Маленькие пальчики цепляются за рукава незнакомцев. Прошу, господин…Волосы от мороза совсем как солома. Запах выпечки. Рычание. Испуг. Облегчение. Всего лишь собственный животик. Чьи-то руки, в руках — платок, в платке — твердое, но вкусно пахнущее. Шепот «Это в первый и последний раз. Могу только черствый, ты уж прости, малышка».
***
Сима то и дело пыталась оттолкнуть брата от дверной скважины, чтобы хоть одним глазком взглянуть на Чародейку.
-Дай мне тоже, дай тоже! - повторяла она тем наигранно плаксивым голосом, каким умеют вывести из себя почти все дети. Вовка тоже был ребенком, только взрослым.
Так и не сумев сдвинуть крепкого мальчишку с места, девочка подкралась к брату сзади и одним прыжком взобралась на его плечи. Вовка пошатнулся, ухватился рукой за ткань шатра, но не устоял и рухнул на траву. Обрывок пестрой ткани в его все еще сжатых пальцах означал одно — представление окончено.
Двое низкорослых, но крепко сложенных цыган направились в сторону нарушителей.
-Простите нас, - не вставая с травы, начал Вова, - мы просто…
Цыган с явно сломанным носом в мгновение поднял мальчика на ноги, а затем нанес по его веснушчатому лицу такой удар, что тот снова повалился наземь.
-Вовочка! - закричала Сима, но тут же была подхвачена вторым вышибалой, который не вытолкал ее прочь, а, наоборот, потащил в один из шатров.
-Оставьте ее! - сплюнув сгусток крови, приказал Вовка.
-Увидишь девчонку тогда, когда принесешь Чародейке камень. Такой, каких у нее еще не было.
Напрасно мальчик пытался брыкаться и звать сестренку по имени: кривоносый цыган легко выволок ребенка за пределы цирковой зоны и оставил на каменистой тропе.
-Никогда такие простофили, как вы, не будут наслаждаться чудесами Чародейки.
Вова взглянул на платок, который успел поднять с травы. Платок Симы. Прижал мягкую ткань к носу. Вдохнул. Дождь не капал, а платок за секунды вымок почти до нитки. В какой-то момент Вове показалось, что, как только на ситцевой ткани не останется и островка, не тронутого его слезами, произойдет что-то грандиозное, страшное, разрушительное.
Территорию цирка в мгновение заполнил гам голосов. Восхищения, вздохи, веселая болтовня вырывались из главного шатра стремительнее, чем слезы из покрасневших Вовкиных глаз.
***
Сидя на коленях у огромного зеркала, «Чародейка» надевала на себя один за другим драгоценные камни: малахиты, рубины, сапфиры, изумруды, янтарь оказывались в свое время то диадемой в черных густых волосах, то браслетом, обрамляющим изящное запястье, то ожерельем на белой нежной шее. Лицо, руки и шея женщины были плотно напудрены белым, а платье пошито из зеркальной ткани, отражающей блеск каждого камушка на стройном теле. Последним элементом наряда стали перчатки, усыпанные, словно снежинками, жемчугом. Королева цирка поднялась с узорчатого ковра и увидела, как мимо ее комнаты пробегает толпа карликов, закончивших смешить зал, полный самых достопочтенных зрителей. У Большого Цирка был девиз - три волшебных «Ч»: Чудеса, Чувство юмора, Чародейка.
Фокусы давно закончились, смешные коротышки только что спрятались в своей гримерной, настала очередь последней «Ч».
***
Зрительный зал и сцена погрузились во тьму. Шатер заполнил шепот волнения. В полной темноте блеснул белый огонек — брошь на груди Чародейки. Затем медленно, по левую и правую стороны от огонька, стали возникать другие, сначала маленькие, потом крупнее, и так, пока зрители не увидели камни размером с человеческий кулак в самой нижней части сцены. Это постепенно открывалась ширма, сначала скрывавшая женщину полностью, а после раздвинувшаяся, представив залу не человека, нет. Звезду. Солнце.
Желтые лучи прожекторов осветили сцену, и танец начался. Это был танец не человека. Это был танец камней.
Описать происходящее не мог никто, и потому попасть в зрительный зал каждую субботу стремились сотни человек. Каждый был уверен, что он своим глазом истинного ценителя посмотрит на зрелище, а потом в ярких красках опишет и конечно же опубликует в журнале статью, интерес к танцовщице угаснет (кому нужна разгаданная загадка?), а к нему, представившему загадочное шоу простыми чернилами на такой же простой бумаге, придет слава мастера слова.
А пока не успевшие купить билет на представление интеллигенты мечтали о своем звездном часе, здесь, извиваясь, выгибаясь всем телом, звеня тяжелыми камнями, но не разбивая ни один, танцевала Чародейка.
