Влада заболела после случившегося.
Общая слабость, частота дыхания, ни она, ни муж, ни его родные не понимали, что происходит. Ночью вызвали скорую, спать и дышать как обычно, Влада не могла, издавала странные хрипящие и свистящие звуки, особенно если начинала плакать или нервничать, вспоминая, о разговоре с мужем. Астма.
Она и так никогда не отличалась уравновешенным состоянием, её штормило, кидало постоянно, последние два года всё было более менее, ровно, просто привыкла, приняла, приспособилась, не требовала от мужа того, что он не может делать, например, сюсюкаться с детьми. И тут такой удар.
Степан, вся его родня переполошилась. Макар Лаврентич готов прибить сына, он знал причину срыва Влады, все знали, кроме Михаила и Ольги. Они просто занимались детьми, любили своего Серёжку и племянников, пытались отвлечь Алю, чтобы она не видела и не слышала, как взрослые ругаются: папа с бабушкой. Девочку забрали к себе, пока мама находилась в больнице.
В стационаре Влада видеть никого не желала из родни, особенно мужа, но он приезжал каждый день, мог и дважды за день, будто боялся, что она сбежит. Она всё время думала, что дальше? Свекровь навестила её, кротко, со слезами на глазах убеждала: всё перемелется, надо просто пережить, пройти этот жизненный этап. У них со Степаном дети, надо думать о них, о своём здоровье. Через пять дней Владу выписали, и она начала собирать вещи домой.
- Влада, не стоит торопиться, врачи сказали же, лучше на море. Домой не надо сейчас.
- Мне всё равно, что сказали врачи, я хочу домой! – собирала она детские вещи по комнате и кидала их без разбора в чемоданы и сумки.
- Аля у Михаила с Олей, надо ехать забирать. Подожди, - он попытался взять её за руку.
- Чего ждать? – с ненавистью смотрела она на него. – Когда ты познакомишь меня с матерью твоего ребёнка, с ним… - слёзы опять начали проступать у неё на глазах, дыхание участилось. Она зажала грудь рукой, глазами искала прописанный ей в таких случаях ингалятор. Степан среагировал быстрее, достал из её сумки лекарство и передал ей.
- Прости меня! – умолял он. – Прости. Так вышло… я думал… я не знал. Напился до беспамятства и так вышло.
- Сколько раз у тебя ещё так выйдет? – проговорила жена, продолжая сборы.
- Никогда! Никогда больше. Клянусь!
Он хватал её за руки, прижимал к себе, но она холодна, безвольна, несчастна.
- Ладно, хочешь, поехали домой. Надо пережить это всё, переждать, - повторил он слова матери.
- Я ждать не буду, я подаю на развод!
- Влада, какой развод? - психовал Степан. - Меня ничего не связывает с этой женщиной…
- Кроме ребёнка, - толкала она сумки к дверям.
- Да, - вздыхал Степан, - так получилось, но больше ничего! Я знаю её с детства – бывшая одноклассница, и всё! Ей нужны только деньги. Деньги на содержание ребёнка. Она подаст в суд, заставит меня признать его, установить отцовство, только бы получать своё, больше ей от меня ничего не надо.
- Вот и правильно! Мне тоже этого будет достаточно…
Степан ударил кулаком в дверь, так что она чуть не вылетела в прихожую. Павлина Михайловна вздрогнула от неожиданности на кухне, испугалась. Максима с дедушкой не было в квартире, они опять паслись в саду под балконом, собирали ягоды, для них лето всё ещё продолжалось, и радость быть вместе никуда не делась. Дед переживал, понимая, внуки скоро уедут. Алину он и так не видит сейчас.
Степан больно схватил жену за запястье, она сжала кулак перед ним.
- Пусти, - выдохнула она ему в лицо.
- Никогда!
Он расслабил свою руку, она медленно опустила свою.
- Я не оставлю тебя! Особенно сейчас, когда ты заболела. Ты можешь гнать меня, бить, не спать со мной, ненавидеть, но я не оставлю тебя сейчас.
***
Через два дня они ехали в машине домой. Дорога раздражала: скучно, тоскливо, жарко невыносимо, а им ехать и ехать. Смены пейзажей за окнами: рощи, леса и поля не трогали Владу. Лето для неё закончилось, всё опостылело.
Она расположилась с детьми на заднем сидении. Пусть неудобно втроём, но всё же лучше, чем находится рядом с мужем, в маленьком, закрытом пространстве. Изо всех сил она пыталась отвлечься, занимаясь всё время детьми, а он пытался вновь и вновь поговорить с ней, как только дочь и сын засыпали. На обратном пути Максим спал больше, чем бодрствовал. В другой раз маму это порадовало бы, но не в те дни.
