А дальше, знакомство с мамой Влады Лидией Алексеевной. Крайне впечатлительная, чувствительная женщина. От одного взгляда на Степана ахнула, но поговорив буквально две минуты, поняла, этот богатырь куда проще и порядочнее Егора. Дочери об этом не говорила, по привычке чуть ли не преклонялась перед будущим зятем, будто провинилась перед нем в чём-то. Плохую дочь воспитала, а может, и хорошую, она точно не знала, про младшую она мало что знала. Впрочем, перед Егором и Светланой Лидия Алексеевна вела себя ещё подобострастнее.
Познакомились ближе и со Светланой и её семьёй – простые люди, замечательные дети, один Егор будто отдельно от них. Он просто главный, он важный, он лучший, так он себя вёл перед тёщей и гостями.
Степан помалкивал, уплетая домашние разносолы Светланы, Влада не отставала. Сестра это заметила и не упустила возможности напомнить о самом важном в этом мире, её мире.
- Владленка, а ты ни того? – провела она дугу над своим плоским животом. – Давно пора! Степан молодец, не стал твою дурь слушать о подружках, поездках, учёбе. Ты не передумала, в институт собираешься поступать?
- Не передумала.
- Да зачем он тебе нужен? Степан, скажите, - обратилась она к красавцу гостю, он посмотрел на Владу. – Для женщины самое главное – это семья и дети! – Светлана гладила и целовала в щёку свою младшенькую Леночку. Сын играл в своей комнате, отец вызывал его иногда, показать гостям.
- Дети вырастут, муж уйдёт или умрёт, что тогда тебе останется? Пустота? Кем ты останешься?
Егор отбросил вилку на стол, громко, демонстративно, щурясь, уставился на дверь из комнаты, если бы не гость, свояченице указали прямо туда.
- Влада, - погладила её по руке мама, осторожно взглянув на зятя, - Что ты такое говоришь?
- Ничего особенного, не надо трагедию делать! Вот вы жили с папой, всё было хорошо и случилась же беда?
- Да пусть говорит мам, пусть болтает. Такое с языка слетает и обратно прилипает, - качала на руках дочку Света. Девочке около трёх, а мама с нею как с младенцем, соску сначала себе в рот, потом Лене.
- Девочки, прекратите, - просила мама, готовая вот-вот расплакаться. Рука её невольно потянулась за бутылкой вина на столе. Егор проворно опередил её, делая вид, что жене собирается подлить в бокал. Но у Светы полный стакан, она не пила, а бутылка с вином не вернулась на место, осталась около Егора.
- Мы не ругаемся, мам, - Влада положила свою руку на мягкую, тёплую мамину. Лидия Алексеевна, бегло поглядывая на зятя, опустив голову, тихонечко убрала свою руку.
- Так! – хлопнул по столу Егор и поднялся, - я курить. Степан, ты куришь?
- Нет, но с тобой выйду. Подышу.
Степан при всей своей ширине плеч и массивности торса, достаточно легко выбрался из-за полного стола. Лидия Алексеевна и Света переглядывались, Влада постукивала пальчиками по столу, ей не хотелось оставаться наедине в доме с самыми близкими и родными ей людьми.
- Владка себе на уме, - раскуривая сигарету, говорил Егор на пороге своего дома. – Хозяйка из неё так себе. Сколько выгреб я из их дома, когда она уехала.
- А тебя просили?
- Что? – переспросил Егор, с недовольным видом.
- Влада или мама её просили?
- Меня жена просила! – убеждал гостя Егор. – Ты видишь? Они обе заоблачные: мать и дочь. Маманя вообще со странностями. Светка одна нормальная в этой семье. А Владу надо вот так держать! – он сжал кулак перед собой, - всех баб надо держать покрепче, а то…
- Ну так если у тебя жена – баба держи, а женщина не псина, чтобы ей ошейник затягивать, если голос подала не в том месте.
