- Я буду рожать, Антон!
- Ладно, не хочешь аборт - тогда другое предложение: ты рожаешь и отказываешься от ребёнка.
Начало истории здесь.
- Аня! Тебе нужно прекратить есть мучное и сладкое, ты стала поправляться, - сказал ей муж за ужином.
Она начала говорить странно сиплым голосом, остановилась, откашлялась и ответила:
- Мучное и сладкое не при чём. Я беременна. Идёт четвёртый месяц.
© Copyright: Александр Каширцев, 2024
Свидетельство о публикации №224090501761
Антон поднял на неё глаза и несколько мгновений молча смотрел, словно ожидая, что она рассмеётся и скажет, что пошутила.
- Мы с тобой говорили о детях. Моё мнение ты знаешь. Ты вопреки ему забеременела. Иди на аборт.
- Я буду рожать. Антон! Неужели ты не хочешь своего ребёнка. Представь себе, как ты держишь в руках крохотулечку - своего ребёнка!
- Не хочу представлять. Не хочешь аборт - тогда другое предложение: ты рожаешь и отказываешься от ребёнка. Это будет единственный вариант вернуться сюда, в семью.
- Я не буду отказываться от нашего ребёнка и надеюсь, что ты передумаешь.
- В общем я сказал. Мнения менять не буду, даже не надейся. Я не позволю собой управлять никому!
Остаток вечера Аня прорыдала. На следующий день она встретилась с Верой и та её принялась утешать:
- Успокойся. Смирится он, не зверь же – выгонять жену с сыном на мороз. Тебе рожать как раз под зиму.
За следующие месяцы жизни с Антоном слабые надежды на то, что он передумает, у Ани совсем улетучились.
Когда пришло время рожать, она спросила мужа:
- Отвезёшь меня в роддом?
- Отвезу и заберу, но ты знаешь, при каком условии.
- Я не откажусь от сына.
- Тогда сюда ты не вернёшься.
Роды прошли хорошо. В день выписки она позвонила Антону, но трубку он не взял. Через минуту получила от него сообщение: "Пришли мне фото отказной бумаги".
"Вот и всё, - думала она. - Вере сообщать не буду – лишнее расстройство и ей и мне, поеду к матери. Вещи потом как-нибудь у Антона заберу»
Оделась, укутала сына, взяла небольшую сумку и вышла в середину ноября.
Ноябрь встретил её ветром, мелким дождём и пусть небольшой, но положительной температурой.
Она знала остановку, с которой ходил автобус на автовокзал. Остановка была пустынна. Аня села и стала ждать. Через некоторое время замёрзла. Одиночество и чувство безысходности давили на девушку так, что она заплакала. Сын проснулся и подхватил её плач.
Редкие прохожие шли мимо, не останавливаясь. Подошёл какой-то мужчина и спросил:
- Девушка, что вы здесь делаете?
- Жду автобус на автовокзал.
- Этот автобус уже с неделю, как отменили. Добраться туда можно только трамваем с Пролетарской.
Аня стала подниматься, но замёрзшие руки к тому же затекли и она снова плюхнулась на скамейку.
- Осторожно, - мужчина подошёл ближе. – Дайте ребёнка, я подержу, пока вы встанете.
- Простите, - сквозь слёзы сказала Аня. Встала, забрала сына, взяла его в одну руку, другой взяла сумку.
- Да вы совсем замёрзли, до Пролетарской отсюда идти минут двадцать быстрым шагом. Вы и за полчаса не дойдёте. Дайте сумку, пойдёмте.
Через пять минут они подошли к дому.
- Куда вы меня ведёте? – спросила со страхом Аня.
- К себе домой. Отогреться. Да не бойтесь вы, я не грабитель, ничего с вами не сделаю. Вам согреться нужно.
Аня вошла за мужчиной в подъезд.
- Проходите. Ребёнка вот сюда положите. Я сейчас чай поставлю.
- Мне нужно покормить сына.
- Так кормите.
Через полчаса сын спал, а они сидели на кухне и пили чай.
