Артем Соколов, научный сотрудник Института международных исследований МГИМО
В прошлом торгово-экономические связи между Россией и Германии впечатляюще развивались, без особых усилий огибая все препятствия на своем пути. Берлин и Москва были готовы обсуждать обширные планы двустороннего сотрудничества. Предложение построить газопровод по дну Балтийского моря казалось многообещающим и соответствовало тогдашними стремлениями политического и бизнес-кругов. Несмотря на притормаживание российско-германского диалога, «Северные потоки» (уже работающие или все еще строящиеся) продолжали в прямом и переносном смысле связывать две страны.
В 2021-2022 гг. в условиях напряжённых международных отношений главный вопрос, связанный с Германией, звучал так: будет ли Берлин поддерживать строительство «Северного потока-2» в случае усиления украинского кризиса? Если вначале правительство Олафа Шольца следовало курсу Ангелы Меркель, превращая проект из внешнеполитической дискуссии в сферу «чистого» бизнеса, то с ростом давления со стороны США и стран Восточной Европы позиция Берлина становилась все менее определенной. Канцлер Шольц избегал прямых ответов на вопросы о судьбе газопровода на встречах с Джо Байденом и Владимиром Путиным.
В Москве это рассматривали как отказ от ответственности за сохранение проекта. События февраля 2022 года подтвердили правильность этого вывода.
Произошедшая на газопроводе диверсия вызвала волну противоречивых эмоций в Берлине. С одной стороны, к этому моменту на полные обороты раскрутился маховик антироссийских настроений. Германское экспертное сообщество активно обсуждало историю двусторонних отношений, готовясь признать их как набор «токсических» взаимодействий – от Рапалльского соглашения и пакта Молотова–Риббентропа до «новой восточной политики» социал-демократов и прагматизма канцлеров Гельмута Коля и Ангелы Меркель.
Разрушение крупнейшего российско-германского экономического проекта последних десятилетий легко вписывалось в рамки отказа от «старого мира» с Россией. С другой стороны, факт того, что трубопровод был уничтожен иностранными диверсантами, да и остатки прагматизма препятствовали Берлину рассматривать случившееся как приятное освобождение от энергозависимости. Немецкие граждане уже начали замечать последствия «смены эпох» от Шольца (Zeitenwende) – рост счетов за отопление и инфляцию. Они хотели знать виновников теракта на критической инфраструктуре, который негативно повлиял на экологию всего Балтийского региона. Немцы уже не могли так легко «проглотить» унижение, как в случае с прослушкой немецкого руководства американскими спецслужбами в эпоху Меркель.
Пока результаты расследований по инцидентам на "Северных потоках" в Дании и Швеции были оставлены без выводов, Германия заявила о более тщательном подходе к этому вопросу. Немецкие специалисты и по сей день продолжают работу в режиме строгой секретности, избегая публичных выступлений. Упоминание о продолжении расследования предоставило немецким политикам возможность избегать неудобных вопросов со стороны прессы, оставаясь при этом в «плюсе». Берлин пренебрег статьями американского журналиста Сеймура Херша, который утверждал, что в диверсии участвовали США.
Несмотря на то, что немецкая версия событий была опубликована с опозданием, ожидаемый эффект откладывался, создавая интригу. Однако, публикации немецких журналистов, а также репортаж их американских коллег, ссылающихся на украинских военных как на организаторов диверсии, повлекли за собой другую реакцию, отличную от той, что была вызвана статьями Херша.
Федеральная прокуратура Германии выдала ордер на арест украинского гражданина и профессионального дайвера Владимира Журавлева, который был указан в журналистских материалах как один из причастных к диверсии.
Представители оппозиции в результате заявили, что германское правительство манипулирует предвыборной кампанией, опираясь на мнимые подвижки в расследовании взрывов на «Северных потоках». Они убеждены, что кабинет министров стремится свести расследование к тупику.
Действия Берлина в поисках виновных в взрыве газопроводов, по мнению многих, указывают на новые аспекты в германо-украинских отношениях. Такие шаги, как сокращение военной помощи Киеву из-за бюджетных проблем, сдержанный ответ немецких официальных лиц на вторжение ВСУ в Курскую область, и приоритет украинского вопроса в предвыборных дебатах в восточной Германии, делаются на фоне исторически низких рейтингов партий в «светофорной» коалиции. Даже если правительство стремится создать суматоху в немецкой политике, украинский конфликт и роль Германии в нем – это тонкий лед для таких манипуляций.
После февраля 2022 года безоговорочная поддержка Киева стала составной частью политического консенсуса в Германии. Значимым шагом, который бы добавил немецкому расследованию взрыва «потоков» обоснованность, могло бы стать сотрудничество с российскими следственными органами. Однако, это вряд ли произойдет, по крайней мере, до окончания «светофорной» коалиции.
Полный вариант статьи читайте на сайте журнала "Профиль".