- Ну, смотри, - насмехался Егор. – Владка, она, конечно, симпатичная и фигура красивая… и то, сё, Светка тоже была такой… - задумался Егор.
- Но с тобой превратилась в бабу.
- Что ты меня цепляешь? Я ж по-хорошему, по-родственному, так сказать. Мы рады, что она замуж выходит, наконец. Будем вот так, - Егор, улыбаясь, хотел обнять за плечи Степана, но тот так встал, что Егор не смог даже дотянуться до него. – Вы приезжайте к нам чаще. Дети пойдут и детей привозите, тёщу не забывайте.
- Конечно, но часто не получится, сам понимаешь.
- Так и у нас… - Егор докурил и затушил окурок в пепельнице. Они собирались идти в дом, но оттуда послышались женские крики. Влада что-то доказывала сестре.
- Сколько можно её слушать?! Почему ты только её слушаешь? Своего мнения нет, мама? – выскочила она, крича в открытую дверь. – Пойдём, - взяла она под руку Степана.
- Куда?
- Домой. Я не могу тут. Опять началось: квартира, машина, деньги, раздел дома. Мне он не нужен, - выкрикнула Влада. – Подавись! - сказала проще, повернувшись к зятю.
Тот прикинулся дурачком и посмотрел на Степана: мол, не в курсе, а тебя предупреждал. Из-за чего поссорились мама и дочери, Влада рассказала лишь в поезде, по дороге обратно.
- Светке интересно стало: сколько ты зарабатываешь, какая у тебя квартира, есть ли машина, что из имущества, где работают родители, сколько квадратов у них квартира. Услышала про Юг, чуть слюной не подавилась. Так и сказала: переезжайте туда. Идиотка. Намекнула, чтобы на дом мамин не рассчитывала. Якобы они в него вкладываются, им и достанется. А мама сидит, помалкивает либо поддакивает, боится слово сказать. Как достал меня этот Егор и Света.
Степан тоже помалкивал, спокойный, непробиваемый, качался напротив неё на своей полке. У всех всё по-разному в семьях, но по-своему так одинаково.
- Если хочешь, просто распишемся и всё, - понимающе сказал Степан. - Чтобы гостей не звать.
- Нет, теперь мы закатим такую свадьбу! Они не приедут, вот увидишь и маму не пустят.
- Ну, как хочешь, - равнодушно ответил Степан и улёгся на бок.
В купе некоторое время стояла гнетущая тишина. Влада и так и сяк пыталась привлечь его внимание, он не реагировал, хотя видел все её движения. Она прилегла на свою нижнюю полку, тоже набок, так, чтобы они видели лица друг друга под столиком у окна.
- Ты меня разлюбил?
Степан приподнял брови и внимательно смотрел ей в глаза.
- Я так и знала. Не надо было приезжать, они всё испортили.
- Ты сама всё портишь: то хочу замуж, то нет. Не хочу свадьбу, хочу.
Влада надула щёки.
- Не знаю, какие между вами давние обиды, но мне твоя мама понравилась. И даже Егор ничего так. Да, да, не смотри на меня. Нормальный мужик, и, если Свету устраивает, почему ты бесишься?
Влада отвернулась к стенке. Степан продолжал смотреть на неё.
- Иди ко мне, - позвал он, - ну, иди.
Она осторожно посмотрела через плечо, опять отвернулась, потом встала и перешла к нему. Тесно вдвоём на одной полке, неудобно. Она держалась практически на весу, Степан удерживал её рукой.
- Давай так, я тебе уже много раз говорил одно и то же. Предложение получилось таким дурацким. Не хочешь семьи – не надо. Потом сама скажешь, как решишь.
- Поздно, - горячо прошептала ему в лицо Влада. Он попятился к стенке, насколько мог, только бы разглядеть её получше.
- Не понял?
