Можно сказать, что жулики в честной борьбе не выиграют. Они действуют исподтишка и за спиной. А те, кто за правду - проигрывают. Ибо действуют честно, открыто, ожидая подобного и от своего визави.
Эта провальная операция советского командования в 1942 году дорого обошлась нашим войскам. Естественно, в свое время обвиняли во всем Сталина.
После его смерти пришедший к власти Хрущев свалил всю вину именно на Верховного главнокомандующего.
Хрущев во всем обвинял Сталина - не разрешал войскам Юго-Западного Фронта перейти к обороне. Мол, Сталина предупреждали, он высокомерно никого не слушал, вот и получился катастрофический результат.
Как было? 22 марта 1942 года главнокомандующий войсками Юго-Западного направления маршал С.К.Тимошенко, которого активно поддерживал член Военного Совета Хрущев, предложил план наступления на Харьков. При этом планировалось освободить не только Харьков, но и все левобережье Украины.
Неправильную оценку сил противника дал начальник штаба Юго-Западного направления генерал-лейтенант И.Х.Баграмян. Он говорил о 6-й немецкой армии -
"... Нет ни одной пехотной или танковой дивизии, которая бы компактно занимала оборону на определенном участке фронта. Израсходованы оперативные резервы. В ходе боевых действий в районе Харькова противник вынужден перебрасывать на это направление отдельные полки, батальоны и даже роты с менее активных участков фронта, формировать из них боевые группы и затыкать ими образовавшиеся бреши в линии фронта"
Словом, по Баграмяну, состояние немцев было так себе, хоть голыми руками бери.
А вот уже после войны Баграмян признался, что его тогдашние прогнозы по ситуации на фронте строились больше по догадкам, чем на основе каких-то реальных сведений. Догадки ... У полководца - гадание на кофейной гуще или на картах!
Другой будущий советский маршал, а на время описываемых событий генерал-майор артиллерии К.С.Москаленко вспоминал о каком-то сверх оптимизме, что прямо витал в штабе фронта. Все были уверены в победе и
"... Как это ни странно, Военный совет фронта уже не считал противника опасным..."
С замечаниями по плану предложенного наступления выступил Генштаб. Его претензии были связаны с недостаточным количеством резервных соединений, необходимых для организации успешного наступления. Мол, в таком случае могут быть проблемы.
Сталин поддержал на первых порах Генштаб, но потом свое мнение изменил. От Тимошенко и Хрущева постоянно исходила уверенность в благополучном итоге операции. На основе этого и Сталин стал с оптимизмом смотреть на будущий исход сражения по освобождению Харькова. Некоторые резервы фронту все-таки выделили - 10 стрелковых дивизий, 26 танковых бригад и 18 артиллерийских полков.
Но был один конкретный противник этой операции, который, рассмотрев все имеющиеся материалы, пришел к выводу, что советские войска сражение проиграют, что приведет к сильнейшей катастрофе. Так оно впоследствии и произошло.
Это был начальник оперативного отдела Юго-Западного Фронта полковник Иван Никифорович Рухле
Немного о его нем.
Белорус, из крестьянской семье Виленской губернии. В 1919 году пошел добровольцем в РККА.
До войны сумел получить отличное военное образование, чего не было у многих будущих "великих полководцев".
В 1931 году Иван Рухле закончил Военную академию имени М.В.Фрунзе и сразу поступил в Военно-Воздушную академию.
В 1933 году, по ее окончании, назначен на должность командира авиаэскадрильи в 21-ю тяжело-бомбардировочную авиационную бригаду.
В 1936 году Рухле зачислен в Высшую военную академию имени К.Е.Ворошилова.
Но тут случилось неожиданное. После окончания этой академии в 1938 году Иван Рухле внезапно ... уволен из РККА.
Обвинение для тех лет серьезное - "…за связь с врагами народа Андриановым – бывшим начальником штаба АОН и Тарновским-Терлецким – бывшим командиром 21- й авиабригады...".
Однако, разобрались, что эта информация не заслуживает большого внимания очень быстро. Уже через месяц Рухле восстановлен в армии и назначен старшим преподавателем в той самой Военной академии имени К.Е.Ворошилова, которую не так давно сам окончил.
