Монино, по другую сторону от Ярославской железной дороги.
Особенно хочется отметить тёплые, дружеские отношения между «стариками» и новобранцами. Служили тогда 3 года (на флоте – 4 года), поэтому служившие последний год считали дни до дембельского приказа.
Может быть, наша часть была исключение, а может, специфика нашей части диктовала свои правила и отношения между военнослужащими разных лет службы. Мы, фактически, работали по специальности, а не служили, у нас не было строевых занятий, мы не привлекались к охране. Единственно, чем мы отличались от стариков, это нам чаще выпадало стоять дневальными.
Припоминаю лишь одну шутку в наш адрес, было это уже весной, когда появились молодые листочки на деревьях. После обеда стоим на крыльце столовой, старшина обращается к молодому солдату: - Видишь, на деревьях зелёные листочки, так вот ты такой же зелёный-зелёный!
И это всё, что запомнилось из первого года.
Да, ещё, солдаты, служившие последний год, рассказывали, что во время карибского кризиса они ложились спать в обмундировании.
На кухне работали и готовили еду для всех служившие на передающем центре молдоване, они же ходили в наряды по охране части.
Но раз в месяц нашей части выпадала чистка картофеля на кухне. Была там электрическая картофелечистка, представляющая огромную чугунную бочку, в которую засыпался картофель, а неровное дно, покрытое каменным наждаком, вращалось и как-то чистило картофель. После этого приходилось вручную дочищать. Так вот, на чистку картофеля выходили все - и старики, вместе со старшиной, и молодёжь.
И ещё, иногда нам приходилось быть дежурным по столовой. Дежурный получал продукты для кухни и делил по порциям сливочное масло и сахар-рафинад. Запомнилось, что большой кусок масла надо было разделить на 121 порцию. (Это значит, что на Передающем центре служило около 100 человек, так как в нашей части было человек 16-20, в зависимости от числа прикомандированных). Старики советовали делить масло и сахар примерно на 130 порций, так как иногда внезапно появляются проверяющие и их тоже надо кормить, да и лишний кусок масла себе оставить не повредит.
Отмечу ещё одну приятную особенность, поразившую нас после учебки, в зале столовой стояли обычные столики на четверых, как в кафе, и стулья, и рассаживались наши ребята, кто с кем хотел. И да, застилать покрывала на всех постелях по линеечке тоже не требовалось.
Кроме нас двоих в радиоцехе ещё работал гражданский вольнонаёмный парень Анатолий, лет 35, не знаю, уж какой он был специалист – не доводилось видеть его в работе, но человек был нормальный. Каждое утро он приходил с бутылкой самогона и закуской – хлеб, сало, огурчики, помидорчики. Выпивал стаканчик, занюхивал корочку, а закуску отдавал нам, и заваливался спать в угол за шкафами. И так каждый рабочий день, если не прогуливал.
Когда был трезв, рассказывал нам истории из жизни нашей части. Наш передающий центр обеспечивал связь во время полёта Н.С. Хрущёва в Индию.
Здесь же в мастерской собирались самые первые пульты управления запуском спутников, и показывал на фанерные щиты из многослойной фанеры, с врезанными стрелочными приборами, сваленные в углу цеха.
Ещё из вольнонаёмных на складе работал Людмила, женщина лет сорока. Между ней и старлеем Маракуцей были постоянные стычки, Могу сказать, что в спорах часто верх брал Маракуца, перболтать и перекричать его было невозможно!
После увольнения Чумака старшиной у нас стал Гриша Сидоренко (о! оба - украинцы). Он появился у нас сначала как прикомандированный, ему у нас понравилось, и он сам обратился к командиру части с таким предложением и командир взял его. И как старшина, и как человек, Грина был нормальный парень. Свою работу он делал хорошо, часто сам показывал пример – наш туалет сам прочистил соляной кислотой.
Ещё он получал на нашу часть спирт. В дело шла только, малая часть спирта, остальное Гриша аккумулировал в каптёрке и к Новому году мы имели «праздничный стол».
Хочу сказать, что за всё время службы не было ни разу аварийной ситуации на передающем центре. Были только регламентные профилактические работы, плановая замена деталей, чистка контактов и смазка в необходимых местах.
Зато периодически возникали «нештатные ситуации». В эти годы Главным маршалом Авиации был К.А. Вершинин.
Так вот, звонит его денщик/адъютант нашему командиру и говорит, что у внука маршала Вершинина сломался самодельный карманный приёмник и надо срочно его отремонтировать. Думаю, сам маршал и не знал об этой проблеме. Это прихлебатели озаботились. Останавливаем плановые работы и занимаемся ремонтом приёмника.
Служил в нашей части капитан с «весёлой» фамилией Черепов. Он интересовался карманными приёмниками и собирался со временем приобрести. В те годы уже появились транзисторные карманные приёмники: «Сюрприз», «Ласточка», «Нева». Капитан Черепов всё выжидал, надеясь дождаться карманный приёмник с диапазоном коротких волн. Увы, он умер после операции от спайки кишок, так и не дождавшись такого приёмника.
На сам передающий центр нас так ни разу не допустили, даже на экскурсию не водили. Огромные антенные поля, здания передающего центра были огорожены со всех сторон и от нас тоже. Не знаю, кто работал непосредственно в зале с передатчиками операторами, но в охране и на кухне служили тогда молдаване.
