Ира стояла у окна своей арендованной квартиры. Она смотрела на морскую гладь. В районе горизонта она видела множество огоньков.
Это были корабли, которые искали свой путь в бесконечной синей глади воды.
Сочинские вечера успокаивали её. Ей нравилось, что ночи теплые и темные. В городе, где она родилась, ночи летом были белые. Когда солнце вообще не касалось горизонта. Девушка терпеть не могла это время.
Шумный город Сочи стал для нее даже более родным. Она понимала, что тут её место силы.
Мягкий шелест волн, доносящийся откуда-то снизу, и прохладный бриз. Об этом она мечтала с самого детства. И вот спустя три года морской ветерок уносил её мысли далеко от повседневности.
Она всё ещё не могла поверить, что сбылась её мечта. Три года она решилась. Покинула родительское гнездо и уехала за тысячи километров одна. Переехала с холодного севера на юг.
Ира до сих пор помнила свой первый восторг, когда она увидела море.
Дело в том, что девушка родилась в крайне бедной семье. На еду им хватало, но вот в отпуск они не ездили никогда. Только на дачу к родственникам. Но это путешествие занимало всего 15 минут езды.
И хотя квартира на море всё ещё была арендованной, а работа не принесла невероятного карьерного взлёта, Ира была счастлива.
Ей нравилось встречать рассветы на набережной. Да и каждое вечернее возвращение домой было для неё маленьким праздником. Эту жизнь она построила сама. Несмотря на все препятствия.
И казалось, что впереди её ждет только радость. Но она не учла одного…
Всего через пару минут в её дверь постучали. Девушка, ничего не подозревая, поспешила её открыть.
На пороге стояли две незнакомые фигуры. Незнакомые... но, как оказалось, не совсем. Она не сразу узнала их.
Это были дальние родственники по материнской линии: тётя Надя и дочь Лиза. Ира поняла это, так как наблюдалось фамильное сходство.
Она не видела этих людей двадцать лет. Её воспоминания о них были размыты, как кадры из старого фильма.
Тётю Надю Ира помнила с тех времён, когда была совсем маленькой и их семьи собирались на праздники.
Да, были какие-то общие мероприятия, смех, торты, подарки. Но затем... связь прервалась. Их семьи разошлись по своим путям, и ни звонков, ни писем с той стороны больше не было.
А теперь они стояли здесь, на её пороге.
— Тётя Надя? — растерянно произнесла Ира, всё ещё держа дверь наполовину закрытой.
— Ну, кто же ещё? — с широкой улыбкой ответила женщина, будто и не прошло этих двадцати лет. — Откроешь для нас-то? Мы решили у тебя остановиться, на пару деньков, в отеле такие цены... Ты же не будешь против, милая?
Затем женщина добавила:
— Мама твоя нам адрес дала.
Ира машинально отступила, открыв дверь шире, хотя в её голове молниеносно промелькнула мысль: «Зачем они здесь?»
Она не знала, как реагировать на такое внезапное вторжение в её спокойную, выстроенную с такой тщательностью жизнь.
— Мы только на несколько дней, — добавила Лиза, переступив порог и сразу оглядев квартиру, — А у тебя тут уютно. Она оглядела маленькую квартиру Иры, которая была как на ладони.
Тётя Надя последовала за дочерью и без лишних церемоний сняла куртку, перекинула её через спинку стула и устроилась на диване, словно была здесь постоянным гостем.
Ира почувствовала, как у неё внутри нарастает лёгкая паника. Слишком быстро всё происходило, и она не успевала осмыслить.
Всего несколько секунд назад она была одна в своей уютной квартире, а теперь... две почти незнакомые женщины, родственницы, оказались в её пространстве.
— Мы всего на пару дней, — словно оправдываясь, повторила тётя Надя, — Решили немного отдохнуть. А что? Ты ведь одна, места много.
Ира кивнула, хотя её мысли вертелись совершенно в другом направлении. Она не общалась с ними столько лет, что даже не знала, как им ответить.
Но она вспомнила мамины слова: «Родня — это святое. Всегда будь доброй и терпимой.»
Её мама всегда говорила о важности семьи, о том, что надо поддерживать друг друга. Ира, стараясь не подать вида, что смущена, предложила им присесть и сделала чай.
— Я заварю, не переживай, — тут же вмешалась Лиза, проскользнув на кухню. Она начала открывать шкафчики и рассматривать содержимое. — О, у тебя тут даже дорогой зелёный! Я возьму?
— Конечно... — тихо ответила Ира, чувствуя, как контроль над ситуацией ускользает из её рук с каждой минутой все сильнее.
«Они же всего на пару дней», — напомнила она себе. — «Ничего страшного».
Однако эти «пару дней» затянулись.
Тётя Надя и Лиза поселились в квартире Иры, словно были здесь хозяевами. Ира каждый раз возвращалась с работы и замечала новые детали, которые её раздражали.
Постепенно квартира превращалась в хаос: одежда Лизы валялась по всей комнате, кухонные полотенца, которыми она пользовалась, были разбросаны повсюду.
Она даже не удосужилась вытирать после себя раковину в ванной.
Ира терпела, стараясь держаться. Но всё внутри неё с каждым днём нарастало — это чувство, что её жизнь, её пространство, её мечта о спокойствии на юге разрушаются на глазах.
Каждый вечер Ира старалась уходить на очень долгие прогулки, лишь бы не сталкиваться с ними дома.
Однако однажды вернувшись вечером с набережной, она вошла в квартиру и сразу почувствовала что-то не так. Проходя в гостиную, она увидела Лизу, развалившуюся на диване в её любимом платье.
