Бомж вскочил в электричку последним. Подхватил замешкавшуюся бабку с тележкой и, "уплотнив" её в общую "массовку", сам "влип" под самые закрывающиеся двери.
Вся толпа тихонько дислоцировалась внутрь вагона, те, кому ехать далеко, протискивались в середину, а те, кому выходить, наоборот, проталкивались к дверям.
Дело было вечернее, послерабочее.
Через пару-тройку остановок бомж оказался в проходе между сиденьями.
Чопорные дамы, стоящие в том же самом проходе, сжались по сторонам, чтоб не касаться бомжа, он этого даже и не замечал, улыбался чему-то своему и смотрел в окно.
Минут через пять этого блаженного смотрения в окно взгляд его упал на мужчину, сидящего на сиденье около него.
"Хо! Серёга! А я думаю, чья это макушка такая знакомая!"
Серёга очнулся от вагонной дорожной дремоты и поднял глаза.
"Ого! Какие люди! Привет-привет, сколько лет, сколько зим!"
Серёга был деликатным малым и не стал прямо в лоб спрашивать про то, как бывший сослуживец превратился в бомжа, он протянул руку (отмечая про себя, что в кармане валяется дезинфицирующая салфетка, которую заботливая жена сунула ему в карман третьего дня).
Они минут пять вспоминали своих товарищей и бывшую работу, посетовали, что их так резко сократили.
Серёга сочувственно смотрел на бомжа, грязная, в пятнах, рваная куртка, какие-то зелёные штаны, которые когда-то, видимо, были рабочими, и серая шапка с целой кучей репейника вместо помпона.
Под носом у товарища были сажа и щетина, не бритая дня три, не меньше.
Под рассказ бомжа, как тот искал работу после сокращения, Серёга нащупал в другом кармане купюру и твердо решил при первой возможности сунуть товарищу в карман как можно более незаметно, чтоб не обидеть.
Наконец момент подвернулся, и Серёга сунул тысячную бумажку в засаленный, чуть надорванный карман.
От сердца отлегло, он чувствовал себя человеком, выполнившим долг и совершившим благой поступок.
Электричка, покачиваясь и звякая, замедляла ход перед очередной станцией.
Бомж спохватился и засобирался на выход.
"Серёга, удачи тебе! Рад был увидеться! " — махнул на прощанье рукой и быстро протиснулся к выходу через расступавшихся перед ним пассажиров.
На улице было свежо и светило солнце. Бомж решил пройтись пешком.
Выйдя со станции в город, потопал по направлению к дому.
По дороге решил зайти за хлебом, вспомнив, что супруга просила купить батон.
Возле магазина сидели бабушки, торгующие дарами с города и соленьями, женщины с букетиками. В сторонке молодая женщина, очень скромно одетая, укачивала ребёнка в коляске, второй стоял рядом и канючил: "Мама, купи апельсины!..", поодаль сидел дед, вид у него был потрепанный, он окликнул "бомжа":
"Эй, мужик, дай на бутылку!"
Бомж оглядел бомжа и тихо сказал: "Заработай! Руки есть — иди предложи помощь на участках бабушкам, вскопать, прополоть, на "выпить" не подаю!"
Зашёл в магазин взял батон хлеба, и... немного подумав, прихватил большую сетку апельсинов.
Выйдя из магазина, догнал женщину с детьми и вручил заплаканному мальчику сетку с апельсинами. Женщина засмущалась и поблагодарила.
***
Немолодая женщина суетилась на кухне, она с утра затеяла готовку, надо было наварить супа дня на три и нажарить котлет.
Попутно начистила картошки на пюре.
Сидя за столиком на кухне, она ловко резала, месила и всё поглядывала в окно, когда за забором промелькнет машина мужа, он уж давно должен был приехать, но что-то задерживался.
Она беспокоилась...
С утра машина еле завелась, а на днях им предстояла долгая поездка.
Женщина перебирала в голове разные события последних дней и то улыбалась, то хмурилась.
В тишине их маленького дачного домика, куда они с мужем переехали, оставив квартиру сыну со снохой, думалось спокойно и почему-то более позитивно, чем в городе.
Со снохой как-то не получалось наладить отношения.