Однажды нам устроили экскурсию в аэропорт, и подробно рассказали, как проводится посадка самолёта по определённой траектории – глиссаде с помощью радиосигналов.
У нас в радиотехникуме была очень дружная группа, и во время службы я получал десятки писем от многих ребят и девчат. Не всегда успевал всем отвечать, и кое-кто даже обижался, что другим ответил, а ему (ей) - нет.
Я не сохранил свою переписку тех лет, о чём жалею. А мудрая Женечка Калялина сохранила и даже отсканировала их.
Однажды я получил письмо от Ларисы, которая мне нравилась. Она писала, что едет в Киев, задержится в Москве, и мы могли бы встретиться. Мы встретились в Москве, несколько часов бродили по улицам. Она сказала, что едет на свадьбу к жениху в Киев. Я понимал, что для меня уже нет никакой надежды, молчал всё время и даже не смог, не решился её поздравить. Так закончилась моя первая детская любовь.
Забегая чуть вперёд скажу, что ещё однажды я встречался с Ларисой. Было это в мой приезд в Новосибирск в отпуск во время службы. Совершенно случайно так совпало, что в это же время к родителям приезжала из Киева Лариса, и мне позвонила Тамара Иванова и сказала, что Лариса приглашает нас в гости. Это приглашение конечно взволновало меня, но встреча развеяла те детские розовые представления о ней. Я стоял и слушал, с каким упоением Лариса рассказывала Тамаре о тряпках, украшениях и драгоценностях, которые она приобрела в последнее время. Для неё, как оказалось, это так важно!
И этого человека, как мне тогда казалось, я любил!?
Было грустно расставаться с юношескими иллюзиями и миражами.
У многих учащихся нашей группы, и у меня тоже, хорошие отношения сложились и с нашими преподавателями.
Особенно тёплые были у меня с преподавателем радиотехники Тамарой Ильиничной Герт. Она знала, что я планирую поступать в вуз после службы и присылала мне в часть конкурсные задачи по математике и физике. Она советовала мне поступать в МГУ, писала, что там преподаёт её дядя (он известный математик, у него есть хороший учебник для ВУЗа, который я приобрёл позже, уже учась в университете), правда, оговаривалась, что она не сторонник использования связей.
Через несколько лет, после службы, будучи студентами Новосибирского университета, мы с женой приезжали к ней домой в гости.
Новым командиром части стал майор Батраков. Надо сказать, что офицерский состав части периодически менялся, часть отправлялась в командировки, часть возвращалась из заграничных командировок и направлялись в разные части. Так капитан Бабкин раньше служил в ГДР, теперь служит в нашей части.
И рядовой состав части тоже периодически обновлялся за счёт командировочных, которые некоторое время служили у нас. Как-то к нам прикомандировали москвича, уже взрослого дядьку, не понимаю, как его призвали. На гражданке он работал, кажется, прорабом, а у нас всеми силами пытался вступить в партию. Мы спрашивали, чего он так рвется в партию? На что он ответил, что он руководит людьми и ему позарез надо стать членом партии. Но Батраков так его и не пропустил в партию.
А меня в конце службы командир уговаривал остаться на сверхсрочную службу и несколько раз предлагал вступить в партию. Надо сказать, что он был хороший командир и честный, порядочный человек.
Расскажу один забавный случай, случившийся в 1964 году. В части появились какие-то деньги и командир решил купить и повесить портрет. Он с нами советовался, чей портрет повесить: министра обороны маршала Малиновского или Н.С. Хрущёва?
Ребята склонялись к министру обороны. Но командир всё-таки решил повесить портрет Хрущёва.
Купили, привезли, но… повесить так и не успели – Хрущёва сняли.
В это же время произошёл ещё один эпизод, оставивший во мне незабываемый след, и который многое объясняет, по крайней мере, мне, как и почему смог развалиться могучий Советский Союз.
У маршала Вершинина в его машине Чайка забарахлила радиостанция. Наш ГАЗ-69 – за рулём рядовой Александр Безгодов, рядом майор Батраков, сзади я – едем по вызову.
В Чайке водитель, рядом адъютант, в чине капитана. Он пересаживается, уступая мне место, и я первый раз в Чайке.
Чудо-машина (1964 год!), электрические стеклоподъемники, нажатием кнопки выдвигается и опускается антенна.
Разбираюсь с радиотехникой. На месте не исправить. Требуется снимать и разбирать. Надо ехать в нашу часть.
Я остаюсь в Чайке, наш командир в Газике. Едем на север, выезжаем на проспект Мира, я пропускаю поворот направо (плохо ещё ориентируюсь в Москве), надо возвращаться немного назад.
Тогда водитель, совершенно не реагируя на светофоры (с удивлением думаю - почему так, зачем нарушать правила, какая нужда?!), круто разворачивается и едет до нужного поворота.
Только-только сняли Хрущёва, в Чайке трое: водитель, адъютант и я. И этот капитан вслух декламирует недавно появившиеся в народе стихи: «Удивили всю Европу, насмешили всю страну, десять лет лизали ж-пу, оказалось не тому. Но народ не унывает, смело смотрит он вперёд. Наша партия родная, нам другую подберёт!»
Это он, не стесняясь, МНЕ, прочитал! Зачем мне - 18-летнему мальчишке и военнослужащему СА он это говорит?!
И такое гадкое чувство, будто я только что вывалялся в дерьме.