Он занимался изучением стратегии военного дела, получил степень доцента. Образование, повторю, у него было многим на зависть - три академии за плечами!
Высокообразованный командир, он видел дальше и глубже при планировании серьезных операций, чем некоторые будущие "великие полководцы".
Такого, без всякого сомнения, хорошо подготовленного военного специалиста (повторю - не чета очень многим "заслуженным") надо было бы использовать на все 100%, но ...
С началом Великой Отечественной Иван Рухле - заместитель начальника штаба ВВС РККА, а затем исполняющий обязанности начальника штаба, присвоено звание полковник.
В ноябре 1941 года Рухле переведен в штаб Юго-Западного Фронта и был одним из разработчиков плана Ростовской наступательной операции. В конце ноября 1941 года Ростов-на-Дону был освобожден.
В апреле 1942 года полковник Рухле назначен начальником оперативного отдела штаба Юго-Западного Фронта, участвует в разработке плана на весенне-летний период 1942 года по освобождению Харькова.
Но, как написано выше, Иван Рухле, изучив имеющийся материал, пришел к выводу о катастрофических последствиях намеченного наступления на Харьков.
В далеко непродуманных шагах руководства Юго-Западного направления Хрущева, Тимошенко и Баграмяна по организации Харьковской наступательной операции Рухле нашел опасность нашим войскам оказаться в "котле" - в полном окружении. Он так и говорил - "Эту операцию мы проиграем, она закончится катастрофой!".
Дабы предотвратить такие последствия, как написал в своей книге "Хрущев. Охота на силовиков" А.С.Терещенко, полковник в отставке, в прошлом военный контрразведчик, Иван Рухле обращается к начальству -
"...Свое беспокойство он несколько раз доносил главкому ЮЗН маршалу С. К. Тимошенко и члену Военного совета Н. С. Хрущеву. Не получив от них положительной ответной реакции на свой аналитический прогноз, он стал искать правду в лице военных контрразведчиков..."
Рухле обращается к майору М.А.Белоусову из Особого отдела фронта, с которым был немного знаком еще с довоенных времен.
Он просит Белоусова через возможности органов военной контрразведки довести имеющиеся серьезные и обоснованные сомнения по поводу харьковского наступления до сведения самого Сталина.
Белоусов докладывает об этом начальнику Особого отдела Юго-Западного Фронта генерал-майору Н.Н.Селивановскому.
Последний, ознакомившись с представленными материалами, докладывает далее - своему руководителю, начальнику Управления особых отделов НКВД СССР В.С.Абакумову.
Но тут начинается непонятка какая-то. Абакумов, видящий Сталина чуть ли не ежедневно, почему-то решает ему не докладывать, а первоначально все обсудить с ... Хрущевым, который бил себя чуть не пяткой в грудь, заверяя Сталина в успехе Харьковской операции.
Как пишет О.С.Смыслов в книге "100 великих загадок Великой Отечественной войны" -
"...Однако Абакумов, получив сообщение, допустил грубейший просчет. Вместо того, чтобы доложить Сталину, он ... связался по "ВЧ" с Никитой Сергеевичем и доложил ему, что опытные работники серьезно опасаются за исход Харьковской наступательной операции.
Член Военного совета ЮЗН, как считается, ответил, что такие опасения имеют определенные основания, но теперь "ничего уже сделать нельзя. Всем нам надо работать над тем, чтобы эта операция прошла, как можно лучше".
Хрущев говорил неправду: Сталин колебался и, получив такую информацию, несомненно, эту операцию отменил бы..."
Отменил и серьезной катастрофы с десятками тысяч убитых и тяжелейшими последствиями можно было бы избежать. Но ...
Все это реально похоже на правду, ибо дальше у полковника Рухле начались проблемы. И большие при этом.
Хотя 21 июля 1942 года он стал генерал-майором авиации, но после его попыток вот таким путем достучаться до Сталина, против Ивана Никифоровича начинают действовать высокопоставленные большие чины.
А.С.Терещенко пишет, что сбором компрматериалов на Рухле дал команду заниматься Г.М.Маленков - он был представителем Ставки на Сталинградском Фронте. Затем Ивана Никифоровича якобы по срочному вызову отправили в Москву, об этом ему объявил сам Маленков, который даже распорядился свой самолет предоставить - мол, вызов срочный и связан с повышением по службе.