Влада едва заметно кивнула. Степан убрал руку, она чуть не свалилась на пол, успел, удержал. Сел и, упёршись локтями в колени, взъерошил свои волосы. Влада толкнула его ногой.
- Я чуть не упала из-за тебя!
Он повернул голову, её лицо обычное, но глаза светятся теплом.
- Так вот отчего ты разоралась у своих, сестра тебя раскусила?
- Нет, пусть не лезет, куда не просят.
- Она уже жена, мать, знает, о чём говорит, всё правильно.
- И ты их защищаешь.
- Влада?
- Чего?
- Так это правда? Там кто-то есть? – покосился он на её живот.
- Да.
- Ты не представляешь, как я рад, как я счастлив! – бормотал он.
- Заметно, - отвернулась она.
- Я иначе не умею.
Он опять повалился рядом с ней, теперь она у стенки, деваться ей некуда и так захватил руками, чуть не переломил пополам.
- Вот теперь ты точно моя.
- Ну… это не точно, - опять выпендривалась Влада. Но уже действительно было поздно, у них будет пополнение.
***
Свадьбу они закатили на весь свой ещё заснеженный, холодный городок, никто из родных с его или её стороны не приехал – всем далеко, с работы надо отпрашиваться. Странная получилась свадьба, хоть и пышная.
С опозданием на неделю приехал Макар Лаврентич с длинным поездом чемоданов, тянувшимся за ним на несколько метров на вокзале. Отец и сын обнялись крепко-крепко, у обоих не было слов выразить всех чувств, да они и не умели. В такси отец рассказывал сыну, какой чемодан от кого, и что наложили внутрь.
- Я им говорю не надо! А мать своё! И Ольга туда же, и тёща приехала…
- Бабушка?
- Ну, да. Приехала. Пава ей позвонила, и она примчалась.
- В свои 73?
- Ведьмы не стареют, - отец и сын на всю машину, и водитель подхватил. Когда упокоились, отец продолжил. – Я им говорю, Владе, может, не понравиться, так мать такую закупку провела, - качал головой отец, - весь рынок и магазины прошерстила, самое лучшее достала. Нет, ну какова?
- Ладно, па, не ворчи. Она такая у нас.
- Ну да.
Всё понравилось Владлене, и Макару Лаврентьевичу рада была как родному отцу. Пыталась готовить, ну очень старалась, хотелось показать - она хорошая хозяйка и Степана порадовать. Она ещё не осознавала, но в ней вместо капризной девочки, выносящей мозг своему мужу, в ней просыпалась женщина. Женщина – хозяйка, женщина-мать, любящая женщина. И в квартире стало поуютнее, хотя беспорядочное скопление вещей на кресле не заканчивалось, а еду, приготовленную ею, есть невозможно было, в лучшем случае пересолена.
Не успел Макар Лаврентич уехать, Влада интересовалась у мужа: поедут ли они в этом году к его родным, хотелось бы Олю повидать, у неё уже есть малыш и она такая славная. Степан удивлялся своей Владлене, такой взбалмошной, вредной, иногда просто противной и сейчас просто лапочке.
- Конечно, поедем! И к моим, и к твоим, куда захочешь, - носил он на руках свою родную. А она ругала его, боялась, опять схватит –захватит и задохнётся она от его любви.
Живота у неё почти не видно было, к отпуску стал выпирать. Она психовала, капризничала, тяготило собственное положение. Во всём винила Степана. Он виноват, что она поправилась, что спать не может на животе, раздражается из-за каждой ерунды.
- Ты и раньше была такая, - смеялся над ней Степан.
- Беременной я не была!
- А мне нравится! Мне ты нравишься, - опять он лез к ней целоваться и опять бесил. Она отбрыкивалась, ругала его, капризничала. – Худая, толстая, большая, любая! Моя!
- А квартиру мы побольше купим?
- Здесь?
- А где ещё? Здесь ты меня нашёл, откопал в сугробе. В тепле ты разнежишься, отогреешься и на других засматриваться станешь.
