— Расскажи ещё раз, — едва слышно попросил тонкий детский голос
Остальные — громкие, требовательные и звонкие — тут же смолкли. Их обладатели возрастом не сильно старше или младше просящего, внимательно уставились на задумчивую девушку, изучающую пламя высокого костра.
— О чём ты хочешь услышать? — спросила она, не отводя взгляда от языков пламени.
— Про того человека.
— Какого человека? — в голосе её послышалась печаль. — Я знаю множество историй о множестве людей. Кого из них ты имеешь ввиду?
Дети зашептались между собой. Наверное, каждый из них знал, о ком речь.
— Она всё придумала. Её же там не было! — вклинился в их разговор голос увереннее и старше первого.
— А ты был? — девушка перевела цепкий взгляд на говорящего. — Тогда ты и расскажи нам.
— Не был, — устыдился тот, но ещё выше поднял подбородок.
— Откуда тогда знаешь, была ли там я?
Дети зашептались снова, пока один из них не произнёс громко и отчётливо:
— Говорят, что он пришёл с востока.
Девушка снова обратила всё своё внимание к высокому пламени, что охотно согревало их ночью в пустыне.
— Это было на седьмой день… — начала она, не обращая внимания, стихли ли голоса.
Они стихли.
Это было на седьмой день, когда мы вошли в город. Я тогда ещё не привыкла к таким людным местам. Не собираюсь привыкать и теперь. Всё казалось слишком шумным и быстрым. Иногда у меня кружилась голова от звуков, запахов и эмоций вокруг. Никому не было дела до моих переживаний и опасений, потому что я ни с кем ими не делилась. Что-то внутри меня просило уйти обратно, но я уже не смогла бы оставить остальных.
Сейчас говорят, что встретили нас радушием и благодарностью. На самом деле никому не было дело до очередных странников, ищущих кров, еду или защиту.
Мы ничего особенного не хотели. Вся правда в том, что город просто встал на нашем пути. Во всех смыслах этого слова. Зачем обходить, если можно пройти насквозь?
«Мы проведём здесь пару дней и двинемся дальше. Гуляйте. На рассвете третьего дня я буду ждать вас за городом», — он всегда говорил мягко и медленно, это успокаивало в царящей вокруг суете. Рядом с ним любой чувствовал себя на своём месте, даже если физически оно постоянно менялось. Уже потом разные языки утверждали, что он колдун и одурманил нас. Пусть их обладатели встанут передо мной и посмотрят в глаза. Пусть повторят свои слова или вырвут свои языки.
Ещё до рассвета третьего дня я была за городом. Держала за руки своих детей и всматривалась в горизонт. По одному из-за холма появлялись солнечные лучи и все те, кого он просил прийти. Последними были угрюмые братья. Они долго молчали, прежде чем набраться смелости для признания: «Он не придёт сегодня».
Никто не поверил в их долгий и запутанный рассказ, но причины врать у братьев не было. Нам пришлось смириться с их историей и ждать. Ждать, когда его силуэт появится из-за холма. Днём ли позже или двумя.
Я не сводила глаз с горизонта три дня. Смиренно ждала с остальными. Говорила детям, что осталось ещё чуть-чуть потерпеть. Они верили, ведь как можно не поверить матери, что ни разу не обманула. Но верила ли своим словам я?
Утром четвёртого дня я оставила их под присмотром и снова вошла в шумный недружелюбный город. Улицы были переполнены. Даже слишком для этого места. Я прятала лицо и осторожно пробиралась между людьми. Пока одни что-то скандировали, другие беседовали в полголоса. Так я узнала, что все здесь требую хлеба и зрелищ, и, судя по разговорам, зрелище будет не из приятных.
Сердце сжалось в груди, превратившись в тяжёлый камень, готовый сорваться с обрыва, когда я добралась до места, куда все смотрят. Тот обвал в моей душе мог унести с собой множество жизней, если бы я не усваивала уроки. Он учил каждого из нас, но не каждый понял чему. Я поняла. К сожалению…
Девушка замолчала, надеясь, что тепло от костра и ветер высушат её слёзы до того, как дети их заметят.
— А когда ты расскажешь про него? — послышался знакомый тонкий голос.
— Все истории про него. Даже если кажется, что про нас, — холодно отозвалась девушка.
— Но ты... — недовольно начал другой голос.
— Он вошёл в город. Не скажу точно, через какие ворота, потому что их там слишком много, как и версий на этот счёт. Наверное, всё-таки с востока.
Девушка узнала голос позади себя. Голос того, кто записывал всё и знал правду, но предпочитал говорить не её, а то, что хотят услышать конкретные люди в конкретном месте.
Она поднялась с песка и медленно отошла от костра, благодарная за то, что внимание детей больше не было приковано к ней, но не желающая слушать то, чего не было. Вернее, то, что было не совсем так. И точно не так, как должно было быть.
Низкий хриплый голос продолжил в свойственной ему томной манере рассказывать детям грустную сказку. Всем детям, которых встречал.
Поэтому ли все потом говорили, что он пришёл с востока?..
©Элар Шевела, 2024