***
Вовка за эту неделю успел сбегать в несколько деревень, выпрашивая у их обитателей редкие камни.
В четыре утра нынешней субботы отчаявшийся мальчик сидел на песке и глядел вдаль, за реку. Песок, где его уже касалась прохладной рукой вода, был усеян камнями самой разной формы и цвета. У Вовки то и дело сонно закатывались глаза, а мысли убегали далеко-далеко, пока внезапно он не уперся взглядом в гору камушков под водой.
Дальше был холодный ветер в лицо, лай собак, солнце в спину и быстрый путь домой. А дома - коробочка, спрятанная под кроватью Вовы. Однажды с Симой они ныряли под воду на спор, кто достанет одной рукой больше камней. Вот тогда он и вытащил немного прямоугольный, но с гладкими углами камень, напоминавший своей формой и цветом буханку серого хлеба. Одна часть камня - светло-серая - она словно намеренно вырезана таким образом, чтобы идеально стоять на любой ровной поверхности — низ «буханки». Ближе кверху цвет камня резко меняется на темно — почти черно-коричневый, а форма — на небольшой бугорок — верх «буханки».
Вовка схватил камень, завернул в уже высохший платок Симы и рванул в сторону цирка. Камню требовалась легенда. Кому нужна безделушка, выловленная со дна реки? Камню требовалось название.
Первый. Или последний? Нет, это «первый и последний». Это не какой-то там агат или изумруд. Это первый хлеб, созданный рукой Бога, когда человек был еще из глины. Это последний хлеб, созданный рукой Бога, потому что сгодится в пищу только глиняному человеку, а таких больше нет.
***
Вовку впустили в покои Чародейки только глубокой ночью. Одна свеча освещала душное помещение. Уже знакомые мальчику надзиратели стояли с двух сторон от входа.
- Ты что-то для меня принес? - артистка сидела на ковре спиной к гостю и распыляла благовония.
-Камень, как и просили.
-Я никогда ничего не прошу, - Чародейка дунула на черную палочку, и по комнате разлился приторно-кислый приятный аромат, - что за камень?
- «Первый. И последний».
Женщина вдруг застыла, так и не обернувшись к гостю.
- Ману, Стево, оставьте нас.
Цыгане послушно вышли наружу.
-Что ты сказал? - обратилась она к Вовке снова.
-Посмотрите, и я расскажу. Такого у вас точно не было.
-Подойди.
Как только мальчик приблизился к спине танцовщицы, та резко обернулась и протянула руку. Бережно раскрыла платок. На покрытом тенями теле не было ни единого драгоценного камня, но невольно Вова уловил какой-то блеск на лице женщины. По ее щекам из зеленых глаз струились слезы. А щеки эти и глаза принадлежали не молодой белолицей аристократке, а стареющей женщине, испытавшей не меньше горестей, болезней и нужды, чем он сам. Взрослый мальчик не стал задавать лишних вопросов. Вместо этого он рассказал на ходу сочиненную историю про Бога, глиняного человека и хлеб.
-А ведь и правда, - заговорила Чародейка, выслушав чудной рассказ, - я ведь, можно сказать, тогда была не из плоти и крови, а из глины. Иначе как объяснить, что все девочки танцевали, как сирень на ветру, а я выгибалась и выкручивалась, словно и костей у меня вовсе нет?
Через некоторое время людей в шатре было трое. Женщина и две сироты — Вова и Сима. Сказочник-мальчик сидел, прикрыв глаза, маленькая звездочка в платке перебирала руками драгоценные огни, а между ними лежала Чародейка и рассказывала, как долгие годы притворялась благородной девицей, пряча кожу за крепостью из блестящих камней.Рассказывала, как не пускала на шоу бедняков, боясь, что в просветах между блеском и тканями они узнают ее рабочие руки труженицы, следы оспы на лице, нескладную фигуру — все метки, оставленные нездоровым детском и юностью простой нищенки. Она рассказывала длинную историю, сжимая в морщинистой руке единственный камень, который напоминал ей о настоящих чудесах.
***
Люди буквально наваливались друг на друга в попытках занять место у сцены. Леди в перьевых шляпках брезгливо корчились, видя среди зрителей босоногих деревенских детей и крестьянских женщин в потертых передниках.
Все отвращение сошло с напудренных лиц, когда на сцене зажглись огни и начался танец. Это был не танец камней. Это был танец невероятно пластичной женщины в струящемся сером платье. Платье цвета глины - платье, обнажавшем дряблую кожу на желтоватых руках и белые рубцы по всему телу. Чародейка танцевала, а достопочтенные господа в дорогих фраках не могли оторвать взгляд от этого ветра, урагана, вихря, совсем позабыв о своих дамах в перьевых шляпках.
Автор: gosklahi
Источник: https://litclubbs.ru/duel/1915-pervyi-i-poslednii.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на наш второй канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: