Вот и появилась, после молитв Спасителю и Богородице, уместная для окончания утреннего правила молитва Ангелу-хранителю. Уместная скорее по личному душевному и духовно-нравственному ощущению, чем в связи с какой-либо безусловной и общеобязательной этической нормой или с глубоким ангелологическим знанием, которым не каждый и обладает. Но уж точно — если человеку и присуще достойно молиться кому-либо еще, кроме Самого Бога и Богородицы, так это тому, кого принято называть и считать своим Ангеломхранителем, ибо он есть тот, с кем у человека существует личная духовно-нравственная связь — правда, не всегда непосредственно самой личностью определенно ощущаемая. Но Церковь это единство знает и переживает. Церковь знает, что у каждой личности имеется безусловная живая, спасительная связь с неким тонким духовным существом, которое, будучи вестником (Ангелом), извещает каждого из нас, например, о какой-либо грядущей и подступающей беде и предохраняет от нее. Христианская вера открывает возможность опознать духовную связь не только с Богочеловеком, но и с личным Ангелом-хранителем, чтó для жизни духовной вполне естественно и может быть, в частности, усвоено из общепризнанных церковных молитв.
Традиционная утренняя молитва Ангелу в православном молитвослове начинается со слов, сопровождаемых смиренно-покаянным ощущением, свойственным целостному религиозно-христианскому миросозерцанию: Святый Ангеле, предстояй окаянной моей души и страстной моей жизни... Печально сознавать себя во многих отношениях несовершенным, включая как индивидуальные черты своего внутреннего устроения («окаянная моя душа»), так и собственное поведение («страстная моя жизнь»). Жизнь осознаётся, во всей своей сущности, как страстно гибельная, стремящаяся ко все более окончательному умалению. Склонность и готовность преклоняться перед ценностями мира и подчиняться своей собственной греховной психологии и персонифицированным силам зла (бесам), невозможность самому выйти из пределов этого многообразного подчинения вынуждают человека искать выхода не в себе самом. Такой выход обретается в помощи благих, духовных личностей, подчиненных Богу и готовых служить человекам (особенно в тех сложных, критических обстоятельствах, когда покорность силам зла губительно ощущается теми, кто ищет спасительной помощи, как невозможность обойтись без Божественного вмешательства и без защиты святых Ангелов, находящихся вблизи человека).
И только живое ощущение, что постоянно рядом с тобой предстоит твой Ангел-хранитель, и вместе с тем понимание, сколь необходима (по причине твоего несовершенства и греха) его охранительная помощь, — вызывает потребность неизменно, преимущественно поутру и ввечеру, взывать к Небесным силам. Смиренно осознающий свою беспомощность человек, восстав ото сна и едва пробудившись, в молитве проявляет и полное осознание необходимости взыскивать высшей помощи и верности Богу. Посему человек обращается к своему Ангелу-хранителю: …не остави мене грешнаго, ниже отступи от мене за невоздержание мое...
Осознание своего греха и нечистоты дает человеку повод предполагать, что Ангел, который поставлен близ него для служения, может от него отойти, с горечью и печалью о его несовершенстве, — и человек этот окажется беспомощным. Но да не будет этого! Взыскательность и чрезмерность в поисках человеком мнимого добра — добра для себя — да не станут причиной такого взаимоотступления человека и Ангела, ибо когда свершается такое взаимоотступление, к человеку приступает лукавый демон со своей готовностью погубить через насилие и обладание.
Не даждь места лукавому демону обладати мною, насильством смертнаго сего телесе... Здесь обозначено главное пространство (место) для сопротивной работы лукавых демонов и для противодействия им со стороны Ангелов-хранителей: это пространство есть мир со всеми его фальшивыми ценностями, так часто кажущимися столь убедительными человеку, при его несовершенном, нередко надуманном и ошибочном знании. И здесь, со всеми своими мнимыми аргументами и мнимой убедительностью, весьма активно действуют демоны, но здесь же с добрыми намерениями и любовью действуют и заступники человека, Ангелы, — и благие ангельские действия часто становятся куда более убедительными, чем злые демонские наваждения.