- Хочешь, я тебя к матери завезу, а сам уеду? – предложил Степан отчаявшись. Он знал, там она будет под бдительным присмотром мамы и сестры.
Жена игнорировала его. Говорила по необходимости, просила остановки, помочь с детьми, и всё. Как попутчика в общественном транспорте. Это было невыносимо, но он это заслужил.
- Нет, я хочу домой!
- Ладно.
Он поглядывал на неё в зеркало заднего вида, она отворачивалась в окно. Картинки за окном мелькали, дни сменяли ночи, ясное небо заволакивало и лил проливной дождь Всё менялось, кроме душевного состояния Влады.
- Нам просто надо это пережить! – думал вслух Степан. Влада безвольно улыбалась, равнодушной улыбкой.
Дорога была долгой, неприятной, местами просто невыносимой. Влада вздохнула с облегчением, когда они приехали домой, но что делать дальше не понимали оба, до конца отпуска мужа ещё далеко. Им приходилось видеть друг друга ежедневно, дни напролёт, но это было легче для Влады, чем находиться там.
Стало потихоньку отпускать. Степан занялся ремонтом в детской, надо же было чем-то заняться. Разделил комнату на две части. Вместе с дочерью ездил, выбирал мебель в её уголок, а Максиму купил шведскую стенку. Влада впервые за несколько недель улыбнулась, глядя на установку спортивного снаряжения в детской комнате.
- Степан, он же ещё маленький.
- Ничего, пока Алина будет лазать, подтягиваться, я её научу. Подрастёт Макс будет мышцы качать, вместе будем заниматься.
И пока жена вновь не погрузилась в свои угрюмые думы и воспоминания о поездке на Юг, он стал задаривать её подарками: кольца, серьги, золото, серебро. Владлена вначале не принимала, даже не открывала изящные, бархатистые футлярчики, понимала же, ради чего он так старается. Но увидев кольцо с настоящим бриллиантом, невероятно нежное, оригинальное - рука сама потянулась к нему, сияние камня, обрамлённое золотом заворожило Владу. Она приняла подарок, затем и остальные, как должное: пусть вымаливает прощение, выкупает, выстрадает, - думала она. А Степан понял: к женщине просто нужен подход, в любой ситуации. Тут, как в бою - нельзя сдаваться.
Это был их первый, вынужденный отпуск дома, в своём городе, а не в поездках и путешествиях. Оба не знали, нравится им это или нет, оба просто сбежали от той проблемы, что свалилась на их семью на Юге. Не говорили и не вспоминали об этом. Степан сам с этим разберётся, выйдет на работу, зайдёт в бухгалтерию и сделает, как там это полагается по закону. Так, чтобы никогда не пересекаться с мальчиком и его матерью.
Когда вышел на работу, дома уже было всё хорошо. Влада совсем успокоилась, приступов астмы не случалось за всё это время. Он работал, брал дополнительные смены, только бы радовать любимую женщину, вновь и вновь. Чем угодно, любой вещью, которая ей понравится или вызовет эмоции. Степан стал частым гостем в ювелирном магазине, в парфюмерном, одежду они приезжали покупать вместе с женой и детьми.
Владлене это нравилось, она чувствовала себя повелительницей своего великана, видела, как ей завидуют девочки-продавщицы в магазинах и бутиках, муж ни в чём ей не отказывал. Они заискивали перед ней и пытались заигрывать и подмигивать Степану. Ей хватало одного взгляда и муж стыдливо прятал глаза от симпатичных девчат. Он больше никогда не посмотрит на другую женщину, - думала Влада. Теперь он точно принадлежит ей – у них есть тайна, он виновен в её болезни.
Городок маленький, о бывшем гуляке и бабнике быстро разошлась слава: жена его загнала под каблук и крепко держит за горло.
Опасную игру затеяла Влада, но ей нравилось вертеть им. Правила в игре устанавливала она, выигрывала тоже всегда она. Степан оставался виноват, недолюблен, не прощён до конца. Влада, торжествующе выезжала с супругом и детьми в город, по магазинам, по делам, прогуляться (хотя гулять там особо негде) как королева, в дорогих шмотках, в сопровождении своего верного рыцаря, который обожал её, а она лишь позволяла себя любить. Или любила, сама не понимала, запуталась.
Уходить от мужа она уже не планировала, потихоньку боль отступала от осознания, что муж изменил ей однажды и где-то растёт доказательство тому. Осталась только астма. Впрочем, пока она её не беспокоила и приступов удушья не случалось до зимы.
Мои Телеграм с рассказами, Одноклассники , канал с аудиорассказами добро пожаловать!
У подъезда пятиэтажки стояла скорая, третий раз в этом месяце, в ноябре. Водители уже знали хорошо адрес и въезд.
