Милош Банджур, будучи депутатом городского совета в городе Ниша, открыто поддерживает Донбасс и Россию. Ничего особенного, может подумать читатель, ведь в Сербии практически все население поддерживает Россию. Но, оказывается, русофильская позиция может плохо отразиться на вашей политической карьере.
- Я родился в 1966 году в Приштине. Сейчас проживаю в Нише, это город в южной Сербии, является второй столицей Сербии, потому что Белград во время войны с Австро-Венгрией находился на границе с монархией и правительство в это время переезжает в Нишу. Я тут проживаю с 2000 года, а до этого проживал в Косовом поле, это район в Приштине, в котором проживали сербы. Я там родился, окончил школу, стал ассистентом в университете, потом учился также в Белграде, получил ученое звание профессора. Наш факультет переехал в Косовскую Митровицу, поскольку все сербы покинули Приштину и переехали на Север Косово и Метохии (КиМ) и сейчас наш Сербский государственный университет находится в Косовской Митровице. Я постоянно езжу туда из Ниша, провожу лекции и возвращаюсь обратно. В 2012 году, когда Сербская прогрессивная партия выиграла выборы, я стал членом городского правительства, затем был заместителем мэра Ниша, потом народным депутатом Парламента Сербии с 2020 по 2022 год, сейчас депутат городского парламента.
- Когда начались албанские претензии к сербам? Это было при Тито либо активно началось после его смерти?
- Албанские претензии по вопросу КиМ были постоянно, еще до 20 века они организовывали собрания, конференции, на которых они определили своей главной целью создание «Великой Албании», в которую входят КиМ, часть Македонии, Греции, Черногории. Они попробовали реализовать эту идею с каждым оккупантом, который их поддерживал, поэтому во время Второй мировой войны они были союзниками Гитлера и Муссолини. Они выгнали сербов из КиМ, мой дедушка и его братья были вынуждены покинуть свою территорию и проживали в центральной Сербии как беженцы, а после окончания войны они вернулись. Албанцы хотели сделать этнически чистую территорию, а когда пришли коммунисты, которых возглавлял Тито, их политика была антисербской, направлена против сербов, потому что сербов было 54% во всей Югославии и надо было достичь равновесия. Тито дал много прав албанцам, сделал автономный край Косово и в 1974 году по новой конституции у Приштины были полномочия как у остальных республик, хотя отдельной республикой в составе СФРЮ она не являлась. Хоть там и было записано, что КиМ была автономией, Сербия ничего не могла сделать без согласия албанцев, Сербии связали руки. Албанцы проводили митинги, демонстрации и хотели сделать из КиМ республику, и мы понимали, что это очередной шаг к независимости. Самые крупные демонстрации были в 1968 и 1981 годах. Затем при помощи коллективного Запада они получили оружие и реализовали в 1990-х свою мечту – получили независимость.
- Как так получилось, что исконно сербская земля стала албанской?
- У них был огромный прирост населения, например, на одну семью было 10 детей, у сербов – 2-3. На протяжении сорока лет они изменили этническую картину КиМ. После Второй мировой войны у нас было поровну сербов и албанцев. За 40 лет коммунизма они стали большинством, а сербы просто потихоньку уезжали в центральную Сербию и их становилось меньше, это тоже причина сегодняшнего этнического неравновесия, они придерживались этой цели с 19 века. Коммунисты простили все преступления, которые были совершены во время Второй мировой – хорватам, которые были с Гитлером – забыли преступления, албанцам, которые были с Гитлером – забыли, мусульманам из Боснии, которые были с Гитлером, тоже забыли. Тито сделал равновесие заслуг и равновесие ответственности всех народов. Это была ложь и это было искусственно, потому что только сербский народ сражался с Гитлером. Это была коммунистическая ложь, чтобы у всех были одинаковые заслуги. Каждое изменение конституции расширяло права Косово, каждый раз это были новые права. В 1959 году Петер Стамбулич, этот сумасшедший серб, который был председателем КП Сербии подарил Косово Лепосавич и Лесач, две общины на севере Косово, в которой проживают только сербы и которые никогда не были в составе географического Косово, но он передал кусок Сербии. Это похоже на передачу Крыма Украинской ССР.
- Когда начались откровенные нападения на сербов?
