В одном горшке жил да был спатифиллум. По старым поверьям он назывался Женское счастье. По этой причине считалось, что каждая женщина должна была иметь в доме этот цветок. И, поскольку, счастья много не бывает, в разных комнатах стояли горшки со спатифиллумами.
И вот, в один из дней, в горшке изящной формы, зеленые листья зашевелились, и на свет показалась белая кудрявая головка, по форме напоминающая кукурузный початочек. Она огляделась по сторонам и доверчиво потянулась к солнышку.
За окном пели птички, на газоне цвели ромашки, а над ними кружились белые бабочки, и летали тяжелые шмели. Початочек изумленным взглядом пытался следовать за стремительным полетом этих мохнатых тяжеловозов.
И тут с подоконника раздался удивленный возглас: «Ты кто?» Это был большой колючий кактус. Выглядел он очень внушительно: высокий, толстый, с острыми колючками, покрывавшими его ровными рядами и сходящимися к макушке, увенчанной двумя большими желтыми цветками.
Лепестки цветков равномерно раскинулись в стороны подобно солнечным лучам, а в красной середке вокруг правильной формы крепких пестиков в беспорядке по кругу расположились тычинки.
-Какой вы красивый, - с трепетом произнес початочек и опустил глаза, поскольку смотреть на такую красоту можно было только снизу вверх.
-Да, я такой, - важно произнес кактус, - из-за сходства моих цветков с Солнцем меня назвали Астрофитум, что означает Космическое растение. Но ты можешь просто называть меня - Солнце, - милостиво разрешил кактус, взглянув на початочек сверху вниз. – А вот кто ТЫ такой?
-Это Спатифиллум, женское счастье, - произнес нежный голос сверху. Початочек поднял макушку и увидел, что в том же горшке на высокой крепкой ножке стоит белая красавица и одобрительно смотрит на малыша. Ах, что это была за красавица: необыкновенно стройная, с крепким желтым початком, увенчивавшим темно-зеленый стебель, а вокруг её головы белым пламенем раскинулось покрывало овально-заостренной формы.
-Мы растем в одной семье, и я твоя старшая сестра, произнесла красавица, - и ласково потрепала малыша по кудрявой головке.
-Да какой же он Спатифиллум, - усмехнулся Кактус, - разве вы не видите, что с ним что-то не так? У него же нет покрывала! нет покрывала, нет покрывала… – забубнил кактус , обращаясь к сбежавшимся на шум другим горшкам со спатифиллумами.
И впрямь, у початочка начисто отсутствовал белый прикрыльник, который покрывал голову его старшей сестры. Початочек осторожно ощупал свою голову листиками и удостоверился, что они скользят по его кудрявой макушке нигде не встречая преград. Его голова была абсолютно ничем не прикрыта.
-Ха-ха-ха! – заходился смехом спатифиллум в соседнем горшке, головы которого еще не было видно, зато на этом месте уже красовалось пока еще нераскрывшееся белое покрывало. – Белый прикрыльник – это наше наследство и наша защита: от палящего солнца, от насекомых, от сглаза, наконец! Как же ты сможешь кого-то защитить, если сам беззащитен? Ты не можешь называться ничьим Счастьем!
Початочек съежился, вдавил голову в плечи и прикрыл глаза. Горшки с растениями окружили его со всех сторон, разглядывали его, указывали пальцами-листьями, качали головами и цокали языками.
К этому событию подключились СМИ и из старого радиоприемника неслась неистовая песенка: «Сшит колпак не по-колпаковски, надо колпак расколпаковать, переколпаковать, перевыколпаковать!» Казалось, что этот кошмар никогда не закончится.
Не знаю, сколько прошло времени, и как долго это могло продолжаться, только вдруг раздалась пулеметная очередь! Тррра-та-та-та-та-та-та-та-та!...
Цветки спрятались под листьями и замерли в ожидании. Нависла гнетущая тишина.
-Как вам не стыдно! – это была старая швейная машинка, которая решила применить запрещенный прием и выдала строчку. А поскольку она была старая и механизм её разболтался, то строчка вполне сошла за пулеметную очередь.
-Сколько лет я живу на Свете, сколько всего видела-перевидела, кроила-перекроила, шила-перешила, а такого раскроя по косой еще не видывала! – смотрите, как напугали малыша! Не нравится им, видите ли, что на них не похож! Накрылись капюшонами, дальше своего носа ничего не видите! И ты туда же!.. - обратилась она к нераскрывшемуся еще спатифиллуму в белом капюшоне, - капюшон уже есть, вижу, а вот есть ли под ним голова?...
- Я могу скроить и сшить капюшон для малыша! - Сказала грудным голосом Машинка и провернула колесо маховика – самый красивый, ослепительно-белый! И будет он прикрывать его голову даже лучше, чем у вас всех!
-Да-да-да! Одобрительно зашелестели пристыженные растения – Сшей, Машинка, ему капюшон, соберем с миру по нитке и наберем нужную сумму на переделку.
-Только вот что я хочу еще добавить, - машинка опустила лапку и воткнула иглу в ткань, как будто поставила точку, - ни одно, даже самое красивое сшитое мною платье, не смогло изменить характер и судьбу ни одного существа, для которого я шила.
Призадумались растения: а стоит ли тогда пристрачивать искусственный капюшон к стеблю Початочка, рисковать его соками и жизненными силами ради этой операции…
-Вот что я вам скажу, - все повернули головы в ту сторону, откуда донесся легкий пряный аромат – все увидели, что это было дерево Мирта.
Было оно старше всех растений, и многое повидало на этом подоконнике. Говорили даже, что однажды летом оно совершило паломничество в священные земли Палисадника и многому научилось в ашраме Туи. – Вот что я вам скажу: у каждого своя судьба, и не надо мерить всех одной меркой. Эка невидаль: нет капюшона! Зато посмотрите какое чистое и искреннее сердце, какая тонкая душа, какое стремление к высокому и сильная воля к жизни! Иди смело своей дорогой, Малыш! И тебе открыты ВСЕ горизонты, поскольку никакие капюшоны их от тебя не скрывают!
Мирт окутал своей аурой Початочек, отчего тот засветился ясным внутренним светом, а кудряшки, которые были вовсе не кудряшками, а маленькими цветочками, радостно затрепетали в потоках благостной ауры. Природа возликовала, и растения запели: «Вставай, заря! Счастье, счастье, всем хоть на миг – и ты поймешь, что живешь не зря!»
И звучала, и звучала музыка Шопена!
Тут подошла хозяйка с леечкой и сказала:
-Добро пожаловать! Ты моё Счастье, какой же ты милый!