–Я разлепила ресницы и тут же их сомкнула. Как всегда, больно. Холод и тремор стали уже почти привычными. Попыталась подняться на одном локте и поняла, что лежу на сырой голой земле. Однако, одежда была приличной, хоть и грязной, но не рваной. Жакет из твердой ткани, сапоги выше колен - что-то английское? Хотя, загадывать было рано. разлепила ресницы и тут же их сомкнула. Как всегда, больно. Холод и тремор стали уже почти привычными. Попыталась подняться на одном локте и поняла, что лежу на сырой голой земле. Однако, одежда была приличной, хоть и грязной, но не рваной. Жакет из твердой ткани, сапоги выше колен - что-то английское? Хотя, загадывать было рано.
Как меня зовут, где я? В какое время меня занесло на этот раз? Я знала, что скоро придёт понимание, потому что это было со мной не впервые. Попыталась пошевелить пальцами, протянула их к обшлагу рукава. Кто я на этот раз?
Боже, дай мне уже умереть…Но это было невозможно, ибо умереть - это еще нужно постараться, и набрав полные лёгкие холодного сырого воздуха, я наконец открыла глаза, а хотелось свернуться и поплакать. Вспомнила, мне двадцать шесть лет, и зовут меня Наташа.
С именем и возрастом умирать стало страшновато, поэтому я попыталась осмотреться: я лежала поперёк двух старых могил. Усмехнулась про себя: «С моим везением почему бы и нет» Лишь бы не удариться в истерику, но это все равно не поможет.
А вот что было высечено на могилах разобрать было нужно, это может пригодиться потом. «Эннет Джеймс». На второй могиле букв было не разобрать - она была совершенно древняя. Всё, хватит тут, надо идти.
Вдалеке виднелся дом. Шагать долго, но другого выхода нет. И я побрела. Остановившись перед основательной дубовой дверью, я выдохнула. После этого занесла руку, чтобы постучать, и дверь волшебным образом распахнулась. Пахнуло теплом, ванилью, старым маслом.
Я увидела уголок клетчатой юбки, каменный пол, живой огонь и услышала:
- Входите, милая!
Что ж, там всяко лучше, чем здесь. И я сделала шаг в желтый дверной проём. Очнулась я, когда поняла, что села на дремлющего кота, он недовольно мявкнул и спрыгнул на пол, а женщина в клетчатом платье оттирала мои колени и щеки, одновременно заглядывая в мои глаза, с лёгкой тревогой, но без страха. Я разомкнула сухие слипшиеся губы:
- Где я?
- Ничего, милочка, ничего, главное, теперь вы в безопасности- женщина, похоже, оттерла меня до первозданного состояния и сейчас любовалась результатом своих трудов.
- Пожалуйста, скажите, где я?
Женщина отвернулась и немного окаменела спиной.
- Давайте-ка отдохните, милая, - немного напряжённо ответила она. Вас проводят. -Дилли! Дил! - позвала она кого-то. В ней не было ни удивления, ни суеты. Как будто она ожидала чего-то подобного. Тогда я спросила по-другому:
- Вы знаете кто я?
Она обернулась, слегка поджала губы, и ответила:
- Это неважно. Вернее нет. Не могу сказать, милочка...
В эту минуту в кухню вбежала девочка, и, взглянув на меня всплеснула руками:
- Ой, бедненькая, откуда она? Фанни-ма, она...- наверное, у меня был очень жалкий вид.
- Не болтай лишнего, - мягко оборвала ее женщина, которую как я теперь знала, звали Фанни-ма. - Проводи ее в спальню, а завтра разберёмся, принеси ей чай и печенье. А я пока поговорю с проводником.
Я не хотела уходить, но вряд ли у меня был выбор. Последнее, что я помнила в эту ночь - пахнущую свежестью постель и заботливые руки Дилли-дил, как я ее назвала про себя. Грязная одежда сменилась на что-то льняное. Я испытала некоторый стыд за то, что так просто сдалась, позволив себе отдых, так и не поняв, что со мной случилось.
Но тут я вспомнила. Подкатившие к глазам слёзы были последним, что я почувствовала перед провалом в сон.
Я проснулась от того, что замёрзли ноги. Надо же. У меня такая жизнь, что можно фантастические драмы писать, я потеряла всех, кого любила, дочь..."Нет, только не рыдать - это просто не поможет." А проснуться только из-за того, что замёрзли ноги.
Глубоко вздохнув, я открыла глаза и увидела мордашку Дилли-дил. Маленькая, но постарше моей.... «Так, перестань сейчас думать об этом» - приказала я себе.
