Неожиданно всё закончилось.
Майя немного помедлила, слушая шаги и голоса, а затем — всё равно ведь найдут — неохотно вылезла из-под скамьи.
Палуба и одежда тех, кто на ней лежал, были залиты чем-то красным. Этим же были забрызганы и испачканы в разной степени и все, кто ходил на своих ногах.
Взгляд Шервинской зацепился за высокого светловолосого парня лет двадцати, с одобрительным выражением на лице разглядывавшего меч. Он покрутил оружием в воздухе, подкинул, поймал за рукоять, перехватил острием назад... Солнечные блики, прокатывавшиеся по клинку завораживали...
Разумеется, появление Майи не осталось незамечнным. Хриплый голос, шаги — и на плечо ей опустилась тяжелая рука.
— Hver ertu? Hvaða ætt ertu? Hvaðan ertu?
Шервинская только вздохнула. Ну вот что он спрашивает? Как пройти в библиотеку? Что вы делаете сегодня вечером?
Высокий широкоплечий русоволосый голубоглазый здоровяк (интересно, тут вообще хлюпики водятся?) требовательно нахмурился.
«Ну ладно, рискну».
— My name is Maya. Do you understand? Maya...
Для верности она потыкала пальцем себе в грудь и ещё несколько раз повторила свое имя. Русоволосый удовлетворённо тряхнул головой.
— Þeir kalla mig Helgi. Helgi Skjöldr.
— Хельги? — уловила Шервинская более-менее знакомое слово… имя.
Воин кивнул.
«Угу. Ну вот и познакомились».
Окрик возвестил, что Диану обнаружили и извлекли из убежища. Ее подвели к Майе и Шервинская «познакомила» ее с Хельги. Он что-то сказал — женщины, разумеется, ничего не разобрали — повторил фразу ещё несколько раз. И, так и не добившись понимания, махнул им рукой в сторону мачты и, отвернувшись, подозвал к себе того, светловолосого, с мечом. Если Майя правильно поняла, его звали Вигмунд.
— Хельги!
Русый обернулся.
К ним подошел ещё один воин, одетый заметно богаче остальных. Его каштановые волосы и борода отливали на солнце золотом, но Майю привлекло совсем не это.
Это был вожь. Нет — Вождь. Именно так, с большой буквы.
Всё в его облике, начиная от копья, украшенного искусной резьбой от древка до наконечника, и заканчивая внимательным — пронизывающим — взглядом говорило о том, что место этого человека — впереди. Впереди отряда, войска, армии… Он выглядел суровым — и одновременно располагал к себе с первого взгляда. За ним хотелось идти… куда угодно. Хоть на край света!
— Хельги, ты осмотрел корабль?
— Да. По спокойной воде и с хорошим кормчим он сможет плыть.
— Хорошо. Выбери людей. На правИло поставь Фридлейва.
Хельги кивнул и, резко повернувшись, одним точным ударом копья пригвоздил к палубе пошевелившееся тело.
Диана с побелевшим лицом посмотрела на неторопливо расползающуюся лужу крови — и согнулась в приступе рвоты.
— Динка, ты чего!? — перепугалась Майя. — Ты чего? Что с тобой? Ну, это же...
— Это — кровь! — прохрипела Кравченко. — Он его убил, понимаешь!? Убил!! По-настоящему!! Хладнокровно!!! Да кто они такие!?!?
— Викинги, — обреченно проговорила непослушными губами Шервинская, сама боясь своих слов.
— Что!? КТО!? — Диану затрясло.
— Динка, прости, — Майя сделала глубокий вдох и с размаху влепила подруге пощечину.
Та поперхнулась воздухом, всхлипнула — и разревелась.
***
Обнимая Кравченко, Шервинская на какое-то мгновение Диане даже позавидовала. Ей самой что-то не позволяло не то что в истерику скатиться, но даже порыдать вместе с подругой.
Викинги, ходившие по захваченному кораблю, не обращали на сидящих около мачты трясущихся женщин почти никакого внимания. Одни выкидывали за борт трупы, предварительно сняв с них доспехи и украшения — мертвецам они ни к чему. Другие потрошили трюм, вытащив оттуда, помимо сундуков и тюков с чем-то мягким — троих девушек и двух парней. Одного — постарше, лет двадцати, второго — совсем мальчишку. Их всех отвели к мачте и, как предположила Майя, велели сидеть тихо и смирно. Пленники, впрочем, и не рвались бунтовать — на корабле да в открытом море... Или ещё в заливе?
