Опасности изоляционизма
Мир по-прежнему нуждается в Америке — и Америка по-прежнему нуждается в мире Автор Кондолиза Райс
-
Во времена неопределенности люди прибегают к историческим аналогиям. После 11 сентября Джордж У. Чиновники администрации Буша использовали Перл-Харбор в качестве стандартного сравнения при обработке данных разведки, которые привели к нападению. Государственный секретарь Колин Пауэлл сослался на нападение японской империи, аргументируя необходимость того, чтобы Вашингтон выдвинул ультиматум талибану, заявив: “Приличные страны не наносят внезапных ударов”. И пока официальные лица в Ситуационном центре пытались оценить прогресс в Афганистане, а позже и в Ираке, неоднократно всплывала другая аналогия: катастрофическая зависимость президента США Линдона Джонсона от количества погибших во Вьетнаме. Даже если история не повторяется, иногда она рифмуется.
-
Сегодня любимая аналогия - холодная война. Соединенные Штаты снова сталкиваются с противником, имеющим глобальный охват и ненасытные амбиции, а Китай занимает место Советского Союза. Это, конечно, особенно привлекательное сравнение, потому что Соединенные Штаты и их союзники выиграли холодную войну. Но текущий период - это не повторение холодной войны. Он более опасен.
-
Китай - это не Советский Союз. Советский Союз шел к самоизоляции, предпочитая автаркию интеграции, тогда как Китай покончил со своей изоляцией в конце 1970-х годов. Второе различие между Советским Союзом и Китаем заключается в роли идеологии. Согласно доктрине Брежнева, которая управляла Восточной Европой, союзник должен был быть точной копией коммунизма советского образца. Китай, напротив, в значительной степени не зависит от внутреннего состава других государств. Она яростно защищает примат и превосходство Коммунистической партии Китая, но не настаивает на том, чтобы другие делали то же самое, даже если она рада поддерживать авторитарные государства, экспортируя свои технологии слежки и услуги социальных сетей.
-
Так, если нынешнее соперничество - это не холодная война 2.0, тогда что же это? Поддавшись импульсу найти исторические ссылки, если не аналогии, можно найти больше пищи для размышлений в империализме конца девятнадцатого века и экономике с нулевой суммой межвоенного периода. Сейчас, как и тогда, ревизионистские державы захватывают территории силой, и международный порядок рушится. Но, возможно, самое поразительное и тревожное сходство заключается в том, что сегодня, как и в предыдущие эпохи, Соединенные Штаты испытывают искушение обратиться вовнутрь.
-
МЕСТЬ ГЕОПОЛИТИКИ
В то время как предыдущие эпохи конкуренции характеризовались столкновениями великих держав, во время холодной войны территориальный конфликт велся в основном через доверенных лиц, как в Анголе и Никарагуа. Москва в основном ограничивала применение военной силы своей собственной сферой влияния в Восточной Европе, как, например, при подавлении восстаний в Венгрии и Чехословакии. Советское вторжение в Афганистан 1979 года перешло новую черту, но этот шаг принципиально не бросил вызов интересам США, и конфликт в конечном итоге превратился в войну чужими руками. Там, где советские и американские войска действительно столкнулись друг с другом напрямую, по ту сторону разделяющей Германию границы, чрезвычайная опасность двух берлинских кризисов уступила место своего рода напряженной стабильности благодаря ядерному сдерживанию.
-
Сегодняшняя ситуация в сфере безопасности характеризуется опасностью прямого военного конфликта между великими державами. Территориальные претензии Китая бросают вызов союзникам США от Японии до Филиппин и другим партнерам США в регионе, таким как Индия и Вьетнам. Давние интересы США, такие как свобода судоходства, вступают в прямое противоречие с морскими амбициями Китая.
-
Затем есть Тайвань. Нападение на Тайвань потребовало бы военного ответа США, даже если политика “стратегической двусмысленности” создала неопределенность относительно точной природы этого. В течение многих лет Соединенные Штаты действовали как своего рода реостат в Тайваньском проливе с целью сохранения статус-кво. С 1979 года администрации обеих сторон продавали оружие Тайваню. Президент Билл Клинтон направил военный корабль США "Индепенденс" в пролив в 1996 году в ответ на агрессивную деятельность Пекина. В 2003 году администрация Буша публично отчитала президента Тайваня Чэнь Шуйбяня, когда он предложил провести референдум, который очень походил на голосование о независимости. С самого начала целью было сохранить — или, иногда, восстановить — то, что стало относительно стабильным статус-кво.
