День не предвещал ничего необычного. Юля в свой выходной спокойно гуляла по парку и наслаждалась теплым весенним солнцем. Был май, а значит, скоро лето. Листья были зелеными, еще свежими, не опаленными жарой. В общем... время для прогулки было просто шикарным.
Но приподнятое настроение быстро испортилось, когда она заметила, что ее кошелек куда-то пропал. Она захотела мороженого и, открыв сумочку, обнаружила пропажу. Это было очень странно. Она была уверена, что кошелек был в сумке, а сумка была на плече. Прямо какая-то загадка. Кошелька действительно не было. Да Бог с ними, с деньгами, сумма в нем была небольшая. Но там же были карточки. Зарплатная и кредитная. А вот это уже большая потеря. Придется всё это восстанавливать.
В голове проносились мысли, кто мог так ловко это сделать, украсть прямо среди бела дня, учитывая, что сумочка была закрыта и ничем не порезана. Вернувшись домой в очень плохом настроении, Юля решила пока не поднимать панику. Она все еще надеялась, что случайно выложила кошелек дома. Она не хотела сразу делиться своим горем с мужем или свекровью, но какое-то стойкое, неприятное чувство все равно поселилось в ее душе. Мучили вопросы - кто, где и главное - как?
Вера Ильинична встретила Юлю с радостной улыбкой прямо на пороге.
— Юленька, ты как раз вовремя, деточка! Я тут вот что подумала — может, сходишь в магазин, купи хлебушка, молока, а может, что-нибудь сладенькое, а то к чаю вечером нечего подать, — сказала свекровь и, не дожидаясь ответа, протянула Юле купюру.
Юля, едва взглянув на деньги, узнала их сразу. Это была именно та купюра, которая лежала в её пропавшем кошельке. Да, именно она! У нее был надорванный уголок. Буквально накануне она сняла из банкомата деньги. И эта банкнота была не новой, а еще и с характерным серийным номером, который она запомнила. Последние цифры были 25. Любимое Юлино число.
В этот момент в голове Юли мелькнула догадка, которая, если бы не некоторые обстоятельства, показалась бы ей абсолютно дикой.
— Да, конечно, с удовольствием схожу, — сдержанно ответила Юля, взяла деньги и пошла в магазин.
В магазине она ходила по рядам, все пытаясь понять, как правильно поступить. Веру Ильиничну она знала очень мало, но знала, что та не была самой честной женщиной. Была какая-то подозрительная история, когда ее уволили с работы, вроде бы как за клептоманию. Юли об этом что-то рассказывал муж. Тогда Вера Ильинична категорически отрицала все обвинения, утверждала, что ее оговорили, и что это было недоразумение. В общем, был скандал. Семья, конечно, поддержала ее, стараясь не поднимать лишнего шума. Вернули украденное ею и забыли.
Но теперь Юля чувствовала, что на этот раз все иначе. Значит, правда? Клептомания? А может быть, я просто мнительная? Думала она, но воспоминания об утерянном кошельке и найденной купюре никак не отпускали ее. Они с мужем только два дня назад переехали в квартиру свекрови, и тут вот такое. Если так все будет продолжаться, то нужно что-то делать, думала Юля. Так это оставлять нельзя. Простой план родился сам собой.
Вернувшись из магазина, Юля передала продукты свекрови, которые встретила ее на кухне, и не отвечая на очередные банальные вопросы о том, как прошел день, пошла в свою комнату. Там она быстро достала из шкафа небольшую веб-камеру, которую ей подарил муж для работы со скайпом. Сегодня у этой камеры появится новое применение. Юля нашла ей укромное место на книжной полке, откуда камера могла беспрепятственно снимать всю комнату.
Вера Ильинична только за сегодня уже три раза наведывалась в их комнату, якобы чтобы проветрить и навести порядок. Но теперь Юля знала, что ее визиты имели и другой, не такой уж и благородный мотив. После установки камеры Юля спокойно продолжала заниматься домашними делами, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Она была уверена, что Вера Ильинична обязательно вернется в их комнату, как только представится такая возможность. И Юля не ошиблась.
Через пару часов, когда Юля и ее муж Саша ужинали на кухне, она включила запись с камеры на своем смартфоне.