Девочка глядела на меня с любопытством и явным желанием поболтать.
- Привет. - Я попыталась улыбнуться, хотя губы предательски дрогнули.
Её глаза засверкали, и она затараторила, что было забавно, потому что шёпотом:
- Ой, тише, а то Фанни-ма будет сердиться! А я тут сижу и жду тебя, воды согрела, а она уже остыла, вот - еле тёплая...
И на ее лице отразилось такое искреннее сожаление, что я невольно улыбнулась.
- Ты Дилли-дил?
Она заулыбалась и кивнула.
- А я Наташа. - я спустила на пушистый ковёр озябшие ноги и пошевелила пальцами, разгоняя кровь.
- На-та-ша... - Дилли зачарованно смотрела на меня, словно в первый раз видела особу, которую швыряет между мирами неведомая сила.
И тут она задала вопрос, который заставил моё сердце споткнуться, а затем забиться сильнее:
- А ты надолго к нам? Если я попрошу Фанни-ма, она может сделать так, чтобы ты осталась.
Я постаралась не спугнуть надежду и спросила, как можно легче:
- Можешь пока попросить Фанни-ма сварить мне кофе? Я умоюсь и спущусь. Там и узнаем, надолго ли я.
Дилли-дил часто закивала, вспорхнула со стула и вылетела за дверь. Я тяжко опустилась обратно на кровать.
Где-то тут есть выход, и это не добротная дверь, которая сейчас перед глазами. Нужно не терять головы, а просто понять, как вернуться обратно.
Раньше это не было такой уж проблемой. Подумаешь, мотает тебя между мирами, временами и параллелями безо всяких на то оснований. К такому привыкаешь, особенно когда от тебя ничего не зависит. Но не в этот раз. Сейчас я не просто выпала из прошлой жизни, там осталась дочь. И я обязана к ней вернуться.
На стуле лежала одежда, в которой я очнулась вчера – клетчатый жакет, темный тонкий кашемировый свитер, светлые брюки, как для верховой езды. Всё сухое и чистое. Отличный сервис. Одевшись, я поизучала некий свой фрагмент в зеркале: худощавое скуластое лицо, тёмно-серые глаза, волосы светлые и длинные. А у дочери тёмные, но глаза точь-в-точь как у меня. «Нет, не сейчас, а то заплачу.»
Спустившись вниз, я обнаружила на кухне Фанни-ма, которая добродушно распекала Дилли.
-Ну что же ты за бестолковка такая! Сколько раз...
Увидев меня, она улыбнулась и машинально продолжила:
- Тебе говорить...Доброе утро, милая, садитесь.
- Её зовут Наташа! - выпалила ничуть не расстроившаяся Дилли-дил. И я улыбнулась ей краешком губ.
- Доброе утро, спасибо за одежду и вообще... – что делать дальше я не знала и стояла посреди кухни, неловко оглядываясь.
На столе дымился бекон, гренки золотились маслом, а яйца были разрезаны на половинки. Я сглотнула.
- Садитесь, милая...Наташа. - Фанни-ма как-то слишком поспешно отвернулась и стала греметь чем-то кухонным, в чем я плохо разбиралась.
Я села, обдумывая свой вопрос, самый главный. Вернее, их было два...
Впрочем, лучше сначала позавтракать. И я налила себе кофе из кофейника, стоящего на столе. Фанни-ма немного расслабилась. Я это увидела по ее спине. У неё была удивительно выразительная спина, я отметила это, поглощая простую вкусную пищу.
- А почему Фанни-ма? - спросила я, когда поняла, что есть молча больше не могу.
Фанни-ма засмеялась и погладила по голове Дилли, которая крутилась вокруг неё, помогая в чём-то.
-Меня зовут Феломена, а эта курочка в три года решила, что раз она не выговаривает моё имя так, то будет звать иначе. Её любящий взгляд устремился на Дилли.
И тут я поняла, что не могу. Просто не могу быть в мире, где на детей смотрят любящие глаза, когда моя...
- Как мне вернуться? - резко спросила я.
Феломена, казалось, не была удивлена вопросу. Просто глаза её погрустнели.
- Наташа, что вы помните? Расскажите о себе.
