ГЛАВА 4
Конфиденциально
Министерство
Народного Просвещения
ПОПЕЧИТЕЛЬ
Виленского учебного округа
В Департамент Народного Просвещения
Канцелярия
Стол 4
Ноября 18 дня 1916 г.
№191
Г. Могилев губ.
По производству обыска
в Невельской учительской
семинарии
Директор Невельской учительской семинарии 10 ноября с.г., за №908, донес, что вечером 8 и утром 9 сего ноября местной жандармской полицией был произведен обыск у следующих воспитанников названной семинарии: 4-го кл. — Юлиана Урбана, Александра Михаэля, Ивана Шерякова и 3-го класса Вениамина Никитина.
У воспитанника Ю. Урбана были во время обыска конфискованы: часть переписанной им в одном экземпляре прокламации рабочей социал-демократической партии и несколько писем, содержание которых директору не было известно, так как они взяты жандармским ротмистром для приобщения к делу.
Урбан подвергнут предварительному тюремному заключению.
У остальных воспитанников, подвергнутых обыску, ничего компроментирующаго их не было найдено и потому они оставлены на свободе.
Уведомляя об этом, имею честь сообщить Департаменту Народного Просвещения, что директор Невельской учительской семинарии вызван мною для личного доклада по настоящему делу, о последующем будет сообщено дополнительно.
При сем прилагается копия доклада начальника Витебского губернского Жандармского Управления департаменту Полиции от 12 сего ноября, за №17284, с двумя приложениями по указанному делу.
Попечитель округа /подпись/
Правитель канцелярии /подпись/
ГЛАВА 5
Министерство
В Департамент Народного Просвещения
Народного просвещения
ПОПЕЧИТЕЛЬ
Виленского учебного округа
Канцелярия
Стол 4
Декабря 5 дня 1916 г.
№196
Гор. Могилев губ.
По делу производства
Жандармской полицией
Обыска у воспитанников
Невельской учительской
Семинарии
В дополнению к отношению от 18 минувшего ноября, за №191, по делу производства жандармской полицией обыска у воспитанников Невельской учительской семинарии, имею честь представить при сем на благоусмотрение департамента народного Просвещения копию протокола педагогического совета названной семинарии от 10 и 15 минувшего ноября по настоящему делу и сообщить, что ввиду изложенных в означенном протоколе оснований, мною предложено директору семинарии воспитанника Урбана уволить, воспитанников Михаэля и Шерякова, отстранив временно от посещения семинарии, допустить к досрочным испытаниям при Полоцкой или Молодечненской учительских семинариях; в случае выдержания таковых испытаний, свидетельства будут выданы из Невельской учительской семинарии по данным, сообщенным из Полоцкой или Молодечненской семинарии. Воспитаннику Никитину разрешаю или перейти в Несвижскую учительскую семинарию в гор. Вязьме, или подать прошение об увольнении. В отношении других учащихся протокол мною утвержден. Такое решение принято мною на основании личного доклада мне всех обстоятельств дела директором семинарии статским советником Русецким, который заверил меня, что воспитанники Михаэль, Шеряков и Никитин искренне раскаиваются в необдуманных своих поступках и внушают надежду на то, что снисхождение будет ими вполне оправдано.
Попечитель округа/подпись/
Правитель канцелярии/подпись/
ГЛАВА 6
ПРОТОКОЛ
заседания педагогического совета Невельской Учительской Семинарии
1916 года ноября месяца 10 дня 15
Под председательством Директора Семинарии Григория Антоновича РУСЕЦКАГО
Присутствовали: Законоучитель протоиерей Пётр ПЕТРОВСКИЙ.
Наставники: А. П. ЗАНЕМОНЕЦ, А. А. НИКОЛЬСКИЙ, Г. О. РУТКЕВИЧ и Ю. Н. САХАРКЕВИЧ, учитель пения Т. В. ФЕДОРОВ и штатный врач семинарии В. П. СКАЧЕВСКИЙ.