У Влады очередной приступ удушья, ингалятор почему-то не помогал. Степан дома, не на смене, благодаря ему дети не сильно испугались. Аля знала, что мама иногда сильно кашляет, и бежала в таких случаях к соседке по лестничной клетке, та вызывала скорую.
Врач сделал всё необходимое для больной, предложил поехать с ними в стационар, Влада отказалась.
- Скажите, так всегда будет? Почему её препарат не справляется? Нужен другой? – интересовался Степан, провожая врача до лестницы. – Вы не стесняйте, пишите самые лучшие, дорогие лекарства, мы всё купим.
Высокий мужчина в огромных, тёплых одеждах, вздутый от них, как воздушный шар, стоял на лестничной клетке, смотрел на Степана в одних трениках, футболке и домашних тапках.
- Я же говорил вашей жене и в больнице её предупреждали! Вы сами там работаете, видите, какие гигантские трубы, какой дым из них валит. Владлене скоро выходить на завод, - вздохнул врач скорой и поправил очки на переносице, – а ей нельзя. Никому нельзя. Он нас кормит, он нас и убивает. Я про завод, - вяло посмотрел он на Степана.
- Что это значит?
- Вашей жене не подходит климат, вот и всё.
- Как это?
- Степан Макарович, у вашей супруги приступы будут учащаться, особенно в такой период, зимой. А может, и пройдёт, тут точно не скажешь. Климат ей нужен другой.
- Раньше подходил, а теперь нет?
- Раньше у неё не было астмы, - приподняв светлую бровь, сказал врач. Он не спешил на улицу на мороз. Вечер только начался и уже два вызова – ночь будет долгой.
- Да, да… не было. Ладно, спасибо, - Степан, попытался всучить доктору деньги, сунуть в карман, тот усмехнулся.
- Ах, если бы это помогало…
- Да я просто, - краснел Степан.
- На Юг надо вашей жене. Где много кислорода, влажность чуть больше, и нет этого… - махнул он своим чемоданчиком на подъездное окно, спускаясь по лестнице, - «кормильца» нашего. Завода. Всего хорошего, - крикнул он и засеменил длинными ногами в ватниках на первый этаж.
- До свидания, - ответил Степан задумчиво.
***
- Что так долго? – спросила Влада, когда он вернулся. Она лежала на постели детвора около неё. Максим прыгал, как на батуте, он не понимал, кому тут плохо, что такое болезнь – ему хотелось играть. Алина, держала маму за руку. Маленькая мамина медсестричка, помощница и любимица, мамина ягодка сахарная.
- Ничего, просто пообщались.
- Опять про климат рассказывал?
- Да.
- Достали они с этим климатом. Кстати, - приподняла она руку, - началось это именно на Юге, у твоих.
- Я помню… прости.
- Я не об этом, – немного злилась на него Влада. – Не верю я, что смена места поможет. Нам всё бросать и уезжать? А твоя работа? Дети? Там ты никогда не будешь получать столько, сколько здесь. Никогда! И кем ты там будешь? Водителем? Таксистом? А я?
- Разве здоровье не дороже? Тебя только это беспокоит?
- Я не хочу я жить рядом с твоими родителями. Не хочу! Помнишь, как мы договаривались: «только сами, вдвоём». А твои родители будут лезть непременно, особенно мама. Внуков, она, конечно, безумно любит, особенно Алю, но...
Степан покосился на жену.
- Будет ли так, когда мы будем под боком у них, - предположила Влада.
- Необязательно жить рядом или возле них. Полно других городов.
- Нет, Степан. Я привыкла здесь, дети тоже. Мне скоро на работу выходить из декрета. Пройдёт, - она махнула рукой бодрее, начала выбираться из-под одеяла. Хватит болеть, всё прошло.
Влада поцеловала детей, увела их в детскую, уложила спать, потом пошла на кухню заниматься своими делами.
- Лада, может… всё-таки уедем, - нерешительно сказал Степан.
Она резко повернулась к нему от плиты.
- Что? К старой знакомой потянуло? К бывшей однокласснице?
Степан психанул, ударив ладонью по столу и вышел из кухни. Влада, упёршись руками в стол, закусила губу, не хотела она вновь об этом напоминать, вырвалось. Вроде и забыли, вроде не говорят об этом и не вспоминают, но на языке вертится, из головы не идёт история с третьим ребёнком мужа. Влада словно специально не упускала момента, припомнить мужу его грешок. Но в данном случае она не права, он действительно хотел, как лучше, позаботиться о ней, вылечить, раз уж так получилось.
Тему с переездом закрыли.
Книга автора "Валька хватит плодить нищету!" на Литрес
продолжение _________________