«Цифровые документы хранятся вечно — или пять лет, что наступит раньше». Дж. Ротенберг, Отчёт для Совета по библиотечным и информационным ресурсам, 1999
Как говорится, историю пишут победители. И это правда — по крайней мере, когда речь идёт о войнах и политике. Но что касается остального, я думаю, что историю пишут хранители, коллекционеры и архивисты. С помощью случайно обнаруженных забытых коробок из-под обуви.
Иначе говоря, героями истории становятся те, кто планирует, что будет сохранено.
Я задумался об этом, когда наступал новый год в День труда.
1 января может значить что-то для звёзд и планет, но для меня новый год начинается, когда работа возобновляется после лета, когда начинается учебный год, и когда прохладная погода напоминает мне обо всех делах, которые я ещё не сделал. А так как мой следующий день рождения с нулём в конце не за горами, я решил всерьёз заняться более чем 400 000 фотографий, хранящихся на моём компьютере. Что с ними будет? Я решил принять несколько решений.
Один из способов посмотреть на свои коллекции — это подумать, как информация передавалась через века. Что сохраняется и почему.
Отбор с течением времени
Естественное разрушение: Когда письменность только появилась, а бумага стоила дорого, приходилось делать выбор. Копии писались вручную, и это было дорого. Копировалось только то, что считалось ценным. Чем больше копий делали, тем важнее считался оригинал и тем больше были шансы на его сохранение.
В Древней Греции Софокл написал 123 пьесы. До нас дошло только семь. Эврипид написал 80, и семь из них сохранились, что даёт ему лучшее соотношение. В основном мы знаем названия этих пьес, но можем унаследовать лишь пару слов из их текста в виде фрагментов. Нам достался своего рода канон лучших греческих произведений, выбранный популярностью.
Кажется, что такое больше не происходит, но это не так. Когда в 1990-х годах разрабатывали Закон об авторском праве в цифровую эпоху (DMCA), авторам предложили компромисс с Ассоциацией киноиндустрии Америки. Он заключался в том, что они могли продлить срок действия своих авторских прав на неопределённое время, если просто запрашивали продление по истечении срока авторского права. Если нет — работы попадали бы в общественное достояние.
Джек Валенти, президент MPAA, отказался.
Так что старые фильмы продолжают разрушаться. Никто не рискует использовать их из-за страха, что праправнук ассистента режиссёра может внезапно заявить свои права. В опасности не классика, а фильмы категории B и новостные ролики, которые могли бы быть полезны студентам или даже как рекламный материал. Будь они в общественном достоянии, подумайте, что могли бы сделать с ними художники или шоу Saturday Night Live.
Короче говоря, мы сделали с нашими фильмами то же, что сделали греки со своими пьесами, хотя и по другим причинам.
В цифровом мире разрушение происходит даже быстрее, чем с плёночными фильмами. Проблемы включают:
Физическое разрушение — выход из строя цифровых цепей, состоящих из миллиардов микроскопических элементов, которые вращаются, замораживаются или сгорают, когда электроны переворачиваются внутри них миллиарды раз в секунду.
Неизбежно начинается «битовая порча». Устаревание форматов, когда файлы становится невозможно прочитать, потому что программное обеспечение устарело или технологии улучшились. Кто помнит WordPerfect? А Commodore 64?
Отложенное устаревание, когда учреждения ставят приоритет на обновление форматов и технологий для своей самой важной информации. Вспомогательные материалы остаются на милость судьбы, как неудачные греческие пьесы или фильмы категории B.
Хорошая бумага и даже микрофильмы могут прослужить века. Магнитные и оптические носители имеют срок службы, исчисляемый десятилетиями. NASA уже обнаружило, что значительная часть данных программы Viking 1970-х годов, включая тысячи необработанных изображений поверхности Марса, повреждены и утеряны. Как говорится, вопрос не в том, «если» ваш жёсткий диск выйдет из строя, а в том, «когда» это произойдёт.
Так что, хотя в теории любой цифровой файл можно скопировать бесконечное количество раз без потери качества, на практике это не происходит.
Катастрофы: В 48 году до н.э. Цезарь встал на сторону Клеопатры в гражданской войне против её брата Птолемея XIII. Птолемей осадил силы Цезаря на суше и на море в Александрии, и Цезарь решил, что его единственный выход — поджечь вражеский флот и собственные корабли (рассказы о событиях разнятся). Огонь перекинулся на причалы и, возможно, уничтожил около 40 000 книг в Великой Александрийской библиотеке.
Суть проблемы становится яснее, если учесть, насколько редки были книги в ту эпоху. Птолемеи активно собирали книги для библиотеки. Один из методов заключался в обыске кораблей, прибывающих в порт. Если находили книгу, её конфисковывали, копировали, оригинал помещали в библиотеку, а копию возвращали владельцу. За неудобства его даже компенсировали.