-
В последние годы агрессивная военная деятельность Пекина вокруг Тайваня поставила под сомнение это равновесие. В Вашингтоне стратегическая неопределенность в значительной степени уступила место открытому обсуждению того, как сдержать и, при необходимости, отразить китайское вторжение. Но Пекин может угрожать Тайваню другими способами. Он может ввести блокаду острова, как китайские войска практиковались на учениях. Или они могут захватить небольшие необитаемые тайваньские острова, перерезать подводные кабели или начать крупномасштабные кибератаки. Эти стратегии могут быть умнее, чем рискованное и трудное нападение на Тайвань, и усложнили бы ответные действия США.
-
Главный момент заключается в том, что Пекин нацелился на Тайвань. Китайский лидер Си Цзиньпин, который рассматривает остров как провинцию-изгоя, хочет завершить восстановление Китая и занять свое место в пантеоне лидеров рядом с Мао Цзэдуном. Гонконг теперь фактически является провинцией Китая, и подчинение Тайваня осуществило бы амбиции Си Цзиньпина. Это чревато открытым конфликтом между вооруженными силами США и Китая.
-
Вызывает тревогу тот факт, что Соединенные Штаты и Китай до сих пор не приняли ни одной из мер по деконфликтации, которые принимают Соединенные Штаты и Россия. Например, во время войны 2008 года в Грузии Майкл Маллен, председатель Объединенного комитета начальников штабов, поддерживал постоянный контакт со своим российским коллегой Николаем Макаровым, чтобы избежать инцидента, когда ВВС США доставляли грузинских военнослужащих домой из Ирака для участия в боевых действиях. Сравните это с 2001 годом, когда разгоряченный китайский пилот сбил американский самолет-разведчик и вынудил его сесть на землю. Экипаж был задержан на острове Хайнань, и в течение трех дней Вашингтон не мог установить контакт на высоком уровне с китайским руководством. В то время я был советником по национальной безопасности. Наконец, я нашел своего китайского коллегу, который находился в поездке по Аргентине, и попросил аргентинцев передать ему телефон на барбекю. “Скажите своим лидерам, чтобы они ответили на наш звонок”, - умолял я. Только тогда мы смогли разрядить кризис и освободить экипаж. Возобновление контактов между военными с Китаем в начале этого года после четырехлетнего замораживания стало отрадным событием. Но это далеко от тех процедур и линий связи, которые необходимы для предотвращения случайной катастрофы.
-
Модернизация обычных вооруженных сил Китая впечатляет и ускоряется. Сейчас у страны самый большой военно-морской флот в мире, насчитывающий более 370 кораблей и подводных лодок. Рост ядерного арсенала Китая также вызывает тревогу. Хотя Соединенные Штаты и Советский Союз пришли к более или менее общему пониманию того, как поддерживать ядерное равновесие во время холодной войны, это была игра для двух игроков. Если ядерная модернизация Китая продолжится, мир столкнется с более сложным многопользовательским сценарием — и без системы безопасности, разработанной Москвой и Вашингтоном.
-
Потенциал конфликта возникает на фоне гонки вооружений в области революционных технологий: искусственного интеллекта, квантовых вычислений, синтетической биологии, робототехники, достижений в космосе и других. В 2017 году Си Цзиньпин выступил с речью, в которой заявил, что Китай превзойдет Соединенные Штаты в этих передовых технологиях к 2035 году. Хотя он, несомненно, пытался сплотить китайских ученых и инженеров, возможно, ему пришлось пожалеть об этой речи. Так же, как это было после запуска Советским Союзом спутника "Спутник", Соединенные Штаты были вынуждены столкнуться с возможностью того, что они могут проиграть технологическую гонку своему главному противнику — осознание этого вызвало согласованный отпор со стороны Вашингтона.
-
Когда в 2020 году разразилась пандемия COVID-19, Соединенные Штаты внезапно осознали еще одну уязвимость. Цепочка поставок всего, от фармакологических препаратов до редкоземельных минералов, зависела от Китая. Пекин взял на себя ведущую роль в отраслях, в которых когда-то доминировали Соединенные Штаты, таких как производство аккумуляторов. Доступ к высококачественным полупроводникам, индустрии, созданной американскими гигантами, такими как Intel, как оказалось, зависел от безопасности Тайваня, где производится 90 процентов передовых чипов.
-
Трудно переоценить шок и чувство предательства, охватившие американских лидеров. Политика США в отношении Китая всегда была чем-то вроде эксперимента, когда сторонники экономического взаимодействия делали ставку на то, что это приведет к политическим реформам. На протяжении десятилетий выгоды, вытекающие из этой ставки, казалось, перевешивали недостатки. Даже если были проблемы с защитой интеллектуальной собственности и доступом к рынкам (а они были), внутренний рост Китая подпитывал международный экономический рост. Китай был популярным рынком, хорошим местом для инвестиций и ценным поставщиком недорогой рабочей силы. Цепочки поставок протянулись из Китая по всему миру. К моменту вступления Китая во Всемирную торговую организацию в 2001 году общий объем торговли между Соединенными Штатами и Китаем увеличился примерно в пять раз по сравнению с предыдущим десятилетием, достигнув 120 миллиардов долларов. Внутренние изменения в Китае казались неизбежными, поскольку экономическая либерализация и политический контроль в конечном счете несовместимы. Си пришел к власти, согласившись с этой максимой, но не так, как надеялся Запад: вместо экономической либерализации он выбрал политический контроль.
