Саммит глав центральноазиатских стран и ФРГ продемонстрировал не только ущербность формата "5+1", но и несостоятельность западной политики в регионе, которая по естественным причинам уйдет в небытие.
В поисках стратегического партнерства
Федеральный канцлер Германии Олаф Шольц скромно и тихо завершил визит в ЦА, который, впрочем, не предполагал широкого турне по региону, а ограничивался посещением двух крупнейших государств (Узбекистана и Казахстана) и участием во втором саммите формата "Центральная Азия + Германия".
Кстати, первая встреча прошла в Берлине в 2023 году и запомнилась настойчивыми, но безуспешными попытками убедить центральноазиатские республики присоединиться к санкциям против России. В итоге все обернулось только решением вывести отношения между ФРГ и странами ЦА на новый уровень "стратегического партнерства", который, судя по результатам нынешнего саммита, остается недостижимым.
Геополитическая недосказанность
Этот саммит имеет все шансы войти в историю как самая бессодержательная многосторонняя встреча во внешней политике Германии на фоне аналогичных региональных площадок с другими странами. Даже несостоявшаяся встреча в формате "Центральная Азия + Япония", которая была отменена по решению японской стороны, выглядит куда более интересно.
Такой неуспех, возможно, связан с фигурой немецкого канцлера, никогда не отличавшегося харизмой. Не исключено, что дело и в самой ФРГ, которая из-за разрыва энергетических и политических отношений с Россией вряд ли походит на ведущую европейскую экономическую державу, какой она была ранее. Все это понимают, но вслух, конечно, не говорят, особенно при госте. Главы государств региона с присущей им восточной обходительностью оказали канцлеру должное внимание в рамках как двусторонних, так и многосторонних встреч, которые в целом прошли в благоприятной атмосфере.
Дискуссии в ответ на конструктивность
В сравнении с многочисленными предложениями и инициативами стран Центральной Азии по активизации диалога многосторонние предложения Берлина не были обременены серьезным стратегическим содержанием. Так, ЦА предложила Германии активизировать сотрудничество в энергетике, торговле, транспортной сфере, промышленной кооперации, инвестициях, гидроэнергетике и во многих других областях.
В ответ Олаф Шольц заявил о важности региона для ФРГ, наличии "немецких следов повсюду в Средней Азии" (что трактуется не всегда положительно), взаимном влиянии народов, необходимости совместного решения проблем дефицита воды и изменения климата, вопросов связи и социальной устойчивости. Канцлер также отметил важность регионального сотрудничества и интеграции и в этом контексте предложил продолжать "обмениваться идеями о совместных проектах, способствующих стабильности и устойчивому развитию" Центральной Азии. Иными словами, Германия в современных реалиях может позволить себе только "дискуссионный клуб", но никак не полноценную платформу для взаимодействия со странами региона.
Медийная картинка
Иностранные и региональные СМИ задолго до начала саммита в Астане выдвигали предположения о возможных целях встречи. После визита Шольца массмедиа, анализируя результаты саммита, пытались понять его целесообразность вообще.
Очевидно, что изначально не были проработаны серьезные стратегические вопросы, которые могли бы затронуть реализацию проектов с участием Германии в региональном масштабе. Наверняка такая ситуация сложилась, в частности, из-за того, что экономические и инвестиционные возможности Берлина сегодня крайне ограничены. Не говоря уже о том, что ни Евросоюз, ни конкретно Германию нельзя назвать значимыми торгово-экономическими партнерами республик ЦА, учитывая их уровень торговли с Россией и Китаем.
С другой стороны, итоги саммита однозначно показали, что государства региона не против активного и взаимовыгодного диалога с ФРГ. Однако у нее самой сейчас нет тех возможностей и потенциала, о которых всегда заявляли немецкие политики. По сути, саммит представлял собой лишь красочную медийную картинку с пространными заявлениями о "продолжении, углублении и расширении", которыми жонглируют политики при отсутствии конкретного содержания.
