[Проснулась. Видимо, сейчас поздняя ночь, потому как за окном ярко светит луна. Мне очень сложно собраться с мыслями. Кажется, что целая вечность прошла… Ко мне приходил Даниил, я ещё больше убедилась, что хочу быть именно с этим человеком. Мне не нужен никакой Виктор, не нужен Артур. Кроме того, я почувствовала, что тоже далеко не безразлична ему. Сначала он пытался скрыть свою привязанность ко мне, но его глаза, слова, губы… Он любит меня. Меня, ту, которую назвали Фаней. Ту, какая я есть сейчас. Но ведь другая, Ирина, любит явно Артура-Виктора. А что будет, если она проснется во мне, если ко мне вернется память? Меня потянет к Артуру? И я испорчу жизнь обоим молодым людям? Имею ли я на это право! Господи, как я ото всего этого устала!
А теперь ещё… малыш, который растет во мне… Кто его отец – Даниил, Артур? Да и что я вообще буду делать с этим мальчиком, что я могу ему дать, если самой меня, толком, нет… Стоп, а кто сказал, что будет мальчик? Конечно, мальчик, Виктор всегда мечтал о сыне! Если уж ни Ариадна, ни Лена не смогли ему родить сына, то это сделаю я!
Какая Ариадна? О чем вы, девушка! Ах, да. А разве ты не помнишь, что Ариадна тогда потеряла ребенка. У неё случился выкидыш… Да и Лена не доносила. А я смогу, я должна! Виктор будет доволен!
Стоп, стоп! Какой Виктор, к черту! Он погиб, его нет! Вы, Ирина, чего-то не понимаете. Это ребенок не Виктора! И точка! Не нужно вмешиваться в чужую судьбу!
В чужую судьбу? А кто ты собственно такая, чтобы мне указывать! Я главная. Это моя жизнь!
Ну вот, опять! Она возвращается и начинает командовать! Мама, мамочка, забери меня отсюда! Уходи, Ирина, уходи… Или уйду я…]
Медсестра вбежала в палату, она услышала шум – больная металась по кровати. Она успела отключить капельницу, и, видимо, собиралась отключить все приборы.
– Доктор! Доктор! Зайдите в седьмую…
Даниил вернулся домой только под утро. Он зашел тихо, чтобы не разбудить Лизу. Ему очень не хотелось встречаться с ней, что-то объяснять… Но жена, разумеется, не спала. В комнате горел светильник.
– Не спишь? Привет.
– Нет.
Данька вздохнул – ну сейчас начнет скандалить! Однако, Лиза молча встала с кровати, подошла к нему, обняла:
– Дорогой мой, я все понимаю – разница в возрасте, хочется чего-то нового, молодого…
Он столько пережил за день, что ему захотелось кинуться к ней и просто расплакаться.
– Лиза, я хочу тебе сказать…
– Не надо объяснений. Только в следующий раз позвони, скажи, что ты жив-здоров… А то я не знаю, что и думать…
– Лиза…
– Пойдем. Я тебя накормлю. Ты, наверное, голодный. Или все же накормила тебя твоя молодуха? Ведь, так долго кувыркаться – сил много надо, – она улыбнулась, но как-то вяло, Данька совсем растерялся. Но от еды не отказался.
После того, как он поел, он рассказал Лизе, что пока они не могут взять девочку. Пупсик в больнице, её состояние вызывает опасение – нужны какие-то обследования.
– Нас даже в больнице к ней не пустили, – вздохнул он, – только с врачом побеседовали.
– Нас? С кем это ты ходил? Мне казалось, что я – будущая мама девочки.
– Лиза, прошу тебя, не надо… Твоя ирония ни к чему. Я не успел тебе сказать – я встретил Артура. Он тоже очень часто навещал Пупсика. Обещал помочь с лечением.
– Да! Представляешь, а я тоже его видела.
– Правда? Где? – не без интереса спросил Даня.
