Мари Корде вспыхнула румянцем и в гневе отбросила смятый листок газеты "Друг народа". Новые призывы Марата к тер.рору и каз.ням лишь укрепили её в правильности своего решения. Подлый подстрекатель, главный виновник гражданской войны должен сполна за всё ответить. Революционный трибунал отправляет людей на плаху лишь за упоминание Маратом их фамилий в своей газетёнке как заговорщиков и врагов революции!
Не являясь роялисткой и презирая короля за слабость, Мари Корде всем своим юным сердцем, не принимавшим насилия, сочувствовала умеренным жирондистам, справедливо полагая, что именно они смогут установить в республике законность и порядок, в отличие от радикальных монтаньяров одним из лидеров которых был Жан-Поль Марат.
Получившая начальное образование у своего дяди, брата отца, кюре Шарля Амадея, Мари после смерти матери была отдана на казённое содержание в бенедиктинское аббатство Святой Троицы в городе Кан. Здесь она увлеклась чтением политической литературы и, подхваченная ветром перемен, вовсю бушевавшим во Франции, окончательно сформировалась как «современная женщина», «дитя новой эпохи».
После того как в 1789 году новое революционное правительство запретило церкви собирать налоги, а всё церковное имущество во Франции объявило народным и принялось распродавать его на аукционах, в 1790-м монастырь закрыли.
Мари Корде возвращается домой в Мениль-Имбере, но вскоре вынуждена переехать с отцом в Аржантан, а в июне 1791 года перебирается в Кан к своей троюродной тётке мадам де Бетвиль.
О замужестве 22-летняя Мари совершенно не задумывается, отвергая всяческие попытки мужчин сблизиться с ней.
Из воспоминаний современников Мари: Ни один мужчина никогда не произвёл на неё ни малейшего впечатления; её витали совсем в иных сферах...
Чтению модных в то время любовных романов она предпочитает революционные газеты и брошюры всех политических направлений, попадавшие к ней в руки.
21 января 1793 года Людовик XVI был обе.зглавлен.
Известие о казни монарха шокировало Мари. Бедная проплакала целый день. Ей было безумно жалко короля. 28 января 1793 года она пишет об этом своей подруге Розе Фужрон:
«Добрая моя Роза, Вы знаете ужасную новость, и Ваше сердце, как и мое, трепещет от возмущения; вот она, наша добрая Франция, отданная во власть людям, причинившим нам столько зла! Одному Господу известно, когда все это кончится. Я знаю Ваши добрые чувства, а потому могу сказать Вам, что я думаю.
Я содрогаюсь от ужаса и негодования. Будущее, подготовленное настоящими событиями, грозит ужасами, которые только можно себе представить. Совершенно очевидно, что самое большое несчастье уже случилось. Я начинаю завидовать судьбе покинувших отечество родных, ибо почти не надеюсь на возвращение того спокойствия, о котором я еще недавно мечтала. Люди, обещавшие нам свободу, убили ее; они всего лишь палачи. Так оплачем же участь нашей бедной Франции!
Я знаю, Вы несчастны, и не хочу, чтобы Вы еще и лили слезы из-за рассказа о наших горестях. Всех моих друзей преследуют, а с тех пор как узнали, что тетушка дала пристанище Дельфену, когда тот направлялся в Англию, ее тоже всячески притесняют. Я бы последовала его примеру, но Господь удерживает нас здесь для иных целей.
Будучи проездом из Эвре, нас посетил капитан (будущий супруг Розы). Он очень любезен и необычайно к Вам привязан, я уважаю чувство, кое он испытывает по отношению к Вам. Не знаю, где он сегодня. Когда Вы его увидите, напомните ему, что он обещал мне для брата рекомендательное письмо от Вашего родственника де Вейгу (генерала). Мне бы хотелось, чтобы это письмо попало к брату как можно скорее. Мы здесь пребываем во власти разбойников, они никого не оставляют в покое, и если бы мы не знали, что "поступки людей не волнуют небеса", мы бы, наверное, возненавидели эту республику.
Словом, после ужасного события, всколыхнувшего весь мир, пожалейте меня, добрая моя Роза, как жалею Вас я, ибо нет сейчас ни одного чувствительного и благородного сердца, которое не плакало бы кровавыми слезами. Передаю Вам привет от всех родных; мы Вас по-прежнему любим.
Мари де Корде».
Мари всё больше стала задумываться о необходимости остановить поток нескончаемом крово.про.литии виновником которого она считала Марата.
