В воскресенье дома было томительно скучно, муж не выдержал и ушел в гараж.
Жена ходила из угла в угол, пока ноги не устали. Легла на диван, думала о том, что все закончилось.
Дочь выросла и вышла замуж, и ничего не осталось: ни цели, ни смысла.
И хотелось плакать. Начали появляться морщинки – первые ласточки надвигающейся старости.
Зачем жить? У мужа главное – гараж и машина. Может часами там возиться, и ничего ему не надо.
А она женщина, которая привыкла жить для других. У дочери своя семья, значит, мама - всё, ее песенка спета. Так жаль!
Ничего делать не хотелось. Вчера дул сильный ветер, на балконе пыль, которая в квартиру проникает.
Надо бы помыть, а рука не поднимается.
Лежала женщина на диване, и не хотелось двигаться. Замерла женщина в оцепенении.
Пусть так, как есть: и пыль на балконе, и пустой холодильник, и в стиральной машинке грязное белье.
Не трогайте женщину, у которой нет смысла в жизни.
Неожиданно залетела пчела. В другое время испугалась бы женщина, открыла все окна, взяла полотенце и выгнала бы незваную гостью на улицу.
Но лежала хозяйка, равнодушно наблюдала, как насекомое кружится по комнате.
И думала: «Пусть хоть летучая мышь, хоть фантастическое чудовище – не встану, мне все равно».
Ни сил, ни энергии – пустота.
Так валялась часа два. В дверь позвонили, и женщина решила, что это черт кого-то принес.
Решила не открывать. Позвонят и уйдут. Никто не нужен.
Но в дверь настойчиво звонили.
Наконец, телефон проснулся: «Мама, это я, почему не открываешь»?
Как ветром мать с дивана сдуло.
Почти бегом – в прихожую. Доченька родная пришла, словно свет с собой принесла.
Дочь прошла, осмотрелась: «Дома сказала, что к подруге. А сама к тебе. Знаешь, так устала. Пусть Миша сам с детьми занимается. Пришла к тебе отдохнуть, забыться. Суета достала, радости никакой».
И прилегла на диван, на котором только что мать лежала.
А мать встрепенулась, присела на краешек, гладила доченьку по голове. Не удержалась, наклонилась и поцеловала.
Так рядом сидела, держала руку дочери в своей: «Ничего, скоро у вас отпуск, отдохнешь. Может, на дачу поедете – там видно будет».
И предложила поесть.
В холодильнике немного вчерашнего супа, на двоих хватит. Да и мало матери надо. Так, чтобы с дочерью посидеть.
Разогрела, в тарелку налила. Дочь пришла, села за стол.
Тут и чайник готов.
Некуда спешить. Пусть дочь немного отдохнет.
Про быт не говорили, детство вспоминали. И дочь смеялась: «Помнишь, мама, как я мечтала в Африку переехать»?
Мать подхватила: «Когда ты маленькой была, я так хотела в Москву. Думала, что ты на артистку выучишься, и у нас будет сказочная жизнь. Видела, как ты в театре играешь, а мы с отцом в зрительном зале. Будто смотрю на тебя и плачу. Дурочкой была».
Немного помолчали. Дочь сказала: «А я думала, что у меня муж будет не такой, как Миша. Думала – высокий, красивый, сильный. А Мишка маленький и болезненный. И ничего, теперь другого и не надо. Лучше Мишки нет никого на свете».
Отец из гаража вернулся, к дочери подошел: «У, как я соскучился. И к вам пойти боюсь, чтобы не мешать».
Обсудили тему, что отец никому не мешает, да и внуки ждут.
Мать принялась ужин готовить. Дочь помогала.
А отец сказал: «Посиди, у тебя дома полно работы на кухне, вечно с поварешкой».
Дочь рукой махнула: «Ничего, дело привычное».
Отец на стуле, мать и дочь у плиты. Быстро получилось.
Пора уходить. Мать обняла: «Отдохнуть пришла, а сама мне помогала».
И снова хорошо, снова светло и уютно.
Нет бессмыслицы, нет пустоты, когда любимые есть. Какая пустота? Увидишь, и душа начинает петь, как весенняя птичка.
Здоровья вам! Не грустите!