фантастический рассказ
''Я-взрослый! Я-взрослый! Я-взрослый!’’ Он еще спит.Точнее,дремлет:его глаза закрыты,а сам он все еще находится под воздействием остатков сна.Но эти два слова уже молоточками стучат в его висках. ''Я-взрослый! Я-взрослый! Я-взрослый!'' Он блаженно потягивается под одеялом—сна как не бывало. Он открывает глаза. Через неплотно зашторенное окно в его спальню робко пробивается яркое летнее солнце.Целый сноп лучей уже лежит на коврике возле его кровати.По нему он определяет,что время сейчас восемь—самое начало девятого.Для проверки бросает взгляд на часы:так и есть,десять минут девятого! Словно подброшенное тугой пружиной,к потолку летит одеяло.К моменту,когда оно снова оказывается на кровати,он уже на ногах.Быстро заправляет кровать,делает зарядку,после чего направляется в ванную.На кухне уже шкварчет яичница—его мать по обыкновению встала пораньше и уже готовит ему завтрак.Он жадно полной грудью вдыхает ее дразнящий запах:ох, и рубанет он ее сейчас! В дверях кухни появляется мать.Она приветливо улыбается ему.Он же,как всегда,только в недоумении пожимает плечами:и как это она каждый раз узнает,что он уже встал и идет в ванную?Наверное,каким-то особым,материнским,чутьем.Он где-то читал,что оно имеется у всех матерей.Разумеется,у настоящих матерей, таких,как его. Между тем мать подходит к нему и нежно целует его в лоб. -Поздравляю!—говорит она и ласково гладит его по голове.—Вот ты у меня почти и взрослый! Он чувствует,как при этом едва заметно дрожит ее голос,и удивляется:чего это она? Тут радоваться надо,а она печалится.Ведь он взрослый! Взрослый! Без всякого там''почти''.А она продолжает его целовать в лоб и гладить по голове,как какого-то ребенка! Он сердито выворачивается из-под ее руки и ужом юркает в ванную. Когда,освеженный душем,минут пятнадцать спустя он выходит из нее,матери в коридорчике уже нет.Она на кухне—слышно,как гремит там посудой. Ему становится не по себе.Словно он ее чем-то обидел.Но чем? До сих пор, сколько он себя помнит,он всегда старался ее чем-нибудь порадовать,приятно удивить.Особенно после того,как три года назад в Баренцевом море погиб его отец-моряк,и он с недетской отчетливостью вдруг понял,как ей тяжело.Не столько физически,сколько душевно.Ему же самому,если честно,было как-то не особо жалко отца.А все потому,что он его подолгу не видел,а когда тот приезжал,то почти каждый день до такой степени напивался,что терял человеческий облик,буянил,бил посуду и мебель.А бывало,что и мать.По этой причине он каждый раз не мог дождаться,когда же отец снова уйдет в это свое море.И когда тот погиб,он больше переживал за мать,видя,как она по нему убивается—несмотря ни на что,она все же любила его.А вот сейчас…Но чем он обидел ее сейчас? Тем,что дал ей понять,что ему сильно не понравилось,как она продолжает к нему относиться? Как к маленькому! Но ведь он уже не маленький! Он взрослый! Без всякого там почти! И все-же чувство вины перед матерью не проходит.Некоторое время он стоит,с досады покусывая губы,затем протяжно вздыхает и с понурым видом плетется на кухню. Увидев его таким,мать встревоженно бросается к нему. -Что с тобой,сынок? От такого участия матери ему становится еще больше не по себе. -Да вот…палец…дверью…нечаянно…прищемил,--он нерешительно протягивает ей указательный палец левой руки. Мать бережно берет его палец в свою теплую нежную ладошку и осторожно дует на него.Как в детстве! -Тебе больно?—ее большие красивые глаза глядят на него с тревогой. Мысленно обругав себя самыми последними словами,он с напускной беспечностью бросает: -А-а,пустяки! Уже прошло. Он осторожно высвобождает свою руку из нежных теплых ладошек матери, идет к столу,садится за него,быстро с аппетитом уплетает еще горячую яичницу, запивает ее яблочным компотом. На одевание у него уходит не более пяти минут. И вот он на улице,до краев залитой ярким солнечным светом.