– Я просто встречалась со своей знакомой, и там его увидела. Знаешь, Артур безумно похож на своего братца-Виктора. Неудивительно, что Ирина и Лена накинулись на него.
– Лена? Ирина? Ты о ком? Главка что, у бабы какой-то живет? – с легкой насмешкой сказал Даня.
– Да. У Лены Штрайбикус. По-моему, у них все серьезно.
Даня поперхнулся…
– У Елены? Но… Как же так?! – он немного подумал. – Странно, ведь Артур любил Фаню…
– Ирину, то бишь?
– Ну да… Её… – Даньке пришла в голову странная мысль: если Артур с Леной, то теперь у него нет никаких препятствий, чтобы быть с Фаней. Если Главка с другой женщиной, то, видимо, разлюбил. «А, может, испугался? Кто захочет быть с сумасшедшей?»
– О чем ты думаешь, дорогой?
– Прости… Мне вдруг вспомнилась наша жизнь. Я, Артур, Пупсик… Фаня.
– Да, кстати, я была у неё.
– У кого? – Даниил потер глаза.
– У Ирины.
Даня внимательно посмотрел на Лизу – она что-то знает, что-то затеяла или просто что-то скрывает:
– Где ты была? – переспросил он.
– Я навещала Ирину в больнице. Мне захотелось увидеть её, ведь все-таки дружили когда-то. Не хочешь узнать, как она?
«Видела Лену, видела Ирину… Для чего ей это?».
– Знаешь, вы все – ты, Главка, Лена… Несправедливы к ней, – Лиза стала убирать тарелки. – Девушка просто больна. Она ни в чем не виновата… Я, если честно, с трудом понимаю, почему после этого суда, как только выяснилась правда, вы вдруг бросили её. И твой Артур, якобы безумно влюбленный, и ты… Хотя, конечно, обтирать юбку у Ленки – красивой молодой вдовы и жить за счет новоявленной мамочки куда удобнее, чем быть честным с самим собой!
Даня с большим трудом воспринимал все то, что говорила Лиза.
– Зачем ты ходила к Фане?
– Хотела исправить свои ошибки. Я ведь в конечном итоге, виновата в трагедии этой девушки, в том, что Ирина не смогла быть с Виктором.
Даниил сглотнул:
– А зачем ты ходила к Лене? Тоже, чтобы ошибки исправить?!
Она смахнула слезу:
– Да. Ты ведь не знаешь многого. Я виновата перед ними обеими – перед Леной в том, что спала с её мужем, перед Ириной – в том, что она потеряла память…
– Лиза, если честно, я так устал. Давай без тайн и намеков, – Даниил уже начинал сердиться.
Лиза рассказала Даниилу все, что знала – как Ирина хотела убить Виктора, как завязалась драка с Антоном, и как потом они вывезли Ирину на газели. Как девушка выпала и, по всей, видимости, ударилась головой.
– Но… почему ты молчала раньше? – он был потрясен услышанным.
– Ну, во-первых, меня никто об этом не спрашивал. У них на руках было доказательство – письмо Антона Проскурина, где он признавался в убийстве. Так что мелкие подробности им были ни к чему. Во-вторых, какое это имеет отношение к тому делу, которое рассматривалось в суде? В-третьих, я видела, что Ирина невменяема и не посчитала нужным говорить с ней.
Он достал бутылку водки и залпом выпил рюмку.
– И потом – что это меняет? В конечном итоге – ничего.
– Может, ты и права… Все, что было – все в прошлом. А зачем ты ходила к … ней?
– Ирине? Я ей рассказала то же, что и тебе.
– И что она сказала?
– Да особо ничего. Она кое-что помнила и без меня. Просто я помогла ей восстановить картинку.
Дане вдруг захотелось у Лизы выведать все, что происходило при их встрече с Фаней.
– А как она тебе показалась?
– Что, совесть проснулась? Сбагрили девку в психушку – и того, бежать... Спасители мне нашлись…
– Лиз, ты не права. Я, честно, не знал, что с Фаней…
– Не знал, или не хотел знать?