СОДЕРЖАНИЕ ДОКЛАДЫВАЕМОГО ДЕЛА И ПОСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТА
В данном заседании, по предложению Председателя, Советом обсуждается вопрос о поведении некоторых воспитанников семинарии в связи с последними событиями в семинарской жизни, картина которых рисуется в следующем виде:
В последнее время членами Педагогического Совета семинарии обращено было внимание на охлаждение отдельных воспитанников к приготовлению уроков, что объяснялось ими тяжелыми материальными условиями жизни.
После опроса Директором Семинарии всех воспитанников об условиях их жизни, было собрано экстренное заседание Педагогического Совета, на котором, после всестороннего обсуждения вопроса о материальном положении воспитанников, принимая во внимание их устные показания, а равно и наблюдения членов Педагогического Совета при посещении квартир воспитанников, Педагогический Совет в протокольном постановлении от 25-го октября сего года ходатайствовал пред Управлением Виленского Учебного Округа об увеличении стипендий и пособии своекоштным воспитанникам.
Кроме того, Директором семинарии было поручено классным наставникам производить постоянный осмотр квартир всех воспитанников своих классов, с целью обстоятельного выяснения на месте, как условий жизни, так и возможных влияний на них окружающей среды.
Восьмого ноября, в шесть часов вечера, Директору семинарии было сообщено директором Ново-Вилейской учительской семинарии, что наставником названной семинарии И. Рейнским был конфискован 25-го октября на уроке русскаго языка рукописный журнал, который, по-видимому, издается учениками старшаго класса Невельской учительской семинарии, о чем наставник Рейнский доложил Директору Ушакову только восьмого ноября сего года.
Директором семинарии были немедленно вызваны наставники Ю. Сахаркевич и А. Занемонец и посланы для осмотра квартир учеников IV класса.
Когда названные наставники произвели осмотр в квартире воспитанника IV-го класса Михаэля, на квартиру названного воспитанника прибыли для производства обыска жандармский ротмистр с унтер-офицерами.
Основанием для обыска у Михаэля послужило находящееся у жандармских властей письмо Михаэля, от 24-го августа 1916 года, к воспитаннику Лубенской учительской семинарии Алексееву, принадлежащему, по словам производившаго обыск ротмистра, к социал-демократической партии рабочих, от котораго, как видно из письма, Михаэль получил прокламацию названной партии.
Во время обыска, кроме обнаруженных ранее наставниками семинарии журнала «Летопись» и «Политическая экономия» — Борового, у Михаэля было найдено письмо бывшаго воспитанника семинарии Лянцевича, ныне прапорщика армии, уволенного из семинарии по малоуспешности.
Из названного письма видно, что Лянцевич, будучи прапорщиком, снабдил некоторых воспитанников семинарии книгами тенденциознаго содержания.
Во время обыска Михаэль заявил, что присланныя Лянцевичем книги хранятся у воспитанника IV-го класса Урбана; Урбану же Михаэлем передана и прокламация социал-демократической партии рабочих, полученная им от воспитанника Лубенской семинарии Алексеева.
Немедленно же был произведен обыск у воспитанника Урбана. При обыске найдена была часть вышеупомянутой прокламации, в одном экземпляре, списанная рукою Урбана; набросок на клочке бумаги устава общества «Весна» писанный рукою воспитанника Урбана, несколько №№ журнала «Летопись», из коих большинство не были в употреблении, так как не были разрезаны; сборник песен тенденциознаго содержания и 18 писем от прапорщика Лянцевича, содержание коих Совету неизвестно, так как они приобщены к делу жандармским ротмистром.
Затем воспитанники IV-го класса Михаэль и Урбан были допрошены жандармским ротмистром и директором семинарии, после чего воспитанник Урбан был подвергнут предварительному тюремному заключению за попытку бегства с целью скрыть прокламацию.
Так как из показаний Михаэля и Урбана выяснилось участие в издаваемом журнале «Весна» ученика IV-го класса Шерякова и ученика III-го класса Никитина, то утром, девятаго ноября, был произведен полицией обыск квартир названных воспитанников. У Шерякова отобраны были 52 рубля денег, а у Никитина — записная книжка.
Михаэль, Шеряков и Никитин оставлены на свободе, так как при обыске ничего компроментирующаго их у них не найдено.
На основании показаний Михаэля, Урбана, Шерякова и Никитина, а равно и остальных воспитанников семинарии, картина представляется в следующем виде.