-
Неудивительно, что Соединенные Штаты в конечном итоге изменили курс, начав с администрации Трампа и продолжив через администрацию Байдена. Появилось двухпартийное соглашение о том, что поведение Китая неприемлемо. В результате технологическое отделение Соединенных Штатов от Китая в настоящее время идет полным ходом, и лабиринт ограничений препятствует выездным и въездным инвестициям. На данный момент американские университеты остаются открытыми для обучения китайских аспирантов и международного сотрудничества, оба из которых приносят значительную пользу научному сообществу США. Но гораздо больше людей осознают проблему, которую эта деятельность может представлять для национальной безопасности.
-
Однако пока что разделение не распространяется на весь спектр коммерческой деятельности. Международной экономике по-прежнему будут благоприятствовать торговля и инвестиции между двумя крупнейшими экономиками мира. Мечта о бесшовной интеграции, возможно, умерла, но есть выгоды — в том числе для глобальной стабильности, — если Пекин по-прежнему заинтересован в международной системе. Некоторые проблемы, такие как изменение климата, будет трудно решить без участия Китая. Вашингтону и Пекину необходимо будет найти новую основу для эффективных отношений.
-
ВОЗРОЖДЕННАЯ РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ
В ходе заключительных президентских дебатов 2012 года президент США Барак Обама утверждал, что его оппонент Митт Ромни преувеличивал опасность, исходящую от России, предполагая, что страна больше не представляет геополитической угрозы. После аннексии Крыма в 2014 году стало ясно, что президент России Владимир Путин умолял не соглашаться.
-
Следующий шаг, вторжение Путина в Украину в 2022 году, поставил его амбиции по восстановлению Российской империи лицом к лицу с красными линиями статьи 5 учредительного договора НАТО, которая предусматривает, что нападение на одного члена рассматривается как нападение на всех. В начале войны НАТО беспокоилось, что Москва может атаковать линии снабжения в Польше и Румынии, которые являются членами Североатлантического союза. До сих пор Путин не проявлял желания задействовать статью 5, но Черное море (которое цари считали российским озером) снова стало источником конфликта и напряженности. Примечательно, что Украина, страна, едва имеющая военно-морской флот, успешно бросила вызов военно-морской мощи России и теперь может перевозить зерно вдоль собственного побережья. Еще более разрушительный для Путина гамбит привел к стратегическому выравниванию отношений между Европой, Соединенными Штатами и большей частью остального мира, что привело к обширным санкциям против России. Сейчас это изолированное и сильно милитаризованное государство.
-
Путин, конечно, никогда не думал, что все обернется таким образом. Москва изначально прогнозировала, что Украина падет в течение нескольких дней после вторжения. Российские войска везли с собой трехдневный запас провизии и парадную форму для парада, который они планировали провести в Киеве. Неприятный первый год войны обнажил слабые стороны российских вооруженных сил, которые оказались пронизаны коррупцией и некомпетентностью. Но, как это делалось на протяжении всей своей истории, Россия стабилизировала фронт, полагаясь на старомодную тактику, такую как атаки живой силой, траншеи и фугасы. Постепенный способ, которым Соединенные Штаты и их союзники поставляли оружие Украине — сначала обсуждали, отправлять ли танки, затем делали это и так далее — дал Москве передышку для мобилизации своей оборонно-промышленной базы и броска своего огромного преимущества в живой силе на украинцев.
-
Тем не менее, экономические потери будут преследовать Москву долгие годы. По оценкам, около миллиона россиян покинули свою страну в ответ на войну Путина, многие из них молоды и хорошо образованны. Нефтегазовая отрасль России пострадала из-за потери важных рынков сбыта и ухода транснациональных нефтяных гигантов BP, Exxon и Shell. Талантливый глава центрального банка России Эльвира Набиуллина скрыла многие уязвимости экономики, идя по натянутому канату без доступа к 300 миллиардам долларов замороженных российских активов, хранящихся на Западе, и Китай вмешался, чтобы частично ослабить давление. Но трещины в российской экономике дают о себе знать. Согласно отчету, подготовленному по заказу "Газпрома", энергетического гиганта, большинство акций которого принадлежит государству, доходы компании будут оставаться ниже довоенного уровня по крайней мере в течение десяти лет из-за последствий вторжения.