Марата, заявившего сразу после свержения монархии:
"Для того чтобы примирить долг гуманности с заботой об общественной безопасности, я предлагаю вам каз.нить каждого десятого из числа контрреволюционных членов муниципалитета, мирового суда, департамента, Национального собрания. Если вы отступите, имейте в виду, вы ничего не сделаете для свободы"
Марата, провозгласившего во время выборов:
"Мои дорогие соотечественники, вашим несчастьям не будет конца, покуда народ не истребит всех до последнего приспешников деспотизма, всех до последнего членов бывших привилегированных сословий"
Марата, предлагавшего казнями бороться с дороговизной продовольствия:
".. разграбление нескольких магазинов и повешение у их дверей перекупщиков должны положить конец злоупотреблениям"
Когда жирондисты подготовили новую республиканскую Конституцию Марат отверг её назвав предложенные в ней демократические перемены безумием.
Вскоре жирондисты смогли привлечь Марата к суду за клевету. Суд его оправдал и 26 марта Марат призвал парижан идти в наступление против Жиронды.
31 мая 1793 года национальные гвардейцы окружили здание Конвента, и воинственно настроенная толпа парижан потребовала выдать им жирондистских депутатов. Их арестовали и посадили под домашний арест. Некоторые решили не испытывать судьбу и, не дожидаясь суда, просто сбежали в провинцию, откуда надеялись бороться с диктатурой.
Мари, погруженная в атмосферу наводнивших Кан жирондистов, словно губка впитывала в себя весь трагизм и величие эпохи. Она столько раз слышала выражения: «Кров.о.жадный Марат! Тиран!» Сколько и пустых бахвальных предложений покончить с ним. Множество высокопарных клятв, сотрясавших воздух собраний, и ничего...
Приняв восстание федералистов близко к сердцу, Мари Корде сама не заметила, как приняла решение. Это была своего рода последняя капля, решившая её судьбу. Её размышления о революции, о Франции, о справедливости шаг за шагом привели её к убеждению, что это она должна положить конец кро-а-ому тирану, залившему страну реками кро-и и толкающего народ Франции к гражданской во-о-не.
С этого момента в её действиях нет ни капли спонтанности и нетерпения. Мари тщательно продумала план действий и неукоснительно соблюдала выполнение каждого пункта.
8 июля Мари получила рекомендательное письмо и несколько брошюр, которые обязалась передать депутату Конвента Дюперре для сторонников жирондистов.
Перед отъездом в Париж Корде бросила в камин все свои бумаги и написала прощальное письмо отцу, намеренно указав, что уезжает в Англию, чтобы его не могли обвинить в соучастии в преступлении. Вернула книги которые брала почитать и раздала свои. Оставила только "Жизнеописание" любимого Плутарха которую возьмёт с собой в Париж.
В Париж Мари Корде приехала 11 июля и вечером того же дня встретилась с Дюперре. Изложила просьбу,передала бумаги и условившись встретиться на следующее утро Марип неожиданно предложила ему бежать.
"Гражданин депутат, ваше место в Кане! бегите, уезжайте не позже завтрашнего вечера!"
В итоге помочь в её формальной просьбе о пенсии для подруги депутат не смог. Все его бумаги были опечатаны, а знакомство с ним стало опасным. Мари снова предложила ему бежать.
Накануне покушения Корде написала «Обращение к французам, друзьям законов и мира», где подчеркнула, что действует в одиночку.
Наступило утро 13 июля 1793 года. По привычке Корде проснулась довольно рано. Облачилась в темно-светлую полоску платье, прикрепив булавками под корсажем «Воззвание к французам» и своё свидетельство о крещении. Закончив, надела модную шляпку и отправилась в бывший Пале-Рояль, в саду которого собиралась приобрести у лавочников нож.
Лавки открывались в семь. Мари дожидаясь открытия присела на скамейку и через некоторое время направилась в скобяную лавку где за 40 су купила обычный кухонный нож.
Попасть на приём с первой попытки не удалось. Его подруга Симона не пустила Корде сославшись на плохое самочувствие Марата.
Вечером Мари повторила попытку. Не дождавшись ответа на свою записку, где, как потом выяснилось, она забыла указать свой адрес, девушка вновь столкнулась с Симоной и вновь получила отказ. Мари чуть ли не кричит, что ей необходимо сообщить гражданину Марату о заговоре депутатов-жирондистов бежавших в Нормандию. Марат велит её пропустить.
Политик страдал от экземы и потому принимал посетителей находясь в ванной приспособленной для работы.
Марат задаёт несколько вопросов и готовится записывать фамилии.
"Не волнуйтесь, гражданка, называйте всех, мы всех отправим на гильотину!"
Мари Корде диктует, одновременно достаёт из-за корсета, прикрытого платком, нож и твёрдой рукой, не колеблясь, наносит удар..
Марат вскрикнул коротко позвав на помощь и скончался.
Мари Корде не пыталась бежать и чудом избежала самосуда толпы.
Суд присяжных единогласно приговорил Мари-Анна-Шарлотту Корде д'Армон к смертной казни.
Мари Корде гильотирована 17 июля 1793 года. Не дожив до своего 25-летия всего десять дней.
Гасконский выскочка. Начало и бесславный конец.