Он проговорил:
– Я ведь с тобой познакомился. И потом¸ я думал, что Фаня останется с Артуром… Так что она тебе говорила?
– Она совсем не та, какую я знала. Она какая-то другая. Это не Ирина. Это другой человек.
– Ясно, опять мне мозги туманишь, – разозлился он.
– Да нет же… Ирина вроде бы и та же – внешность, голос… Но в душе другая. Мне кажется, она просто не хочет обо всем этом вспоминать. Она напрочь перечеркнула прошлое.
– Лиз, а как ты думаешь, она любит Артура? – Данька даже сам удивился своей смелости – прямо так в лоб задать такой вопрос!
– Не знаю… Но у меня она абсолютно ничего не спрашивала – ни о нем, ни о тебе…
– Понятное дело, она же не подозревает, что я – твой муж! – буркнул он в сердцах.
Она ответила:
– А что, ты уже жалеешь об этом? Ты где был-то – у неё? Можешь не отвечать – я сердцем чувствую, – ответила Лиза. Лицо её не выражало никаких эмоций.
– Да. Не стану врать. Она беременна. От меня, – сказал Даниил и не знал сам – соврал или нет. Ведь все может быть.
Лиза села на стул, опустила голову:
– Ты любишь её? Только честно?
– Лиз, прости… Я так запутался…
– Значит, любишь… Вот, что я тебе скажу… Будьте счастливы.
– Лиза… – у него просто не было слов.
– Я… больна. У меня рак. Жить осталось месяца два-три. Вот случайно узнала. Когда ходила сдавать анализы- родить тебе хотела…
Данька даже открыл рот.
– Только вот что попрошу – хочу умереть достойно. Сходитесь с ней, только после смерти моей. Не хочу умирать в одиночестве… Будешь навещать меня в больнице?
– Лиза… да…, как же так? – он подошел к ней, стал целовать, обнимать … Они оба плакали.
Артур, втайне от Лены пришел к Фане – ему позвонил лечащий врач и сказал, что она ночью пыталась покончить с собой – отключила все приборы искусственного поддержания организма. Хотя, конечно, это в любом случае, не принесло бы того результата, о котором думала девушка (в том, что в сознании больной это была попытка суицида, он ни на минуту не сомневался), но её действия могли принести несомненный ущерб здоровью ребенка.
– Вашей жене нужно обследование, которое стоит больших денег.
– Петр Петрович, прошу Вас, она мне не жена… А только мать моего будущего ребенка. А что касается денег. Я слышал, что государство обязано оказывать медицинские услуги для подобных больных, – нервно сказал Артур.
– Подобных больных?
– Да. Она же, можно сказать, сирота. Тем более не в своем уме.
Доктор нервно покрутил карандаш в руках.
– Присядьте, Артур. Наша клиника, разумеется, оказывает необходимую медицинскую помощь. Но вашей… Простите, этой женщине необходимо более сложное лечение. Или, если сказать проще, – ребенок под реальнейшей угрозой. В наши времена, даже то, что мы уже сделали, выходит далеко за рамки бесплатной помощи.
Артур даже покраснел, ему стало неудобно за откровенное неуважение, проявленное ранее.
– Простите… Я, разумеется, оплачу все лечение. Скажите мне сумму. Сделайте все, чтобы сохранить ребенка.
– Ну, как я понял, состояние самой женщины Вас мало интересует…
– Это мое дело! – опять резко перебил врача Артур.
– Ну что ж, Вы правы. Извините, – растерянно повел руками доктор. – Но на счет отцовства. Вы уверены, что это ваш ребенок?
Главка недоуменно посмотрел на Петра Петровича.
– Вчера приходил один молодой человек и просил уточнить отцовство.
Артур не знал, что ответить – от Фани можно было ждать что угодно, да и на самом деле, почему он решил, что ребенок его? Только лишь из-за одного раза? Или из-за Илелюхина?