Но уже в Москве, 5 октября 1942 года генерал-майор Рухле был задержан.
А 9 октября Ивану Никифоровичу Рухле было предъявлено обвинение ... в провале Харьковской наступательной операции (!!) и работе (!!!) на немцев. Нонсенс какой-то! Но так было.
Считается, что поводом для будущего ареста генерала послужила телеграмма Сталина от 25 августа 1942 года. Явно ему, как говорят, "дули в уши" со стороны Хрущева и ect, которым надо было свалить вину за харьковский провал на кого-то, снять с себя ответственность -
"Лично Василевскому, Маленкову.
Меня поражает то, что на Сталинградском фронте произошел точно такой же прорыв далеко в тыл наших войск, какой имел место в прошлом году на Брянском фронте, с выходом противника на Орел.
Следует отметить, что начальником штаба был тогда на Брянском фронте тот же Захаров, а доверенным человеком тов. Еременко был тот же Рухле. Стоит над этим призадуматься.
Либо Еременко не понимает идею второго эшелона в тех местах фронта, где на переднем крае стоят необстрелянные дивизии, либо же мы имеем здесь чью-то злую волю, в точности осведомляющую немцев о слабых пунктах нашего фронта…"
Фамилия Рухле мелькнула, вот тот же Маленков, да еще и с добавлением от Хрущева и стал вопросом заниматься. Отсюда и прозвучавшее обвинение в адрес Рухле о работе на немцев.
Кстати, касательно работы на немцев, все пошло от Хрущева, который говорил -
"...Не будь этой связи, мог ли он так верно предугадать планы противника на кампанию 1942 года?..."
Если сам "два-три-три-два" был Никита Сергеевич, неужели всех такими же считал?
Кстати, как говорится - подсуетился быстро, поняв, куда подул ветер, на тот момент генерал-полковник А.И.Еременко. В воспоминаниях сотрудника военной контрразведки Л.Г.Иванова, который изучал обвинительные материалы по делу И.Н.Рухле, есть такие слова -
"В этой папке находилась подлинная телеграмма командующего Сталинградским фронтом А. Еременко – И. Сталину, датированная осенью 1942 года, где тот возлагал вину за срыв сентябрьского наступления на готовившего его, начальника оперативного управления штаба фронта генерал-майора И. Рухле"
Что можно добавить? Со всех сторон - Хрущев, Маленков, Еременко и прочие Сталину поступала информация, что, мол, нашли причину всех бед - некто генерал Рухле. Ату его!!!
Абакумов распорядился вести следствие и не передавать дело в суд. Что может быть и спасло Рухле - получил бы по суду "вышку" и точка. Но что повлияло на это решение Абакумова - сложно сказать. Может, война закрутила, не до арестованного генерала стало... А может (а кто его знает?) - смотрел Абакумов далеко вперед - и пригодиться когда-нибудь вдруг Рухле, с тем же Хрущевым может придеться разбираться, а тут такой ценный свидетель.
Абакумов ведь знал и о предупреждении Рухле, и чем закончилась харьковская авантюра Тимошенко-Хрущева-Баграмяна. Словом, непонятно, почему его держали под следствием столько лет.
При этом, как читал, на допросы Ивана Прокофьевича практически не вызывали. Прямо, какой-то "Эдмон Дантес, граф Монте-Кристо" - сидит в тюрьме, что, почему - ничего не понятно.
И вот такой ценный, высокообразованный военный специалист в войне больше участия не принимал ...
Но дело надо как-то надо было готовить для доклада Верховному главнокомандующему - все-таки речь о генерале идет. Стали собирать материалы. В штабе 4-й танковой армии начальником был полковник Е.С.Полозов, которого ранее, по предложению Рухле, убрали из штаба фронта за непригодность. Тот, естественно, воспринял это, как личную обиду.
Для Маленкова и была подготовлена справка на генерала Рухле на основе слов Полозова и якобы аналогичных высказываний члена военного совета Ф.П.Лучко. Этого и оказалось достаточно.
Любопытно отметить, что Лучко в сентябре 1944 года говорил - никаких заявлений, порочащих Рухле, он не делал...