- Нет, нет, - смеялся Степан,- провались ты в сугроб, весь снег бы в городе растаял.
- Ну хватит, - собиралась расплакаться Влада, она и плаксой стала ещё той, всё в ней менялось.
- И квартира будет, и дом!
- Какой дом? Я не хочу дом?
- Замуж ты тоже не хотела и семью, и квартиру, - продолжал злить её Степан, - ты очаровательна, когда злишься.
- Всё! Я с тобой развожусь и ухожу! – топала на него Влада.
- Куда?
Она задумалась, приложив палец к губам.
- В сугроб, а-ха-ха, - они рассмеялись в унисон.
***
Ночью беременной Владе не спалось, крутилась с боку на бок, толкала мужа. Думала о предстоящем отпуске с особым волнением о встрече теперь уже со свекровью. До чего же быстро всё случилось – она так не хотела. И вот его огромная спина перед ней, внутри её толкает человек, их общий, любимый, сладкий человечек. Волна тепла пробежала по всему её телу.
- Степан, - коснулась она мужа, он не шевельнулся, - Степан, - толкнула она его сильнее.
- А? У? – резко проснулся он.
Влада неожиданно расплакалась.
- Чего? – не мог понять Степан.
- Ты, как филин. Степан? А как ты думаешь, девочка будет или мальчик?
- Пацан, - опять поворачивался набок Степан.
- Нет, мне сказали девочка! Степан? Ты спишь?
- Сплю.
- А мне не хочется. Степан?
- Ладно, если так хочешь, - повернулся к ней супруг, не очень довольный, - я тоже не буду спать.
Влада уморила его своими разговорами, но он стойко держался и ни разу не сомкнул глаз. А когда она заснула тихонько, без предупреждения, он уже не мог спать. Лежал и любовался её и так не хотелось куда-то идти, ехать, хотелось быть только с ней.
***
И вот, долгий летний отпуск настал! В этот раз Владе не всё нравилось. Южное пекло её утомляло, долго находиться в саду у свёкра она не могла. Степан за нею ухаживал, приносил фрукты и ягоды прямо в постель, свежие, мытые. Готовил, потому что на чужой кухне Влада никогда ничего делать не будет! На своей она только начала хоть что-то делать, Степан и этому был рад.
Зато его мама, видя сына у плиты или у мойки с посудой, а его жену на диване или в кресле с книгой, сходила с ума. Серьёзный разговор с братом не помог. Степан вежливо направил Михаила примерно в том направлении, куда отправила Влада сестру в их прошлый визит-знакомство. Впрочем, к ним этим летом они тоже заглянут. На море Влада не рвалась в этом году - жара утомляла.
Любил, обожал Степан свою жену, боготворил, никому не позволял слова дурного о ней сказать, верил как себе, себе, наверное, меньше доверял, боялся когда-нибудь обидеть. Влада его жизнь, Влада его семья, его всё!
***
Степан с Владой уезжать собирались, поезд послезавтра. В этот раз налегке, чемоданы не нагружали, ему достаточно жены. Но внезапно у Влады начались схватки, воды отошли. В 11 вечера её увезли в ближайший роддом.
- Вы же говорили она в октябре разрешится? А завтра только первое сентября, - спросила мать у сына, провожая карету скорой помощи у подъезда.
- Ошибся, наверное, - ответил он, точно не понимая, в чём.
- Она тоже? - мать посмотрела на сына так, будто мысли свои хотела внушить ему. Степан молчал. - Так у вас всё! Ошибка на ошибке. И родится доношенный, чует моё сердце, - сказала Павлина Михайловна, и грузно повернувшись, пошла в квартиру. На этот раз ей действительно тяжело и обидно за сына.
Такого здорового, взрослого, вроде умного и такого дурака.
Книга автора "Валька хватит плодить нищету!" на Литрес, печатная версия здесь
Продолжение _____________________