– Кто этот человек, я могу знать? Давайте проведем экспертизу, – ответил Артур после некоторого раздумья.
– О экспертизе говорит пока не приходится – слишком огромный риск для здоровья ребенка. А этого человека зовут… Даниил. Эээээ…. Как же его фамилия?
– Данька? Не может быть… – Артур был потрясен: получается, Фаня изменяла ему с лучшим другом буквально на его глазах. В эту минуту у него зазвонил сотовый. – Да? Владимир Мартынович? Новости? Хорошо, я подъеду. Извините, мне пора.
– А Ирина? Она спрашивала про Вас, что ей передать?
– Я зайду в другой раз. Кстати, о какой сумме идет речь?
Доктор на бумаге написал сумму. Главка был неприятно удивлен – речь шла о приличных деньгах.
– Будьте уверены: завтра деньги будут у Вас.
К своему удивлению, в приемной у Илелюхина Артур столкнулся с Даниилом.
– Здравствуй, – сухо поздоровался с ним Главка. – Что ты тут делаешь?
– Думаю, то же что и ты. Меня вызвал следователь. Хотя, по правде сказать, не знаю, зачем.
Они вместе присели на скамейку – два бывших друга, а теперь, как казалось Артуру, – совершенно чужие люди. Главка не знал, как начать разговор. Откровенно говоря, он хотел, чтобы история с изменой Фани оказалось правдой, и отцом ребенка был Даниил.
– Мне звонил доктор. Он сказал, что положение ухудшилось, и попросил денег на обследование, – проговорил взволнованно Даниил.
– Какой он, однако, шустрый! Я ведь только что от него – и у меня он просил денег! Надо будет ещё проследить, куда они направились!
Даниил помолчал немного:
– Знаешь, мне, если честно для здоровья нашего с тобой ребенка ничего не жалко. Я думаю, нужно найти эти деньги во что бы то ни стало…
– Вот как? Значит, это уже звучит так – «нашего»! – Главка был просто взбешен. – Значит, ты не отрицаешь своего отцовства?!
Даниил глянул на него удивленно: они говорят о разных вещах?
– Артур, я же говорю про Пупсика, Алину… А ты о чем?
– Пупсика… О господи, а я подумал ты о Фане.
– Фане?
Они недоговорили. Из кабинета вышел Семенов – пригласил их зайти к следователю.
– Проходите! – Илелюхин был как-то мрачен. Видимо, он устал сильно.
Они зашли, сели в кресла.
– Давайте без церемоний. У меня две новости. Дневник, который вы нашли у Ирины, был написан её рукой. Причем, как показывает экспертиза, весь текст отразился на бумаге примерно за один вечер.
Артур спросил:
– Что это значит?
– Я полагаю, что никакой Ирэны Штрайбикус не существовало. Этот дневник – просто бредовые фантазии душевно больной девушки.
– Да, и она написала его, когда ей удалось бежать от Лизы и Антона, – Даня проговорил случайно. Но стало ясно, что придется рассказать о том, что ему сообщила жена.
– Получается, что Фаня, то есть, Ирина Белявская, попытавшись сбежать, получив травму головы, после того, как она выпала из машины – в первые несколько часов своего спасения, нашла укромное местечко и села писать дневник. Возможно, она тогда думала, что если ее не спасут, то хоть найдут при ней эти записи. Может, она хотела раскрыть правду о тройном убийстве в семье Трутти, рассказать, как на самом деле погиб Виктор Штрайбикус, указать на то, кто выкрал ее саму с места преступления (то есть, на Антона и Лизу). Но её психическое расстройство сыграло с ней злую шутку – в дневниковых записях смешалось все на свете… Времена, личности, даты, – констатировал Илелюхин.
– Выходит, было именно так. И получилось, что она хотела помочь раскрыть громкие дела, а по сути еще больше все запуталось, – ответил Даня.
Илелюхин усмехнулся:
– Вы понимаете, что против Лизы мы можем завести уголовное дело!