-
Вдумчивые экономические игроки в Москве обеспокоены. Но Путин не может проиграть эту войну, и он готов пожертвовать всем, чтобы предотвратить катастрофу. Как показывает опыт Германии в межвоенный период, изолированная, милитаризованная, приходящая в упадок держава чрезвычайно опасна.
-
Проблема осложняется растущим сотрудничеством России с Китаем, Ираном и Северной Кореей. У четырех стран общая цель: подорвать и заменить возглавляемую США международную систему, которую они ненавидят. Тем не менее, стоит отметить, что их стратегические интересы нелегко согласовать. Пекин не может позволить Путину проиграть, но, вероятно, не испытывает особого энтузиазма по поводу его авантюризма во имя новой российской империи — особенно если это поставит Китай под прицел вторичных санкций против его собственной экономики, испытывающей трудности.
-
Между тем рост китайской мощи в Центральной Азии и за ее пределами вряд ли согреет сердца ксенофобов в Кремле. Амбиции Китая осложняют отношения России с Индией, давним военным партнером, который сейчас все больше ориентируется на Соединенные Штаты. Заигрывания России с Северной Кореей осложняют ее собственные отношения с Южной Кореей, а также отношения Китая. Иран наводит ужас как на Россию, так и на Китай, поскольку приближается к созданию ядерного оружия. Ставленники Тегерана являются постоянным источником проблем на Ближнем Востоке: хуситы ставят под угрозу судоходство в Красном море, ХАМАС опрометчиво развязал войну с Израилем, "Хезболла" в Ливане угрожает перерасти в региональную войну, а ополченцы в Ираке и Сирии, которые Тегеран, похоже, не всегда контролирует, совершают нападения на военнослужащих США. Отвратительный и нестабильный Ближний Восток не идет на пользу России или Китаю. И ни одна из трех держав по-настоящему не доверяет эксцентричному лидеру Северной Кореи Ким Чен Ыну.
-
РУШАЩИЙСЯ ПОРЯДОК
Либеральный порядок после Второй мировой войны был прямым ответом на ужасы межвоенного периода. Соединенные Штаты и их союзники оглянулись на экономическую депрессию и международную агрессию 1920-х и 1930-х годов и увидели причину в протекционизме "разори ближнего своего", валютных манипуляциях и насильственной погоне за ресурсами — например, что привело к агрессивному поведению императорской Японии в Тихоокеанском регионе. Отсутствие Соединенных Штатов в качестве своего рода офшорного посредника также способствовало нарушению порядка. Единственная попытка создать после Первой мировой войны сдерживающий институт, Лигу Наций, оказалась жалким позором, поскольку она прикрывала агрессию, а не противостояла ей. Азиатские и европейские державы, предоставленные самим себе, оказались втянутыми в катастрофический конфликт.
-
После Второй мировой войны Соединенные Штаты и их союзники построили экономический порядок, который больше не был рассчитан на нулевую сумму. На Бреттон-Вудской конференции они заложили основу для Международного валютного фонда, Всемирного банка и Генерального соглашения по тарифам и торговле (предшественника Всемирной торговой организации), которые вместе способствовали свободному перемещению товаров и услуг и стимулировали международный экономический рост. По большей части это была чрезвычайно успешная стратегия. Мировой ВВП рос и увеличивался, превысив отметку в 100 триллионов долларов в 2022 году.
-
Дополнением к этому “экономическому общему достоянию" было "общее достояние безопасности”, которое также возглавляли Соединенные Штаты. Вашингтон взял на себя обязательство защищать Европу в соответствии со статьей 5 НАТО, которая после успешного ядерного испытания Советского Союза в 1949 году по сути означала обязательство обменять Нью-Йорк на Лондон или Вашингтон на Бонн. Аналогичная приверженность США Японии позволила этой стране заменить наследие ненавистных имперских вооруженных сил силами самообороны и “мирной конституцией”, что привело к ослаблению отношений со своими соседями. К 1953 году Южная Корея также имела гарантии безопасности США, гарантировавшие мир на Корейском полуострове. Когда Соединенное Королевство и Франция отступили с Ближнего Востока после Суэцкого кризиса 1956 года, Соединенные Штаты стали гарантом свободы судоходства в регионе и, со временем, его главной стабилизирующей силой.
-
Сегодняшняя международная система еще не является возвратом к началу двадцатого века. Гибель глобализации часто преувеличивают, но стремление к оншорингу, сближению и “дружеской поддержке”, в основном в ответ на Китай, действительно предвещает ослабление интеграции. Соединенные Штаты почти десять лет практически не участвовали в переговорах по торговле. Трудно вспомнить, когда американский политик в последний раз энергично защищал свободную торговлю. Новый консенсус поднимает вопрос: может ли стремление к более свободному перемещению товаров и услуг пережить отсутствие Соединенных Штатов в игре?
