Глава 8. Эликсир здоровья
Семен Удалов не мог себе представить, как примитивное самогоноварение, что греха таить для хорошего приработка, могло захватить его волшебством раскрытия тайны заложенных в напитке свойств. И с некоторых пор кроме реализации напитка, он стал работать над ним как ученый, извлекая все больше практической пользы.
А по ходу дела и сама Советская власть пошла навстречу предприимчивому хозяину. «Сухой закон», а точнее постановление партии и правительства по борьбе с пьянством и алкоголизмом было настоящим подарком. И если до того, самогоноварение было не редкостью, то с этого времени этим делом не занимался только ленивый, да городской житель у которого для этого не хватало ресурса. А у Василича, для этого были все условия. Поначалу он попробовал делать водку традиционным способом, его водка слегка, по вкусовым качествам, превосходила государственные образцы такие как: «Пшеничная» и «Столичная». Но потом он смекнул, что таким образом не победить в конкурентной борьбе и раз от разу стал повышать качество продукта и уже никто не смел сказать о нём недоброго слова. К его напитку нельзя было применить такие слова как: самогон, сивуха, самодур, шемурдяк и тому подобное,- наоборот это было нечто, до селе невиданное.
А кроме всего прочего, он обладал целительными свойствами, чем не мог похвастать ни один заморский бренд. Достаточно было употребить его один раз, как человек становился здоровее и мучившие его хронические заболевания, мочеполовой системы, желудочно-кишечного тракта и опорно-двигательного аппарата уходили на второй план. Это был настоящий эликсир здоровья. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо понятно почему – он исцелял людей, а плохо тем, что люди, особенно преклонного возраста от такого самолечения привыкали к нему сразу, почувствовав облегчение от мучивших недугов, так как ни сам производитель, ни поклонники напитка лечебных доз еще не знали и употребляли его только как изысканных спиртной напиток.
Знатоки, кто уже вкусили и оценили его по достоинству, назвали его в честь производителя Черномором, но потом, чтобы не смешивать понятия дали уважительное название Черноморушка и сначала выговаривали название полностью, а потом сократили до аббревиатуры Че. При этом известность напитка только выиграла. Семен Василич чувствовал большой потенциал, заложенный в его детище и для развития глубоко сокрытых свойств, углубился в научные изыскания.
Необходимые базовые знания он получил в журнале «Наука и жизнь» в статье об истории Шотландского виски. Испытав рецепт его приготовления в своей домашней лаборатории, он пришёл к выводу, что всемирно известный напиток ещё далек от его личных представлений качества. Решив устранить этот изъян, он пошёл своим путём и не ошибся. Так помалу доводя его до совершенства, Василич на этом поприще достиг бо′льших успехов, чем родоначальники, во всех отношениях превосходящий заморский продукт и получивший у советских знатоков в округе полнейшее признание и одобрение.
Популярность напитка была так велика, что она не могла не вызвать интереса и у властей на местах, проводивших борьбу с самогоноварением. Дважды, по наводке завистников, усиленные наряды милиции посещали Черномора, но под напором объективных фактов уходили ни с чем, так как оснований для привлечения отыскать не могли. Продегустировав напиток в очередной раз, они приходили к единодушному мнению, что это никакая не сивуха, а высшего сорта водка, которую в домашних условиях изготовить невозможно. После второго рейда, исследование в лаборатории Воронежского технологического института пищевой промышленности это подтвердило. Вот выдержка из его заключения: «Данный алкогольный напиток является напитком высшей категории. Произведен в Шотландии в 1889 году сорта Scotch whisky, марки Single Malt Glenfiddich (40-56,3%) или «Maсallan». Установить соответствие, к какой конкретно из приведённых марок принадлежит образец точно, не представляется возможным, из-за погрешности применяемых современных приборов. Однако, принадлежность к какой-либо из них определена с точностью 85%. Аналогов на ликероводочных заводах СССР не производится». И на этом была поставлена точка раз и навсегда. Власти об этом знали. Они, конечно, догадывались, что кто-то из деревенских косит под этот бренд, но признать, а тем более дать этому огласку никак не могли. Во-первых, это был бы моральный удар по Советской алкогольной промышленности, а во-вторых, неизвестно какой неустойкой мог закончиться международный скандал о промышленном шпионаже. А так, нет и всё. Произвести невозможно и баста! Если бы они только знали рецепт и многоступенчатый цикл технологии Василича…?!
Брагу он выдерживал сначала в дубовых, а потом в берёзовых бочках. В дубовые загружалась пшеница высших твердых сортов, а в берёзовые, рожь тех - же твердых сортов. Ну и понятно вода из родника, которую он накапливал загодя, и немного сахара рафинада. Перед полным созреванием содержимое бочек соединялось в бочку, вмещавшую две первые.
И снова выдержка. Первая возгонка производилась, как обычно, а вот вторая….?! Первач после первой возгонки сливался в брагу. Туда в определённой пропорции добавлялись: можжевеловые и сосновые шишки, яблоки, груши, урюк, скорлупа грецких орехов, дубовые, вишневые, смородиновые листья и апельсиновые корки. Процесс брожения доводился до кондиции. И вторая возгонка производилась через второй сухопарник особой конструкции, куда подмешивались пары других компонентов. А вот каких…? Это была тайна за семью печатями, которую Черномор не мог открыть, даже в беспробудном беспамятстве, ни одной душе на свете. Затем замер спиртов и подмешивание первача. Ритуал замешивания браги был трепетным,- сродни зачатию, а возгонка как рождение младенца. Ну а первая дегустация продукта с целомудренным чувством первого поцелуя.
Чтобы достичь еще более высокого качества продукта, Черномору не хватало конкуренции достойного противника, чтобы померяться силой. Но кроме государства меряться было не с кем. Он не был тщеславен, но как исследователь, он нуждался в продвижении вперед в раскрытии тайны полученного продукта. Страсть ученого овладела Семеном Васильевичем. Теперь уже материальная выгода его совсем не интересовала, как это было вначале. Ему достаточно было того, что он имел. Поместье его было дай Бог каждому. С ним едва управлялась его семья и две семьи родни: его старшего и младшего сыновей, дочерей, племянника Федора с его семейством - итого взрослых двенадцать душ и семеро детей. Черномор называл это семейным подрядом. Но сущность этого человека была творческой, тем более, что ниша по производству виски в Советском Союзе была свободна. Поэтому он посвятил себя этому делу всецело. Под видом контроля импорта образцы виски CherVа направлялись в лабораторию Воронежского технологического института пищевой промышленности и главный технолог неизменно давал заключение: «Данный алкогольный напиток является напитком высшей категории,- произведен в Шотландии, и так далее по тексту…». Это было высшим признанием и еще больше вдохновляло первооткрывателя.
Известность напитка, как и слава его производителя, росла по всей округе и достигла Областного комитета партии Воронежской области. Чем не на шутку заинтересовала первого секретаря.