Современное искусство я не люблю. Точнее, не понимаю. А еще точнее, отказываюсь понимать. Все эти непонятные инсталляции в музеях, больше напоминающие кучи мусора… Эти странные изваяния, которыми напичканы большие города… Вроде хотел автор силу стихий показать или тонкость материи, а ассоциации у зрителей совсем другие. И это отнюдь не в силу испорченности я так вижу. Просто я отношу себя к конкретным людям, которые привыкли вещи называть своими именами. Ну, какая это глина, вот скажите мне?
Это больше напоминает экскременты собачки из фильма «Трудный ребенок-2», когда она переела консервированного корма.
А театр? Ну, что за странная тенденция классические произведения опошлять современной действительностью? Как-то смотрела оперу «Женитьба Фигаро». Граф Альмавива в роскошном парике и расшитом золотом камзоле позвал охрану, и на сцену вышел наряд ОМОН с дубинками и в современном одеянии. Зрители в зале ликуют, хлопают, граф раскланивается направо и налево. Неожиданная, конечно, находка режиссера. Неожиданная, но неоднозначная.
Или вот не так давно была на спектакле «Зулейха открывает глаза». Я прочитала книгу, посмотрела фильм. Стало интересно увидеть, как эту эпопею удалось воплотить в двухчасовом театральном действе? Как режиссер выкрутился с многочисленными декорациями и сменой планов? Еще больше подогревал мой интерес тот факт, что спектакль идет в новосибирском театре «Старый Дом». Там нет сцены и кулис. Все действие разворачивается на небольшой площадке в зале, по периметру которой установлено два ряда кресел. Якобы это дает полное погружение в жизнь героев.
Ну, что я вам могу сказать... Режиссер мыслит масштабно и на смену декораций не разменивается. На театральной площадке, заменяющей сцену, установлено несколько сваренных из металла конструкций квадратной формы. Они и служат обрамлением ко всем сценам. Весь круговорот событий происходил вокруг этих металлических опор. Здесь мечется Зулейха в попытках избежать телесных наказаний от мужа. Тут же бродит ее свекровь с ночной вазой в руках, истошно выкрикивая имя невестки. А ты сидишь, вжавшись в кресло, и боишься, что сейчас она плеснет тебе в лицо содержимое своей вазы – уж очень колоритная и решительно настроенная актриса играет эту роль.
Говорят, если в первом акте спектакля на стене висит ружье, то оно обязательно выстрелит. Театр «Старый Дом» расстался с этими театральными предрассудками. Ружье начало палить без всяких предварительных намеков. Режиссер обеспечил зрителю обещанное полное погружение и участие. Бой красноармейцев с недобитыми кулаками, пытающимися скрыть свое добро, начинается внезапно. Один из красноармейцев выполз откуда-то из-за кресла, прямо у меня из-под ног. И, оперевшись локтем на мой ботильон, начал палить по врагам народа.
А сцена где Зулейха и Игнатов впервые предаются телесным удовольствиям! Это невозможно забыть. Все, опять же, происходит на железных конструкциях. Актеров подбирали с цирковым прошлым. В попытке дотянуться друг до друга с разных опор, они срывают одежды, болтаются вниз головой, раскачиваются и лаконично переплетаются друг с другом. Сильная, надо сказать, сцена. Настолько сильная, что хотелось встать и уйти, чтобы не мешать этим двум талантливым актерам любить друг друга.
…Нынешней весной, когда мы с мужем и младшим сыном почти месяц жили в Светлогорске, я опять решила прикоснуться к современному искусству. Вынужденно. Погоды стояли ужасные. Холод, ветер, дождь. Никуда не сходить и не съездить. Дома сидеть надоело. Увидела афишу спектакля «Угрюм-река – жизни океан» в «Янтарь-холле». Сразу загорелась. О, Шишков! О, «Угрюм-река»! Прям накрыла меня ностальгия по Сибири на Калининградской земле.
Уговариваю мужа пойти со мной на спектакль. Муж упирается. Ему культурного отдыха не хочется. Предпочитает другой стиль: дегустационный. Но аргументирует деликатно: дескать, ну, как можно такой монументальный роман уместить в двухчасовом мюзикле? Скорее всего, извратили творчество нашего Шишкова, переложили на современный лад. Ну, что там может быть хорошего?
Я захожу на сайт по продаже билетов. Выдвигаю мужу свои аргументы: все места уже почти распроданы, значит, не такая плохая постановка. Зритель же зачем-то на нее идет. Вон, народный артист Валерий Баринов значится в главной роли. С афиши вызывающе смотрит колоритный Георгий Иобадзе. Заявлен к участию новый русский квартет.
Муж предлагает компромисс. Говорит, что современное искусство вообще трудно воспринимать на трезвую голову. Если я хочу рискнуть - он-то точно не при чем. Советует: ты, дорогая, иди в театр, раз тебе больше делать нечего, а я остаюсь дома перед телевизором предаваться дегустационно-гастрономическим удовольствиям. На том и порешили!
