Как-то подходит ко мне коллега и говорит: - пойдём съедим сереньких!
Я этого выражения не знал и не сразу понял, что он имеет в виду.
Работал я тогда на Пятницкой улице в Москве, собственно, с конца 70-х по почти середину 10-х годов там я и обретался. Замоскворечье - моя любовь и профессиональная вотчина, я знал там каждый камень, каждый проходной двор, был знаком со всеми мало мальски заметными фигурами от грузчика в винном магазине до директора Союзинформкино. Скажете, грузчик - персонаж не интересный? Тогда Вам в пятичасовую очередь с мордобоем и прочими радостями горбачёвской перестройки.
Чего вдруг меня потянуло на воспоминания? А всё Саныч - человек серенький, его следует подавать с уксусом и горчицей, в некоторые моменты со сметаной, словом, он требует определённого антуража, если хотите оправы, не видя жизни России в определённом ракурсе трудно будет адекватно описывать приключения этого героя.
У меня был близкий друг, серьёзный долларовый миллионер, так его любимой закуской даже во времена фуагры и васаби всегда оставались именно пельмени из той заветной красно-белой пачки, которые он поджаривал на сливочном масле.
В известные годы посещение пельменной обычно сопровождалось распитием водки, принесённой с собой. Если бы её продавали открыто прямо в заведении, как это сегодня происходит повсеместно, то и тогда, я уверен, нашлись бы люди, что тайком разливают под столом в стаканы из-под компота с сухофруктами, отправленными предусмотрительно на соседний неубранный стол. Натура. Во первых, так дешевле, во вторых, в жизни должно быть место приключению.
Помню как мы с этим моим другом любили иногда употреблять на стоянке около его дома на Сретенке. Казалось бы, чего проще, поднялся в квартиру, помыл руки, порезал закусь и пей себе спокойно, хошь на кухне, хоть в столовой, квартира позволяла, три бабки чекистки и большевички жить умели. Но, нет, сначала открывался багажник, доставался единственный стакан, сырок "Дружба", яблоко, баранки, потом оглядевшись, не идёт ли милиционер, крякнув от наслаждения, выпивали. Закуривали "Яву" и наблюдали картину, состоящую из мужских и женских задов, торчащих из багажника, это соседи, вернувшись с работы, начинали свой вечер так же как и мы. Такой у них во дворе был ритуал.
Пятницкая улица для людей, что-то понимающих в этой жизни, открывала даже во времена совка море возможностей. Утром, испытывая сухость во рту и желание чуда, ты выходил из метро Новокузнецкая, переходил дорогу и входил в магазин Минеральные воды. Брал бутылку пива, выпивал её из горла и чувствовал как в тебе разгорается желание совершить рабочий подвиг. Когда пива не случалось, в ход шёл шипящий Нарзан, тоже неплохо. Если пойти левее, то можно было очутиться в пивной, имеющей маленький дворик. Над автоматами там висела голова кабана, она потом перекочевала в бывшую пельменную недалеко оттуда с гордым названием "Вепрь". Интересно, что именно в этой незамысловатой пивной я впервые услышал песни Розенбаума из магнитофона завсегдатаев. Очаровавшись откровением "летать и стрелять" в тот день я на службу не попал, где уж я потом летал, сейчас и не вспомню.
Мало кто знает, но пройдя правее и свернув в переулок, вы могли обнаружить милейший ларёк, где тоже наливали. Там можно было за несколько копеек купить солёную рыбу, выловленную тут же любителями в Водоотводном канале.
Обедали кто где. Одно время мы питались в Гостелерадио на Новокузнецкой улице. Это было режимное учреждение со своими собственными щадящими ценами. Как уж удалось шефу пробить пропуска, не знаю, но то была "образцовая" советская столовая, где, впрочем имелся буфетик с водкой и пивом,
Если пройти в сторону Кремля, то там находились рядышком сразу две интересные точки. Одна - рюмочная, излюбленная тема любителей порассуждать о заботе партии, место довольно странное, где тебя заставляли на каждую рюмку покупать бутерброд. Обычно это был кусочек сала или шпротина на чёрном хлебе, опять же, понимающие люди такой произвол вытерпеть могли лишь имея лишние деньги. Несложный подсчёт покажет, что проще было взять бутылку, булку, немного колбасы и устроиться с комфортом в скверике у метро. Однажды один мой ныне покойный друг оставил в подобном заведении, только недалеко от Большого театра, десять красненьких рублей с профилем Ленина. Его подруга была в замешательстве, вполне можно было неплохо в кабаке посидеть. Другое место, это знаменитые пончики, горячие, стоящие копейки и отлично идущие в качестве десерта. К ним полагался напиток под названием кофе с молоком, что это такое, многие помнят.