Бывший воспитанник семинарии Лянцевич, уволенный из II-го класса семинарии в начале 1915—1916 учебнаго года, отправился в Сибирь и поступил в Читскую учительскую семинарию. Из Читы Лянцевич сообщил товарищам по Невельской учительской семинарии, что в Читской семинарии существует кружок воспитанников издающих журнал в количестве 50 экземпляров. Устав кружка и несколько №№ журнала Лянцевич прислал воспитаннику Урбану. Цель кружка Читской семинарии и содержание журнала Совету неизвестны, так как устав и №№ журнала уничтожены Урбаном еще до обыска. По неизвестным причинам, Лянцевичу Читскую семинарию пришлось оставить; некоторое время он состоял народным учителем в приморской области, потом служил во Владивостоке в рабочей конторе и, наконец, выдержав в Иркутском кадетском корпусе экзамен на вольноопределяющагося I-го разряда, поступил в Иркутское военное училище.
Под влиянием писем Лянцевича, часть воспитанников семинарии в марте месяце сего года устроили в доме Богданова по Цагельной улице собрание, на котором был зачитан устав кружка Читской семинарии, прочитано несколько №№ журнала и решено было образовать кружок под названием «Весна». На собрании было до 50 воспитанников. Председателем кружка был избран воспитанник Никитин, а казначеем — Урбан. Цель кружка — оказание материальной помощи беднейшим своекоштным воспитанникам семинарии, для чего установлен был ежемесячный взнос, в размере 25 копеек, с каждаго казеннокоштнаго воспитанника; не нуждающиеся в средствах своекоштные воспитанники могли делать взносы по своему желанию.
За время существования кружка из ежемесячных взносов воспитанников, включая сюда и деньги, присланные прапорщиком Лянцевичем, образовалась сумма около 60 рублей. Часть собранных денег выдана в пособие своекоштным воспитанникам Щемелеву, Милевичу и др. воспитанникам; часть употреблена на выписку журнала «Летопись», а остальная сумма, в размере 52 рублей, отобрана у воспитанника Шерякова при обыске.
В начале мая сего года состоялось вторичное заседание воспитанников в лесу; на этом собрании должность казначея была передана воспитаннику Шерякову, и постановлено было увеличить взнос казеннокоштных воспитанников за летние месяцы до 50 копеек.
Во время каникул прибыл в г. Невель Лянцевич, уже в чине прапорщика. Из Невеля он отправился к тем воспитанникам, которые работали в дружине в Городокском уезде и пробыл здесь около недели. Он снабдил воспитанников книгами тенденциознаго содержания, посоветовал выписать журнал «Летопись» и обещал в будущем присылать на выписку книг необходимыя суммы, что впоследствии и делал. Под влиянием Лянцевича, воспитанники, находившиеся в дружине, стали волноваться, выражая неудовольствие существующими порядками и столом. После этого для наблюдения над воспитанниками был послан Директором семинарии наставник Ю. Сахаркевич. Наставником Сахаркевичем было установлено, что наиболее вредное влияние в дружине имеет воспитанник Урбан, которому Директором и было предложено немедленно оставить дружину.
В половине августа сего года прибыл из Екатеринославской губернии воспитанник Михаэль, где он проводил лето у своих родителей-беженцев, и привез, полученную им от воспитанника Лубенской учительской семинарии Алексеева прокламацию. Прокламация состояла из 3-х печатных полулистов и содержала следующие статьи: «Правда войны», «Манифест к интеллигенции» и «10-летие позора». Привезенную прокламацию Михаэль отдал Урбану. Урбан познакомил с этой прокламацией некоторых близких к нему воспитанников. После чего подлинник прокламации Урбан уничтожил, а для себя переписал только часть прокламации в одном экземпляре.
В настоящем учебном году, ввиду тяжелого материального положения, воспитанники семинарии, за редкими исключениями, не делали ни летних, ни очередных месячных взносов в пользу кружка «Весна».