Понимание «ЗАЧЕМ» пришло только в конце 80-х. Это значит, что там, в верхних эшелонах Армии и власти уже давно не верили никаким идеалам, не служили стране, а прислуживали начальству и готовы были предать.
Жить Советскому Союзу оставалось уже меньше 30 лет…
Отступление
Можно по-разному оценивать роль Н.С. Хрущёва. Но два решения, безусловно, были важными в судьбе нашей страны. Это постановление 1957 года о создании научного центра под Новосибирском – знаменитого Академгородка. И второе важное решение - о размещении ядерного оружия на Кубе в 1962 году и разрешение Карибского кризиса в конце октября при активном участии лидеров двух стран: Н.С. Хрущёва и Дж.Ф. Кеннеди. Мир висел на волоске. Кризис был преодолён при непосредственном взаимодействии лидеров двух стран. Пройдёт менее месяца после этого и президент США будет убит. А чуть меньше, чем через год будет смещён Н.С. Хрущёв.
Конец отступления, продолжение текста
В годы службы были ещё вызовы для ремонта радиоаппаратуры в Поликлинике ВВС на Большой Пироговской улице. Но особенно примечательной была эпопея с соревнованиями «Охота на Лис».
Школьниками, занимаясь в радиокружке в Доме пионеров, мы много раз участвовали в таких соревнованиях. На большой территории леса в укромных местах прячется несколько радиостанций. Периодически они в определённом порядке выходят на связь. Команда радиолюбителей с радиоприёмниками, имеющими направленную антенну, пытаются запеленговать сигналы этих радиостанций – «Лис», определить направление, обнаружить её и отметится у них и бежать к следующей «Лисе». Выигрывает тот, кто обнаружит большее количество таких «Лис» и раньше закончит охоту.
Так вот, какой-то умник в штабе ВВС решил, что у ВВС тоже должна быть своя команда охотников на Лис! Лето 1965 (или 66 ?) года, приказ: срочно изготовить десяток коротковолновых радиоприёмников с направленными антеннами!
Мы быстро что-то слепили и передали команде.
Соревнования будут проходить в Саратове (напомню, «учебка», присяга!) Мы тоже едем для технической поддержки.
Незадолго до этого у нас в части был в командировке Саша (фамилию забыл) из Саратова. Каким-то чудом у нас сохранился его телефон. Созваниваемся с ним, он рад нас встретить. А дальше мы – к нему, а команда - на соревнования.
Тем летом в Саратове жарища стояла страшная, Саша предложил нам трико и футболки и мы, переодевшись, отправились на пляж. Через Волгу перекинут большой широкий мост, примерно в середине реки, прямо под мостом лежит песчаный островок – это городской пляж, с моста на него есть спуск.
Там мы и провели все соревнования. Сотовых тогда не было, о наших планах мы никому не докладывали, и в случае технической неисправности радиоприёмников в команде найти нас было проблематично.
К счастью, всё обошлось без неприятностей. Мы так и не узнали, как выступила наша команда (которую мы и в глаза-то ни разу не видели).
Служили в нашей части ребята разного уровня образования и культуры. Я как-то сблизился с Сергеем Красновым, из Риги. В отличие от меня, он увлекался песнями Битлз. У него был хороший приёмник «Спидола», и в нём, как во всех советских приёмниках, коротковолновый диапазон начинался с 25 м. В этом диапазоне тоже работали зарубежные радиостанции на русском языке, но слушать их было очень сложно, мешали «глушилки», работавшие на близких к этим станциям частотах. Поэтому и песни Битлз прорывались с трудом.
Зарубежные станции работали также в 11- и 13-метровом диапазонах и там не было помех.
Сергей попросил меня настроить «Спидолу» на эти диапазоны. Мы решили использовать два встроенных диапазона: 25 и 49 метров.
Так как в радиомастерской было много разных приборов, в том числе генератор с широким диапазоном частот, то не представляло больших проблем перенастроить «Спидолу» на новые диапазоны.
Счастливый Серёга всё свободное от службы время проводил в обнимку со Спидолой.
Через год демобилизовалась очередная смена, в том числе водитель Саша Безгодов. Многие ребята за время службы знакомятся на танцах и дружат с местными девчонками, а когда приходит время демобилизации, чтобы не возвращаться в свои деревни и посёлки женятся на местных девчонках и остаются под Москвой.
Другие, с востребованными рабочими специальностями, находят себе работу на новостройках Москвы. В числе последних был и Саша, он получил даже комнату в новом доме. И мы как-то приезжали к нему в гости.
Напомню, отношения в те времена между солдатами разных годов службы были дружескими, при расставании обменивались адресами и телефонами, если они были.
Гриша Сидоренко, наш старшина, демобилизовался вместе с нами, женился здесь и со временем перебрался в Москву. Мы долго с ним переписывались, и даже однажды, уже с женой, мы приезжали в Москву к нему в гости. Вспомнили нашу службу, а потом решили, а давай позвоним в нашу часть!
У Гриши был телефон, созвонились с нашей частью и вдвоём приехали с ним в часть. Майора Батракова в части уже не было, а командиром стал майор Бабкин.
Встретил он нас радушно, хорошо посидели, а потом командир решил: «А давайте, махнём на море, на пляж!»
Он уже был «навеселе» (он и раньше-то хорошо прикладывался, может, поэтому его и не ставили тогда командиром части).
