В собрании музея находятся дневники, военные письма, а также предметы и фотографии, сделанные во время службы в Германии Владимиром Натановичем Гельфандом, участником Великой Отечественной войны.
Владимир Гельфанд окончил 8 классов средней школы и 3-й курс Днепропетровского индустриального рабфака. В самом начале войны вместе с комсомольской организацией рабфака выехал в Апостоловский район Днепропетровской области на уборку урожая. А 18 августа 1941 г., за неделю до захвата города немцами, эвакуировался из Днепропетровска в Ессентуки. А оттуда был направлен в ремонтно-восстановительную колонну связи линейным рабочим и проработал там до призыва в армию 6 мая 1942 г.
Владимир Гельфанд вел дневник, где подробно описывал свою повседневную жизнь во время службы в артиллерийских войсках. Он начинается с последних предвоенных месяцев 1941 г. и завершается возвращением из Германии, где он служил в оккупационных войсках, осенью 1946 г. Владимир Гельфанд и после войны продолжал вести дневник, но это было уже не регулярно и описываемые события отражали жизнь советского человека второй половины 1940-х — начала 1980-х гг.
Гельфанд обращается к дневнику «Друг». И действительно, сержант, а потом лейтенант Гельфанд плохо сходился с людьми и за время службы не обзавелся ни одним верным товарищем. Поэтому можно сказать, что дневник был единственным его другом во время войны.
Запись от 03.09.1942:
«Дневник, приятель дорогой! А я сегодня пил чай из кореньев! Сладкий, как с сахаром! Жалко, тебе не оставил! Но не беда - тебе достаточно понюхать запах корней - вот они, в руках у меня, чтобы ты убедился в правдивости слов моих. А зачем тебе иные сладости кроме моих, ведь ты переживаешь все наравне со мной - и радости, и горести те же»
Благодаря дневниковым заметкам удалось восстановить историю некоторых фотографий Гельфанда, которые были сделаны во время службы в Восточной Германии в 1945–1946 годах и собраны в альбом «Германия — я».
Запись от 21.04.1946:
«Кстати сказать, познакомился я в Берлине с одной интеллигентной семьей, и с тех пор жизнь моя в городе значительно просветлела. Случилось в немецком магазине обмена. Я отдал фотоаппарат за гармонику. Когда я уже хотел уходить, ко мне подошел старикан с бородкой и в очках и по-русски спросил, имею ли я еще одного — дочь хотела обменять на аккордеон. Я обрадовался — ребята (офицеры) просили достать аккордеон, а у меня было два фотоаппарата.
К нам подошла еще девушка, и мы разговорились. Я заметил, что страх не для меня, дочь говорит на ломаном русском языке, а отец совершенно чисто и свободно. Он уклонился от ответа. Пригласили оба приехать к ним. Меня соблазнил аккордеон, и дня через два я постучался в дверь на третьем этаже, где по-русски было выгравировано «Ленский». Мне открыла девушка — совсем не та, с которой виделся в магазине и которая называла старика отцом. На чистейшем русском языке она спросила, к кому мне нужно. Я растерялся и застенчиво объяснил, что мой визит связан с фото и аккордеоном, и что мне указали адрес в магазине обмена.
Девушка была хороша и молода. Ее глаза умно и красиво смотрели на меня, надолго пригвоздив к месту, откуда я начал затем и стихи читать, и рассказывать эпизоды из жизни, пока не наступил час ночи.
Фотоаппарат оказался слабым и не подходил в сравнении с шикарным аккордеоном, который мне показали, но я не жалел особенно. Хозяин обещал научить меня фотографировать, девчата — танцевать, а я всему рад учиться.
И на другой день не преминул явиться к моим новым знакомым в гости. Ленские собирались в кино. Приглашали меня, но деньги вышли, и было неудобно. Тем не менее уговорили. Пошли вчетвером: девушки, мамаша и я.»
В коллекции музея находятся два принадлежащих Владимиру Гельфанду фотоаппарата:
- Складной фотоаппарат AGFA с объективом Doppel-Anastigmat corrector 180mm f/6,8 omfa Munchen, который он приобрел в январе 1946 года в Берлине на Александерплатц. В послевоенное время там образовался крупнейший в городе черный рынок. С помощью этого фотоаппарата В. Гельфанд хотел научиться делать снимки, поэтому взял довольно старый и частично неисправный аппарат.
- И KODAK Volenda 620, сделанный в Германии в 1930-е. К сожалению, о его происхождении почти нет никакой информации.
До 29 сентября можно найти эти фотоаппараты на выставке «Истоки советской фотографии. 1920–1930-е годы»из коллекции Галереи Люмьер.