-
Глобализация в той или иной форме будет продолжаться. Но ощущение того, что это позитивная сила, утратило силу. Рассмотрите то, как страны действовали в ответ на 11 сентября, в сравнении с тем, как они действовали в ответ на пандемию. После 11 сентября мир объединился в борьбе с терроризмом - проблемой, с которой в той или иной форме сталкивалась почти каждая страна. В течение нескольких недель после нападения Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию, разрешающую отслеживать финансирование терроризма через границы. Страны быстро согласовали свои стандарты безопасности в аэропортах. Вскоре Соединенные Штаты объединились с другими странами в создании Инициативы по безопасности в области распространения, форума для обмена информацией о подозрительных грузах, который охватит более 100 государств-членов. Перенесемся в 2020 год, и мир увидел месть суверенного государства. Международные институты были скомпрометированы, главным примером является Всемирная организация здравоохранения, которая сблизилась с Китаем. Ограничения на поездки, запреты на экспорт средств защиты и претензии в отношении вакцин усложнили путь к выздоровлению.
-
В условиях растущей пропасти между Соединенными Штатами и их союзниками, с одной стороны, и Китаем и Россией - с другой, трудно представить, что эта тенденция обратится вспять. Экономическая интеграция, которая после распада Советского Союза считалась общим проектом для роста и мира, уступила место погоне за территорией, рынками и инновациями с нулевой суммой. Тем не менее, хотелось бы надеяться, что человечество извлекло уроки из катастрофических последствий протекционизма и изоляционизма в конце девятнадцатого и начале двадцатого веков. Так как же избежать повторения истории?
-
ЕЩЕ ОДНА СУМЕРЕЧНАЯ БОРЬБА
Соединенные Штаты могли бы последовать совету, который дипломат Джордж Кеннан дал в своей знаменитой “Длинной телеграмме” 1946 года. Кеннан посоветовал Вашингтону отказать Советскому Союзу в легком курсе внешней экспансии до тех пор, пока он не будет вынужден разбираться со своими собственными внутренними противоречиями. Это было предвидением, поскольку четыре десятилетия спустя попытки советского лидера Михаила Горбачева реформировать фундаментально прогнившую систему привели к ее краху.
-
Сегодня внутренние противоречия России очевидны. Путин перечеркнул 30 с лишним лет интеграции России в международную экономику и полагается на сеть оппортунистических государств, которые бросают ему крохи для поддержания его режима. Никто не знает, как долго сможет просуществовать эта оболочка российского величия, но она может причинить много вреда, прежде чем треснет. Сопротивление и сдерживание российской военной агрессии важно до тех пор, пока она не треснет.
-
Путин рассчитывает на запуганное и плохо информированное население, а его режим проводит идеологическую обработку молодежи способами, напоминающими гитлерюгенд. Объявление в июне этого года о том, что российские дети будут посещать летние лагеря именно в Северной Корее, является ошеломляющим. Россиян, когда-то имевших возможность путешествовать и учиться за границей, теперь ждет иное будущее. Путин говорит им, что они должны идти на жертвы ради “Матери-России”.
-
Тем не менее, человеческий потенциал России всегда был велик, несмотря на то, что часто кажется преднамеренным заговором ее лидеров с целью его уничтожения. Соединенные Штаты, Европа и другие обязаны поддерживать какую-то связь с российским народом. Россиянам следует разрешить, когда это возможно, учиться и работать за границей. Следует приложить усилия, открытые и тайные, чтобы опровергнуть путинскую пропаганду, особенно в городах, где ему не доверяют и его не любят. Наконец, российскую оппозицию нельзя бросить. В странах Балтии находится большая часть организации, созданной активистом Алексеем Навальным, который умер в сибирской тюрьме в феврале. Он был одним из немногих лидеров, у которых были настоящие последователи на большей части территории России. Его смерть не может стать концом его дела.
-
Пример польского профсоюза "Солидарность" дает важный урок о том, как развивать антиавторитарные движения. Когда в 1981 году режим Польши, поддерживаемый советским Союзом, объявил военное положение, лидер "Солидарности" Лех Валенса ушел в подполье вместе со своей организацией. Группу поддерживала странная тройка: ЦРУ администрации Рейгана, AFL-CIO и Ватикан (и папа римский Иоанн Павел II, родившийся в Польше). "Солидарность" получила относительно простую поддержку из-за рубежа, такую как наличные деньги и печатные станки. Но когда в 1989 году наступило политическое открытие, Валенса и компания были готовы вмешаться и провести относительно плавный переход к демократии. Главный урок заключается в том, что решительные усилия могут поддержать оппозиционные движения, как бы тяжело это ни было в путинской России.