Для поддержания между воспитанниками единения и побуждения их продолжать взнос, воспитанники Урбан, Никитин и Шеряков решили в 20-х числах октября сего года издавать рукописных журнал «Весна». Журнал выходил в 3-х экземплярах и всего вышло 3 номера. По внешнему виду журнал представлял собою ученическую тетрадь. Содержание журнала таково: «Обращение к читателям» — воспитанника Урбана, «К товарищам», «Гимн весне» — Никитина, «Солдат и его жизнь» — статья Шерякова, в которой он описывал впечатление своего 8-месячнаго пребывания в действующей армии, «Мрачные дни» — Веевника. Издателем журнала считался Урбан.
№1 журнала был конфискован и уничтожен после прочтения наставником русскаго языка Ново-Вилейской учительской семинарии И. Рейнским, 25 октября, после чего воспитанники успели уничтожить остальные два номера журнала, с которыми успели познакомиться только некоторые воспитанники; с конца октября это издание прекратило свое существование, и Совет семинарии не имеет в своем распоряжении ни одного номера журнала. Судя по словам воспитанников, равно и принимая во внимание заявление наставников Ново-Вилейской учительской семинарии, ознакомившихся с содержанием журнала, в нем не было ничего особенно предосудительного.
Ко времени обыска воспитанник Урбан уничтожил и книги, полученные им от прапорщика Лянцевича. Из показаний воспитанников удалось установить названия только некоторых книг: «Божеское и человеческое» — Л. Толстого; «Русская история» — А. Толстого; «Тихий омут» — Чирикова; «Идеи капитализма» — К. Маркса; «Лето» — М. Горькаго; «Политическая экономия» — Борового; «Шаг за шагом» — Омулевскаго.
Относительно воспитанников, принимавших участие в организации кружка «Весна» и в издании журнала того же имени Совету семинарии известны следующие:
УРБАН ЮЛИАН — сын крестьянина Гродненской губернии, 18 лет от роду, в семинарию поступил в I класс в 1913 году, способности хорошия, скрытен, осторожен, злопамятен, настойчив, любит первенствовать, способен к грубым и дерзким выходкам, на товарищей оказывал благодаря своему характеру большое давление; многие из товарищей по классу его не любили, но боялись. В настоящее время товарищи Урбана говорят, что они порицали его действия и предостерегали его, но он их не слушался и обзывал отсталыми и жалкими недорослями. В течение пребывания в семинарии, Урбан с внешней стороны вел себя благопристойно; в отношении преподавателей был корректен. Впервые Урбан обратил на себя внимание во время летних каникул, когда он был в рабочей дружине. За агитацию среди товарищей он был удален с работ, и балл по поведению за I-ю четверть настоящего учебнаго года уменьшен Урбану до четырех.
МИХАЭЛЬ АЛЕКСАНДР — сын крестьянина Виленской губернии, 19 лет от роду. Поступил в семинарию в 1913 году в I класс, до последняго времени ни в чем предосудительном замечен не был, способности ниже средних, благодушен, миролюбив, труслив и неразвит, в исполнении ученических обязанностей всегда аккуратен.
НИКИТИН ВЕНИАМИН — сын крестьянина Тверской губернии. 21 год от роду. Поступил в I-й класс семинарии в 1913 году, способности хорошия, по умственному развитию стоит выше своих товарищей по классу; ленив, не аккуратен, скрытен, уравновешен, пользовался среди товарищей авторитетом, находился под вредным влиянием семьи брата, у котораго он живет на квартире (жена и тесть брата немецкаго происхождения).
ШЕРЯКОВ ИВАН — сын крестьянина Витебской губернии. 20 лет от роду. В семинарию поступил в 1913 году, способности удовлетворительныя, уравновешен, спокоен, скрытен, 8 месяцев пробыл в действующей армии, на товарищей имел большое влияние.
На основании всего вышеизложенного, принимая во внимание, что воспитанники Урбан, Никитин и Шеряков являлись главными вдохновителями и деятелями по созданию общества «Весна» и по изданию журнала того же названия; что по их почину выписан журнал «Летопись», что на нужды кружка «Весна» ими производился сбор с остальных воспитанников семинарии; что, кроме того, воспитанник Урбан хранил у себя книги тенденциознаго содержания и давал их для прочтения другим воспитанникам; что он давал для прочтения некоторым воспитанникам прокламацию, привезенную Михаэлем; что воспитанник Михаэль привез прокламацию и передал ее Урбану, а равно поддерживал переписку с воспитанником Лубенской учительской семинарии Алексеевым, партийность коего была для Михаэля известна — Педагогический Совет Невельской учительской семинарии постановил: воспитанника IV-го класса Урбана Юлиана, Шерякова Ивана и Михаэля Александра, воспитанника III-го класса Никитина Вениамина уволить из семинарии.