Отправившись по Пятницкой в сторону Садового кольца, Вы натыкались на магазин дружественной страны социалистического лагеря, где могли обзавестись бутылочкой-другой восхитительного вермута, то ли венгерского, то ли румынского, что мы и делали, когда собирались отправиться кататься на речном трамвайчике от Дома на набережной.
Если Вы думаете, что я забыл о "Трактире на Пятницкой", то ошибаетесь. Взбудораженные одноимённым фильмом, москвичи по ошибке считают, что заведение в котором нынче располагается Корчма, им и является. Изучив предметно вопрос, поработав в архиве, поговорив со специалистами, автор выяснил, что на этом месте до революции никакого криминального трактира не было. Возможно где-то в другом месте, но точно мне не известно, а в обозреваемый период здесь располагалась тривиальная шашлычная. Именно это здание позже приватизировал мой приятель, переехав сюда из кабака на Павелецкой и открыв трактир "Ладья". Ну и, думаю, мало кто помнит, что там рядом со входом имелась ещё одна дверь, где разливали коньяк и портвейн, предлагая в качестве закуски маленькие шоколадки с изображением балерины на фоне Большого театра. Поскольку моё рабочее место находилось в мезонине дома напротив, не трудно догадаться, что Ваш покорный слуга регулярно эту дверку открывал в течение рабочего дня. В итоге товарищ сдал эту дверь под валютный обменник, где однажды мне вручили "куклу". Было обидно.
Да, чуть не забыл, до сноса так называемого колхозного рынка, выполненного в лучших традициях из дерева, прямо у входа в этот маленький буржуазный раек имелась блинная, привлекавшая советский народ низкими ценами и возможностью за копейки поесть горячего. Сюда мы приходили с коллегой, сегодня достаточно известным музейным деятелем, прихватив бутылочку портвейна "Кавказ" или что удалось купить за два с небольшим рубля. Персонал ничего против распития не имел, скорее наоборот, бабка уборщица без напоминаний выставляла нам два относительно чистых стакана. Сюда ходили преимущественно зимой, когда же ещё кушать блины?
Поверьте, я нисколько не забыл считающуюся в определённых кругах легендарной рюмочную "Второе дыхание", прямо за метро в подвале. Я её не любил. В моём представлении это было самозванное место, не поддерживающее славных традиций Замоскворечья. Настоящий маргинальный отстойник худшего типа, который только мог придумать дикий российский капитализм. Отличительной чертой этого убогого во всех смыслах заведения, где наливали самую мерзкую водку и давали сосиски, не потрудившись отделить их от целлофана, на мой взгляд, являлось то, что сюда ходили наши бывшие партийцы в ондатровых шапках, некогда модных болгарских дублёнках из советских распределителей, словом все те, кто сегодня онанирует на Сталина и молится Ленину. Милицейский козлик здесь дежурил начиная с четырёх часов дня. Держал это место молодой то ли азербайджанец, то ли узбек, не помню, хоть мы и здоровались, когда я приходил обедать в соседнее бистро, где накрывали аутентично среднеазиатскую кухню.
Кооперация кооперацией, но имелся в этой части Пятницкой и премиальный ресторан под названием "Грильяж". Его открыли в доме водочного магната Смирнова. Брендом владели два брата Смирнова, одного я неплохо знал, он был архитектор и доводилось пересекаться по работе. Милейшие ребята с глубокой любовью к Италии и её красотам. В Грильяже частенько можно было встретить авторитетных чинов из Моссовета, тогда уже мэрии, перетирающих "вопросы" с разными личностями в красных пиджаках. Место для этого было подходящее, не на слуху и далёкое от Тверской. Удобно. Негромко играли пианист и скрипач, белые скатерти, зеркала, вполне буржуазненько.
Но это - для сами понимаете кого. А в целом Пятницкая жила под соусом сереньких, вплоть до бума 2000-х. Такой оазис купеческо-люмпниевой Москвы, которым Замоскворечье и было по крайней мере три столетия. Это сейчас там суета и модная тусовка, тогда всё было несколько проще, что ли? Иначе - уж точно.
Известный и понятный ассортимент еды и выпивки, усталые лица трудящихся в столовых, тихие бунты интеллигенции, свои менты. Аура сереньких.
И ведь что интересно? Когда варишься во всём этом день ото дня, занимаясь работой, семейными делами, то порой и не замечаешь убогости этой жизни.Мы ведь неплохо, по сути жили, бедненько, под гнётом идеологии, но в целом мирно и друг на друга не бросались. Околица большого мира. Какая ни есть, но своя. Ждали и надеялись. Получили, расписались и забыли. А потом что-то пошло не так, по версии Дзен, блокирующего мои посты. Явь и Навь, как пишет уважаемый мною Вадим Панов.