Шервинская покосилась на вроде бы успокоившуюся, но всё ещё тихо всхлипывающую подругу и встала, придерживаясь за мачту. Проходивший мимо викинг в непонятном доспехе, сделанном из небольших — меньше ладони — металлических пластин, с любопытством на неё покосился, но ничего не сказал. Да если бы даже и сказал — пойми, что именно.
Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалась водная гладь, вдалеке сливаясь с небом. Слева что-то темнело, наверное — берег… Или просто туча…
Покрутившись на месте, молодая женщина с печальным вздохом опустилась обратно на темные доски.
— Что там? — Диана подняла заплаканные глаза.
— Ничего, — Майя уселась поудобнее, хотя на жёсткой палубе это было нелегко. — Куда ни глянь — всё синее и голубое. А снизу — ещё и мокрое.
Одна из невольниц, одетая в шерстяное светло-жёлтое платье с красной вышивкой и подобие юбки в коричнево-бежевую клетку, русоволосая и кареглазая, тронула ее за руку и что-то сказала. Шервинская с сожалением покачала головой и развела руками — не понимаю. Русоволосая помолчала, разглядывая Майю, перевела взгляд на Диану, сосредоточенно утиравшую слезы, и, коснувшись ладошкой своей груди, несколько раз повторила:
— Беляна.
— Майя, — Шервинская постаралась улыбнуться насколько возможно приветливо, хотя по ощущениям получилось больше похожее на гримасу.
Снова подошёл Хельги и протянул какие-то тряпки. По виду — одежду. Судя по его жестам — она и была. Спасибо тебе, добрый человек!
Спешно натягивая безразмерную грубую рубаху до чуть и не до пят, Майя размышляла, насколько характеристика «добрый» подходит к скандинавскому разбойнику? Выходило — что не очень.
Накинув сверху что-то наподобие сарафанов, только не сшитых по бокам, Шервинская и Кравченко почувствовали себя увереннее. Хотя что толку?
Беляна представила двух других пленниц — Ясну и Малушу — и парней. Старшего звали Дарён, а младшего — Сом. После этого говорить снова стало не о чем, и товарищи по несчастью, беспомощно попереглядывавшись, начали глазеть на викингов, уже разобравших вёсла и рассевшихся по местам.
— Áfram!
Корабль плавно двинулся вперёд, держась за черным драконом. На корме теперь сидел невысокий кряжистый мужчина в темно-зелёной рубахе и с на удивление короткими ярко-рыжими волосами — всего лишь до плеч, по сравнению с «до лопаток» у остальных. Он крепко и уверенно держал... как это правильно называется? Руль... нет... Майя изо всех сил напрягла память. Артур же что-то говорил! Кажется, правИло или как-то так...
— Майка, — раздался над ухом шепот Дианы. — А ты уверена, что это — викинги?
— Ну а кто ж ещё? — вздохнула Шервинская. Она тоже предпочла бы, чтобы это были их современные потомки, но увы...
— А... а почему они тогда безрогие?
— Чего!? — Майя воззрилась на подругу с крайним изумлением.
— Ну, в смысле не они сами, а шлемы...
— Динка, — вздохнула Шервинская. — Рога им какой-то балбес-иллюстратор пририсовал. Вот с тех пор и пошло-поехало. А на самом деле они бы только мешали в бою. И вес лишний...
— Да? — недоверчиво уставилась на нее Кравченко. — А ты откуда знаешь?
— Артур рассказывал, — вспомнив о брате, Майя опять пригорюнилась. — Эх, вот бы его сюда! Он хоть объяснился бы с ними как-нибудь. И вообще...
— А что ещё он рассказывал? — попыталась Диана отвлечь Шервинскую от хандры.
— Да много всего, — не пожелала отвлекаться та. — Только я ничего не запомнила. Я ж не знала!..
Она замолчала и отвернулась, глядя на море, на прозрачные холодные волны. На несколько секунд Майя представила, какая глубина сейчас под ними, а воображение, птицей взлетев к облакам, нарисовало две крохотные деревянные скорлупки на безбрежном пространстве. Сильный порыв ветра... здоровенная волна...
Шервинская торопливо замотала головой, прогоняя видение тела, медленно опускающегося вниз, в темноту, куда не достигает солнечный свет.
«Ну вот за что мне это!? А!? Что я тут делаю? Я ж ничего не умею. Даже языка не знаю! И, в отличие от некоторых, никогда не мечтала в подобную историю влипнуть! И Динка тоже... Что ж дальше-то будет?» — Майя запрокинула голову, хотя по-настоящему верующей отродясь не была.
