встречают так неоднозначно
Фотография участников группы Linkin Park из промо-материалов к будущему альбому. Фото: linkinpark.com
Через семь лет после трагической смерти музыканта Честера Беннингтона Linkin Park, одна из самых популярных рок-групп в истории, вернулась на сцену. Состав обновлен: вокалисткой стала участница хард-рок-группы Dead Sara Эмили Армстронг, а Роба Бурдона на барабанах заменил Колин Бриттейн, известный по работе с группами Flip и One OK Rock.
Linkin Park уже провели первый концерт после перезапуска: выступление в Лос-Анджелесе 6 сентября транслировалось на ютубе. На шоу группа представила сингл The Emptiness Machine с предстоящего альбома From Zero, который выйдет 15 ноября. Также анонсирован мировой тур из шести концертов.
Как стоит воспринимать реюнион Linkin Park.
AC/DC, Queen, INXS, Stone Temple Pilots, Alice In Chains — есть куча примеров того, как большие рок-группы после смерти фронтмена заменяли его на более-менее способного новичка (в случае с Queen, INXS и STP — еще и с передачи формата X-Factor).
Есть и другие опции: самый известный — как в Joy Division после самоубийства Йена Кертиса у микрофона встал вокалист; и они, взяв, в том числе, пару старых песен, превратились в New Order. Linkin Park потеряли Честера Беннингтона семь лет назад — его самоубийство вроде бы завершило историю группы. Дальше — мемориальный концерт, переиздания первых двух альбомов с кучей би-сайдов, неизданного, новыми синглами, сборник. Всё? Не всё.
Когда на презентации новой эры в жизни Linkin Park у микрофона встал сперва гитарист и главный сонграйтер Майк Шинода, было ощущение, что случилось что-то среднее. Без смены лейбла, но на старых мощностях (хоть и с другим барабанщиком, Колином Бриттеном из хорошей группы All Time Low, — предыдущий, Роб Бурдон, давно не принимал особого участия в пиар-активностях группы). А потом к микрофону подошла Эмили Армстронг.
Что было дальше — все знают. Есть те, кто счастлив и рад новой вокалистке, и утверждают, что Шинода и компания сделали правильный выбор. Есть те, кто сразу же сгенерировал ИИ-версию новой песни с «вокалом» Беннингтона. Есть те, кому кажется, что давно завершенный сериал возрождают с новым актером в главной роли, и от этого им становится неловко. Но, несмотря ни на что, история вокруг воссоздания Linkin Park выглядит одним из главных околомузыкальных сюжетов года.
Майк Шинода во время концерта в Будапеште, Венгрия, 12 марта 2019 года. Фото: Balasz Mohai / EPA-EFE
А почему, собственно, все так переживают из-за Linkin Park? Всё просто: сейчас она считается ключевой группой нулевых годов и в России (просто изучите комментарии к лайву с Беннингтоном на Красной площади, или отыщите первые эмоции разных людей, включая автора этих строк, после самоубийства музыканта), и во всём мире. Ее филигранно записанный, мощный, убойный поп-метал оказался угоден самым разным людям: фанатам поп-чартов MTV и любителям хип-хопа, поклонникам альтернативной музыки и посетителям провинциальных дискотек.
Linkin Park — одна из скреп для миллениалов наряду с The Prodigy или Rammstein: громкая группа, играющая на грани разных жанров, и поющая о самом сокровенном.
Беннингтон и Шинода на первых двух альбомах «Hybrid Theory» и «Meteora» много пели и говорили о своей личной боли: зависимости, пережитом насилии, потерянности, — а по факту проговаривали то же за всех остальных.
Армстронг примерно на 10 лет младше участников Linkin Park. Она из Лос-Анджелеса. Ее основная группа Dead Sara играет еще с нулевых, но прославилась в 2010-е как благодаря громкому и грязному хард-року, так и зычному хриплому голосу Армстронг. То, что было уникальным предложением в Dead Sara, пока выглядит не самым лучшим решением в случае с Linkin Park. На презентации, помимо новой песни «The Emptiness Machine», группа исполнила несколько старых хитов вроде «Somewhere I Belong» и «Burn It Down», что порой звучало как попытка вокалистки с хард-рок-бэкграундом исполнить песни в караоке. Кажется не самым лучшим заделом для нового альбома и мирового тура. Впрочем, возможно, это всё — авторская духота и нежелание принимать новое. Или нет?