Ане было так плохо, что она рассказала мужчине всю свою историю. Он слушал, не перебивая и не задавая вопросов. Аня подумала, что у людей дар слушать бывает редко, обычно они лезут со словами и мыслями и интересует их чаще не рассказ, а звуки собственного голоса и собственные же, бесценные мысли. Виктор - так звали мужчину - перешёл на "ты".
- Ты уверена, что вам у мамы будет лучше? – спросил он.
- Лучше, чем где? - вопросом на вопрос ответила девушка. – У меня нет вариантов, ехать к маме – единственный путь. Не в реку же мне кидаться.
- Сколько сыну?
- Четыре дня.
- Ты что же, прямо из роддома идёшь?
Аня только кивнула.
- Декретный оформила?
Аня снова кивнула.
- Но там, наверняка, денег немного.
- У меня есть ещё деньги, накопила потихоньку. Но тоже не густо. А почему вы заговорили о деньгах?
- Видишь ли, я моряк дальнего плавания, на следующей неделе на три месяца ухожу в рейс. Квартира будет свободна.
- Вы что, одинок?
- Да, была жена, но моя профессия такая, что… в общем, она нашла другого. Хочешь здесь остаться, пока я в рейсе?
- Как же это? Мы совсем незнакомы друг с другом, мы чужие здесь. Нет, это неудобно.
- А ехать к маме и жить втроём в пятнадцати квадратных метрах – это удобно будет? Оставайся. И мне спокойней будет – квартира под приглядом.
- А если я аферистка? – грустно сказала Аня.
- Значит мне не повезёт, но поживиться здесь тебе будет нечем, - хохотнул Виктор. – К счастью, я неплохо разбираюсь в людях – я боцман - и тебя вижу насквозь. Так что – живите спокойно… Но, но! Плакать совсем не нужно, это не тот случай.
Виктор помог купить кроватку мальчику и наладить быт. Сходил в Антону и принёс Анины вещи.
Через десять дней попрощался и уехал.
Когда жизнь у Ани потекла более-менее гладко, она позвонила Вере и пригласила её.
- Ты сильно на меня зла? – с ходу спросила подруга. – Нет, но каков Антон! А я какова! Не знаю, простишь ли меня?
- Так, прекращай, была бы зла – не звонила бы. Я так счастлива, что у меня есть сын.
- Как назвала?
- Сашей.
- На алименты подала?
- Нет.
- Не тяни, подавай. Зарплата у него большая, подспорье тебе будет хорошим. А Виктор-то этот, как из себя? Не старик?
- Он на десять лет меня старше. Из себя – нормальный, но ты к чему это говоришь?
- Как к чему? Взял тебя к себе, наверное виды имеет. Ты какая-то малахольная – живёшь ведь в реальном мире, так и думай, что люди в этом мире делают.
- Сама ты малахольная. Тоже мне, Кассандра нашлась. Жалостливый он мужчина, вот и взял.
- А Антон жалостливый? Он же тоже тебя взял. Даже расписался.
- При чём здесь Антон.
- А вот при чём! Помнишь, я тебе как-то говорила, чтобы ты держалась от него подальше, что многие девчонки от него настрадались?
- Помню. И что?
- А потом я тебе сказала, что ты вполне от него наплакаться можешь.
- Не забеременела бы – так и плакать не пришлось бы.
- Ну и глупая ты! То, что ты не плакала до беременности, не означает, что плакать было не от чего. Он же тебя за человека не держал – ты у него и поваром и прачкой и служанкой была, а по ночам ещё и куклой резиновой. Он тебя не любил, он просто никогда сопротивления не ощущал от женщин, ты первая его отбрила. Он и добился тебя, чтобы убедиться, что с тобой было всего лишь досадное недоразумение. Когда добился, то точно так же, как и со всеми поступил – не держал за человека. Понятно тебе?
Аня ничего не ответила, она с этой точки зрения брак с Антоном не анализировала. То, что говорила Вера, было очень похоже на правду и в свете этого кем была она несколько лет семейной жизни с Антоном? Глупой курицей? Безмозглой куклой?
