(не ожидал такого результата от анализа обычного обзора судебной практики)
Изучение обзора судебной практики Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда России, на этот раз, дало неожиданный результат. Могу ошибаться, конечно, но анализ материалов обычного гражданского дела позволил предположить, что на самом деле это был не гражданско-правовой спор, а мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Прочитайте статью и сами рассудите, насколько обоснованными являются мои подозрения.
Много раз приходилось слышать распространенное мнение о том, что отсутствие в трудовом договоре с главным бухгалтером условия о его полной материальной ответственности исключает возможность взыскать с него ущерб, причиненный работодателю. В одном из обзоров судебной практики удалось найти показательный пример, доказывающий обратное. Спешу поделиться с подписчиками своими впечатлениями, тем более, что в материалах этого дела есть и некоторые неожиданные сведения, позволяющие предположить наличие уголовного преступления. Может быть, кому-то это тоже будет интересно и полезно.
Фактические обстоятельства
Государственное бюджетное учреждение социального обслуживания (далее - учреждение, работодатель) обратилось в суд с иском к Б. о взыскании материального ущерба, указав, что ущерб причинен в результате умышленных незаконных действий Б., которая работала в учреждении в должности главного бухгалтера.
Внеплановая комбинированная проверка финансово-хозяйственной деятельности учреждения позволила выявить нарушения в начислении заработной платы работникам учреждения, повлекшие причинение учреждению материального ущерба в размере немногим менее 20-ти миллионов рублей.
По факту выявленных нарушений в части оплаты труда работников учреждения была проведена служебная проверка. По результатам проверки утвержден соответствующий акт. В акте указано, что Б. умышленно производились действия по необоснованному начислению заработной платы отдельным работникам учреждения. Размер материального ущерба, причиненного учреждению действиями Б., составил немногим более 18-ти миллионов рублей, из которых 2,5 миллионов рублей Б. возместила в добровольном порядке.
Работодатель принял решение обратиться в суд с требованиями о взыскании с Б. материального ущерба, который она причинила предприятию своими действиями. Результаты рассмотрения дела, в частности, правовые позиции судов вышестоящих судебных инстанций заслуживают подробного рассмотрения.
Истец полагал, что материальный ущерб учреждению был причинен Б. умышленно, следовательно, в силу статьи 242, пункта 3 части 1 статьи 243 ТК РФ имеются основания для возложения на нее полной материальной ответственности.
Суд первой инстанции согласился с доводами истца, исходил из того, что факт вины Б. доказан в ходе судебного разбирательства. Главными аргументами были такие: действия Б. носят виновный характер, так как совершались сознательно и неоднократно, в течение длительного периода; эти действия имели целью извлечение в том числе личной материальной выгоды. Суд сделал вывод о том, что причиненный Б. материальный ущерб учреждению подлежит взысканию с нее в полном объеме в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 243 ТК РФ.
Суд первой инстанции также указал на соблюдение работодателем положений статьи 247 ТК РФ при установлении размера причиненного ему ущерба и причин его возникновения, у Б. запрошены объяснения, которые ею в установленный срок представлены не были, о чем работодателем составлен соответствующий акт, работодателем были учтены письменные объяснения Б., данные ею в ходе проверки финансово-хозяйственной деятельности учреждения, где она признала факты допущенных ею нарушений в начислении заработной платы работникам учреждения, неправомерность своих действий и вину в их совершении, повлекших причинение материального ущерба учреждению.
Апелляция отменила решение суда первой инстанции, указав на то, что с Б. не заключался договор о полной материальной ответственности, служебная проверка по факту причинения материального ущерба учреждению была проведена после увольнения Б., объяснения у Б. отобраны не были, проверка для установления причин возникновения ущерба не проводилась, бюджету действиями Б. ущерб причинен не был.
Кассационный суд общей юрисдикции согласился с выводами суда апелляционной инстанции и оставил апелляционное определение суда апелляционной инстанции без изменения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала выводы суда апелляционной инстанции и кассационного суда общей юрисдикции об отсутствии оснований для возложения на Б. обязанности по возмещению причиненного работодателю ущерба основанными на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, указав следующее.