Региональные приоритеты
Несмотря на общую несостоятельность саммита, все-таки можно говорить об определенных успехах визита Шольца по результатам двухсторонних переговоров.
В Ташкенте было подписано восемь соглашений, в числе которых, например, документ о всестороннем партнерстве в сфере миграции и мобильности, призванный облегчить трудоустройство узбекистанцев в Германии, а также соглашение о сотрудничестве в области транспорта. И хотя с Казахстаном ФРГ заключила всего три меморандума (о взаимодействии в банковской и образовательной сферах), многочисленные соглашения в рамках двустороннего бизнес-форума и постоянно растущий товарооборот компенсировали отсутствие существенных результатов.
Вообще, Германия отчетливо выделяет Узбекистан и Казахстан в качестве приоритетных направлений своей региональной политики, а остальные центральноазиатские республики могут рассматриваться как экономическая и политическая перспектива, правда, уже не столь однозначная. При этом с Ташкентом и Астаной обсуждались и более глобальные проблемы (по каким-то причинам они не были обозначены явно) — вопросы реформирования ООН.
Важно напомнить, что ранее Берлин неоднократно заявлял об интересе к транспортным коридорам в Центральной Азии, в частности о возможности строительства Транскаспийского транспортного маршрута, в котором заинтересованы государства не только ЦА, но и Южного Кавказа. Однако сегодня уже очевидно, что не только у Германии, но и у Евросоюза в целом нет средств для реализации этого проекта. В то же время в Евразии уже разрабатываются или выходят на завершающую стадию проекты международных транспортных коридоров "Север — Юг", мультимодальных коридоров с выходом в российские порты на Каспии и многие другие.
Всем ясно, что ФРГ остро нуждается в энергетических ресурсах Центральной Азии. И какие бы красивые слова о поддержке регионального сотрудничества и процветании в регионе ни говорил Берлин, его основная цель — получить доступ к относительно дешевым энергетическим ресурсам, чтобы хотя бы частично попытаться оздоровить ослабленную немецкую экономику.
Казахстан сейчас активно наращивает поставки нефти в ФРГ по трубопроводу "Дружба", который проходит по территории России. И Германия, являясь одной из самых активных сторонниц санкционного давления на РФ (не говоря уже о регулярной военной помощи киевскому режиму), вынуждена смириться с особенностями географии трубопроводов, иначе ее усилия в Центральной Азии и Казахстане в частности окажутся бессмысленными.
Ущербный формат
Перспективы многостороннего формата сотрудничества "ЦА + Германия" выглядят весьма туманно. По крайней мере, надежд на существенный прорыв почти нет, особенно в контексте сложной международно-политической ситуации вокруг Украины, к еще большему усложнению которой ФРГ как часть коллективного Запада имеет непосредственное отношение.
Реальность показывает, что государства Центральной Азии не то что не собираются поддерживать санкционное давление на Россию, а, наоборот, активно выстраивают новые связи, которые еще сильнее сближают их не только с РФ, но и с другими странами в рамках Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества и БРИКС (саммит последней имеет все шансы стать отправной точкой фундаментальных изменений в мировой экономической и финансовой системах).
Символично, что родоначальница площадки диалога "Центральная Азия +", Япония, вообще не смогла провести свой саммит этим летом в Казахстане. Ситуация доказывает, что географическая отдаленность является ключевым фактором, который негативно отражается на эффективности данного формата.
Путь в небытие
Результаты и перспективы формата "Центральная Азия + Германия" после двух саммитов, даже несмотря на поддержку со стороны Брюсселя, выглядят еще менее значительными. Объявить о региональной инициативе легко, а вот наполнить ее конкретным содержанием совсем не просто. Можно предположить, что на фоне новых региональных и континентальных изменений в экономике, транспорте и энергетике Евразии, процессов в рамках ЕАЭС, ШОС и БРИКС формат диалога "Центральная Азия +" со странами коллективного Запада останется пережитком переходного периода в истории развития региона, так и не превратившись в действенный механизм сотрудничества для тех государств, которые, не имея границ с ЦА, так хотели в ней присутствовать.