Вызвал водителя, загрузились в Газик и поехали. Бабкин сидел впереди, голый по пояс, что-то пытался нам рассказать, даже петь, но язык его уже не слушался. Добрались до моря (водохранилище), развернули походный столик, посидели, а через несколько минут наш командир уже спал.
На обратном пути уложили его на задние сидения. Так и не удалось толком расспросить о делах части.
Это было время, когда мы с женой ещё не были трезвенниками.
Вспоминая годы службы, не могу припомнить ни одного неприятного эпизода, и с сослуживцами и с офицерами были у нас тёплые, дружеские отношения.
Вот ещё один примечательный пример. Периодически офицеры выезжали на стрельбище и стреляли по мишеням из пистолетов. Брали нас с собой и давали нам пострелять из пистолетов.
Во время службы я, конечно, бывал на ВДНХ, в павильоне космонавтики. Помню помятый аппарат, в котором запускали собачек Белку и Стрелку. На нём красной краской надпись: «Нашедшему – сообщить в ближайший сельсовет!»
Снаружи по корпусу тянется жгут проводов, местами обмотанный синей изолентой и прижатый к корпусу алюминиевой скобкой.
Жгут заканчивается стандартным ШР разъёмом!
Я-то думал, что для космоса будут использованы специальные миниатюрные разъёмы. И болт после гайки торчит на несколько см, видимо, какой под руку попался такой и закрутили.
А в газетах писали, что для космоса каждый грамм важен, но оказывается, запас мощности ракет был такой, что не заморачивались на эти мелочи, лишь бы быстрее-быстрее-быстрее.
А когда в Сокольниках проходила выставка «Средства связи США» я, конечно, не мог пропустить её.
Что меня поразило больше всего – это внешний вид спутников связи.
Блестящие, сверкающие поверхности, снаружи никаких жгутов проводов, все они пропущены внутри блестящих металлических трубочек.
И ещё запомнились некоторые возможности новой телефонной аппаратуры (сотовых тогда ещё и в помине не было), используя кодовые наборы, можно было организовать телефонные конференции, как сейчас в скайпе или зуме, объединив несколько абонентов.
Уходя в гости, можно было запрограммировать аппарат не пересылку поступающих звонков на телефон абонента, к которому собираешься в гости.
Рекламировалось это не в качестве спецсвязи, а как обычные бытовые телефоны. Не знаю, были ли реально реализованы эти возможности.
Конечно, за годы службы я бывал и в Третьяковской галерее, и в музеях Москвы и Подмосковья, но об этом будет отдельный рассказ.
Много позже, в 80-х годах был я в научной командировке в Риге, и решил я разыскать своего сослуживца Сергея Краснова.
Тогда ещё работали справочные, и давали домашние телефоны. Позвонил, трубку взяла, наверное, его мать.
Я объяснил, что служили вместе и хотел бы с ним встретиться.
В ответ услышал столько бранных слов, как никогда и ни от кого раньше.
И понял я, что это «такие, как я», споили Сергея, и видеть она меня не хочет, и Сергею ничего не передаст. Даже слушать меня она не захотела.
Не знаю, что с ним стало.
Вот такая печальная история, а был я в это время уже убеждённым трезвенником,
Демобилизовались мы поздней осенью 1966 года. Приём в ВУЗы уже закончился, и надо было устраиваться на работу.
И готовиться к поступлению в ВУЗ.
4-Абрамцево
С большим волнением я приступаю к описанию событий, отложивших поистине неизгладимый след в моей памяти, повлиявший на состояние моей души, и, как, оказалось, определило во многом моё представление о сущности бытия, смысле существования.
В истории России есть места, неразрывно связанные с ней, это важная часть России, без которых немыслимо существование России, и которые бесконечно дороги каждому русскому по духу человеку, которые являются системообразующими, а не только географическими понятиями.
К ним можно отнести Кремль, Бородино, Сталинград… Достойное место в этом ряду занимают и Сергиев Посад, и Абрамцево.
Если вам доведётся ехать из Москвы по Ярославской железной дороге в поезде или на электричке, и вы любите Россию, и не равнодушны к её истории, то названия станций много скажут вам: Мамонтовская, Абрамцево, Сергиев Посад.
Сергиев Посад – это святой Сергий Радонежский, Мамонтовская – в память о Савве Ивановиче Мамонтове и его отце, и если вы бывали в Третьяковской галерее и видели картины Васнецова «Алёнушка» и «Богатыри», Серова «Девочка с персиками» – то знайте, они написаны в Абрамцево. И сказка «Аленький цветочек» Аксаковым тоже здесь написана, для внучки Оленьки.
За годы службы я несколько раз бывал в усадьбе Абрамцево, был и в Сергиеве Посаде (в те времена – г. Загорск) и много раз на станции Мамонтовской.
В посёлке Мамонтовская, вдоль железной дороги расположились в ряд небольшие домики. В одном из таких домов жили мои родственники по матери, поэтому, когда удавалось получить увольнительную на выходные, я сначала заезжал к ним, переодевался в гражданскую одежду и затем уже отправлялся в Москву по музеям и выставкам. Ходить в солдатской форме по Москве крайне утомительно, постоянно надо быть начеку, то военные патрули потребуют увольнительную, то офицеру нужно честь отдать. Зазеваешься – и тут как повезёт.
