Найти тему
Epoch Times Russia

Надежда Пандоры

МЫ ПРИВЫКЛИ ДУМАТЬ, ЧТО НАДЕЖДА — ЭТО ВСЕГДА ХОРОШО. В МИФОЛОГИИ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, ЕСТЬ И ДРУГОЙ РАКУРС

Автор: Майя Мизрахи

Пандора открывает запретный ящик. (Public Domain)
Пандора открывает запретный ящик. (Public Domain)

Одной из самых известных историй в греческой мифологии является история Пандоры, которая, хотя её и предупреждали не открывать охраняемый и закрытый ящик, её любопытство взяло верх — она открыла сосуд и выпустила на волю все больные пороки человечества: ревность, гнев, месть и многое другое.

Пандора закрыла крышку по велению бога Зевса как раз перед тем, как последнему злу — надежде — удалось спастись.

Согласно мифологии, с тех пор как Пандора высвободила всё зло, люди мира испытывают страдания. Поэт Гесиод, живший в VIII веке до нашей эры, написал о Пандоре в своей поэме «Труды и дни», что всё это не произошло случайно. На заднем плане Прометей — титан, создавший первых людей.

Прометей очень хотел, чтобы созданные им люди продолжали жить, но он знал, что они не смогут сделать этого без огня богов. Поэтому он обратился к царю богов Зевсу и попросил его об огне, но Зевс отказал, потому, что считал, что люди недостойны продолжения жизни.

Прометей не сдался и решил украсть божественный огонь у Зевса и отдать его людям — поступок, за который он дорого поплатился. Зевс приковал его к скале, и каждый день орлу было поручено клевать его печень во веки веков.

Разгневанный Зевс в наказание человечеству повелел создать женщину по имени Пандора. Бог-кузнец Гефест замешал глину с водой и из этого материала слепил героиню. Все боги участвовали в сотворении женщины, внесли свой вклад во внешность и характер Пандоры. Боги научили Пандору красоте и искусствам, привили ей талант обманывать, а также любопытство. Пандора была отдана в жены Эпиметею, брату Прометея, а вместе с ней пришёл кувшин с предупреждением — ни в коем случае не открывать его.

«Амфитей открывает кувшин Пандоры», Джулио Бонасоне, XVI век. (Public Domain)
«Амфитей открывает кувшин Пандоры», Джулио Бонасоне, XVI век. (Public Domain)

Профессор Жаклин Асаэль, эксперт по греческому языку и литературе в Университете Ниццы во Франции, объясняет, что, хотя любопытная Пандора не устояла перед искушением, она открыла кувшин и таким образом выпустила на волю зло, но она была создана Зевсом именно для этой цели. Его целью было сбалансировать всё хорошее, что получили люди (божественный огонь), и плохое, что теперь также наполнило их мир. А как же надежда, оставшаяся в урне?

Надежда, которая по-гречески означает ожидание (относящаяся к желанию, удовольствию), а по-еврейски — «ожидание хорошего с верой в то, что оно произойдёт», рассматривается в нашей западной культуре как хорошая мера. Человек, у которого, например, рухнул дом, рухнет вместе с ним, если только у него нет надежды, что есть выход или свет в конце тоннеля, что он сможет встать и прийти в себя даже в самой трудной ситуации. Если да, то почему в мифологии оно описывается как мера зла наряду с другими злом?

Философ Фридрих Ницше попытался истолковать это в своей книге «Человек так человечен». Он писал, что, поскольку люди находятся в иллюзии, они не осознаю́т, что «дар небес» для них — это «ящик зол». По своему невежеству они думают, что ящик Пандоры на самом деле является «коробкой счастья».

«Человек имеет этот ящик счастья в своём доме, и он благословляет себя за сокровище, находящееся в нём; оно к его услугам: он хватает его, когда может, потому что не знает, что ящик, который принесла Пандора, был ящиком зол. Поэтому он смотрит на единственное зло, которое ещё осталось в нём, — на надежду — как на величайший источник счастья».

Ницше утверждал, что пока человек сохраняет надежду (буквально), он сохраняет жизнь. И пока он сохраняет жизнь, он может продолжать жить в этом мире, наполненном злом, и, следовательно, может продолжать страдать от него, что соответствует первоначальному плану Зевса по наказанию его.

В своей книге «Тимей» Платон описывает некоторые из зол, которым подвергается человек, когда живёт в мире:

«Прежде всего удовольствие — величайшее побуждение ко злу; затем боль, которая удерживает от добра; а также безрассудство и страх, два глупых советника».

Платон также добавляет «гнев, который трудно унять», затем переходит к последнему злу — «надежде, которая легко сбивает с пути».

Надежда вводит в заблуждение не только по той причине, которую указал Ницше. Платон использует более простую логику для объяснения его роли: например, человек, который полагается на других людей в решении своих проблем за него, руководствуется надеждой уклониться от ответственности и надеяться, что другие сделают всю работу за него. Платон отмечает больных людей, что «их лечение ничего не даёт» и «их болезнь становится хуже и сложнее», и всё же они всегда «надеются, что кто-нибудь порекомендует новое лекарство, которое их вылечит».

Философ-стоик Сенека утверждал, что надежда может привести к страху.

«Как одна и та же цепь сковывает пленника и охраняющего его солдата, так надежда и страх, какими бы разными они ни были, движутся в одном шаге: страх следует за надеждой».

Сенека объяснял, что надежда заставляет человека смотреть в будущее, и когда он это делает, в него может войти страх.

«Основная причина этих двух недугов [страха и надежды] в том, что мы не приспосабливаемся к настоящему, а посылаем свои мысли далеко вперёд».

Конечно, может случиться и обратное, когда страх приводит к надежде. Например, мы боимся умереть, поэтому у нас появляется надежда на спасение. Либо мы боимся, что не сможем протянуть до зарплаты, и поэтому питаем надежду выиграть крупный денежный приз.

На самом деле «надежда» может идти рука об руку и с другим злом: гнев может привести к надежде на месть; Ревность может привести к надежде получить что-то, принадлежащее другому человеку, и так далее. В этих случаях мы используем надежду в её негативном смысле. Оно обманывает нас, как будто мы можем посредством него облегчить наши страдания, но на самом деле оно ведёт нас по дурному пути, который только увеличивает его.

Аристотель писал в своей книге «Никомахова этика»:

«Трус — это своего рода обескураженный человек, потому что он всего боится. Смелый же человек имеет противоположную тенденцию; потому что самоуверенность есть признак обнадёживающий настрой».

Для Аристотеля тема надежды связана с возвышенностью души и вопросом о том, побуждает ли она нас преследовать благородную цель. В иудаизме надежда также связана с благородной целью веры. Безнадёжный человек, отчаяние которого проникает в его сердце, забывает, что не он ответственен за свою судьбу, а небеса, что только они могут изменить его положение к лучшему.

Нечто, что возвращает нас в мир добра и зла, который принесла с собой Пандора, и к надежде, которая находится глубоко внутри ящика и оставляет человеку выбор — вывести её наружу, чтобы она могла соединиться с больным злом снаружи, с гневом, завистью и страхом и играют отрицательную роль; или как вариант «сохранить», чтобы оно играло только положительную роль — шло рука об руку с верой в добро и позволяло нам сохранить жизнь.

«Ящик Пандоры», работа английского художника Чарльза Эдварда Паргини (1839–1918). (Public Domain)
«Ящик Пандоры», работа английского художника Чарльза Эдварда Паргини (1839–1918). (Public Domain)

Источник: The Epoch Times