И когда человек просит, Ангел всегда идет ему навстречу (добро побеждает зло). …Укрепи бедствующую и худую мою руку и настави мя на путь спасения. Понимание несовершенства собственных жизненных установок, своего непостоянства и нерезультативности своих нравственных и волевых усилий есть главная мотивация того, чтобы взывать к высшим (Небесным) силам — «укрепи мою руку». Но дело не только в волевом бессилии. Дело еще и в слабости и недостаточности веры, в отсутствии полного представления о конкретных деятельных путях, которыми реализуется спасение, в непонимании необходимости исправлять постоянно случающиеся ошибки.
Ей, святый Ангеле Божий, хранителю и покровителю окаянныя моея души и тела, вся мне прости, еликими тя оскорбих во вся дни живота моего... Да, у меня есть все основания для того, чтобы просить прощения у своего Ангела. Не один раз в моей жизни бывало так, что Ангел, даже не дожидаясь моего прошения о помощи, спешил ко мне навстречу, особенно в критических обстоятельствах моей жизни; иногда я замечал эти его молниеносные действия, правда, нередко со значительным опозданием; порою и вовсе не замечал их, так как слишком очевидным было мое доверие самому себе — своему уму, своей интуиции, своим собственным этическим представлениям, иногда совершенно нелепым, а чаще всего — просто сиюминутному умонастроению: что мне в определенный момент казалось хорошим и приятным, то и решало дело. Иногда я слишком доверялся недобрым советчикам или просто следовал влияниям мира сего, чаще всего — гибельным. Иногда только многие годы спустя мне становилось понятным, какие чудовищные ошибки совершались мною, и только запоздалое чувство стыда, когда уже ничего нельзя было исправить, удостоверяло меня в том, что надо было давно просить за них прощения у Бога, а также у своего Ангела-хранителя — за все, «еликими тя оскорбих во вся дни живота моего»...
Но жизнь идет, и перед человеком встают не только некие отдаленные воспоминания — проходят дни и ночи, и по прошествии каждой ночи восставший от сна человек молится: …и аще что согреших в прешедшую нощь сию, покрый мя в настоящий день…
Ночь прошла — а в ночи, как известно, всякое бывает, — и душа, если напряжется, неизбежно обнаружит (или смутно почувствует), что среди этого «всякого» произошло нечто дремуче-мечтательное, психологически малообъяснимое и, поскольку это был сон, не связанное непосредственно с активным действием (ведь деятельность есть область дня), но тем не менее греховное. Однако грех, начинаясь в области смутной сонной фантазии, может получить деятельное продолжение с течением наступающего дня, а чтобы такого не произошло, испросим у Ангела: «покрый мя в настоящий день». Тем более что в настоящем дне довольно будет и других греховных искушений. И хорошо бы было, чтобы память днем поменьше подкидывала сознанию поводов для рефлексии над ночными мечтаниями.
…Покрый мя в настоящий день, и сохрани мя от всякаго искушения противнаго, да ни в коем гресе прогневаю Бога…
Итак, что касается греха минувшей ночи, то да будет он покрыт заступничеством Ангелахранителя в настоящий день, и этого вполне довольно. Что же касается будущей жизни, то каждому предлагаются свои сопротивные искушения (испытания), и дай Бог, чтобы они прошли без столь противных Богу, гадостных греховных последствий — чтобы я вышел из искушений испытанным борцом. И в этом отношении Ангелхранитель есть всегда мой неизменный содейственник. И как радостно сознавать, что многое из того, что Ангел заботливо подсказал, я сумел своевременно расслышать и исполнить и стать угодным любимому мною Господу. А если что и пропустил мимо ушей (тогда как надо было расслышать), тó затем все же стало добрым материалом для покаяния.
Вот и завершается утренняя молитва Ангелухранителю. …И молися за мя ко Господу, да утвердит мя в страсе Своем, и достойна покажет мя раба Своея благости. Аминь. Как это важно — знать страх Божий и быть (стать) утвержденным в нем. Страх Божий есть чрезвычайно ответственное, драгоценное внутреннее духовное состояние, которое обеспечивает и укрепляет склонность человека любить волю Божию и искать возможности постоянно ее исполнять, обеспечивает твердое стояние в правде Божией. В свою очередь, это деятельное стояние свидетельствует о том, что жизнь проходит не напрасно, а стóяще, достойно великой Его благости, в неразрывной связи с беспредельно творимым Им добром.
Продолжение следует...
Фрагмент из книги: Молитвенные зовы утра и вечера / протоиерей Владислав Свешников. — Москва : Издательство Сретенского монастыря, 2022. — 304 с.