Хозяин дома – Семён Васильевич Дроздов имел юридическое образование, увлекался философией, и мы часто беседовали с ним о жизни, о России, об искусстве. У них были хорошая библиотека и много пластинок с классической музыкой и русскими народными песнями. Запомнились мне часто звучавшие песни «У церкви стояла карета» и «Окрасился месяц багрянцем».
Мне было в те годы 18-20 лет, слушать его было очень интересно, от него я узнавал много нового, и о русском промышленнике и меценате Савве Ивановиче Мамонтове, много сделавшего для развития железных дорог России, и о французском философе Монтескьё, его знаменитом труде «О духе законов», в котором автор разбирает три формы, три образа правления: республиканский, монархический и деспотический.
Живи философ в наше время, интересно было бы узнать, куда бы он отнёс будущий цифровой концлагерь, успешно создаваемый «хозяевами мира»?
Обсуждали мы и Карибский кризис и возможность ядерной войны между СССР и США. Времена были тревожные, страна принимала, как мне тогда казалось, все необходимые меры, в городах подвалы домов переоборудовались под бомбоубежища.
Семён Васильевич же считал, что СССР не готов к длительной войне. Даже в таком вопросе, как отсутствие в городах достаточного количества общественных туалетов, он видел проблему. В случае войны будут выведены из строя источники электроэнергии, прекратится подача воды в многоэтажные дома, и при отсутствии общественных туалетов в городах начнутся эпидемии…
Именно по его настоянию я побывал и в Абрамцеве, и Сергиевом Посаде.
Уверен, в жизни каждого человека случаются события, которые имеют очень важное, даже решающее значение, формирующие его суть, определяющие его будущее. Эти - одни из таких.
Вспоминаю, как в первый раз вышел на платформе Абрамцево, осматриваюсь по сторонам и нахожу указатель «Музей-заповедник Абрамцево». К нему вела просёлочная дорога, расстояние немногим больше километра.
Глядя на скромный одноэтажный дом с мезонином и красной крышей я испытывал странное, волнующее меня чувство.
Вот по этим ступенькам давным-давно поднимались и писатель-славянофил Сергей Тимофеевич Аксаков, и его желанные гости – писатели Н.В. Гоголь и И.С.Тургенев, актер М.С. Щепкин, другие знаменитые современники.
Гоголя хозяева любили, и к приезду Гоголя готовились.
Ему отводили лучшую комнату в мезонине.
Здесь он работал над второй частью «Мёртвых душ», читал первые главы романа.
А много позже имение приобрёл промышленник Савва Иванович Мамонтов и жизнь в имении преобразилась.
Вокруг него сплотились его гениальные друзья – художники В. Д. Поленов, В. М. Васнецов, И. Е. Репин, И. С. Остроухов, В. А. Серов, К. А. Коровин, М. В. Нестеров, М. А. Врубель, и ещё молодой тогда Ф. Шаляпин.
Я бывал в Абрамцево и летом и осенью. Во время моих посещений несколько раз попадались небольшие экскурсионные группы, состоящие из 5-7 человек, но чаще я был там один.
Усадьба была в запущенном состоянии, а в последние мои приезды некоторые помещения были уже закрыты из-за опасности обрушения потолков, осыпалась штукатурка.
Я часами бродил по изумительным окрестностям имения.
Рощи, знаменитый дуб, извилистая река Воря, заросшие пруды.
Вот где-то здесь, на берегу сидела знаменитая «Алёнушка», прообразом которой служила местная крестьянская девочка.
В помещении столовой у большого стола позировала В. Серову непоседа Веруша Мамонтова.
Картина «Девочка с персиками» находится в Третьяковской галерее, а в столовой висит копия знаменитой картины.
Савва Иванович Мамонтов – удивительно талантливая, с кипучей энергией личность. В юности во время учёбы в Горном корпусе Савва посещал драмкружок и выступал на сцене в «Грозе» вместе с автором пьесы А.Н. Островским.
Во время обучения торговле в Италии он взял несколько уроков пения и получил приглашение одного из театров дебютировать в операх.
Оберегая сына от лицедейства отец срочно отозвал его в Москву.
В Италии Савва Иванович познакомился со своей будущей женой Елизаветой Григорьевной. В 1865 году они обвенчались.
Елизавета Григорьевна получила хорошее домашнее образование, великолепно музицировала и старательно изучала искусство Италии.
Детей у Мамонтов было пятеро:
Сергей,
Андрей,
Всеволод,
Вера и
Александра.
Первые буквы их имён составляли имя САВВА.
Савва Иванович подшучивал, говоря: «САВВА у нас получился, теперь подумаем об ИВАНОВИЧЕ».
Семья Мамонтовых была удивительной семьёй. В ней царил настоящий дух взаимопонимания и дружбы между мужем и женой. Через 15 лет совместной жизни Савва в письме объясняется ей в любви.
Он был неординарным, талантливым человеком, который соединил в себе трудно совместимое: талантливый, богатый промышленник и меценат – с одной стороны, и художественный и театральный деятель – с другой..
Абрамцево стало центром художественной жизни России.
В Абрамцево неоднократно приезжали гостить В. Д. Поленов, В. М. Васнецов, И. Е. Репин, И. С. Остроухов, В. А. Серов, К. А. Коровин, М. В. Нестеров, М. А. Врубель и многие другие художники, актеры и музыканты.
Это собрание единомышленников вошло в историю русской культуры как Абрамцевский художественный кружок.
