Итак.
Ирина родилась в семье, ну очень высокопоставленного советского партийно-хозяйственного работника, следственно избалована была до чрезвычайности. На шестнадцатилетие, помимо всего прочего, папаша подарил ей прекрасную трёхкомнатную квартиру, так сказать, «для более раскрепощённого общения с подругами». Справедливости ради, надо сказать, что, несмотря на яркую, красивую внешность, девочка была неглупа, весьма начитана и прилично воспитана. Вскоре, однако, результатом «более раскрепощённого общения с подругами» явилась беременность, которая родительскими усилиями с привлечением соответствующей медицины успешно «рассосалась» без негативных последствий.
Родители же, всерьёз озаботившись поведением чада, решили взять на себя вопрос о подборе достойной кандидатуры с прицелом на будущее бракосочетание. В среде «золотой молодёжи» в ближайшем окружении ничего путного не просматривалось. Тогда папаша решил приискать какого-нибудь технаря среднего звена, то есть, инженера, не без основания полагая: если удастся найти человека творчески увлечённого, воспитанного, но не избалованного, то можно надеяться, что получится типичная советская семья, где муж занят своей технической карьерой (и мы ему в этом поспособствуем), а жена воспитывает детей, не без нашего участия и, разумеется, с хорошей прислугой. Сегодня эта логика вряд ли может найти понимание. Высококлассные технари высшего уровня давно покинули государственную элиту без колебаний и сожалений, но тогда… Тогда вся партхозноменклатура принуждена была считаться с их авторитетом, всячески скрывая некомпетентность и невежество, ну скажем аккуратно, – отдельных своих собратьев, а молодое поколение равнялось на учёных, конструкторов, космонавтов.
Так был найден некто Алексей Ильин, двадцатичетырёхлетний инженер, недавно «распределённый» в один из закрытых НИИ. При тайном просмотре кандидатуры родительским взорам предстал симпатичный русоволосый парень среднего роста с умным застенчивым взглядом. Из собранной информации выяснилось, что родители Алексея работают инженерами в «почтовом ящике» и, что славное семейство Ильиных проживает в двухкомнатной «хрущёвке».
Одобрив данный вариант, мама Ирины провела соответствующую обработку дочери с тем, чтобы та со всей серьёзностью (порой читалось: с неизбежностью) согласилась (порой читалось: смирилась) с выбором родителей. Любвеобильная дочура перечить родительской воле не стала, а познакомившись с Ильиным, нашла его вполне подходящим и уже через неделю затащила в постель. Надо сказать, потенциальный жених - к тому времени не мальчик - был озадачен столь бурным развитием отношений с будущей невестой. Едва дождавшись совершеннолетия любимого чада, молодых женили, устроив наипышнейшую свадьбу.
А теперь попробуем разобраться, как выглядела эта история женитьбы с точки зрения Алексея и его родителей. В студенческие годы Алексей, отдыхая летом в институтском спортлагере, влюбился в девушку Надю. Та ответила ему взаимностью и меж ними произошло всё, что могло произойти. Они решили пожениться, но по возвращении в Москву выяснилось, что отец Нади – директор завода, где родители Алексея работают рядовыми инженерами. Именно, папа – директор, кандидат технических наук Николай Николаевич Трофимов резко воспротивился намерению молодых, поскольку не считал уровень жениха достойным руки его дочери. На горизонте был двадцатишестилетний кандидат физико-математических наук, - сын директора научно-исследовательского института, приятеля Николая Николаевича. На общеродительском совете данный союз был одобрен и оставалось лишь аккуратно «свести» детей в семейную пару.
Супруги Трофимовы приступили к работе по переформатированию девичьих грёз. Дочь свою они знали прекрасно, жизненный опыт помог найти нужные аргументы. В итоге, через год бракосочетание дочери было произведено по Трофимовскому варианту.