Я сжала трясущиеся руки и начала рассказывать
Это случилось в день, когда мне исполнилось 20 лет. Я просто легла спать в своей постели, а проснулась совсем в другом месте. В другой стране, в другом времени. И в первый раз это было кошмаром. Я решила, что сошла с ума, меня и упекли там в психиатрическую лечебницу с моей же подачи. И я бы никогда из неё не вышла, если бы внезапно не переместилась вновь. В следующем месте совсем не было людей, и я смогла немного оправиться от потрясений, потому что мозг был занят вопросом выживания в дикой природе. Больше никогда я не видела ни маму, ни отца – они остались в самой первой жизни. И даже если я попадала в какое-то похожее на свою родину, место – оно оказывалось чуть-чуть другим, моей прежней жизни там не было. Я плакала, захлёбывалась и перескакивая с одного на другое, рассказывала все Фанни-ма. Она утирала мне слёзы и гладила по голове. Дилли-дил приткнулась ко мне сбоку, что ещё больше разрывало мне сердце.
- Проводник! Вы сказали, что поговорите с проводником! Вы же можете мне помочь! - воскликнула я отчаянно, и, не веря своим зарёванным глазам, смотрела, как Феломена качает головой. Прежде чем она что-то произнесла, я уже знала: она мне не поможет. Её глаза были ещё выразительнее, чем спина.
- Не проводник, Наташа. Молочник, я сказала, милая. Мне нужно было поговорить с молочником. – я знала, что она говорит неправду, не могла я так ослышаться. Но не пытать же мне её…
Я встала и с усилием толкнув дверь, вышла.
Кто этот проводник, куда он может провести? Хотелось курить, хотя я вспомнила - бросила ещё в прошлой жизни. Что же я не отработала в ней? Почему всё снова? Я села на корточки у стены и тихонько заплакала, уткнувшись лицом в колени.
К моим ногам приполз ёж. Я невольно хрюкнула сквозь слёзы, поразившись этому маленькому нахалу. Надо же...Тут впору собирать себя по кускам, и вдруг этот нелепый бесстрашный ёж. Я его погладила, о чем тут же пожалела.
Посмотрев на ладонь, на которой не осталось никаких следов, я приняла решение.
Я находилась у себя в комнате и, развлекая саму себя, вспоминала английские детские песенки:
«Потеряли котятки
На дороге перчатки
И в слезах прибежали домой…»
- Наташа! - в дверь просунулась голова Дилли-дил. - Можно к тебе?
- Давай, - я присела на кровать, показывая девочке место рядом с собой.
- Не хочу, чтобы ты от нас уходила, - чуть помолчав заявила Дилли.
Я смотрела на неё и думала - сколько же я прожила жизней, а вот что мне сделать, чтобы остаться хоть где-нибудь - так и не поняла.
- Дилли-дил, а кто такая Эннет Джеймс? - спросила я неожиданно для девочки.
У Дилли округлились глаза:
- А откуда ты ее знаешь?
Я напряжённо ждала ответа.
- Она хорошая знакомая Фанни-ма, живет в нашей деревне, мы видимся в основном по воскресеньям в церкви, а что такое?
«Вот тебе и раз. А я думала, что совсем нет хороших новостей. Я собралась на могилку обратно идти с поклоном, чтобы из глубины веков услышать ответы на свои вопросы, а Эннет Джеймс жива-здорова. Что ж, миссия становится чуть менее невыполнимой.»
- Какой сегодня день недели, Дилли-дил?
- Четверг, скоро...
Я немного отключилась от голоса Дилли и собрала мысли в кучку. Итак, мне необходимо найти мисс Джеймс, встретиться я могу с ней через два дня, так я и сделаю.
Все последующие дни до воскресенья я решила абстрагироваться от бессмысленных переживаний и стать хоть немного полезной Фанни-ма, которой я так бесцеремонно свалилась на голову. Ну и по возможности не доставать пожилую женщину вопросами, на которые она реагировала так напряжённо.
Для начала я отважно предложила свою помощь на кухне, чем, по-моему, рассмешила Феломену. Однако получила в руки устрашающе большой нож и миску мелкого лука, который мне следовало начистить.
В общем, чувствовала я себя неплохо. Ведь если разобраться - в этом мире я хотя бы была собой, что случалось не каждый раз. Викторианская Англия была как пресловутый клетчатый плед - уютной и согревающей. В открытой печи пылал огонь, дымился чай в простой чашке. Фанни-ма ловко управлялась с двумя чугунными сковородками, выпекая оладьи сразу на обеих.
- Феломена, а где Дилли? Я не видела ее сегодня. - я сморгнула луковые слёзы и почесала нос.
- Пошла в гости к своей крёстной. Я испекла яблочный пирог и велела отнести ей. Хорошая она женщина. Может быть ты увидишь ее в воскресенье в церкви.