Небеса безмолвствовали. Волны плескались в борта, обдавая гребцов прозрачными горькими брызгами. Иногда долетало и до пленников. Над головами с кошачьими воплями пролетели несколько чаек.
***
По команде давешнего Хельги, сменившего рыжего здоровяка у кормового весла, корабль, вслед за черным, повернул направо. А вскоре показался остров — небольшой, поросший соснами вперемешку с березами и какими-то кустами. И с широким галечным берегом, дальше переходившим в песчаный.
Невольникам велели разводить костер и Дарён с Сомом поплелись за дровами. Девушкам, в том числе и Майе с Дианой, выдали полмешка какой-то крупы, непонятные плоские высушенные куски чего-то, какие-то коренья и большой котел. Намек был прозрачнее некуда, но...
— И что с этим делать? — Кравченко взяла двумя пальцами мумифицированное нечто и, понюхав, брезгливо скривилась.
Беляна, подошедшая к ним, озабоченно посмотрела на «нечто», тоже понюхала — и недоуменно пожала плечами: мол, всё нормально, отличная еда. Диана скептически искривила губы.
В итоге готовкой занялись Беляна, Ясна и Малуша, доверив Шервинской и Кравченко подкидывать в костер хворост. Девушки ловко почистили коренья, нарезали их кусками и бросили в котел, где уже булькала в кипятке «сушеная дрянь». Через некоторое время туда же отправилась и крупа.
После ужина, не очень вкусного, но хотя бы горячего и сытного, большинство викингов стали укладываться спать — прямо на песке, завернувшись в плащи. Человек десять и среди них — давешние Вигмунд и Хельги-как-его-там, остались караулить.
Пленников разделили. Парней заперли в трюме, а девушек оставили на берегу. Понятно, с какой целью. Впрочем, когда Шервинская испуганно шарахнулась от лысого плечистого бородача, тот лишь рукой махнул и оставил несговорчивую пленницу в покое. Другие, посмотрев на это, тоже почему-то не стали настаивать на «близком знакомстве организмов».
***
Майя никак не могла заснуть. Песок казался жёстким, хуже булыжников, и холодным. Всё вокруг плескалось, шумело, поскрипывало, храпело, пищало, заунывно стонало на разные голоса, зловеще угукало.
Шервинская перевернулась на другой бок и с завистью посмотрела на караульных, всего этого многоголосия, похоже, и не замечавших. Откуда-то издалека донесся заунывный вой, но Хельги, подкидывавший в костер хворост, и ухом не повел.
«И эти вот распи... раздолбаи держали в страхе всю Европу?» — мысленно хмыкнула Майя.
Вой повторился. Скандинавы перебросились несколькими фразами.
«Ну что я здесь делаю, а!?» — от тоски Шервинской захотелось взвыть не хуже того «ночного певца». Которому, между прочим, кто-то ответил.
Дозорные опять переговорили о чём-то, но ни тревоги, ни даже настороженности в их голосах не было. Майя тяжело вздохнула, подумав, что вряд ли привыкнет к волчьим концертам.
Стоп! К чьим концертам!?
Вой раздался снова.
Шервинская резко села, вцепившись в шкуру, выданную ей вместо одеяла. Трое караульных повернули головы и, догадавшись о причине страха чужеземки, негромко рассмеялись. Хельги подошел к ней и, все ещё улыбаясь, медленно, раздельно что-то сказал, помогая себе жестами. Майя вроде бы разобрала два слова: «хольм» и «ульф» — но толку-то с того?
Викинг повторил свою фразу, явно желая успокоить пленницу. Шервинская только головой покачала — не понимаю — но к своему удивлению расслабилась. Даже повторившийся вой уже не так пугал.
Один из товарищей окликнул Хельги, и тот вернулся на свое место, ободряюще улыбнувшись Майе напоследок. Шервинская улеглась обратно, закутавшись в серую пушистую шкуру, когда-то принадлежавшую вот такому же острозубому зверю.
***
Не успела Майя закрыть глаза, как голос вождя, которого, судя по услышанному, звали Торгейром, разбудил, кажется, всех вокруг в радиусе пары километров. Девушка вскинулась, проснулась — и чуть не застонала от разочарования. Ну что стоило этому всему оказаться просто сном!?
— У-у-у, — протянула рядом Диана, потягиваясь и зевая. — А я так надеялась, что мне это присни-илось...