Материалы по делу Рухле лично докладывал Сталину Маленков. Вероятно, все было (на бумаге) так хорошо подготовлено, что Верховный дал санкцию на арест...
Получилось так, что оценка и прогноз по предстоящей операции со стороны талантливого боевого генерала, окончившего три Военные академии, оказались ничего не значащими по сравнению с упорством и амбициями профана Хрущева, которому услужливо поддакивали Тимошенко и Баграмян. А за профанацию и лизоблюдство пришлось расплачиваться многими десятками тысяч жизней советских солдат и офицеров.
Сталин в письме командованию Юго-Западного Фронта написал так -
"...В течение каких-то трех недель Юго-Западный фронт благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 19–20 дивизий.
Это катастрофа, которая по своим пагубным результатам равносильна катастрофе с Ренненкампфом и Самсоновым в Восточной Пруссии.
После всего случившегося тов. Баграмян мог бы при желании извлечь и научиться чему-либо. К сожалению, этого пока не видно. Теперь, как и до катастрофы, связь штаба с армиями остается неудовлетворительной, информация — недоброкачественной…
...Понятно, что дело здесь не только в тов. Баграмяне. Речь идет также об ошибках всех членов Военного совета и, прежде всего, тов. Тимошенко и тов. Хрущева.
Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе с потерей 19–20 дивизий, которую пережил фронт и продолжает еще переживать, то боюсь, что с Вами поступили бы очень круто…"
Можно еще добавить, так сказать - штрихи к потрету главных действующих лиц.
Пытаясь отвести от себя ответственность тот же Тимошенко, как и в случае с Рухле, попытался свалить вину на командующего 9-й армией генерал-майора Ф.М.Харитонова. Тимошенко докладывал в Ставку -
"Командующий 9-й армией генерал-майор Харитонов бросил войска на произвол судьбы и трусливо сбежал…".
Мол, смотрите, как вышло! Командарм - трус! Но тут не получилось. На защиту командующего 9-й армией встал сам А.М.Василевский, прекрасно знавший, кто виновен в произошедшей катастрофе.
Василевскому было поручено провести расследование, по результатам которого, виновниками трагедии были названы командующий Юго-Западным Фронтом маршал Тимошенко, член Военного совета фронта Хрущев, начальник штаба генерал-лейтенант Баграмян.
А вот за генерал-майора Рухле вступиться было некому...
23 марта 1953 года Ивану Никифоровичу Рухле был вынесен приговор. Военной коллегией Верховного суда СССР он был осужден к 10 годам ИТЛ. Его лишили звания генерал-майор и всех наград. Но учитывая проведенный под следствием срок, на следующий день Иван Никифорович был освобожден.
Две недели спустя - 7 апреля 1953 года, те же самые члены Военной коллегии Верховного суда пересматривают ими же принятое решение и отменяют лишение Рухле генеральского звания и наград.
Дальше - больше. 29 мая 1953 года его полностью реабилитируют, освобождают, восстанавливают в рядах Вооруженных Сил.
Перед ним словно стараются оправдаться - выделяют просторную квартиру в престижном районе Москвы, выдают путевку в один из лучших правительственных санаториев, выплачивают генеральское денежное довольствие за десять с лишним лет!
Жену с малолетней дочерью Иван Рухле в самом начале войны успел отправить на Урал. Позже они переехали в Среднюю Азию, после окончания войны вернулись в Москву. Теперь семья воссоединилась.
А несколько позже генерал-майор Рухле получил направление в Ленинградский Военный округ - на должность заместителя командира 4-го стрелкового корпуса. В этой должности он прослужил еще 8 лет и в 1961 году был уволен из армии.
Находясь на пенсии, Иван Никифорович Рухле продолжал заниматься военной наукой - разрабатывал теорию военной стратегии и тактики, изучал историю мировых войн. Его научные работы не раз появлялись в специализированных изданиях. Занимался и общественной работой.
Иван Никифорович Рухле скончался 16 января 1977 года. Похоронен на Востряковском кладбище г.Москвы
Вот, точно - "Что имеем - не храним, потерявши - плачем".
Спасибо, что дочитали, комментируйте, подписыватесь, ставьте лайк.