Беседа со священником Алексеем Андреевым о научном пути, о том, какие цели стоят перед исследователями Священного Писания, и о необходимых навыках для занятий богословской наукой.
– Отец Алексей, расскажите, пожалуйста, как Вы пришли в Свято-Тихоновский университет?
– В Свято-Тихоновский университет я поступил после двухлетнего обучения в Варницкой гимназии. Был выбор: идти учиться или в семинарию, или в Свято-Тихоновский университет. Я со своими друзьями решил поступать в университет. В то время как многие шли в семинарию исключительно для того, чтобы впоследствии рукоположиться и стать священниками, мы пошли в Свято-Тихоновский университет, чтобы получить еще и фундаментальное гуманитарное образование. Уже тогда, много лет назад, Свято-Тихоновский университет был флагманом высшего церковного образования.
– Основная область Ваших исследований – это библеистика. Почему Вы выбрали эту сферу богословия?
– Изначальный интерес к Библии пробудила Варницкая гимназия. Распорядок дня у нас был очень четкий, как в любой школе с пансионным обучением. По собственной инициативе, еще будучи школьниками, мы собирались в евангельские группы и каждый день читали Евангелие. Это был очень интересный и необычный опыт, из которого я понял, насколько глубок текст Писания, насколько он интересен.
Следующий шаг в сторону библеистики в моей жизни – это лекции и семинары отца Алексея Емельянова. Я слушал их на первом курсе и уже тогда решил, чем буду заниматься, принял решение прикрепиться к кафедре библеистики и в бакалавриате, и в магистратуре. Об этом выборе я ни разу не пожалел. Мне кажется, для любого христианина очень важно знать Библию и разбираться в ней. Кроме того, библеистика – это очень широкая область знаний: тут и исследование текстов, и археология -- никогда не заскучаешь.
– На Ваш взгляд, какие задачи стоят сейчас перед библеистикой в России?
– Честно говоря, не знаю, не могу сказать про всю библеистику в России. Сейчас есть инициатива Московской духовной академии создать сообщество библеистов, чтобы мы знали, кто чем занимается, и могли совместно разработать сотериологический подход как православный ответ на историко-критический метод. Это очень интересно, но я в этом движении участвую лишь как наблюдатель, поэтому не дерзну подробно говорить о том, что нужно нашей библеистике.
Мне кажется, что необходимо вспоминать, впитывать в себя и критически анализировать тот опыт, который мы пропустили. Если мы посмотрим на нашу академическую библеистику XIX века, то увидим, что российские библеисты всегда знали, что происходит в мире западной библейской науки, были на гребне волны, даже если сами не производили чего-то уникального. В нашем же случае есть серьезный провал: за 70 лет, в связи с гонениями на Церковь, произошло очень много изменений в библеистике, и, хотя уже 30 лет духовные школы активно развиваются, в области библеистики мы до сих пор еще не встроились в эту академическую традицию. Наша задача, на мой взгляд, – исправить это, занять свою позицию, свое место, выработать свои идеи в соответствии со святоотеческим наследием. Естественно, для этого необходима глубокая текстологическая работа, изучение языков. Древние библейские языки преподаются в современных духовных заведениях, но пока что это уровень пропедевтический, на мой взгляд, у нас пока нет серьезного и системного языкового обучения, а без него в библеистике нельзя. Даже если исследователь занимается проблемами герменевтики, но не работает с оригинальным текстом, он далеко не уедет.
– В православной среде библеистика нередко ассоциируется с протестантизмом. В связи с этим есть два вопроса: можно ли говорить о библеистике как о протестантской науке и не нужно ли библеистам в России как-то оправдываться, что они не криптопротестанты?
– Естественно, библеистика связана с протестантизмом, потому что она развивалась в XIX веке преимущественно в немецкоговорящих протестантских странах. Но самое интересное, что наиболее известные библеисты – Штраус, Бауэр, Вреде – хотя и были с протестантским бэкграундом, а некоторые и явными протестантами, никогда не представляли протестантский мейнстрим. Это были, скажем так, еретики от протестантизма, вольнодумцы. Актуальная для того времени протестантская традиция не воспринимала их как органичную часть протестантизма, поэтому отношение библеистики к протестантизму не столь однозначно, как принято думать в массовом сознании.