У меня с собой в поездке не большой выбор одежды: джинсы с толстовкой, легкий элегантный костюм на случай выхода в свет и пижама: майка с шортиками, в которой я планировала щеголять дома. Но из-за холода пришлось следовать тенденции многослойности в одежде. Поэтому на улицу я обычно выходила одетой так: пижама, на ней джинсы с джемпером, а сверху ветровка. Так теплее, когда на улице +3, которые в апреле в Светлогорске ощущаются как -8.
Как одеться на спектакль – я не знала. В элегантном костюме и ветровке однозначно холодно. Идти туда в джинсах и толстовке, а костюм тащить с собой, чтобы переодеться – слишком много мороки. Муж советует надеть пижаму, костюм и ветровку, вызвать такси и доехать прямо до места. Так же вернуться домой, чтобы не идти по холоду.
– Ты ж на улице какие-то секунды побудешь, не замерзнешь! – убеждает он.
Вызываю такси. Выхожу вся такая красивая, в элегантном, но очень тонком костюме. Сажусь в такси на заднее сидение. Таксист не в духе.
– Пристегнитесь! Слышите, машина пикает!
– Я пристегнулась!
– А чего она тогда пикает?
– Откуда я знаю?
– Пока вы не сели – не пикала.
Я молчу. Таксист вдруг спохватывается:
– Ой, это же я не пристегнут!
Пристегивается. Едет как-то странно. Дергается туда-сюда, постоянно лезет на обгон.
– А сейчас она почему пикает? – опять вопрошает таксист.
– Да я-то откуда знаю? Это же ваша машина?
– Вообще-то не моя. Я ее только на сегодня одолжил. Я же так-то не таксист.
Я несколько напряглась. Я вызывала машину через приложение. Но мужик – не таксист, машина не его. Куда мы едем? На всякий случай информирую его, что мне в «Янтарь-холл», вдруг он вообще не видит в приложении, куда мне надо попасть.
– Я не местный!
– Сейчас прямо в горку, потом налево.
Мужик пялится в свой навигатор. Возмущается:
– И как я должен довезти вас до «Янтарь-холла»? Там вообще-то шлагбаум и территория огорожена.
– Довезите хотя бы до шлагбаума!
Эти пять минут езды мне показались часом. Мужик брюзжал, не переставая. Да еще от шлагбаума до входа в здание пришлось прилично идти. Я окоченела.
Что мне сразу понравилось в Янтарь-холле – так это буфет. Изысканные канапе, красивые бутербродики и аппетитные десерты. Ценник какой-то совсем не курортный, не помню точно стоимость, но очень доступно. Я даже решила выпить шампанского и съесть что-нибудь. Правда, за те 10 минут, пока я ходила мыть руки, все канапе и десертики смели. Было обидно, но, с другой стороны, не ради них же я сюда пришла. Меня и так полнит пижама под костюмом. Обойдусь духовной пищей.
У меня билет на последний 15 ряд, место возле прохода. Выбора особо не было, так как я купила его несколько часов назад. Да и билеты на ближние ряды какие-то уж сильно дорогие. Если не изменяет память – 5 тысяч за место в первом ряду. Мой ряд стоит 1000 рублей. И вроде даже отсюда не так уж плохо видно сцену.
С первых минут мюзикла стало понятно, что насладиться постановкой не получится. У режиссера и в мыслях не было отразить в двухчасовом мюзикле всю эпопею Шишкова. Он ограничился только линией выяснения отношений между главными персонажами: отцом и сыном Громовыми, влюбленными в роковую женщину Анфису Козыреву.
Левую половину сцены занимает квартет. На правой половине стоит стол, возле которого происходят разборки и объяснения между тремя людьми. Анфиса объясняется то с одним, то с другим, через каждые 10 минут начинает играть квартет. Зритель смотрит то в правый угол сцены, то в левый. Естественно, по закону жанра, кто-нибудь из актеров, в порыве чувств, периодически залезает на стол с ногами, обыгрывая декорацию.
В описании на сайте было заявлено, что авторы постановки экспериментируют с формой, превращая эпическое литературное полотно Вячеслава Шишкова в камерную интерпретацию. Видимо, большинство зрителей невнимательно читало этот анонс и ожидало чего-то менее камерного. Всякий раз, как квартет начинал играть, человек 30-40 одновременно вставали с мест и покидали зал, демонстрируя полное несогласие с камерной интерпретацией эпического произведения.
После игры квартета опять начинались разборки между актерами: кто кого любит, и кто кому что должен. Эти сцены зритель как-то терпел. Но как только начинал играть квартет, опять десятки людей поднимались с мест и покидали зал. Через полчаса после начала спектакля я перебралась на 10 ряд на освободившееся место, еще минут через 15 – на 5 ряд. А через час я уже сидела в первом ряду прямо напротив сцены, скучая без соседей слева и справа. Зрители, которые купили самые дорогие билеты, сбежали в числе первых. А я с интересом для себя отметила, что плохой спектакль одинаково неинтересен что с первого ряда, что с последнего. Поэтому переплачивать смысла не было.