— Смотри, Саша, видишь, куда делся мой кошелек? — они увидели, как Вера Ильинична тихо прокралась в их комнату, осмотрелась и пошла шарить по ящикам и полкам. Она ловко открыла шкатулку, в которой Юля хранила свои украшения, и стала перебирать содержимое, задержавшись на кольце, которое ей недавно подарил муж. Свекровь тщательно осматривала кольцо, как бы взвешивая, стоит его забрать или нет.
Однако на этот раз она просто закрыла шкатулку и, взяв несколько мелких купюр, которые лежали в ящике стола, ушла.
Юля не верила своим глазам. Она была шокирована. Саша тоже. Одновременно с этим шоком Юля ощутила облегчение. Теперь у нее были доказательства. Но что делать дальше? Скандалить, поднимать шум?
Под предлогом прогулки перед сном они пошли погулять. И когда остались наедине, еще раз просмотрели запись с камеры. Саша глубоко вздохнул и сказал:
— Да, я думал, мама уже оставила эту свою плохую привычку. Оказывается, нет. Мне нужно однозначно серьезно поговорить с матерью, иначе придется съехать от нее и искать другое жилье.
Вера Ильинична уже собиралась ко сну, когда в комнату вошел Саша. Он был успокоен, но в его глазах читалась решимость.
— Мама, я хочу поговорить с тобой, — сказал он.
— А что случилось, сынок? — настороженно спросила Вера Ильинична, заметив серьезный тон сына.
— Ты знаешь, мама, я тебе всегда доверял, — продолжил Саша, стараясь не смотреть матери в глаза. — Но то, что мы сегодня увидели, я даже не знаю, как это объяснить.
Вера Ильинична напряглась.
— А ты о чем, сынок? — ее голос начал дрожать.
— О том, что мы сегодня увидели, я даже не знаю, как это объяснить. Что ты взяла из нашей комнаты? Мы с Юлей знаем об этом. Да и глупо было бы не догадаться. Ведь в квартире только ты, я и Юля. Мы поставили камеру, чтобы понять, кто это делает. И теперь у нас есть запись, на которой запечатлен вор. Хочешь посмотреть?
Вера Ильинична побледнела. Она не ожидала такого поворота событий. Ее тайные привычки, которые она считала незначительными шалостями, теперь стали явными. Ей стало очень стыдно. Она понимала, что Саша не просто разочарован, а разгневан.
— В общем так, мама. Я хочу, чтобы ты извинилась перед Юлей и вернула все, что ты взяла. Я не могу позволить, чтобы такое происходило в нашем доме. Иначе, иначе мы будем вынуждены съехать от тебя. Понимаешь? Мы решили сэкономить, пока в нашей квартире делают ремонт. Но вижу, что не получится.
Вера Ильинична медленно села на стул. Закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Я, я не знаю, что на меня нашло, сынок, — прерывисто сказала она. — Я просто иногда не могу остановиться, это прямо как наваждение. Я долго, долго сдерживала себя. А сегодня не смогла. Мне нужно лечение. Я это понимаю. Прости меня, Саша. Прости, Юля.
Юля, которая зашла в комнату буквально секунду назад, стояла в дверях и смотрела на свекровь с удивлением. Она не ожидала, что та признает свою вину так быстро. Вера Ильинична не была человеком, который легко признавал свои ошибки, но сейчас она явно осознала, что загнала себя в угол.
— Хорошо, хорошо, Вера Илинична, — наконец, сказала Юля, подходя к ней поближе. — Мы не будем поднимать этот вопрос дальше, но я хочу, чтобы вы знали и понимали, мы хотим жить в честности и доверии. Если вам нужна помощь, мы постараемся помочь, но больше так не поступайте. Пожалуйста, держите себя в руках!
Вера Ильинична слегка кивнула, продолжая всхлипывать. Ей было очень стыдно за свои поступки, и она понимала, что потеряла уважение сына и невестки. Если не навсегда, то точно на долгое время.
На следующий день Вера Ильинична отдала все украденные вещи и деньги обратно Юле. Она искренне извинилась и пообещала сегодня же обратиться за помощью к специалистам. Семья решила ее в этом поддержать, несмотря на то, что доверие было подорвано.
Вот так. Благодаря Юлиной находчивости и поддержке мужа, ситуация, которая могла разрушить семью, была разрешена. Юля научилась ценить честность и доверие в отношениях, а Вера Ильинична в который раз осознала, что воровство у себя дома всегда имеет последствия.