-
Будущее Китая ни в коем случае не такое мрачное, как у России. Однако у Китая тоже есть внутренние противоречия. Страна переживает быструю демографическую инверсию, которую редко можно увидеть вне войны. Рождаемость снизилась более чем на 50 процентов с 2016 года, так что общий коэффициент фертильности приближается к 1,0. Политика "одного ребенка", введенная в действие в 1979 году и жестоко насаждавшаяся десятилетиями, была ошибкой, которую мог совершить только авторитарный режим, и теперь у миллионов китайских мужчин нет пары. С момента прекращения политики в 2016 году государство пыталось запугиванием заставить женщин заводить детей, превратив права женщин в крестовый поход за деторождение — еще одно свидетельство паники в Пекине.
-
Еще одно противоречие проистекает из непростого сосуществования капитализма и авторитарного коммунизма. Си Цзиньпин оказался настоящим марксистом. Золотой век экономического роста Китая, основанного на частном секторе, замедлился в значительной степени из-за беспокойства Коммунистической партии Китая по поводу альтернативных источников власти. Раньше Китай лидировал в мире по стартапам в области онлайн-образования, но в 2021 году правительство расправилось с ними, потому что не могло надежно отслеживать их контент. Некогда процветающая предпринимательская культура увяла. Агрессивное поведение Китая по отношению к иностранцам выявило другие противоречия. Си Цзиньпин знает, что Китаю нужны прямые иностранные инвестиции, и он добивается расположения корпоративных лидеров со всего мира. Но затем в офисах западной фирмы проводятся обыски или задерживается один из ее китайских сотрудников, и, что неудивительно, растет дефицит доверия между Пекином и иностранными инвесторами.
-
Китай также испытывает дефицит доверия со стороны своей молодежи. Молодые граждане Китая могут гордиться своей страной, но 20-процентный уровень безработицы среди молодежи подорвал их оптимизм в отношении будущего. Неуклюжая пропаганда Си Цзиньпином “Идей Си Цзиньпина” отталкивает их. Это привело к тому, что они заняли позицию, известную в просторечии как “лежание без движения”, пассивно-агрессивную позицию, состоящую в том, чтобы продолжать жить, не проявляя при этом лояльности или энтузиазма по отношению к режиму. Таким образом, сейчас не время изолировать китайскую молодежь, а время пригласить ее учиться в Соединенные Штаты. Как отметил Николас Бернс, посол США в Китае, режим, который изо всех сил запугивает своих граждан, чтобы отбить у них охоту взаимодействовать с американцами, не является уверенным в себе режимом. Действительно, это сигнал для Соединенных Штатов продолжать настаивать на налаживании связей с китайским народом.
-
Тем временем Вашингтону необходимо будет поддерживать экономическое давление на ревизионистские державы. Ему следует продолжать изолировать Россию, стремясь пресечь ползучую поддержку Пекином Кремля. Но ей следует воздержаться от введения жестких санкций против Китая, поскольку они были бы неэффективными и контрпродуктивными, нанеся при этом ущерб экономике США. Целенаправленные санкции, напротив, могут замедлить военный и технологический прогресс Пекина, по крайней мере, на некоторое время. Иран гораздо более уязвим. Вашингтону больше никогда не следует размораживать иранские активы, как это сделала администрация Байдена в рамках сделки по освобождению пяти заключенных американцев. Попытки найти умеренных среди иранских теократов обречены на провал и служат лишь для того, чтобы позволить муллам избежать противоречий своего непопулярного, агрессивного и некомпетентного режима.
-
ЧТО ДЛЯ ЭТОГО НУЖНО
Эта стратегия потребует инвестиций. Соединенным Штатам необходимо поддерживать оборонный потенциал, достаточный для того, чтобы лишить Китай, Россию и Иран их стратегических целей. Война на Украине выявила слабые места в оборонно-промышленной базе США, которые необходимо устранить. Необходимо провести критические реформы в процессе составления бюджета на оборону, который неадекватен этой задаче. Конгресс должен стремиться улучшить процесс долгосрочного стратегического планирования Министерства обороны, а также его способность адаптироваться к возникающим угрозам. Пентагону также следует сотрудничать с Конгрессом, чтобы добиться большей эффективности от суммы, которую он уже тратит. Расходы могут быть частично сокращены за счет ускорения медленных процессов закупок в Пентагоне, с тем чтобы военные могли лучше использовать замечательные технологии, поступающие из частного сектора. Помимо военного потенциала, Соединенные Штаты должны восстановить другие элементы своего дипломатического инструментария, такие как информационные операции, которые пришли в упадок со времен холодной войны.