— Я тоже, — уныло пробормотала Майя, вставая на ноги и оглядываясь в поисках кустиков погуще и, желательно, подальше от толпы мужиков. Невесть сколько проведших в море и один другого здоровее.
Умывшись ледяной водой, невольницы поплелись на корабль, уже готовый к отплытию. Завтракать, похоже, здесь было не принято… Один из воинов — темноволосый и не такой широкоплечий, как большинство других — недовольно процедил что-то сквозь зубы и влепил Шервинской ощутительный подзатыльник.
— Еще раз поднимешь на меня руку — протянешь ноги! — взвилась молодая женщина, прожигая скандинавского разбойника яростным взглядом.
Тот насмешливо хмыкнул и сказал что-то своим товарищам. Раздалось несколько выкриков, заставивиших хохотать половину команды. Другая половина немедленно заинтересовалась причиной веселья. Им пересказали, и теперь ржали уже все.
— Órar í vatnið! — голос Торгейра легко перекрыл хохот четырёх с лишним десятков луженых глоток.
Вёсла дружно ударили о воду. Корабль, развернувшись почти на месте, устремился вперёд, оставляя восходящее солнце за кормой.
***
Последующие дни слились для Шервинской и Кравченко в подобие муторного сна. Ранний подъём. Морской переход — весь день, до самого заката. Приготовление ужина: иногда из корабельных запасов, иногда — из добытых викингами оленей или кабанов. Короткий сон... И снова — подъём с рассветом, ходуном ходящая палуба...
Слава Богу и всем святым, что хоть морской болезнью ни одна, ни другая не страдали!
Единственной отдушиной стала Беляна. Кажется, она задалась целью обучить чужеземок местному языку — и Майя горячо её в этом поддерживала. В конце концов — сколько можно объясняться жестами?!
Диана энтузиазма подруги не разделяла, но все-таки повторяла странно звучащие слова: брёйд — хлеб, къёт — мясо, скип — корабль, хермадюр — воин, химин — небо, сверд — меч, скьёльд — щит, хёвдинг — вождь, ганга — идти, сигла — плыть, хава — обладать, соль — солнце, мани — луна, ватн — вода, йорд — земля, хольм — остров, ульф — волк...
Обогнули то ли остров, то ли какой-то мыс. Теперь корабли день за днем двигались на север, вдоль побережья. Места здесь были обжитые, и на ночлег дружина Торгейра чаще всего останавливалась в чьем-нибудь дворе. Не сказать, что хозяева были рады таким гостям (каждый — хуже десятка татар) — но в открытую никто враждебность не выказывал. Только посматривали с опаской на мечи и топоры за поясами, с которыми викинги, похоже, не расставались даже во сне. Но люди хёвдинга ни с кем не задирались, а сам вождь платил серебром за всё съеденное и выпитое.
Практикуясь в древнескандинавском — Беляна объяснила, что обучает Шервинскую и Кравченко именно ему — Майя постепенно узнавала истории своих товарищей по несчастью. Ясна была из полян. Малуша — из кривичей, Дарён — словенин, Сом — вятич. А сама Беляна — из Ладоги, которую скандинавы называли Альдейгьюборг.
***
А корабли всё шли и шли — вперёд, на север. И на лицах воинов всё чаще появлялись улыбки, хотя эти мужчины и так хмурыми бывали редко. И даже усталость после целого дня изнурительной (по меркам Майи) гребли не могла взять над ними верх.
Примечания:
Hver ertu? Hvaða ætt ertu? Hvaðan ertu? — Кто ты? Из какого рода? Откуда?
My name is Maya. Do you understand? Maya... — Меня зовут Майя. Понимаешь? Майя… (англ.)
Þeir kalla mig Helgi. Helgi Skjöldr. — Меня называют Хельги. Хельги Скьёльд
Автор прекрасно знает, что моряки говорят о корабле "ходить". Но не факт, что так же говорили и викинги.
Áfram! — Вперед!
Рога им какой-то балбес-иллюстратор пририсовал — точнее, костюмер, одевавший Вагнеровских Нибелунгов.
Órar í vatnið! — Вёсла на воду!
Внимание! Все текстовые материалы канала «Helgi Skjöld и его истории» являются объектом авторского права. Копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем ЗАПРЕЩЕНО. Коммерческое использование запрещено.
Не забывайте поставить лайк! Ну, и подписаться неплохо бы.
Желающие поддержать вдохновение автора могут закинуть, сколько не жалко, вот сюда:
2202 2009 9214 6116 (Сбер).