- Они были всегда. Я с детства помню как они воровали домашних животных, избивали сербов, некоторых убивали, потому что не было никакого наказания. Когда Тито устранил Ранковича, самого влиятельного серба в Югославии, в 1966 году, с этого момента власть в Косове была в албанских руках и они оказывали влияние на сербов – они убивали, грабили, крали – это менталитет албанцев. Они проживали в высокогорье и там были суровые условия жизни, как следствие, у них суровый горный менталитет, а сербы очень мягкие и придерживаются закона, для албанцев не было никакого наказания и они продолжали совершать преступления. Из-за этого сербы принимали решение покидать край. Была атмосфера небезопасности, а если вы не чувствуете себя надежно и безопасно там, где проживаете, вы захотите покинуть этот регион, все очень просто. Это было постоянно, особенно после 1966 года.
- В 90-е годы, когда начался распад Югославии, какая была обстановка в Косово и Метохии?
- В 1987 году у сербов было гражданское движение сопротивления албанскому террору и на волне этого движения пришел к власти Слободан Милошевич и он сделал очень много, чтобы косовский вопрос был отложен, чтобы он не был на повестке дня при развале Югославии. Он поменял конституцию и вернул Косово и Воеводину на позиции до 1966 года, т.е они оставались автономными, но не были республиками ни де-юре, ни де-факто. И пока шла война в Боснии, ситуация в Косово и Метохии была относительно мирной, но албанцы были активны политически – они покинули все институции Сербии, не только власть, но и университет. Они не хотели работать и учиться с нами в одном здании и бойкотировали все институты власти Сербии, на что Запад сказал, что этот народ не имеет власти, хотя является большинством, сербы их унижают, обижают и начал вмешиваться. Это было сделано специально, такой спектакль, договор между ними. В удаленных албанских поселках обстановка была небезопасной для сербов и мы просто боялись туда заезжать, у них было оружие и они даже обстреливали полицейский патруль, устраивали засады и убивали сербских полицейских. Такая ситуация наблюдалась с 1994 года, а с 1998 году они силой забрали большую территорию, особенно там, где они плотно проживали. Самая главная дорога из Белграда до Приштины была небезопасна с 1996 года и когда я ездил два раза по этой дороге, в моем автомобиле потом были пули.
- Где Вы застали события 1999 года?
- Я был в Косовом поле, но были очень странные обстоятельства – власть заставляла нас притворяться, что как будто ничего не происходило и мы во время войны должны были ходить в университет и принимать экзамены у студентов. Это была такая картинка для западных СМИ. После войны я остался в Косовом поле. Тут я встретился с русскими, которые проживали в Слатине и мы очень сильно дружили, помогал им переводить различные тексты.
- Видели ли Вы беженцев во время войны или какие-то зверства по отношению к сербам?
- Я видел томагавк, который летел по небу как сигаретка, каждую ночь шли бомбардировки, сначала была вспышка, а через пару секунд грохот. С моего дома слетела крыша и вылетели все окна. Сербы покинули КиМ и албанцы просто шли вдоль улицы и сжигали пустые сербские дома, я остался охранять свой дом и благодаря этому дом уцелел. Много было случаев, когда многих сербов просто избивали или убивали. У одного мальчика был мопед и он поехал по направлению к Приштине, по дороге на него напали и убили. Один мужчина не возвращался домой в течение семи дней, мы пошли с русскими друзьями его искать и нашли в морге уже. Недалеко от моего дома был рынок и албанцы закладывали взрывчатки и многие мои соседи были ранены, моя мама также получила ранения от растяжек, двое соседей погибли от этих взрывов. В 2004 году они опять ходили по местности и жгли дома, несколько тысяч домов, церквей. Но меня тогда уже не было в Косово.
- А почему миротворцы (КФОР) никак не реагировали на откровенный разбой и вандализм со стороны албанцев?
- Потому что они союзники, потому что они пришли охранять не мир, а Косово. Они думали, что нужно охранять албанцев и когда они приехали, многие из этих военных поняли, что нужно охранять сербов. Некоторые были честные, но в Приштине был британский КФОР, он был настроен антисербски. После них приехал норвежский КФОР и у них была принципиальная позиция и они пытались защищать сербов. Это было только на этом участке, потом кто-то другой их сменил. Британцы были самые поганые, и американцы тоже.
- Обсуждая тему распада Югославии, нельзя не коснуться такой личности как Слободан Милошевич. Общаясь с сербами, некоторые из них говорят, что он предал сербов, а для русских он – герой. Как Вы объясните этот факт?