Алексей переживал отдаление Нади, но, как раз на этот период пришлось и написание с защитой дипломного проекта, и устройство на работу. По распределению он попал в отдел, научное направление которого основывалось на теории автоматического регулирования, хотя его больше привлекала разработка колебательных и гироскопических систем, что, собственно, и составляло основу его дипломной работы. Научным руководителем Алексея стал шестидесятичетырёхлетний кандидат технических наук, - дядька умный и многознающий, но уже несколько потухший. Он лениво нарисовал перед молодым инженером перспективу его работы, в туманных далях которой маячила кандидатская диссертация, однако отец порекомендовал «не раскатывать губу», поскольку такие, как он, защищают диссертации не благодаря, а вопреки, а значит и получается это далеко не у всех, да, и не ранее, чем после сорока.
Алексей работал в институте уже около года, когда, собственно и произошло это неожиданное знакомство. В один из ранних весенних вечеров он, как обычно, возвращался с работы домой, когда к тротуару подлетела чёрная «Волга», из которой вышла очень красивая девушка и направилась ему навстречу. «Ты Алексей Ильин – весело сказала она, и не дожидаясь ответа, равнодушно продолжила, - мне надо с тобой познакомиться, меня зовут Ирой». Алексей слегка пожал протянутую руку, которая вульгарно-игриво пощекотала его ладонь крашеным ноготком её пальца. Он инстинктивно отдёрнул руку; девушка рассмеялась звучным смехом. А затем обвила руками его шею, после чего опять продолжила смеяться, на этот раз над ошарашенным видом Алексея. «Ну что ты застыл, как «Каменный гость»? Алёшенька, ну предложи мне руку и пройдёмся, чтоб не стоять на месте». Не имея возможности понять что-либо, молодой человек повиновался, а девушка шла рядом, обвивая рукой его руку и, вдруг, приостановившись весело спросила: «Ну как, произвела впечатление?» - «Да уж! – только и мог выдавить Алексей, и после паузы, - но всё-таки, не будешь ли ты любезна объяснить толком, как простому советскому инженеру воспринимать это архиэффектное появление столь юной красавицы из высшего общества?» Молодая пара продолжила движение. «А не удивляйся, всё очень просто, - буднично и тихо заговорила Ира, - в августе мне стукнет восемнадцать, я давно потеряла невинность, и родители мои решили срочно меня выдать замуж; из всех кандидатур они почему-то выбрали тебя и настоятельно порекомендовали мне с тобой познакомиться, предлагая различные, подготовленные ими сценарии, но я решила сама. Несколько раз я видела тебя, так сказать, инкогнито и никаких возражений твоя кандидатура у меня не вызвала, вот, собственно, и всё. А теперь у меня к тебе вопрос: смею ли я надеяться?» - весело заключила она. Алексей остановился и посмотрел на потенциальную невесту; та, быстро подхватив игру, трижды повернулась, демонстративно позируя под кинозвезду. Юная женщина была действительно хороша; на каблуках она была чуть выше Алексея, и ему подумалось: а почему бы и нет? Возникло ещё и греховное соображение – досадить Надежде.
Отношения развивались с ошеломляющей быстротой: легализовав у родителей возможность и право встречаться с женихом, любвеобильная дочь уже через неделю после знакомства твёрдо перестала отпускать Алексея домой, объявив, что начинает семейную жизнь. Слегка посокрушавшись, родители махнули рукой и стали ждать совершеннолетия любимого чада. Родители же Алексея попросту не успели не только повлиять, но и вообще сообразить что-либо, а потому решили не вмешиваться.
«Большой папа», так Алексей промеж себя и невесты окрестил тестя, сразу же подарил детям новенькую белую «Волгу» и организовал обучение вождению для Алексея.
После бракосочетания и проведённого в Болгарии и Югославии медового месяца молодожёны возвратились в Москву; Ирина вернулась к учёбе в МГИМО на факультет журналистики, Алексей - в свой НИИ. «Большой папа» поинтересовался у директора этого самого НИИ, как дела у его зятя, на что было доложено, что Алексей Леонидович приступил к диссертационной работе по выбранной им тематике под руководством доктора технических наук профессора. «Большой папа» организовал переезд родителей Алексея в хорошую двухкомнатную квартиру. Они, в родном «почтовом ящике» давно перестали изумляться чудачествам высокого руководства, а потому восприняли происходящее с уравновешенным спокойствием технарского юмора. Алексей остался прописанным в их прежней «хрущёвке».
1