Тот, кто заканчивал нашу систему, конечно, знает и 11 линию Васильевского острова и дом № 4 на ней.
Я учился ещё в те времена, когда 1 и 2 курс ходили в увольнение по субботам и воскресеньям, при условии отсутствия академических задолженностей. А при их наличии, только с 18.00 воскресенья, при условии, что не стоишь в наряде.
Только с 3-го курса добавлялось увольнение по средам с 18.00. до 24.00.
Денежное довольствие – дай Бог памяти: 1-й курс 7 рублей 10 копеек, 2-й курс 8 рублей 30 копеек и 3-й, 4-й и 5-й по 15 рублей 80 копеек. Кажется, не наврал. Ну и младшим командирам доплачивали за «сопли» (лычки на погонах, т. е. воинские звания на должностях «комодов», ЗКВ, КВ, Старшин рот, ЗКРов.)
Из всех нарядов на службу самым экзотическим было дневальство у дома № 4 на 11 линии. Какая-то очень умная голова решила с помощью дежурно-вахтенной службы бороться с самовольщиками. То есть, дневальный 1 или 2 курса, должен был пресекать попытки и отлавливать самовольщиков 4 курса… «Пятаки» тогда жили на ПКЗ «Векса» и имели свободный выход в город.
Идиотизм полнейший. А наряд этот был действительно тяжёлым и ответственным. Я когда заступил туда в первый раз, все руки себе отмотал, утром подсаживая загулявших курсантов.
Хорошо, что со стороны училища их свои принимали, а то совсем бы погиб на службе. Правда, этот наряд скоро упразднили. Но как говорится – послевкусие осталось.
Место это, для самоходчиков было очень удобным. Пешеходов мало. Почти уединённое. При должной ловкости и силе, а также тренированности, на второй этаж забирались за считанные секунды. А спускались ещё быстрее.
На втором этаже находились курсантские классы роты ПЛО, которые радушно принимали возвращенцев из города…
После 4 курса, на штурманской практике, на учебном корабле «Гангут», заходили с визитом в Росток (ГДР). Были встречи с тамошними курсантами ВМС. Переводчиком был офицер, который учился в нашей Военно-морской академии, прилично владевший русским языком.
Одним из каверзных вопросов к курсантам ГДР был о их самовольных отлучках… На это немец среагировал самым неожиданным образом… Что там наши самовольщики, вот ваши, это да!
И рассказал, как он, проживая в период учёбы у нас, в гостинице для иностранцев на 11 линии Васильевского острова, был свидетелем самоходов наших курсантов! Как-то не спалось ему, подошёл к окну перекурить. Времени, около часа ночи. На фоне неба, по крыше противоположного дома, движется силуэт человека. Наш рассказчик будит товарища по гостиничному номеру: «Карл! Просыпайся! Сейчас произойдёт несчастье…»
Ничего подобного не произошло. Спустился человек и исчез в сумерках. Не прошло и десяти минут, как появился следующий человек, который проследовал по пути первого… И за полчаса, ещё человек 10-12 проследовали по крыше…
А утром все вернулись тем же самым путём назад. Так, что, наши курсанты, ни в какое сравнение не идут с вашими… Не скрою, что это было приятно слышать от члена Варшавского договора.
11 линия и набережная лейтенанта Шмидта, где я три года был приборщиком, являлись неплохими объектами приборки. На углу 11-й и Большого проспекта, рядом с ликёро-водочным магазином, тогда стоял пивной ларёк. Иногда для куража, позволяли себе эту вольность…
Кстати, в те времена, можно было подойти и с согласия очереди за пивом, купить себе по кружке, вне этой самой очереди… Уважали тогда в Питере военных! Пусть даже и выражалось это уважение в такой оригинальной форме. Просто Питер тогда был совсем другим…
Был наряд на «Плавучке» - маленьком дебаркадере училища. Это была вахта по охране шлюпок и гребных катеров. Я ещё и такую экзотику застал… Потом эту вахту отдали на дивизион учебных катеров училища. И охрану катеров и шлюпок переложили на кадровую команду училища, в которой проходили срочную службу матросы.