А потом вдруг Мария говорит Ане: «Погубили мы твоего братишку, ну так теперь нового привезем. Жди!»
Пошли по уже знакомым инстанциям и..., представьте себе, без малейших проволочек получили разрешение на усыновление еще одного малыша.
Поехали все в тот же детдом и взяли на этот раз совсем крохотного Рустама. Но кроме Рустама они приехали еще с одним членом семьи.
Это была молодая, пышущая здоровьем женщина по имени Алла.
- Мама сказала, - рассказывала девочка, — что женщину эту она присмотрела на вокзале там.
Почему-то ей было деваться некуда. То ли с работы выгнали, то ли из дома.
Разговорились.
Мама и уговорила Аллу поехать к нам. Говорит у нас тепло всегда, фрукты круглый год, в доме нашем жить будешь... Та и поехала.
А когда они приехали все вместе, мама как-то уже в тот же день стала вести себя очень странно. Мне говорит: «Вот тебе, Аня, братик вместо Камала. Береги его он тебе должен быть роднее всех родных».
А Алле стала дом наш показывать.
Но не как хозяйка, а словно наоборот, сдает свой дом с рук на руки.
А ночью Мария выпила уксусной эссенции. В больнице она только и успела перед смертью сказать: «Никто не виноват это я сама решила так поступить. Сама выпила».
Как мог второй неестественный уход в одной и той же семье оставить людей равнодушными?
- А что вы от нас хотите? - мало ли что происходило у них там за стенами дома! Разве мы обязаны влезать в чужую жизнь? - говорил председатель того окружного комитета, в территорию которого входил дом этой семьи.
Говорил, а сам глаза прячет.
Прячет, потому что понимает: по всем канонам человечности обязан. Да и вообще, что такое махалля? Зачем создавали ее люди? Да именно для того, чтобы подобные случаи не могли произойти.
Но не случайно, повесили на семью Ани ярлык чужаков, а на Марию вовсе иноверки.
Махалля для своих, а что там чужие, как там... дело не наше. Но справки на усыновление чужих детей все-таки они подписывали, а значит и махалля брала на себя ответственность за судьбу этих детей.
Кроме махалли есть еще и комиссия по делам несовершеннолетних при горисполкоме. Она-то обязана вникать в проблемы семьи. По долгу службы. Кто-то в конце концов должен нести личную ответственность за то, что происходит с детьми.
Но есть ли этот кто-то?
После прощания с Марией Алла пожила очень недолго в этой семье. Не привлекли ее ни тепло, ни фрукты. Как только увидела она, что за человек Байрам, собрала свои вещи и исчезла также неожиданно, как и появилась. Остались они втроем: Байрам, Аня, маленький Рустам.
Почти год Аня крепилась. Никто не знал каково девочке приходится дома. Год она выхаживала братишку, а потом вдруг сорвалась. После очередных побоев отца бросилась к шкафчику, где когда-то стояла уксусная эссенция.
Да только ее уже не было матери пригодилась.
- Ну взяла что под руку попалось, - рассказывает Аня, — стала запихивать в себя все подряд. Но только зря мучилась. Отвели меня в медпункт, там желудок промыли да обругали, чтобы я больше этого не делала. А я думала, может и впрямь зря. Рустам-то как без меня. Но потом думаю, если бы я отравилась, может быть в комиссии по детским делам подумали бы, что Рустаму больше не с кем быть и отдали бы опять в детдом. Там ему было бы лучше. Я знаю.
Но Рустама-то как раз в дет дом и не отправили.
После этого случая, наконец, хоть как-то поинтересовались судьбой детей. И комиссия по делам несовершеннолетних направила девочку B детдом. А Рустама оставили.
Где тут логика?
Или чиновники из комиссии ждали еще одной беды?
Анна пробыла в детдоме недолго.
Очень скоро Байрам понял, что без Анны дом приходит в запустение, готовить некому, стирать тоже... Короче, не прошло и полгода, как на пороге горисполкома вновь показался Байрам. «Хочу Анну забрать назад. Дайте документ».
И ему дали.
Как это могло произойти?
- Да мы понимали, что нужна ему Анна, чтобы за домом смотреть, - говорил председатель комиссии по делам несовершеннолетних, зам. председателя горисполкома.
- И все-таки согласие свое дали?
- А что мы могли сделать, - разводит руками зам. председатель, — он же просто ненормальный какой-то.
Осаждал нас весь месяц, не давал работать...
Вот и все объяснение.
Как же уговаривали Байрама работники детдома не забирать Аню.
Привязались они к ней за это время. Девочка ласковая, дисциплинированная, честная, за ней и другие воспитанники стали тянуться. На Анну всю группу можно было оставить - знали: она за всем проследит. Как взрослая.
Да она по сути и бы- давно взрослой. Детства-то лишили eё.
Байрам был непреклонен. Не для того он месяц пороги обивал, чтобы сейчас думать о том, где Анне будет лучше. Она нужна была ему в хозяйстве.
Да и Аня особенно не сопротивлялась. Как ни хорошо ей было в детдоме, а душа вся изболелась по Рустаму.
- Вот, если бы он со мной там был, то и мечтать больше не о чем.
Но его там не было.
Через полгода разразилась новая гроза...
Подписывайтесь и читайте продолжение так же завтра будет.