-
Соединенные Штаты и другие демократии должны победить в гонке технологических вооружений, поскольку в будущем преобразующие технологии станут важнейшим источником национальной мощи. Дебаты о балансе между регулированием и инновациями только начинаются. Но, хотя следует признать возможные недостатки, в конечном итоге более важно раскрыть потенциал этих технологий для общественного блага и национальной безопасности. Прогресс Китая можно замедлить, но не остановить, и Соединенным Штатам придется бежать быстро и упорно, чтобы выиграть эту гонку. Демократические государства изучат эти технологии, проведут слушания в конгрессе по ним и открыто обсудят их влияние. Авторитаристы этого не сделают. По этой причине, среди многих других, авторитаристы не должны восторжествовать.
-
Хорошая новость заключается в том, что, учитывая поведение Китая и России, союзники Соединенных Штатов готовы внести свой вклад в общую оборону. Многие страны Азиатско-Тихоокеанского региона, включая Австралию, Филиппины и Японию, признают угрозу и, похоже, привержены ее устранению. Отношения между Японией и Южной Кореей лучше, чем когда-либо. Недавние соглашения Москвы с Пхеньяном встревожили Сеул, и ему следует углублять сотрудничество с демократическими союзниками. Индия, благодаря своему членству в Четырехстороннем диалоге по безопасности, также известном как Quad, стратегическое партнерство, в которое также входят Австралия, Япония и Соединенные Штаты, тесно сотрудничает с вооруженными силами США и становится ключевой державой в Индо-Тихоокеанском регионе. Вьетнам, похоже, тоже готов внести свой вклад, учитывая его собственные стратегические интересы в отношениях с Китаем. Задача будет заключаться в том, чтобы превратить амбиции партнеров США в устойчивые обязательства, как только станет ясна стоимость усиления оборонного потенциала.
-
В Европе война на Украине мобилизовала НАТО способами, невообразимыми несколько лет назад. Присоединение Швеции и Финляндии к арктическому флангу НАТО создает реальный военный потенциал и помогает обезопасить страны Балтии. В настоящий момент над континентом нависает вопрос о послевоенных мерах безопасности для Украины. Самым простым ответом было бы принятие Украины в НАТО и одновременно в Европейский Союз. Процессы вступления в обе организации заняли бы некоторое время. Ключевой момент заключается в следующем: Москва должна знать, что Североатлантический союз не намерен оставлять вакуум в Европе.
-
Соединенным Штатам также нужна стратегия взаимодействия с неприсоединившимися государствами глобального Юга. Эти страны будут настаивать на стратегической гибкости, и Вашингтону следует противостоять желанию проводить тесты на лояльность. Скорее, оно должно разработать политику, учитывающую их опасения. Прежде всего, Соединенным Штатам нужна значимая альтернатива инициативе "Один пояс и один путь", масштабной глобальной инфраструктурной программе Китая. BRI часто изображается как помощь Китаю в завоевании сердец и умов, но на самом деле это ничего не дает. Получатели помощи все больше разочаровываются коррупцией, низкими стандартами безопасности и труда, а также финансовой неустойчивостью, связанной с его проектами. Помощь, которую предлагают Соединенные Штаты, Европа, Япония и другие страны, по сравнению с ними невелика, но, в отличие от китайской помощи, она может привлечь значительные прямые иностранные инвестиции из частного сектора, что затмевает объем, предоставляемый BRI. Но вы не можете победить что-то ничем. Стратегия США, которая не проявляет интереса к региону до тех пор, пока не появится Китай, не увенчается успехом. Вашингтону необходимо демонстрировать постоянное взаимодействие со странами глобального Юга по вопросам, которые их волнуют, а именно: экономическое развитие, безопасность и изменение климата.
-
В КАКУЮ СТОРОНУ, АМЕРИКА?
Эпоха, предшествовавшая Второй мировой войне, определялась не только конфликтом великих держав и слабостью международного порядка, но и растущей волной популизма и изоляционизма. Такова и нынешняя эпоха. Главный вопрос, нависший сегодня над международной системой, заключается в том, где находится Америка?
-
Самая большая разница между первой половиной двадцатого века и второй половиной заключалась в факте постоянного и целенаправленного участия Вашингтона в глобальной политике. После Второй мировой войны Соединенные Штаты были уверенной в себе страной с бэби-бумом, растущим средним классом и безудержным оптимизмом в отношении будущего. Борьба против коммунизма обеспечила двухпартийное единство, даже если иногда возникали разногласия по поводу конкретной политики. Большинство согласилось с президентом Джоном Ф. Кеннеди в том, что их страна готова “заплатить любую цену, нести любое бремя” в защиту свободы.