- Очень много зависит от образования человека и фактов, которыми человек обладает. Я много занимался политикой в то время, когда я был студентом, в то время, когда Милошевич пришел к власти. Я как человек, который проживал там и видел все своими глазами, я могу сказать, что суть его политики была справедливая, принципиальная. Конечно, в его окружении были коррупционеры, может не хватало контроля над окружением, но он не предал сербов в Хорватии, в Боснии и в Косово и Метохии. Просто он был при власти во время самых тяжелых обстоятельствах – Россия была слабая, к власти пришел Ельцин, Козырев был министром иностранных дел, они были прозападными политиками, у нас не было союзников, нам никто не мог помочь. Учитывая все это, все же можно сказать, что у него была принципиальная политика, но у него были некоторые другие слабые стороны, но самое главное – он не предал Сербию. Внутри государства много было предателей. Например, 28 июня – наш главный праздник, в этот день новая власть отдала его Западу, было обидно за всю нацию, такое оскорбление. Поэтому могу сказать, что многие сербы не считают его предателем, он был первым, кто попытался сопротивляться Западу. У него не было союзников, Республика Сербская – это один из положительных результатов его борьбы, у него было много ошибок во внутренней политике, но по вопросу национальной политики он не был предателем.
- Вучич находится в достаточно сложной ситуации, когда от него требуют введения санкций против России и признания независимости КиМ. Он более прозападный или пророссийский, учитывая геополитическое положение Сербии?
- Да, его положению не позавидуешь, но ситуация у Милошевича была сложнее. У Вучича наблюдается политика пребывания на двух стульях. Я недоволен политикой кадров в Сербии, поскольку прозападные политики могут получить пост, а пророссийские нет, нас просто в сторону отталкивают и это идет с верха власти. Некоторые партии специально представляют пророссийскую позицию, чтобы люди голосовали за них. Потом, когда приходят к власти, они забывают свою пророссийскую позицию. Только маленьким партиям-сателлитам, которые особо не влияют на политическую повестку дня, можно быть пророссийским.
- Вы известны тем, что защищаете Россию и Донбасс на политическом уровне. Известен даже один инцидент в сербском парламенте.
- За 15 дней до начала СВО в нашем парламенте побывал посол Украины и в течение часа плохо говорил о России и Путине и только я ему сказал ему правду. Он произносил ложь, целый час одна сплошная ложь! Я встал и ответил ему дипломатично, но четко по каждому вопросу. После этого моя карьера в партии стала ухудшаться. Меня не включили в партийный список на выборах в парламент, а теперь не хотят включать и в список на городские выборы. У нас есть много тех, которые играют пророссийскую роль, но по сути они пророссийскими не являются. Сейчас они могут быть пророссийскими, через час они изменят свою позицию.
- Можно ли сказать о том, что снова начнется война за возвращение Косово и Метохии лет через 10-15?
- Это не будет скоро, может быть, при некоторых обстоятельствах, но только после окончания СВО, когда Россия займет свое высокое место в геополитической иерархии, возможно при иных международных обстоятельствах. Но есть ли смысл начинать войну? Принимая во внимание тот факт, что в КиМ проживает 95% албанцев, мы ничего не достигнем, проблема населения будет постоянно. Можно реализовать такой план – КиМ полностью возвращается в состав Сербии, мы возвращаем территориальную целостность, а они получают широкую автономию. У нас будет историческая сатисфакция, наша церковь будет там функционировать свободно, наши люди будут жить, и у них будут свои права. Военный вариант не имеет смысла. Многое должно измениться в международных отношениях. Это должно быть целью сербского государства, но каким путем, надо думать, ситуация нам подскажет какой путь выбрать.
- Сербский народ не может предать Россию, но, находясь в географически в Европе, заинтересован во вступлении в ЕС. Насколько популярна эта идея?
- С каждым годом доверие и интерес к ЕС снижается. Мы видим, что они абсолютно ничего не решают – им взорвали Северной поток, они молчат, у них много мигрантов и межэтническая ситуация накаляется – они молчат. Зачем нам дополнительные проблемы? У нас падает интерес относительно вступления в ЕС и они навязывают нам независимость Косово, сначала речь шла об урегулировании проблем, а затем Шольц и Макрон открытым текстом заявили, что мы должны признать независимость КиМ. Но мы идем по этой дороге евроинтеграции, но мы понимаем, что никогда туда не попадем. Они нам дают 250-300 млн евро в год, Белград берет эти деньги и притворяется, что реализует какую-то проевропейскую политику. Это делается только для того, чтобы не обострять ситуацию с Брюсселем.