Как и любая группа с большим и важным фронтменом, Linkin Park нет-нет да отстраивались от его персоны. Голос и лирика Честера Беннингтона, который и дрожал, и кричал, и срывался, и орал, были такой же базой для саунда Linkin Park как и гитарная стена звука, хип-хоповый грув ритм-секции или напряженный речитатив Шиноды.
Собственно, во многих реанимированных больших рок-группах новички играют в своих предшественников и не пытаются их переорать. Армстронг же не только в силу гендерных особенностей, но и традиционалистского рок-бэкграунда — немного про другое. И это смущает даже больше, чем человек из «Икс-фактора» на месте Скотта Уэйланда в Stone Temple Pilots (в конце концов, на его месте — о, ирония — сам Честер Беннингтон побывал: когда еще живой Уэйланд опять не справился с монстрами в голове, группе пришлось искать замену).
Бывший вокалист Linkin Park Честер Беннингтон на фестивале Rock in Rio, в Лиссабоне, Португалия, 6 июня 2008 года. Фото: Mario Cruz / EPA
Linkin Park были одной из самых прогрессивных групп нулевых. Как и ню-метал — можно сколь угодно долго бежать от этого лейбла, но Linkin Park были лучшей группой жанра: они показывали, куда и как может идти современная рок-музыка. Воспитанные не сколько на типичном метале, сколько на пост-панке, новой волне и хип-хопе, — этих столпах музыкального футуризма — музыканты ню-метала создавали новый поп на стероидах. Угловатый, прямолинейный, но выглядящий как некий символ будущего. Linkin Park и на поздних работах — несправедливо обруганных корневыми фанатами — пытались не переиначивать традиции, но найти себе место в прогрессивной музыке десятых: том же хип-хопе и актуальной поп-музыке.
Группа Dead Sara, в которой Армстронг стояла у микрофона, — это полная противоположность Linkin Park. Они — наследники рок-ревизионизма нулевых (смотри The White Stripes, The Datsuns, Queens of the Stone Age, Audioslave и так далее), причем очень аккуратно копирующие копии копий. Вот песня «Gimme Gimme» — это альбом Arctic Monkeys «AM». Вот хит «Weatherman» — это The Dead Weather. Вот «Lemon Scent» — это Royal Blood. И так далее. Dead Sara звучат как набор песен на заказ (тут можно было бы сравнить с ИИ, но нет, пока ИИ так не умеет). Вторая по числу прослушиваний — кавер-версия «Heart-Shaped Box» Nirvana, ощущения от которой примерно те же, что от Армстронг, поющей «Somewhere I Belong»: караоке, стилизация и ретромания.
Вообще из таких противоположностей: рок-футуризм и рок-традиционализм — могла возникнуть настоящая химия. И в интервью Billboard группа и сама Армстронг много рассуждают: девушка давно в обойме, с Шинодой они что-то вместе пробовали делать еще несколько лет назад, почему бы и нет? Нет. Армстронг, оказавшись у микрофона в Linkin Park, именно что пытается исполнять обязанности рок-богов, как и в своей первой группе.
В воссоздании Linkin Park есть и коммерческая составляющая. Лето-2024 — время реюнионов. По Европе едут The Prodigy без Флинта и Faithless без Макси Джаза. О воссоединении объявили Oasis — и фанаты обрушили сайт по продаже билетов, как уже было в случаях Тейлор Свифт и Blink-182 (еще один реюнион, кстати).
Кадр из видео выступления Linkin Park. Фото: YouTube / Linkin Park: FROM ZERO (Livestream)
Симптоматично, что в упомянутом материале Billboard отдельно упоминается смена группой концертного агентства на WME (ажиотажные концерты Адель — их дело) еще за год до презентации. В конце августа Linkin Park устроила обратный отсчет до смотрин вокалистки, но ничего не произошло: возможно, группа решила сместить дату видеопремьеры, чтобы не мешал ажиотаж вокруг тех же Oasis.
Поколение нулевых окончило школу, выросло, стало зарабатывать деньги — и теперь готово заплатить 200–300 долларов (готовьтесь к динамическому ценообразованию) за поход на концерт группы, которая его воспитала.
Правильного ответа на вопрос «Это пиар-акция или музыканты соскучились друг по другу?» в истории с Linkin Park нет. Потому что оба варианта правильные. И искать среди них единственно верный — одинаково бестолково.