Искрятся лужи—ночью прошел сильный дождь.чуть слышно шуршат шинами о мостовую машины, спешат по своим делам прохожие.Один из них,высокий,худой старик в очках,так увлекся чтением газеты,что не заметил,как оказался посреди здоровенной лужи. Он добродушно улыбается,увидев,каким при этом сделалось у него лицо,и осуждающе качает головой:так можно и под машину попасть! А еще взрослый! Взрослый!.. Он снова улыбается,теперь уже самому слову,несколько раз,чеканя каждую буковку, мысленно его повторяет:в-з-р-о-с-л-ы-й! в-з-р-о-с-л-ы-й! в-з-р-о-с-л-ы-й! Странный шелест,неожиданно раздавшийся у него за спиной,выводит его из сладостных раздумий:уж не машина ли? Он испуганно оборачивается. Метрах в двадцати от него,слегка подавшись вперед,стоит их дворник дядя Вася и с легким нажимом размеренно водит метлой по тротуару:туда-сюда,туда-сюда,туда-сюда!.. Он с минуту зачарованно наблюдает за его работой:как здорово у него это получается! Будто не мусор метет,а траву косит.Затем нерешительно делает навстречу ему шаг,другой,третий…Останавливается. -Здрасть,дядь Вась! Заслышав голос,тот перестает мести,подслеповато щурясь,смотрит на него. -А-а,Витек! Куда это ты в такую-то рань так вырядился? Он с показным равнодушием пожимает плечами. -Да вот,еду паспорт получать.Мне сегодня шестнадцать лет исполнилось,--он изо всех сил старается придать своему голосу побольше солидности—как-никак взрослый! Но его голос предательски срывается и по-детски противно пищит. Дядя Вася добродушно улыбается. -Поздравляю! Вот ты почти и взрослый! Внутри него все клокочет от возмущения:опять ''почти''! Но почему''почти''? Почему? Так и не найдя ответа на свой вопрос,он сухо бросает: -Пока! -Давай!—вяло кивает ему головой дядя Вася и снова принимается за прерванную работу. Он в свою очередь делает по-военному крутой разворот на месте,после чего понуро плетется в сторону автобусной остановки.Услышанное им дважды за какие-то полчаса утверждение в том,что он еще не взрослый,а только ''почти'',вконец портит ему праздничное настроение. ‘’Почти! Почти!—чуть не плача,со злостью повторяет он про себя это ставшее для него весьма ненавистным слово.—Но почему''почти''?! Почему?'' Неожиданно он вспоминает,что нужный ему автобус должен подъехать к остановке с минуты на минуту.Если,конечно,он приедет вовремя,не задержится.А ему до нее еще топать и топать.Особенно если таким черепашьим шагом.И боясь опоздать на автобус,он резко прибавляет шаг. -Про-о-ща-а-ай!—неожиданно раздается у него за спиной звонкий детский голосок. Он интуитивно останавливается,оборачивается. Возле его ''пятиэтажки'' стоит мальчуган лет пяти-шести и приветливо машет ему рукой. Впрочем,ему ли? Он бросает растерянный взгляд по сторонам:никого! Даже дядя Вася успел куда-то уйти. Он в недоумении всматривается в мальчугана:кругленькое краснощекое личико,алые пухленькие губки,носик пуговкой,глазенки большие,глядят с любопытством.Левой ручкой мальчуган бережно прижимает к груди огромного плюшевого мишку с оторванным левым ухом. Он смутно припоминает,что похожий плюшевый мишка был и у него в детстве.И тоже с оторванным левым ухом.Как же он его любил! Даже на ночь с ним не расставался.Да и сам мальчуган ему определенно знаком. Только вот где он его видел? В поисках ответа он натуженно морщит лоб.Но вместо этого вдруг снова вспоминает про автобус,который вот-вот должен подъехать к остановке,до которой ему еще топать и топать.И мигом позабыв о странном мальчугане,он с места срывается в бег. Только бы успеть!..Только бы не опоздать!..Иначе жди потом следующий автобус!.. И невдомек ему,что только что с ним простилось его ДЕТСТВО.
Александр П.