Итак, после голландской части матча-турнира на втором месте после Ботвинника шел Решевский. Такое преследование беспокоило власти, и во время двухнедельной паузы, вызванной переездом участников в Москву, Ботвинника вызвали в ЦК. С ним лично беседовали самые верные соратники Сталина — товарищи Ворошилов и Жданов.
«Мы опасаемся, что чемпионом мира может стать американец, — сказал Жданов, — и хотим вас поддержать. Надеемся, вы не будете возражать, если советские гроссмейстеры Керес и Смыслов добровольно вам проиграют, — добавил главный советский идеолог тех времен. — Тем самым они проявят себя как настоящие патриоты».
Михаил Моисеевич пытался возразить, но Жданов проявил настойчивость. Тогда Ботвинник предложил компромисс: «Давайте повременим, может быть, это не понадобится».
Жданов был настроен благодушно и пошел навстречу будущему чемпиону мира. (Конечно, если бы Ботвинник уступил Решевскому, его скорее всего ждала бы участь Ахматовой и Зощенко — у Жданова был богатый опыт расправы с идеологическими противниками.)
И правда, Ботвинник лично выиграл две последние партии у Решевского, отбросил его назад, и, таким образом, обошлось без «заботы» партии и правительства. Хотя, возможно, потенциальная поддержка аппарата сыграла положительную роль, прибавила Михаилу Моисеевичу уверенности в своих силах.