По инициативе жены Е.Г. Мамонтовой, при участии И.Е. Репина, В.Д. и Е.Д. Поленовых, В.М. Васнецова и Андрея Мамонтова, в Абрамцеве была собрана коллекция произведений народного искусства (1881–1890-е). На основе этой коллекции создавались изделия абрамцевской мастерской, преобразованной в столярно-резчицкую. Художественное руководство мастерской с 1885 по 1892 г. осуществляла Е.Д. Поленова, создавшая более ста эскизов, по которым изготовлялись украшенные резьбой и росписью мебель и другие предметы быта.
В работе мастерских участвовали также художники Васнецов, Поленов, Серов, Андрей Мамонтов и другие художники. Абрамцевские изделия пользовались спросом как в Москве и Петербурге, так и других городах, получали премии на престижных выставках, в том числе на Всемирной выставке в Париже в 1900 г.
В 1890 г. была построена керамическая мастерская, художественным руководителем которой стал М.А. Врубель. Он создал изразцовые печи для московского и абрамцевского домов Мамонтовых, многочисленные произведения декоративной скульптуры и посуды.
А духовной вдохновительницей всего была супруга С.И. Мамонтова Елизавета Григорьевна Мамонтова. Художник М.В. Нестеров так писал о ней: «В Абрамцеве меня пленяли не столько сам великолепный Савва Иванович, сколько его супруга Елизавета Григорьевна и та обстановка жизни, которая создавалась вокруг нее. Там было чему поучиться. Там кипела работа, и две женщины, друзья, Елизавета Григорьевна Мамонтова и Елена Дмитриевна Поленова (сестра Н.В. Поленова), две умницы, влюбленные в русскую старину, создавали большое прекрасное дело — школу и столярную мастерскую, вскоре прославившуюся на всю Россию».
В Абрамцево возрождаются старинные ремесла, собирается коллекция предметов крестьянского быта.
Для детей Мамонтова и окрестных деревень художник Виктор Васнецов построил в парке сказочную Избушку на курьих ножках. Сруб сделан из огромных массивных брёвен, фронтоны украшены резными фигурами летящих совы и летучей мыши, а конёк крыши венчает резная конская голова.
В Абрамцеве существовала одна замечательная традиция. Все гости Мамонтовых, как и хозяева, оставляли на скатерти из синего сукна свои автографы. А хозяйка и дочери затем обшивали нитками их подписи.
Савва Иванович любил конкурсы и розыгрыши. Как-то устроил шутливый конкурс – у кого больше лысина. А однажды Репина на станции встречали «Бременские музыканты» - Савва Мамонтов в маске осла и художник Боголюбов с алым петушиным гребнем.
В Абрамцеве поддерживали существовавшую в те годы традицию домашних спектаклей. Режиссером, а часто и драматургом в них выступал С. И. Мамонтов, а роли исполняли все желающие, декорации и эскизы к костюмам создавали Поленов, Васнецов и другие художники. В домашних спектаклях Мамонтовых впервые проявился актёрский талант Константина Алексеева – двоюродного брата Елизаветы Григорьевны, известного нам под псевдонимом Константин Станиславский. Эти домашние постановки привели в дальнейшем к созданию Мамонтовым Русской частной оперы в Москве.
Приведу большую цитату из книги Ф.И. Шаляпина «Маска и душа» о роли С.И. Мамонтова в его судьбе и судьбе русского театра: «Мамонтов открыл двери своего театра для великих русских композиторов, которыми пренебрегала императорская сцена. В короткое время он поставил четыре оперы Римского-Корсакова и воскресил к славе Мусоргского свежей постановкой «Бориса Годунова» и «Хованщины». У Мамонтова я получил тот репертуар, который дал мне возможность разработать все особенные черты моей артистической натуры, моего темперамента. Достаточно сказать, что из девятнадцати ролей, созданных мною в Москве, пятнадцать были роли русского репертуара, к которому я тяготел душою. Но самым большим благодеянием для меня было, конечно, то, что у Мамонтова я мог позволить себе смелые художественные опыты, от которых мои чиновные вицмундиры в Петербурге перепадали бы все в обморок. Помню, как однажды Мамонтов, пригласивший меня с собой в Париж, при посещении Лувра, когда я из любопытства залюбовался коронными драгоценностями, как всегда добродушно улыбаясь, сказал мне: – Кукишки, кукишки это, Федя. Не обращайте внимания на кукишки, а посмотрите, как величествен, как прост и как ярок Поль Веронез!»
На территории усадьбы, рядом с усадебным домом, были построены скульптурная мастерская и баня – образцы «русского стиля».
Мамонтовский художественный кружок заложил основу нового направления и во многом определил творчество объединения «Мир искусства», Художественного театра К. С. Станиславского и Русских сезонов С. П. Дягилева.
Участники кружка создали один из первых музеев произведений русского народного искусства, а абрамцевские мастерские положили начало возрождению и развитию старинных ремесел – резьбы по дереву и производства майолики.
Елизавета Мамонтова организовала школу для крестьянских детей и при ней вышивальную мастерскую для девочек, но эта мастерская просуществовала всего несколько лет.
Зато мастерская для мальчиков столярно-резчицкая оказалась востребованной. Учеников готовили 3 года, затем им выдавали верстак, и набор инструментов.
Школу возглавила сестра художника Поленова, Елена Поленова. Она сделала более 100 эскизов резной мебели. Изделия Абрамцевской столярно- резчицкой мастерской продавали в Москве в 3 магазинах.