— Лиза! — голос Иры прозвучал неожиданно громко даже для неё самой. — Ты что делаешь в моём платье?
Лиза, не отрываясь от экрана телефона, лениво ответила:
— Ой, да что такого? Мы же родня, ну?
Эти слова прозвучали, как удар. Словно весь её гнев и обида, которые накапливались последние дни, наконец вырвались наружу.
— Как это что такого? Это мои вещи! Ты даже не спросила!
— Ты такая нервная, — Лиза на мгновение подняла глаза от телефона, затем снова вернулась к своей игре. — Родня есть родня. Чего тут спрашивать-то?
В этот момент в комнату вошла тётя Надя, которая, услышав повышенные тона, решила вмешаться.
— Ира, ну ты чего? — с укором произнесла она. — Мы же семья. Родственников надо поддерживать, а не устраивать сцены из-за каких-то платьев.
Ира смотрела на них, чувствуя, как внутри всё сжимается. Она долго терпела, действительно долго. Но это было уже слишком. Это было достаточно дорогое платье, которое героиня купила для «особых случаев».
— Какая семья? — резко спросила она, почти срываясь на крик. — Я вас двадцать лет не видела! Вы пришли сюда без предупреждения, поселились как у себя дома и даже не спрашиваете разрешения на то, что берёте мои вещи!
Тётя Надя всплеснула руками:
— Как ты можешь так говорить? Мы же родня!
— Родня? — Ира почувствовала, как голос дрожит от гнева. — Вы за двадцать лет не удосужились ни позвонить, ни написать! Вы исчезли из моей жизни, и теперь вдруг решили, что я вам что-то должна? Что я обязана приютить вас только потому, что у нас с вами одна кровь? Да я ваше лицо с трудом вспомнила.
Лиза поднялась с дивана, на мгновение перестав быть настолько равнодушной.
— Ой, да что ты такая вся правильная? Мы же не просим ничего особенного! Несколько дней у тебя побудем и уедем. Чего ты кипятишься?
— Несколько дней? — Ира тяжело выдохнула. — Прошла уже неделя. Вы засоряете мою квартиру, берёте мои вещи, не спрашиваете разрешения. Это не просьба, Лиза, это вторжение!
Тётя Надя встала рядом с дочерью, сжав руки на груди.
— Ты ведёшь себя неблагодарно, Ира. Мы же не чужие тебе. Семья должна помогать друг другу. Если бы моя сестра, твоя мать, была здесь, она бы согласилась со мной. Разве так сложно быть немного щедрее?
— Щедрее? — Ира рассмеялась горьким, сдавленным смехом. — Да вы даже не знаете, как я здесь живу. Это моя квартира. Я работала, чтобы оказаться здесь. Вы не представляете, через что мне пришлось пройти, чтобы исполнить свою мечту. А вы просто вторглись сюда, как будто вам всё можно.
— Твои проблемы — это твои проблемы, — буркнула Лиза. — Мы на несколько дней всего. Ты ведёшь себя, как эгоистка.
— Эгоистка? — Ира вскинула руки, пытаясь унять бурю эмоций. — Да я позволила вам остаться, несмотря на то, что вы даже не спросили! Я терпела этот бардак, терпела, как ты, Лиза, хватаешь мои вещи без разрешения. Я считала, что это семейные обязательства, что так надо. Но знаете что? У меня больше нет сил. Уходите. Немедленно.
Тётя Надя нахмурилась:
— Неужели ты так легко откажешься от семьи? Это низко.
— Низко? — Ира почувствовала, как её пальцы сжимаются в кулаки. Она почти кричала:
— Вы не моя семья. Семья не приходит спустя двадцать лет, чтобы просто воспользоваться мной. Если бы я была вам хоть немного дорога, вы бы хотя бы пытались связаться все эти годы. Вы не интересовались мной, не пытались поддержать. А теперь появляетесь, когда вам удобно, и ещё требуете что-то? Нет. Уходите.
Тётя Надя угрожающе сузила глаза:
— Мы этого так не оставим. Я всем нашим родным расскажу, как ты себя ведешь. Ты ещё пожалеешь о том, что выгоняешь родных людей.
Ира была тверда:
— Нет, это вы пожалеете о том, что считали, будто можете так легко вторгаться в чужую жизнь и пользоваться чужим доверием. Прощайте.
И тут она сделала то, что даже от себя не ожидала: шагнула к двери и распахнула её, жестом указывая на выход.
— Ты серьёзно? — Лиза скептически посмотрела на Иру. — Вот так просто?
— Да, так просто.
Тётя Надя медленно взяла свою сумку, подхватив дочь под локоть, и с явной неохотой направилась к выходу.
— Мы ещё поговорим, Ира.
— Не думаю.
Как только дверь закрылась, Ира облокотилась на неё спиной. После резкого выброса эмоций ей казалось, что у нее подкашиваются ноги.
Она выпустила весь гнев и возмущение, которые накопились за эту очень долгую неделю.
Героиня наслаждалась тишиной. В квартире снова была только она. Девушка глубоко вздохнула.
Она подумала о маме, о её наставлениях о семье. Да, она поступила не так, как мама бы хотела.
Но пришло время отстоять личные границы. Жаль было только любимое платье. Она не сразу поняла, что Лиза ушла прямо в нем. Но и ладно. Это цена свободы.
«Я не половой коврик, чтобы вытирать об меня ноги».
Она имела право на свою жизнь, которой добилась сама.
«Семья — это не всегда те, кто связан с тобой кровью. Семья любит тебя и уважает».
Ира вдруг почувствовала себя удивительно свободной.