И не только...
– Как для тебя звучит это лето?
– Звучит? Хм... Помнишь треск, когда я разрезаю, разламываю холодный арбуз? Такой четкий, нарушающий тишину... Мне кажется, самое подходящее описание. А что насчет тебя?
... Карнавал звучаний, красок, фрагментов.
Поделиться с вами некоторыми фрагментами (рассказать все, думаю, невозможно, только если в книге однажды), возбуждающими радость, глубоко памятными? Увиденными собственными глазами..? Записанными в телефоне, оставленными в мурашках..?
На фоне красного заката, что полыхает меж многоэтажек, домой на велосипеде спешит мальчишка лет двенадцати: торопится, видимо, после не первого звонка матери... и каждое его движение особенно уверенно и отчетливо.
Мальчик стремительно удаляется, а всякий рывок цепью и внезапное громкое "динь-динь" – предупреждающее для гуляющего вдоль бордюра бездомного кота – еще долго отдает эхом.
Желтая обертка с изображением улыбающегося кролика – знакомый всем Nesquik: она долго шуршит в руках девчонки с высоким хвостом, плотно схваченным чудоковатой резинкой.
– Давай быстрее! – торопит вторая, ее подруга. – Уже мягкий! Тает же!
– Еще нет! – отрицает, но начинает разворачивать быстрее, шуршание учащается, и... Долгожданный звук ломающейся молочной плитки!
– Вкуфно?
– Офень!
– Кайф! – секундный диалог, сопровождающийся очевидно довольным жеванием...
– Дед, поставь чайник!
– Уже закипает!
Мгновение, и летняя кухня заполняется протяжным свистом старенького алюминиевого, что добрых 10 минут нагревался на темной конфорке.
– Ксень, неси чашки, зови бабушку!
Первым делом, конечно, чашки: стеклянные, чуть слышно ударяющиеся о стенки друг друга, пока расставляю на столе...
Вторым – бабушка: чтобы к приходу на веранде уже было накрыто.
– Бабушок, вылетай чаевничать!
– Вылетаю!
Легкое шорканье ее любимых отпускных розовых тапочек...
– Сережа, а мед..?
Пять утра на юге нашей необъятной.
Попробую угадать, ожидаете представить и услышать шум прибоя..? Пение птиц в густой зелени деревьев?
Да-да...
Но прежде – безмолвие, бережно охраняемое первыми солнечными лучами, освещающими крыши и без спроса заглядывающими в окна.
И только после – остальное...
Нежные зарянки, едва ли шумные волны и шепот рыбаков, готовых выдвинуться на старых лодках в голубые просторы.
Или шесть утра выходного в столице: молчаливый оранжевый кирпич жилого комплекса, стоящие без дела машины, спящие соседи... Впрочем, не все.
И едва уловимое – "лязг, лязг, лязг" – чемодан на колесиках: та самая путешественница вновь выдвигается в путь.
В мир!
Кучерявая и счастливая, мечтающая и уже что-то помечающая в заметках телефона.
Ой! Я ли? Как хорошо..!
Моему воображению нечего добавить.