Абрамцевская резьба отличается узнаваемыми треугольными выемками. Изделия были столь успешны, что на всех рынках во всех губерниях России появились подделки.
Ещё Аксаковы мечтали построить храм, а построил Савва Иванович, но инициатором строительства опять была Елизавета Григорьевна. После продолжительных обсуждений было решено построить церковь в традициях древнерусской архитектуры. Первоначальный проект церкви создал В. Д. Поленов, а продолжил В. М. Васнецов.
Абрамцевская церковь – это собирательный образ, здесь есть элементы архитектуры различных древнерусских соборов. Назвали её церковью Спаса нерукотворного.
Внутреннее убранство церкви создавалось в течение 10 лет.
Резной деревянный иконостас делался по эскизам Поленова Московскими мастерами. Царские врата и иконы написаны художниками Абрамцевского кружка. Ниши в окнах были расписаны сыном Мамонтовых Андреем. Он был выпускником Училища живописи, ваяния и зодчества.
Вместе с Васнецовым Андрей Мамонтов расписывал Владимирский собор в Киеве. Эта роспись до сих пор поражает своим размахом и филигранностью исполнения.
Во время этих работ Андрей застудил себе почки и умер от нефрита. Ему было 21 год. Похоронен он в Абрамцево.
В начале 1890 года после смерти Андрея уже над его могилой с западной стороны по проекту Васнецова воздвигли часовню. Абрамцево стало местом упокоения и супругов.
В конце 80-х годов мне с сыном довелось вновь посетить Абрамцево на короткое время во время экскурсионной поездки по «Золотому кольцу».
Это уже были времена расцвета туристического бизнеса. Всё блистало и привлекало. Яркие плакаты и реклама, толпы народа в залах и постройках имения.
А я с тоской вспоминал прошлые мои приезды сюда, тишину и покой природы, спокойный неторопливый рассказ экскурсовода, с любовью описывающая природу окрестных мест, яркую жизнь удивительных людей, так много сделавших для России, сказочные постройки и картины великих художников, истории создания шедевров живописи, архитектуры и керамики.
Отступление
И ещё об одной важной характеристике владельцев имения Абрамцева следует сказать.
После смерти Сергея Тимофеевича Аксакова, его старшего сына Константина и двух дочерей, младшая дочь Софья Сергеевна с согласия матери продаёт Абрамцево Савве Мамонтову за 15 тысяч рублей. На эти деньги Аксаковы открывают в Москве бесплатный приют для девочек-сирот, и начинают заниматься благотворительностью.
Савва Мамонтов активно поддерживал различные виды творческой деятельности. Многим художникам Мамонтов оказывал всяческую поддержку, в том числе финансовую.
В Абрамцево Елизавета Григорьевна открыла бесплатную больницу, библиотеку, школу грамотности. Мальчики безвозмездно три года учились столярно-резчицкому делу, а после обучения каждый ученик получал набор иностранных инструментов в подарок.
Затем ребят устраивали в столярно-резчицкую мастерскую, где они изготовляли мебель по многочисленным заказам.
Жизнь семей Аксаковых и Мамонтовых была проявление истинного патриотизма, поступки этих великих людей России являются прекрасным образцом для подражания, поскольку все их дела и мысли были служением России.
Тем горше сознавать, что нынешние российские миллиардеры в большинстве своём не связывают будущее своё и своих детей с Россией.
Справедливости ради можно привести в пример русского предпринимателя Игоря Алексеевича Алтушкина – главу «Русской медной компании» в Екатеринбурге. Он спонсировал Фонд Святой Екатерины, является инициатором восстановления храма Святой Екатерины, в 2020 году израсходовал 700 млн. рублей на борьбу с коронавирусом в Свердловской и Челябинской областях.
Его жена Татьяна Анатольевна Алтушкина организовала бесплатную православную гимназию «Русская классическая школа» с раздельным обучением мальчиков и девочек, с преподаванием по советским и лучшим дореволюционным учебникам.
В школе работает бесплатная столовая, кружки. Издают собственные учебники с использованием педагогического наследия К.Д. Ушинского и переиздают классические советские учебники.
У РКШ есть интернет-магазин, где можно заказать эти учебники. Многие учебники и пособия в электронном виде можно скачать бесплатно на их сайте.
Во многих городах России имеются филиалы и последователи РКШ. Ссылки намеренно не даю, их легко найти в поисковиках.
Конец отступления, продолжение текста
Много десятилетий минуло с той поры, но те незабываемые встречи с прекрасным память хранит до сих пор и согревает душу.
5-Сергиев Посад
Вспоминаю, как первый раз побывал в Сергиевом Посаде (тогда г. Загорск), в Свято-Троице-Сергиевой лавре.
Выхожу на станции г. Загорск и пешком по указателям добираюсь до Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Расстояние немногим более километра.
Лавра располагается на холме Маковец, обнесена высокими крепостными стенами. Вход через Святые ворота, представляющие высокую арку в крепостной стене.
Тогда она была в довольно запущенном состоянии, на стенах и на арочном своде местами проступали едва сохранившиеся отдельные фрагменты фресок. Впереди меня не спеша шла старушка с посохом, перед входом в Лавру она остановилась, троекратно перекрестилась и, проходя через ворота, прикладывалась к остаткам икон на стенах входа.
По территории лавры ходили монахи и священники, и небольшие группы паломников. Зевак, вроде меня, и туристов в те времена практически не было.
