Захотелось абстракций и истины. Связался с одним, ответил СМС, чего надо? Абстракций и истины! Вон оно что? Засуетились? Малевич, который Казимир, поляк, католик и подданный русского Царя. Кто еще? Обещал Кузанский, который Николай. Немец, кардинал, мыслитель, гуманист и математик. Ничего себе, так ещё и астроном. В XV веке за такой комплект в самый раз на костер. Что согласился? А, то! Куда он денется? В Паб Сердца, куда же ещё, что на Фрунзе, давай и ты сюда.
С Казимиром вошли одновременно, и подсели к Николаю. Поздоровались за руки. Николай, как член папского Совета, явился в бело красном одеянии и в сопровождении швейцарского карабинера. Изящно сидел на высоком стуле барного столика, не то, что наши ребята. Достал из кармана сутаны Кольт 45-го калибра, снял с предохранителя и со стуком положил на столик.
Так, на всякий случай, мало ли что, тут у вас, всякое может быть! А как с гуманизмом? Все в порядке, не надо плошать, и засмеялся. Кардинал осенил Знамением всех присутствующих, включая барменов, католическим знамением и, щелкнув пальцами карабинеру, весело сказал, всё сюда! Тот из походного сундука доставал и разносил по столикам древнего вида, облепленные пылью и паутиной, бутылки с вином Бенедиктинского монашеского Ордена.
Когда у всех было налито, процитировал из Устава Ордена, сакральный параграф: Каждому дан свой дар от Бога, одному тот, другому этот. Поэтому мы с известной опаской определяем, сколько, кому следует, есть и пить. Тем не менее, мы считаем, что гемины вина в день довольно для каждого. Regula S. Benedicti, 40. Около пинты.
Выпили. Крепкое, сладковатое, пить можно, повторили, все заговорили о своем, мы тоже о том, и о, сём. Стоящему на вытяжку карабинеру подали пиво, поставил карабин в угол, расслабился и сел на диван среди манерных дамочек.
Казимир набрал кого-то, через некоторое время внесли ящик польской контрабандной и очень вкусной ржаной водки.
Все уставались теперь на меня. Замути тему! Я считалочку «над Казбеком висит туча, беркутов собралась куча, по горе идёт грузин, ест он спелый мандарин». Действительно, водить, мутить, выпадает на меня. Замутил!
Казимир, уверен, истиной является тот факт, что ты не читал трудов Николая! Наступила гробовая тишина. Николай взял в руки Кольт и приставил к моему виску, карабинер щелкнул затвором. Казимир визгливо, с чего ты взял? Повтори-ка, еще раз! Повторил, у Николая глаза налились кровью, и он разрядил свой Кольт в потолок.
Паб заполнился жуткой едкой вонью дымного пороха. У многих начался кашель. Где ты его взял? Настоящий китайский! Ещё от Марко Поло осталось несколько бочонков на складе Ватикана.
Эстетические разногласия у поляков с Папством? Дело может стать серьезным. Я выпалил скороговоркой, да если бы читал, то нарисовал бы не черный квадрат, а поставил бы точку! Теперь упомянутые, тупо уставились друг на друга. Потом на меня. Объяснишь? Или как?
Согласен, жизнь твоя, уважаемый кардинал, была сложной, времена жестокие, в нескольких курфюршествах Ты был приговорён к смертной казни за вольнодумство. Имей в виду, что я ещё философ и теолог, изобрёл линзы для очков и, определил квадратуру круга.
Николай с бахвальским видом, почти в позе Муссолини, ужетогда Я высказывал мнение, что Вселенная бесконечна, и у неё вообще нет центра. Земля, Солнце, ни что-либо не занимают особого положения, да, забыл, ещё Я для вас вычислил современный календарь, правда, по известным причинам, его внедрил позже Папа Григорий.
Когда-то Ватикан, еще до него, в силу определенных обстоятельств, превратился в публичный дом для VIP. «Чистые» перебрались во французский Авиньон и создали свое папство. Между папствами были финансовые распри за влияние. Я умудрился примирить их. «Непримиримые» прижились в Бордо.
В Бордо, на сладкое, перебрались британские короли всем двором. Отсюда и название, бордель! Я и к этому руку приложил. Присутствующие засвистели и захлопали в ладоши. Молодец, хотя и Кардинал! Кардинал с криком, да, это я Николай, который из города Кузы! Выхватил карабин у карабинера и с едким дымом продолжил решетить потолок.
А я! А я! А я! Казимир ловко запрыгнул на соседний стол, кричал и невероятно сложно махал руками. Тоже куда-то, что-то приложил! Шагал, который Марк, может подтвердить! Николай смеялся и, вытирая слезы, махал на Малевича уже своими, тоже руками. Мы в каком-то Саранске выставку показывали, так вот красным углом считался правый дальний от входной двери, всегда там были иконы, входя люди крестились.
Не глядя! Повторяю для несведущих, не глядя! До этого не глядя! Что посетители выставки и делали. Я заменил в окладе Образ на Черный квадрат! Люди крестились на мой Квадрат! Он дико смеялся, никто не заметил замены. Почему? Образ в окладе и Квадрат, – равновелики и присутствуют всюду! Как идея! Вот он, супрематизм! Он революционен!
Вместо Красных углов с иконами и лампадами, где крестились и молились в прошлое, появились Красные уголки с портретами Ленина с книгами и учебниками учиться и читать. В будущее! В школах, казармах, на кораблях, в цехах и клубах на селе. А на самолетах, как? Все замотали головами, не видели. Вот к чему причастен я! Не к борделям! Присутствовавшие молчали, Николай густо покраснел.
Казимир, на глазах у всех схватил меня за шиворот. Кто ты такой? И ты что, разбираешься в живописи? Я считаю квадрат первофигурой, базисным элементом мира и бытия, я опередил своё время. «Черный квадрат» - манифест супрематизма. Я разделил реальность на «до» и «после». Непримиримые дискуссии на эту тему не утихают, до сей поры! Я открыл миру Меня, Малевича-философа, Малевича-теоретика и Малевича-педагога! Откинулся на спинку, скрестил руки на груди и тоже почти, как Муссолини! Капризно уставился в дырявый потолок.
Николай заметил, нужно действительно читать и понять Мою квадратуру круга! Всех, как всегда, Я примирил бы и этих, твоих спорщиков, Моей точкой! Настоящей первофигурой и базисным элементом мира и бытия, так, что это Я опередил всех вас лет, эдак, на 500! Стал смеяться, показал на меня, расскажи-ка ему про Мою точку!