Но… может ли это произойти в наши дни? Для обычного фотографа-любителя риск не равен нулю. Перегоревший предохранитель или неисправная плата могут уничтожить тысячи изображений. Пожар может разрушить плоды жизни. Резервные копии — это решение, но даже они не вечны без обслуживания. Катастрофы случаются.
И это приводит нас к следующему:
Что способствует выживанию
Когда мы думаем о процессе разрушения и устаревания, легче задуматься о том, что способствует долгосрочному выживанию того, что мы хотим сохранить.
Электроны против молекул: Когда речь идёт о сохранении информации, чему мы больше доверяем: электронам цифровой информации или молекулам материальных объектов?
Я ставлю на последнее.
NASA сделало ставку на твёрдые объекты, когда отправило «Пионеры-10» и «Пионеры-11» за пределы Солнечной системы в межзвёздное пространство. Они попросили Карла Сагана создать послание, которое «Пионеры» могли бы доставить любым внеземным цивилизациям, с которыми встретятся у Альдебарана через два миллиона лет.
Оно рассказывает простую историю: вот кто мы, и вот откуда мы пришли. Изображения в центре справа показывают человечество (да, подозрительно кавказского вида, но это были 1970-е). Изображение слева — это хитрая карта: Земля в центре, с линиями, указывающими на главные пульсары в нашем районе Млечного Пути. Их длины указывают на расстояние до нас. Внизу показана Солнечная система и траектория полёта «Пионера».
Вот иллюстрация Сагана, выгравированная на анодированной золотой пластине и прикреплённая к опорам «Пионера», где она менее подвержена разрушению от межзвёздной пыли.
Как могут с этим сравниться скоропортящиеся цифровые схемы? Я не представляю. Я могу предоплатить свой сайт на Smugmug или аккаунт на Apple на несколько лет вперёд, но что потом?
На мой взгляд, основная проблема с сохранением цифрового наследия — это деньги. Деньги на поддержание веб-сайтов, деньги на обновление форматов, чтобы сохранить доступность информации, деньги на популяризацию того, что вы хотите, чтобы другие увидели. Всё, что вы надеетесь сохранить в цифровом виде, — это игра в случайность. В лучшем случае краткосрочная.
Наследие должно быть способно выжить само по себе. Бумага, конечно, не идеальна. Древность это доказывает. Но она может храниться десятилетиями, а то и веками. Этого более чем достаточно для моих целей.
Истории и искусство: История доходит до нас в двух формах: в виде историй и в виде искусства. Каждая форма обращается к разным сторонам нашего разума. Истории и искусство отбираются временем для передачи в будущее: истории — победителями в борьбе, искусство — хранителями и знатоками. Что касается истории в широком смысле, мы знаем, что то, что мы унаследовали, — это не вся «правда», но мы склонны доверять этому, потому что в этот процесс было вовлечено много людей.
Когда дело касается обычного человека, пытающегося передать своё творение, как, например, мы, фотографы, решение полностью за нами. Мы должны решить, что выбрать и как подготовить это для путешествия в будущее без посторонней помощи. Будет ли это в форме историй или искусства?
Я не питаю иллюзий, что я великий художник. Никто не найдёт одну из моих фотографий на чердаке и не побежит в галерею Гринберга, чтобы её продать. Что касается меня, я считаю, что мне стоит делать акцент на истории — оформлять свои фотографии как хронику своего времени и мест, где я побывал.
Случайности: Иногда история выживает вопреки всему. Возьмём историю Нового Амстердама. В 1960-х годах учёный Чарльз Гиринг, один из немногих переводчиков старого голландского языка, наткнулся на кладезь документов голландской Ост-Индской компании, которые когда-то принадлежали Томасу Джефферсону и в конечном итоге были переданы библиотеке штата Нью-Йорк. Из этих сухих записей он извлёк краски и социальный контекст жизни в Новом Амстердаме, прежде чем тот стал Нью-Йорком. Он создал человеческую историю из канцелярских остатков этой агрессивной международной компании. Новый Амстердам оказался гораздо большим, чем просто покупка Манхэттена за 23 доллара и короткое правление Питера Стёйвесанта с деревянной ногой.
Рассел Шорто описал этот процесс в своей замечательной книге «Остров в центре мира». Это история о том, как миф о плавильном котле Америки зародился на южной оконечности острова Манхэттен. Именно здесь полиглотный город был создан благодаря коммерческому успеху Ост-Индской компании. Голландцы, англичане, другие европейцы, восточные азиаты, африканцы — даже несколько коренных американцев — строили дома и жили бок о бок у причалов. Они поддерживались потоком мехов и ресурсов, поступавших в город благодаря усилиям первых предпринимателей континента. Я горжусь тем, что родился на этом острове.
Можем ли мы полагаться на такие счастливые случайности? Конечно нет, но, возможно, нам повезёт.