Нет, вовсе не потому что та была нехорошей или не нравилась, сноха была очень хорошей, любила сына и очень нравилась ей, свекрови.
Но... Какое-то непонятное внутреннее стеснение и неловкость никак не давали ей лишний раз ободрить молодую жену сына или завести беседу.
А как только подоспела пенсия, родители решили, что с одним неработающим уже можно перебраться поближе к грядкам и размеренной жизни на природе.
Да и молодым вольготнее без них.
В общем, переехали.
***
С утра машина плоховато завелась, не с первого раза, и он твёрдо решил, что в эти выходные съездит к знакомому мастеру и они вместе произведут "внутриполостное" обследование его четырехколесной старушки.
С этими бодрыми мыслями он доехал до работы.
Жена давно поругивала его, что пора уже выбросить всё старьё и наконец начать пользоваться новеньким выданным на работе костюмом, да и с переездом на дачу совсем он перестал вовремя бриться, стричься и вообще расслабился от вольготной жизни на природе.
На работу ездил бывало прямо в рабочей старой одежде, в ней же заходил в магазин по пути с работы домой, жена вздыхала: "Вот позорище, ходишь, как бомж какой-то! Хоть бы переодевался, раз новое никак не надеваешь!" Но...
Каждый раз он нарочно "забывал" взять из дома новую рабочую одежду или хотя бы надеть её сразу дома, уж очень жаль ему было пачкать новенький красивый костюм.
В этот день поехал опять сразу в рабочем старье, зная, что опять получит взбучку от жены, твёрдо решил, что со следующей рабочей недели выкинет уже "приросшие" к телу старые штаны и куртку и с новой недели начнёт новую жизнь, чем порадует жену.
***
После рабочего дня уставший плюхнулся в машину и...
Она не завелась...
Чих-пых и никак.
Смотреть, в чем проблема, не было никаких сил, день был тяжёлый, и он устал.
Решил ехать домой "своим ходом ".
Закрыл машину и потопал к станции.
Можно было и на автобусе, но, вспомнив, что он в совершеннейшем старье, решил-таки пройтись пешком до электрички, чтоб лишний раз не позориться "в людЯх".
Примерно на полпути его задумчивое шествие и ровный строй мыслей о предстоящих выходных резко нарушил какой-то идиот, пролетевший мимо на высокой скорости.
От неожиданности он вздрогнул, пошатнулся, поскользнулся и кубарем полетел в придорожную канавку.
Ругаясь и охая, еле вылез.
Теперь его задрызганной рабочей одежде, изношенной донельзя, добавили "колориту" придорожная грязь и репьи. Кое-как отряхнувшись, потопал дальше.
"Да, пора сменить одёжку-то! — решил про себя. — Хуже бомжа выгляжу".
Дошёл быстро.
Купил билет и еле успел на электричку.
***
Перед самым поворотом к дачам взгляд его упал на бабушек, торгующих букетами, время было уже к вечеру, и у каждой осталось по одному букету.
Он полез было в кошелёк и вспомнил, что там осталось лишь чуток мелочи.
Вздохнул, так ему вдруг захотелось выручить бабушек, купив у них все три букета, им радость, пойдут домой отдыхать, а он обрадует жену, очень уж очень он любил, когда у неё сияли глаза и долго не сходила улыбка с губ.
Машинально полез по карманам и — о, чудо!
Откуда-то в кармане обнаружилась целая тыща.
"И когда я её успел туда заныкать?" — подумал он.
Он подошёл к бабушкам и сказал, что если они смогут по-братски разделить тыщу, то он покупает все три букета.
Бабушки тут же договорились между собой и даже помогли соединить все цветы в один пышный и яркий букет.
***
Женщина всё смотрела и смотрела в окно и даже не заметила, как открылась дверь и в дом вошёл муж.
Весь чумазый с репьями на шапке, в своей всегдашней заношенной рабочей одёжке, с рваной штаниной и…
Огромным букетом в руках.
Сидя за столом и уплетая котлеты, муж рассказывал эпопею про канавку, про электричку и даже твёрдо обещал назавтра одеться в приличное, чтоб не выглядеть бомжем.