Меня жёстко предупредили: профессиональная видео и фотосъёмка в зоне семи племён запрещена, в дополнении шло предупреждение об уголовно наказуемом деянии - распитие спиртных напитков. И вообще, районы, которые мы собрались посетить, мягко говоря, для европейцев неприветливые.
Путешествие в Пакистан. Неуютная ситуация.
О том, как надо держать ухо востро и быть готовым ко всему в экспедиции по трудным районам Афгано-Пакистанской границы. Учимся на ошибках, приобретаем опыт для дальнейших поисков пропавших без вести советских военнослужащих в Афганистане в период войны 1979-89 гг.
На Афгано-Пакистанской границе со стороны Пакистана. До невидимой черты-границы километр, не более. С нами охранник - пакистанский полицейский с автоматом, с которым он не расстаётся ни на минуту и даже за столом, вкушая даров Аллаха, его рука всё время лежала на автомате.
В горах, в этническом оазисе калашей не действует пакистанского закона о спиртных напитках. В деревне Бумбарет, где проживают язычники, поклоняющиеся дереву, где мужчина-подкаблучник скорее норма семейного уклада, мы несколько расслабились... Обнаглели до того, что начали видео съёмку со штатива и без ограничений. Идём, "поливаем" камерой во все стороны. Смотрим, несётся джип за нами. В кузове бойцы без обычных гостеприимных улыбок на лице и в теле дюжие, с оружием и скарбом, не внушающим для нас оптимизма. Скрип тормозов, пыль клубами. Военные с бородами, как у меня в лучшие времена, обступили нас, этак, чтобы упредить попытку к бегству. От такого не хорошо потянула память в ноздри страхом. Наш охранник вдруг по пыли бьёт ногами, переходит на строевой шаг, козыряет офицеру, доложился и вытянулся перед ним.
Офицер ни чуть не медля, при этом - не отвечая полицейскому на доклад - идёт ко мне и на камеру пальцем тычет. А за ним бородатые следом и автоматами бряцают. Играют на публику, конечно, но как- то неприятно всё же. Переводчик на фальцет перешёл, говорит ему, что фото, только фото. Я киваю головой, дескать, какое видео? Только фото. А он, этот военный начальник, уж больно не хорошо по иезуитски улыбается. Не верит. Правильно делает...
Ну, что же, нетвёрдой рукой камеру открываю и, на его стало быть просьбу, флэшку достаю "подменную" на такой случай (вторая флэшка, на которую дублируется видеосъёмка). А сам про себя думаю, - вот если камеру заберёт? На что снимать-то? Другая камера забарахлила некстати...
Вдруг рация у них в машине заработала: кого-то вызывали. Офицер оглянулся. Я из камеры нужную флэшку вынул, а другую вставил. Думал, никто не заметил. Смотрю, бородач на меня смотрит. Не хорошо смотрит. Офицер бегом к машине, прыгнул в кузов, своих зовёт. А тот, мой, что увидел мой фокус, ему на меня тычет и про меня что-то лопочет. Тот кивает. Здесь вот я, признаюсь, совсем скукожился.
Вдруг, по горам, как отдалённый гром - орудийный выстрел эхом до нас докатился. Крикнул что-то офицер. Джип рванулся с места, вскочил на ходу "мой бородач" в машину и унеслись они к границе афганской, обдав нас пылью от колёс.
Спрятал я штатив, и конечно всем пообещал - здесь со штатива не снимать, а только с рук. Вечером того же дня, весь спирт на протирку оптики у нас почему-то кончился.