-
Соединенные Штаты сейчас — другая страна, измученная восемью десятилетиями международного лидерства, некоторые из которых были успешными и ценились, а некоторые отвергались как неудачи. Американский народ тоже другой — он менее уверен в своих институтах и в жизнеспособности американской мечты. Годы раскольнической риторики, эхо-камер в Интернете и даже среди наиболее образованной молодежи незнание сложности истории оставили у американцев подорванное представление об общих ценностях. В решении последней проблемы элитарные учреждения культуры несут большую часть вины. Они вознаградили тех, кто разрушает Соединенные Штаты, и высмеяли тех, кто превозносит их достоинства. Чтобы решить проблему неверия американцев в свои институты и друг в друга, школы и колледжи должны изменить свои учебные программы, чтобы предложить более сбалансированный взгляд на историю США. И вместо того, чтобы создавать атмосферу, укрепляющую существующие мнения, эти и другие институты должны поощрять здоровые дебаты, в которых поощряются конкурирующие идеи.
-
Тем не менее, ДНК великих держав все еще очень много в американском геноме. Американцы вынашивают две противоречивые мысли одновременно. Одна сторона мозга смотрит на мир и думает, что Соединенные Штаты сделали достаточно, говоря: “Теперь очередь за кем-то другим”. Другая сторона смотрит за границу и видит, как большая страна пытается уничтожить меньшую, дети задыхаются от нервно-паралитического газа или террористическая группа обезглавливает журналиста, и говорит: “Мы должны действовать”. Президент может апеллировать к любой стороне.
-
Четыре новых всадника апокалипсиса — популизм, нативизм, изоляционизм и протекционизм — как правило, действуют сообща и бросают вызов политическому центру. Только Соединенные Штаты могут противостоять их наступлению и не поддаться искушению вернуться в будущее. Но для того, чтобы заручиться поддержкой интернационалистской внешней политики, президенту необходимо нарисовать яркую картину того, каким был бы мир без активных Соединенных Штатов. В таком мире ободренные Путин и Си Цзиньпин, победив Украину, перешли бы к своему следующему завоеванию. Иран отпраздновал бы уход Соединенных Штатов с Ближнего Востока и поддержал бы свой незаконный режим путем внешних завоеваний через своих доверенных лиц. ХАМАС и Хезболла развязали бы новые войны, и надежды на то, что арабские государства Персидского залива нормализуют отношения с Израилем, рухнули бы. Международная экономика была бы слабее, что подорвало бы экономический рост США. Международные воды будут оспариваться, пиратство и другие инциденты на море будут препятствовать перемещению товаров. Американским лидерам следует напомнить общественности, что Соединенные Штаты неохотно втягивались в конфликты — в 1917, 1941 и 2001 годах. Изоляция никогда не была решением проблемы безопасности или процветания страны.
-
Затем лидер должен сказать, что Соединенные Штаты имеют хорошие возможности для проектирования иного будущего. Бесконечно творческий частный сектор страны способен к непрерывным инновациям. Соединенные Штаты обладают беспрецедентным и надежным источником энергии от Канады до Мексики, который может поддерживать их при разумном переходе к энергоснабжению в течение многих лет, которые на это потребуются. У него больше союзников, чем у любой великой державы в истории, а также хороших друзей. Люди во всем мире, стремящиеся к лучшей жизни, все еще мечтают стать американцами. Если Соединенные Штаты смогут мобилизовать волю для решения своей иммиграционной проблемы, они не пострадают от демографической катастрофы, с которой сталкивается большая часть развитого мира.
-
Глобальное участие Соединенных Штатов не будет выглядеть точно так, как оно было на протяжении последних 80 лет. Вашингтон, вероятно, будет более тщательно выбирать свои обязательства. Если сдерживание будет сильным, этого может оказаться достаточно. Союзникам придется нести большую часть расходов на самозащиту. Торговые соглашения будут менее амбициозными и глобальными, но более региональными и избирательными.
-
Интернационалисты должны признать, что они закрывали глаза на тех американцев, таких как безработные шахтеры и сталевары, которые потеряли хорошую работу, сбежав за границу. И забытым не понравился аргумент о том, что им следует заткнуться и довольствоваться дешевыми китайскими товарами. На этот раз не может быть больше банальностей о преимуществах глобализации для всех. Необходимо приложить реальные усилия, чтобы дать людям значимое образование, навыки и профессиональную подготовку. Задача еще более актуальна, поскольку технический прогресс сурово накажет тех, кто не сможет идти в ногу со временем.
-
Тем, кто выступает за взаимодействие, необходимо переосмыслить, что это значит. 80 лет интернационализма в США - еще одна аналогия, которая не совсем соответствует сегодняшним обстоятельствам. Тем не менее, если девятнадцатый и начало двадцатого веков чему-то и научили американцев, так это следующему: другие великие державы не лезут не в свое дело. Вместо этого они стремятся формировать мировой порядок. Будущее будет определяться альянсом демократических государств со свободным рынком или ревизионистскими державами, возвращающимися ко временам территориальных завоеваний за рубежом и авторитарных практик внутри страны. Другого выхода просто нет.