– Да Вы что?! И в чем же вы её обвините? – с иронией сказал Даниил. – В похищении человека, которого фактически не существовало? Кто докажет, что была некая Ирэна? Как она оказалась в Германии? Где её документы? Я думаю, это глупо.
– Вовсе нет! Можно обличить её в причастности к убийству! – как-то равнодушно сказал Илелюхин.
– Но ведь это же все Антон! Что тут непонятного! И потом, как Вы все это докажете!?
Илелюхин улыбнулся:
– Я не понимаю, что это Вы так за Лизу переживаете?!
– Он её муж, – сухо ответил Артур. Вездесущность Илелюхина явно уже всех раздражала.– Я предлагаю Вам закрыть эту тему. Вы все равно ничего не докажете, да и не собираетесь, как я посмотрю. Зачем Вы портите человеку настроение? У нас и без того полно проблем!
Владимир Мартынович удивленно вскинул бровь – хотя, по правде говоря, у него действительно не было времени заниматься этой ерундой.
– Это все, что Вы хотели сообщить? Нам пора идти.
– Погодите. Давайте я выдвину свою версию по этому вопросу и сообщу ещё одну новость. Скорее всего, та девушка, которую Ариадна Трутти в свое время обвинила в убийстве своей сестры, эта таинственная подруга все-таки была. И это никто иной, как наша Нафаня!
– И что это меняет? Какая теперь разница? – уже Даниил стал сердиться на то, что следователь нес какую-то ересь.
– А то, что Ирина Белявская действительно могла быть причастной к убийствам, за которые осудили Ариадну.
Даниила эта новость несколько насторожила. Артур же сказал равнодушно:
– Владимир Мартынович, может, хватит Вам строить какие-то версии, что-то узнавать, трепать всем нервы! Вы никогда ничего уже не выясните! Ариадна Трутти умерла, Антон покончил с собой. Ирина – ничего не помнит… Зачем Вы всем жизнь отравляете своими нелепыми догадками!
Илелюхин вздохнул – ему и, правда, было как-то не по себе. И вообще, он однозначно решил – пора на пенсию.
– Вы правы, правы, Дрязкин! Все это уже никому не нужно. Я вот что ещё хотел сказать – нашлись родители Белявской.
– Да? И где же они? – спросил Главка.
– В морге. Они погибли в авиакатастрофе, недалеко от Каира.
Даня переглянулся с Артуром:
– Далеко же их занесло! Решили на старости лет пирамидами полюбоваться, бросить беременную дочь на произвол судьбы?! – он тут же отругал себя за длинный язык.
– Значит, Вы в курсе беременности Нафани. Ну что же, может это и к лучшему. Делать-то что будем?
– В каком смысле? – поинтересовался Артур.
– Мне звонил лечащий врач Ирины, из психушки. Он сказал, что душевное состояние девушки стабильное, никаких рецидивов не ожидается. И вообще, он согласен выписать её по их части– никакая больница не станет держать женщину с ребенком. То есть, скорее всего после гинекологии Ирина не вернется в психушку.
– И что же с ней будет?! – спросил Даниил.
– Ну, предполагаю, что когда она родит, ребенка определят в детдом, а она – не знаю.
– Как… в детдом? Почему? – Даня с ужасом глянул на Артура.
– Судья примет именно такое решение – психически больная мать, без жилья и будущего… Что тут поделать…
– Послушайте, хватит нести чушь! Какой там детдом, что Вы всех пугаете?! – Главка был окончательно рассержен на следователя. – У ребенка есть отец, да и её никто не бросит.
– Вы собираетесь содержать Ирину до конца дней, потому что она родит Вам ребенка? Интересно, а как же Елена отнесется ко всему этому? – Илелюхин ехидно улыбнулся.
– Подождите! Причем тут Лена, ведь это мой сын и я люблю Фаню. Мы с ней обязательно поженимся, как только… я похороню Лизу.
Илелюхин и Артур удивленно посмотрели на Даниила.