Постановку не вытянул ни характерный Валерий Баринов, ни экспрессивный Георгий Иобадзе, ни роковая Екатерина Нестерова. Совершенно непонятной оказалась задумка режиссера наложить диалоги между двумя влюбленными мужчинами и виляющей хвостом женщиной на фортепианный квинтет соль минор, соч. 57 Д. Шостаковича. Таким унынием веяло от этого беспросветного любовного треугольника, что сразу захотелось большой и чистой любви. Вот сейчас и немедленно.
Я начала писать мужу сообщения в мессенджере. Возмущалась, что он отпустил меня на этот странный мюзикл. Я тут минуты считаю до окончания, пока он там сидит дома в тепле и предается гастрономическим удовольствиям.
Муж, пренебрегая всяческой семейной дипломатией, скидывал мне фото своих напитков, закусок и пускался в сообщениях в пространные рассуждения о том, что критики незаслуженно недооценивают коньяк «Кенигсбергский». Лично он не чувствует в нем никаких посторонних ноток.
Чтобы вызвать сочувствие, я записала видео игры квартета и выслала мужу. Он на некоторое время замолчал. Потом, видимо, проникся, вошел в положение и стал предлагать варианты: как исправить испорченный вечер. Спросил: «Хочешь, я тебя встречу после мюзикла, и мы погуляем по вечернему Светлогорску?» Я даже выделываться не стала, сразу согласилась. Но тут же вспомнила про проблему с одеждой. Как я пойду гулять, если я очень легко одета? Я же замерзну.
Пребывающий после дегустации в благодушном настроении муж тут же предложил решение. Он приносит мне джинсы, толстовку и кроссовки, я где-нибудь переодеваюсь, и мы спокойно идем гулять. Я в тот момент была уже на все согласна. Народу в зале все меньше, музыка все грустнее, разборки в беспросветном любовном треугольнике изрядно утомили.
Спектакль закончился. Муж успел подойти к «Янтарь-холлу» тютелька в тютельку к его окончанию. Рассчитывал войти внутрь, чтобы отдать мне вещи, и я могла переодеться где-то внутри. Но охрана его категорически не пропускала. Я выскочила на улицу, а там еще холоднее, чем пару часов назад. Муж предлагает отойти в кустики и там переодеться. Я плюю на все условности и начинаю переодеваться прям перед входом в здание, не обращая внимание на поток зрителей, которые выходят на улицу. Натягиваю джинсы на брючный костюм. Они очень неудобно садятся. Понимаю, что в таком виде я не смогу гулять. Стягиваю джинсы обратно, потом быстро снимаю брюки от костюма. Муж достал из рюкзака мои кроссовки, я встала прямо на них. Стою себе такая в шортиках от пижамы и ветровке, натягиваю джинсы. А муж помогает обуться, присел на корточки, завязывает мне шнурки.
Люди идут мимо – ноль внимания. Я слышала, что прибалтийский климат способствует выработке нордического спокойствия. Подтверждаю: точно способствует! Я быстро скинула пиджак от костюма, натянула на верхнюю часть пижамы толстовку, потом ветровку. Муж упаковал и убрал в рюкзак парадно-выходные костюм и туфли, сказал, что лично он уже согрелся от полученных впечатлений. Я тоже стала чувствовать, что мне становится значительно теплее.
Мы взялись за руки и пошли в сторону Раушена. Вечерний Светлогорск очень хорош. Какой-то сказочный город. У меня в тот день появилось новое развлечение. Рассматривать с улицы подсвеченные витрины со всякими сувенирами и антикваром. Просто какое-то ощущение праздника от всего этого великолепия.
Кругом гуляют хорошо одетые люди, ведут неспешные беседы. Семейные мужчины выгуливают жен и детей, богатые женщины – молодых любовников. Муж выгуливает меня, а я весь свой гардероб. Теплая одежда на виду, нарядная – у мужа в рюкзаке. А еще я выгуливаю пижаму. Она, конечно, не бросается в глаза. Но я-то знаю, что она на мне. И половина зрителей мюзикла тоже знает.
Впрочем, зрители – это стойкие и, видимо, привыкшие к необычным зрелищам люди. Они досмотрели мюзикл до конца!!! Вытерпели современное искусство, эксперименты с формой, превращение эпического литературного полотна в камерную интерпретацию. Что им какая-то женщина в пижаме, переодевающаяся в толпе прямо у входа в «Янтарь-холл»? Теперь их вообще трудно чем-то удивить…
________________________________
Мой телеграмм-канал Знойная женщина&Мама миллионера
Группа ВКонтакте