Что я тогда знал о Троице-Сергиевой лавре? Что основал её Сергий Радонежский, который благословил князя Дмитрия Донского на битву с Мамаем, и победа на Куликовом поле стала важным этапом в истории России. Пожалуй, это всё. Даже не знал, что в Троицком храме покоятся мощи святого Сергия Радонежского.
Захожу в величественный Троицкий собор, идёт служба, в помещении очень много паломников. Одни истово молились, другие притулились у стен на бетонном полу, и, развернув узелки со скудным пропитанием, тут же перекусывали.
Это был совершенно иной, не знакомый мне мир. Поразительные лица! Не от мира сего.
Мне было двадцать с небольшим, советский молодой человек, атеист, и я стоял и смотрел и потерял представления о времени, о реальности мира, о смысле моего существования.
Многое я тогда не знал и не понимал, но нечаянное прикосновение к иному, незнакомому мне миру, потрясло меня.
Ещё одно яркое пятно, контрастом выступавшее только что пережитому. Там же находился исторический музей г. Загорска. Какие-то документы под стеклом. Но что меня поразило – это ленты фольги на стёклах окон музея. Сигнализация в историческом музее, зачем?! Все храмы открыты и никакой сигнализации.
В конце 80-х годов, как я уже упоминал, мы с сыном путешествовали по «Золотому кольцу» и конечным пунктом было посещение Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Разительные перемены! Толпы туристов, гостиничные комплексы, пункты питания, экскурсии, ухоженные территории и храмы… Но прежнего душевного потрясения уже не было.
Отступление
В 1337 г. будущий святой преподобный Сергий основал обитель Живоначальной Троицы на холме Маковец теперь уже неподалеку от Москвы.
На протяжении многих столетий Троице-Сергиева лавра является одной из самых почитаемых в России святынь. Здесь веками собирались рукописи и книги.
Здесь же крестили будущего царя Ивана Грозного. При нем монастырь превратился в мощную крепость и получил статус архимандрии. К концу XVI века это был крупнейший монастырь России.
В Смутное время (1608-10 гг.) монастырь с тремя тысячами насельников выдержал осаду тридцатитысячного войска польско-литовских интервентов.
Жемчужина лавры — Троицкий собор. Здесь находится серебряная рака с мощами святого преподобного Сергия Радонежского, изготовленная по указу Ивана Грозного.
Для Троицкого собора иконописец Андрей Рублев написал свою знаменитую «Троицу», ставшую позднее символом объединения раздробленной страны.
Оригинал иконы сейчас хранится в Третьяковской галерее в Москве, копия же — здесь, правее Царских врат.
Иконостас Троицкого собора — древнейший из сохранившихся в России.
40 его икон — творения Андрея Рублева и его учеников.
Белокаменный храм с золотыми куполами был расписан Андреем Рублевым, к сожалению, подлинники фресок не сохранились.
Самый большой храм обители — Успенский собор. В нем хранится чудотворная Казанская икона Божьей Матери и мощи святителя Иннокентия Московского.
С 1814 г. на территории Лавры располагается Московская духовная академия.
Самое высокое здание лавры — колокольня, возведённая в конце 18 века. Ее высота 88,5 м, это самое высокое подобное сооружение в стране. На звоннице располагалось 42 колокола, а в 1920 г. они были сброшены и разбиты. Сегодня колокольня отреставрирована, на ее звонницу уже подняли 26 колоколов.
Для православных верующих подскажу, что у Троице-Сергиевой лавры есть сайт. И на нём можно подать записки о здравии и об упокоении, заказать сорокоуст, поминовение у мощей преподобного Сергия Радонежского. И цены на эти требы очень умеренные.
Посещение Абрамцево и Сергиева Посада оставили во мне незабываемый отпечаток, во многом определившим моё мироощущение.
И ещё хотелось бы отметить, между имением Абрамцево и Сергиевым Посадом без сомнения существуют невидимые духовные связи, на протяжении веков.
Еще дед Сергея Тимофеевича Аксакова, мечтая о первенце-внуке, настоятельно советовал своей молодой невестке молиться преподобному Сергию о даровании сына и тогда же решил окрестить ребенка именем Святого угодника.
И когда, закончив службу, Сергей Тимофеевич, решив заняться литературной деятельностью, подыскивает имение по соседству с Троицкой лаврой, свой выбор он останавливает на имении Абрамцево, расположенное на гористом берегу извилистой речки Вори.
В семье Аксаковых было 14 детей. Дети Константин и Иван были идеологами Славянофильства. Иван Аксаков видный публицист, за заслуги перед Православной церковью был с почестями похоронен на территории Свято-Троицкой Сергиевой лавры.
А во времена Мамонтова в Абрамцево была написана знаменитая картина М. Нестерова «Видение отроку Варфоломею».
Посещение Свято-Троицкой Сергиевой лавры вдохновляет Репина на создание новой картины - «Крестный ход в Курской губернии». Тут же он делает зарисовки отдельных персонажей.
Несомненно, вся жизнь в Абрамцево находится под покровительством Святого Сергия Радонежского.
Конец отступления, продолжение текста
Часто оглядываюсь в прошлое…
Я убеждён, что всё это произошло в моей жизни не случайно, в случаи уже давно не верю. Нас ведут по жизни. Но человек сам решает и определяет, что для него самое важное и ценное.