Кроме Урбана, Никитина, Михаэля и Шерякова установлена виновность нижеследующих учащихся: воспитанника III-го класса Веевника — сотрудничал в журнале «Весна»; воспитанника IV-го класса Пашкевича и Кодина, воспитанника II-го класса Милевича и воспитанника I-го класса Иванов Макарий — принимали участие в переписке журнала; на квартире воспитанников III-го класса — Поплавскаго и Соколовскаго было первое собрание учащихся, на котором решено было образовать кружок «Весна»; воспитанник II-го класса Мончик принимал участие в распространении журнала «Весна» среди воспитанников своего класса.
Совет ПОСТАНОВИЛ:
воспитанников Пашкевича, Кодина, Веевника, Соколавскаго, Поплавскаго, Мончика лишить казенных стипендий с уменьшением до четырех отметки по поведению за вторую четверть текущаго учебнаго года; воспитанникам Иванову Макарию и Милевичу уменьшить балл по поведению до четырех за вышеуказанную четверть и лишить единовременного пособия из сумм Управления Веленскаго Учебнаго Округа.
Воспитанники Шеряков, Никитин и Михаэль ввиду несомненнаго вреднаго влияния их на товарищей Советом отстранены от посещения классных занятий.
Советом принимаются все меры к тому, чтобы выяснить воспитанникам крайнюю предосудительность их поведения и преступных действий воспитанника Урбана, Шерякова, Никитина и Михаэля, которые могут повлечь за собою самыя нежелательныя последствия для учебнаго заведения, честью котораго обязаны дорожить все питомцы его.
Настоящее протокольное постановление Совет постановил представить в копии Господину Попечителю Виленскаго Учебнаго Округа и в Департамент Народнаго Просвещения.
С подлинным верно:
Директор Г. Русецкий/подпись/
ЭПИЛОГ
В завершение этой примечательной истории хочется отметить, что несмотря на военное положение в стране, а я напомню, если кто не понял, в это время уже шла 1-я мировая война, оно завершилось для каждого из участников благоприятно. Ведь буквально через три месяца в России произошла февральская революция и отречение Николая II от Престола. Мы пока не знаем, был ли осужден Юлиан Урбан. Скорее всего, это имело место быть, потому что его следы теряются на юго-востоке Западной Сибири, в горном Алтае, в окрестностях Кольчугинского рудника (ныне г. Ленинск-Кузнецк), где в конце 20-х гг. прошлого века Юлиан работал в Ленинской геологоразведочной партии, бурил скважины в угольных пластах Кузбасса.
Василий Соколовский выбрал карьеру кадрового военного и через 30 лет стал Маршалом Советского Союза. Кстати, в его воспоминаниях, изданных в 2017 г. Издательством Патриот В. А. Афанасьевым, нашлось место для этой истории, в них, правда, иначе представлены роли действующих лиц. Поэтому мы можем с уверенностью говорить о небольшом, но всё-таки открытии.
Вениамин Никитин добился восстановления в семинарии и окончил её годом позже, в феврале 1918 г.
Член педагогического Совета, штатный врач семинарии В. П. Скачевский долгие годы после этого работал в Невельской земской больнице, лечил невельчан, за что снискал о себе добрую память даже спустя столетие.
Педагоги: Никольский, Сахаркевич, Фёдоров и Русецкий остались учителями и при советской власти, успешно преподавали после Октябрьской революции в Невельском педагогическом техникуме (по крайней мере, до 1926 г. включительно). Позже Г. А. Русецкий перебрался учительствовать в Ленинград, где умер в 1945 г., похоронен на «Литературных мостках» Волковского кладбища.
Жизненный путь остальных лиц нам пока не известен, но рано или поздно мы всё равно всё узнаем. Ведь история нашей малой Родины настолько обширна и увлекательна, насколько это позволяет сделать желание самих изыскателей.