Верховный суд – главные правовые аргументы
В соответствии с нормами трудового законодательства (главы 37 и 39 ТК РФ) и разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению (пункты 4, 8, 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю") материальная ответственность работника является самостоятельным видом юридической ответственности и возникает лишь при наличии ряда обязательных условий, к которым относятся:
- наличие прямого действительного ущерба;
- противоправность поведения (действия или бездействия) работника;
- причинно-следственная связь между действиями или бездействием работника и причиненным ущербом;
- вина работника в причинении ущерба.
При этом бремя доказывания наличия совокупности указанных обстоятельств законом возложено на работодателя, который до принятия решения о возмещении ущерба конкретным работником обязан провести проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения для установления размера причиненного ущерба, причин его возникновения и вины работника в причинении ущерба. Расторжение трудового договора после причинения работником ущерба работодателю не влечет за собой освобождение работника от материальной ответственности, предусмотренной ТК РФ, в случае установления работодателем факта причинения работником ущерба при исполнении трудовых обязанностей.
Два вида ответственности
Основным видом материальной ответственности работника за ущерб, причиненный работодателю, является ограниченная материальная ответственность. Правило об ограниченной материальной ответственности работника применяется в пределах его среднего месячного заработка, во всех случаях, кроме тех, в отношении которых ТК РФ или иным федеральным законом прямо установлена более высокая материальная ответственность работника, в частности полная материальная ответственность. Одним из таких случаев полной материальной ответственности является умышленное причинение работником ущерба работодателю (пункт 3 части 1 статьи 243 ТК РФ). Наличие основания для привлечения работника к полной материальной ответственности должен доказать работодатель при рассмотрении дела о возмещении причиненного работодателю прямого действительного ущерба в полном объеме.
Указание в договоре: быть или не быть такому указанию
Полная материальная ответственность главного бухгалтера организации может быть установлена трудовым договором, заключаемым с ними работодателем (часть 2 статьи 243 ТК РФ). Вместе с тем отсутствие в трудовом договоре условия о полной материальной ответственности не исключает возможность возложения на главного бухгалтера такой ответственности при наличии иных оснований, установленных законом, в частности при умышленном причинении ущерба.
Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, не принял во внимание, что основанием исковых требований, предъявленных к Б., на которую были возложены обязанности по ведению бухгалтерского учета, являлось причинение Б. материального ущерба учреждению в результате ее умышленных действий (пункт 3 части 1 статьи 243 ТК РФ), выразившихся в неправомерном начислении заработной платы и иных выплат себе и отдельным работникам учреждения.
Поскольку отсутствие в трудовом договоре условия о полной материальной ответственности не исключает возможность возложения на такого работника полной материальной ответственности при наличии иных установленных законом оснований, правовое значение при разрешении исковых требований учреждения, исходя из положений части третьей статьи 196 ГПК РФ о разрешении судом спора по заявленным истцом требованиям, имело установление факта умышленного причинения Б. ущерба работодателю, а не наличие или отсутствие в трудовом договоре с ней условия о возложении на нее материальной ответственности в полном размере.
Судебная коллеги по гражданским делам разъяснила, что проведение служебной проверки по факту причинения ущерба учреждению после увольнения Б. не исключает ответственность работника, поскольку прекращение трудовых отношений между сторонами трудового договора не влечет за собой освобождение работника от материальной ответственности, предусмотренной ТК РФ, в случае установления работодателем факта причинения работником ущерба при исполнении трудовых обязанностей. Трудовое законодательство не содержит норм, ограничивающих возможность проведения работодателем проверки по факту выяснения обстоятельств причинения материального ущерба и определения размера ущерба после расторжения трудового договора с работником.
Судебная коллегия отметила, что в отличие от суда апелляционной инстанции суд первой инстанции, разрешая спор по иску учреждения к Б. о возмещении ущерба, применил к спорным отношениям нормы ТК РФ об условиях возложения на работника, в данном случае на главного бухгалтера, материальной ответственности в полном размере в случае умышленного причинения вреда работодателю и о порядке определения размера причиненного ущерба, проанализировал материалы проверок финансово-хозяйственной деятельности учреждения, а также выводы по результатам этих проверок, изложенные в соответствующих актах, и установил, что факт умышленного причинения Б. ущерба работодателю при исполнении ею обязанностей главного бухгалтера, противоправность ее действий и соблюдение работодателем определенного трудовым законодательством порядка установления размера причиненного ему ущерба и причин его возникновения подтверждены представленными по делу доказательствами в их совокупности, в связи с чем пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения исковых требований учреждения о взыскании с Б. материального ущерба, причиненного работодателю, в полном объеме.