Моё сердце затрепетало при упоминании о воскресной службе, но я сдержалась.
- Фанни-ма, а кем вам приходится Дилли?
Феломена спокойно ответила, что Дилли дочь ее покойной двоюродной сестры, и живет с ней с трёх лет, а полное её имя Долорес.
Отхлебнув чай, я перевела взгляд за окно - там разворачивался типичный английский сельский пейзаж, очень приятный глазу. Наверное, весной здесь чудесно.
- Вот что, дорогая. - Феломена внезапно прервала моё созерцание и перешла на «ты». - Отставь-ка лук, ты уже гору его начистила, и пойди погуляй перед обедом. Быстренько, девочка! Вид у тебя бледненький, а я не хочу, чтобы ты заболела, - и морщинки вокруг ее глаз разбежались, как лучики.
Спорить я не стала, намотала на шею объемную шаль, выданную мне доброй женщиной, вышла на улицу и вдохнула чистый сыроватый воздух. От дома к калитке вела каменная дорожка. Я зашагала сначала по ней, а потом по обочине просёлочной дороги.
Вокруг, насколько хватало глаз, было безлюдно. Глаза отдыхали на мягкой гамме серовато-палевого цвета. Вдалеке показались строения, и я ускорила шаг, мне стало любопытно. Крошечный городок состоял из нескольких улочек и маленькой симпатичной площади. Пару раз мне встречались местные жители, которые на моё приветствие застенчиво отводили глаза.
На площади я решила задержаться, потому что как я поняла все местные достопримечательности находились здесь. Несколько лавочек - зеленщик, хлебная лавка, какое-то официальное строение, несколько симпатичных фасадов и церковь.
Поколебавшись, я решила зайти в хлебную лавку. Дверной колокольчик забряцал, привлекая внимание дородной хозяйки, вытиравшей руки полотенцем из небелёного льна.
- Здравствуйте, - заулыбалась она мне, словно старой знакомой, - проходите, юная леди, вам предложить чего?
У меня возникло странное чувство. Почему в этом маленьком местечке не удивляются новым людям?
- Здравствуйте, нет, спасибо, у меня с собой ни пенни. Я зашла просто поздороваться, - я немного неловко огляделась. Здесь было мило и очень вкусно пахло выпечкой, ванилью и специями.
- Присядьте, милая, отдохните! Сегодня прохладно. Выпейте вот чаю. - Я не успела опомниться, как в одной руке у меня оказалась чашка, в другой тарелка с огромным кусищем пирога, а сама я уже сидела у открытого огня на низенькой табуретке.
- Спасибо большое! - я с удовольствием откусила кусок яблочного пирога с корицей и отпила большой глоток ароматного чая. - Меня Наташа зовут.
- Очень приятно, милая, я Абигейл. Зовите меня Эбби, - женщина разбила в миску с десяток яиц и стала быстро-быстро взбивать их венчиком.
- Скажите, Эбби, а у вас в городе часто бывают гости? Ну, приезжие.
Эбби удивленно подняла брови и быстро взглянула на меня. Последовала пауза. Я тоже молчала, ждала ответа. В итоге женщина неопределённо пожала плечами и ответила уклончиво:
- Да так сразу и не припомнишь...
Странно. Очень странно...
Колокольчик на двери радостно прервал неловкую паузу и в дверь вошёл мужчина.
- Здравствуйте, святой отец! - Эбби, как мне показалось, поздоровалась с викарием не только радостно, но и с огромным облегчением.
Священник поздоровался с ней и только потом заметил меня.
- О, да у нас гости,- он мягко улыбнулся, а я, кивнув, разглядывала его. Блондин, красив и статен. Лет 30-35. Наверное, все местные прихожанки перед ним млеют и блеют. Кого-то он мне смутно напоминал. И тут я поняла, что он напоминал мне саму меня. У него тоже были сложного оттенка тёмно-серые глаза и пшеничные волосы. Я усмехнулась, а викарий вдруг смутился и забавно покраснел.
- Надолго вы к нам, мисс? - он откашлялся, скрывая смущение.
- Не знаю, - легкомысленно ответила я, - надеюсь посетить службу в воскресенье
- Будем рады, - он кивнул Эбби, забрал свёрток с хлебом и поспешно вышел.
Через пару минут вышла и я, поблагодарив Эбби за чай и пирог. Взглянув на часы, я заторопилась домой. Надеюсь Феломена не будет волноваться.
Ещё больше историй здесь.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу фэнтези о попаданке в другой мир и новое тело – «Под другим небом», Эва Гринерс.