Перед Аней вставали сцены, в которых – теперь это вдруг стало очевидно – муж унижал её и ни во что не ставил. А она терпела, оправдывая его тем, что он так привык в жизни с родителями. А какое ей, жене, было дело до того, как он привык поступать и какие у него, мужа, были привычки? Унижение и есть унижение и чувство собственного достоинства не должно зависеть от привычек партнёра!
От Антона давно нужно было уйти! От его поступков и привычек! Это Аня вдруг поняла с абсолютной отчётливостью. У неё словно пелена с глаз упала, а всего-то нужно было сделать маленькое усилие и подумать. Просто подумать!
Аня от осознания такой простой истины вдруг заплакала.
- Ты чего, подруга, что с тобой? – всполошилась Вера.
- До меня дошло, кем я была. Ты мне глаза открыла! – сквозь слёзы и всхлипы выговорила Аня. – Не нужно мне было от него беременеть.
- Прекрати такие мысли в голову пускать. Нельзя, ты что! У тебя есть малыш, прекрасный, чудесный малыш. Он твой сын и только твой! Не смей жалеть о том, что отец у него такой!
Говорили они долго и перед Аней медленно, но верно, прокручивалась почти вся её жизнь с Антоном. Иногда она улыбалась, но чаще сжимала кулаки и стискивала зубы.
Через три месяца вернулся хозяин. Аня его едва узнала – он был густо коричневый. Когда Витя начал выкладывать подарки, то у Ани глаза медленно полезли на лоб.
- Зачем вы столько нам привезли?
- Больше некому везти - родители на Дальнем Востоке. А в порту выходишь – что делать? Вот и ходишь по лавкам. А платят нам хорошо.
Аня подошла и поцеловала его:
- Спасибо! Вы как Дед Мороз!
- Выканье предлагаю закончить. За поцелуй – спасибо! – улыбнулся хозяин. – Перекусить есть что-нибудь?
- Есть, я на кухне перекус собрала.
- Это что, перекус? – Виктор увидел на столе с десяток салатов, нарезок, ещё чего-то, а в духовке заметил огромную гусятницу. – Да это пир какой-то. Я так и в ресторанах не сиживал.
Виктор потянулся губами к Ане. Она придержала его за рубашку и получила полноценный поцелуй вместо чмокания.
Ужин удался. Поздно вечером Аня занималась ребёнком. Виктор лёг в своей комнате и потушил свет. Аня убаюкала сына, разделась, вошла в комнату к хозяину и юркнула под одеяло.
- Ты что? Зачем это? – невнятно спросил Виктор.
- Я тебе очень благодарна, - тихо сказала Аня.
- Вовсе этого из-за благодарности делать не нужно.
- Кроме благодарности есть ещё кое-что – ты мне приятен, - так же тихо сказала Аня, повернувшись к Виктору. – Но, если я тебе неприятна – то уйду.
Аня сделала попытку встать, но хозяин удержал её.
- Подожди, дай поцелую тебя, а дальше видно будет, - сказал Виктор.
Поцелуй затянулся и после него попыток уйти у Ани уже не было.
Поздно ночью, когда Виктор спал, она выскользнула из-под одеяла и пошла к сыну. Легла рядом с ним, но сон к ней так и не шёл.
"Неужели конец моим мытарствам? – думала Аня, глядя в тёмное окно. – Это всё похоже на сказку, когда Золушка получает награду за свою тяжёлую жизнь. А может я придумала себе всё с Витей, завтра сказка развеется и начнётся обычная жизнь?».
Потом она вернулась в постель к Виктору.
- Вот, что мне приснилось, - вдруг, проснувшись, пробормотал мужчина. - Что мы с тобой поженились и у нас родилась дочка. Ты хочешь дочку?
- Не знаю. Наверное, хочу.
- А остаться здесь навсегда?
- Не знаю. Наверное, хочу.
Больше Виктор ничего не сказал. Аня ждала продолжения, но он спал.
"Интересно, он во сне со мной говорил? Может, он лунатик? Нет, вряд ли, уж очень он основателен, - засыпая, размышляла девушка".
Наконец, уснула и она.
Неизвестно, что будет дальше, но сейчас Анна была счастлива – во сне она улыбалась.
Дорогие читатели! Если вам понравился рассказ, отметьте его лайком.
🔺🔺🔺