Оправдываться никогда не надо. Надо делать свое дело, и нас будут узнавать по нашим плодам. Сейчас в библеистике есть и православные, и протестанты, и представители других религиозных традиций, и агностики, и атеисты – кого только нет. Академическая библеистика – это академическое исследование Священного Писания с помощью инструментария науки, который не имеет конфессиональной окраски. Понятно, что есть богословие, когда мы изучаем Библию внутри какой-то традиции – православной, католической, протестантской... В этом случае, естественно, религиозные убеждения исследователя играют важную роль, но это лишь часть библейской науки. Например, библейской текстологией, исследованием рукописей может заниматься любой заинтересованный человек, хорошо знающий языки. Когда сравниваешь рукописи между собой, религиозные убеждения не играют ведущей роли и не влияют на результаты исследования – в отличие от герменевтических исследований.
Отождествление библеистики и протестантизма, как кажется, связано с тем, что в XIX – начале XX века большая часть библеистов были немцами, то есть так или иначе они принадлежали к протестантской традиции. В России этот образ закрепился и присутствует до сих пор, хотя ситуация давно изменилась.
– Получается, нам надо избавляться от этого образа и это как раз одна из задач библеистики в России?
– Естественно, но, мне кажется, что взгляд на этот вопрос уже меняется: все больше коллег, исследователей из других областей богословского знания признают карикатурность этого образа.
– Известно, что Вы изучаете историю поиска «исторического Иисуса». Как Вы вышли на эту тему и что она для Вас значит?
– Это сложный вопрос, и немного личный, и тоже связанный со Свято-Тихоновским университетом. Бакалавриат и магистратуру я оканчивал по кафедре библеистики, и все мои выпускные работы были посвящены проблемам герменевтики текста. Я занимался разными современными теориями и их описывал. Эти современные герменевтические теории отрицали значимость истории для понимания текста, для богословия, утверждали, что смыслы мы не понимаем из истории, из того, что хотел сказать автор, а формируем так или иначе сами в интерпретационном сообществе или каким-то иным образом.
Когда я защищал свои работы, было много диспутов с преподавателями и даже непонимания, поэтому я решил написать работу, которая будет посвящена только историческим вопросам, чтобы не было никаких герменевтических проблем. Решил сфокусироваться исключительно на значимости истории. Тема поиска исторического Иисуса мне показалась наиболее интересной и подходящей по критериям. Я стал ею заниматься и очень увлекся! Личность Господа Иисуса Христа – это центр и христианского богословия, и библейского повествования, поэтому заниматься этой проблемой интересно и важно и для богословия, и для личной жизни. Поиск исторического Иисуса – это сложная и неоднозначная тема, но она мне многое дала, на многое в Священном Писании позволила взглянуть по-новому.
Впрочем, я надеюсь, что скоро займусь каким-то новым исследованием, потому что считаю, что нельзя всю жизнь «сидеть» на одной теме -- всегда нужно искать что-то новое.
– А уже известно, в какой области будут лежать Ваши новые научные планы, они будут связаны с библеистикой?
– Я сейчас вне университета читаю общий курс по истории религий и занимаюсь еще рядом интеллектуальных проектов, которые не связаны с библеистикой. Но в качестве серьезного научного исследования хотел бы заняться такой темой, как внеконфессиональные библейские исследования XX и XXI веков и их влияние на христианское богословие. Часто мы слышим, что богословские предпосылки того или иного исследователя оказали влияние на его академические выводы. Я хотел бы посмотреть на ситуацию под другим углом: как научные наработки влияли на выражение вероучения в различных христианских конфессиях. Это мне кажется весьма интересным.
– Отец Алексей, что бы Вы посоветовали тем, кто только начинает свой путь в академическом богословии, в частности в библеистике?
– Учиться, учиться и еще раз учиться. Не бояться открывать что-то новое, знать хорошо нашу православную традицию, чтобы не потеряться в различных новомодных теориях. Как и в любой науке, важны дерзновение, открытость к чему-то новому и способность если не принять это новое, то хотя бы понять его внутреннюю логику. С другой стороны, нужна аскеза – долгая, кропотливая, иногда довольно скучная работа по изучению языков и начитыванию текстов. Это два важных качества.
– Большое спасибо, отец Алексей!
Беседовал Николай Столяров
Интервью подготовлено редакцией сайта ПСТГУ
Сайт ПСТГУ: https://pstgu.ru/