Ввиду приведенных обстоятельств Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу о том, что у суда апелляционной инстанции не имелось предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции, в связи с чем отменила апелляционное определение и оставившее его без изменения определение кассационного суда общей юрисдикции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Нарушение – групповое, ответственность - персональная
В начале статьи я утверждал, что этот обзор судебной практики показался мне интересным. Но прочитать этот обзор имело смысл еще и потому, что при рассмотрении этого гражданского дела в суде никто не обратил внимание на очевидный факт: незаконные действия совершены группой лиц по предварительному сговору. Деньги похищались посредством их перечисления на «зарплатные» карты конкретных работников предприятия, которые в данном случае должны быть соучастниками (в рамках уголовного дела) и соответчиками при рассмотрении гражданского дела в суде общей юрисдикции. Трудно представить, что, периодически получая на зарплатную карту суммы, значительно превышающие размер заработной платы, работники не задавали вопрос об источниках таких поступлений, а также что главный бухгалтер перечисляла эти деньги и не имела при этом личной выгоды: схема хищения – привычная и давно устаревшая. Но обратите внимание на финансовые параметры: при общей сумме ущерба почти восемнадцать миллионов рублей и добровольном возврате в размере два с половиной миллиона рублей, остальные похищенные деньги безвозвратно осели в карманах тех самых «счастливых обладателей» банковских карт, на которые непонятным образом регулярно поступали деньги, якобы, неизвестного, происхождения. А ответственность по решению суда понесет только главный бухгалтер, у которого судебные приставы денег не найдут и возмещения ущерба не будет. Зато будет решение суда и акт судебных приставов о невозможности исполнения судебного решения, то есть документы, позволяющие руководителям предприятия ответить на все «неудобные вопросы» налоговиков и сотрудников полиции и больше не заниматься поисками пропавших пятнадцати с половиной миллионов рублей. Причем, полицию в этом случае упоминать не следует, поскольку администрация предприятия в полицию не обращалась (при таком размере похищенного), имела информацию о том, кто именно, каким образом и сколько украл, но решила урегулировать ситуацию своими, «домашними» средствами, не вынося криминальный «сор» из корпоративной «избы». Наличие группы лиц, которые действовали по предварительному сговору, в этом случае, сомнений не вызывает. А главный бухгалтер просто исполнила роль библейского персонажа – «козла отпущения». А какую роль мы отводим себе, людям, для которых должен быть очевиден примитивный способ мошенничества, но которые ведут себя, как «слепцы библейские»? Но самое интересное в этом деле - какова роль судов четырех инстанций? Если люди не видят очевидное, значит они либо близоруки, либо умышленно закрывают глаза, поскольку не хотят ничего видеть.
Видно, бухгалтеры с графиком работы «год через три», которые «сидели при всех режимах», существуют и востребованы.
Благодарю всех, кто прочитал статью. Хорошо бы обсудить мою авторскую версию по вопросу об ответственности соучастников. Экономическими составами преступлений занимаюсь давно. Традиция существовала всегда и ничего с этим не поделаешь: «стрелочники» послушно садятся в тюрьму, а реальные мошенники неуязвимы и продолжают свою преступную деятельность. Можно ли с этим бороться? Ведь причина – не в ошибках законодателя, не в наличии «дыр» в нормативно-правовых актах. Причина кроется в греховной природе человеческой, в стремлении к обогащению любой ценой, даже ценой уголовной ответственности.
В рассмотренном нами примере наличие порочных наклонностей свойственно всем фигурантам дела: главному бухгалтеру, взявшему на себя роль «стрелочника»; его сообщникам, которые получали похищенные деньги на свои «зарплатные» карты; руководству предприятия, которое при сумме похищенного почти двадцать миллионов рублей не обращается в правоохранительные органы, а также судьям четырех судебных инстанций, которые не могли не понимать, что это – не хозяйственный спор, а экономическое преступление, причем противоправные деяния совершены группой лиц. Суды были осведомлены о составе этой группы и ничего не сделали для того, чтобы ответственность понесли все фигуранты этого дела, причем ответственность уголовную. Вообще, не очень понятно, как в судах общей юрисдикции может рассматриваться в качестве хозяйственного спора факт мошенничества в особо крупных размерах.
Выводы получились грустные, зато объективные. Буду благодарен, если пришлете комментарии. Спасибо, что прочитали статью. Удачи всем вам.