Учитывая османскую систему престолонаследия, где трон бросали перед шехзаде, как кость, турецким султанам приходилось любить своих детей с условием, прикидывая в уме, кто из них подходит, а кто не подходит для высшей власти. Вот почему отношение к сыновьям Сулеймана-монарха сильно отличалось от отношения Сулеймана-отца. И если второе противоречило первому, то султан забывал о личных предпочтениях в пользу интересов своего государства.
Мустафа был не первым сыном, но первым, кто вырос и повзрослел, а потому был обласкан отцовской любовью. С ним Сулейман много возился в детском возрасте, наставлял в юношестве, старался быть примером в зрелости. Он же долгое время рассматривался в качестве наиболее вероятного из наследников, поэтому ему уделяли много времени для обучения в политическом плане. Это хороший кандидат на звание любимого сына своего отца, если бы не его дальнейшая судьба. Папа-султан действительно спускал Мустафе многое, забывал все его «косяки» и до последнего терпел политические решения шехзаде до тех пор, пока тот окончательно не склонился к измене. Но итог все равно был один.
Мехмет был первым сыном своих родителей и пережил детство и вырос. Поэтому он сполна познал отцовскую и материнскую любовь и тоже по вступлению в зрелый возраст стал считаться одним из наиболее перспективных наследников. По крайней мере, мать и ее союзники при дворе сделали на него главную ставку. Кстати, он был одним из наиболее умных и спокойных сыновей, и последнее, как показало время, было главным достоинством в глазах его родителя. Судя по сериалу и, в меньшей степени, историческим источникам, он действительно был любим и редко или вовсе никогда не вызывал недовольства у папы, поскольку по характеру был сдержанным и осмотрительным.
Селим, как второстепенный наследник, получил гораздо меньше внимания. Но, что интересно, такое положение спокойно принимал и никогда открыто не высказывал свою сыновнюю ревность. Разве что, в детстве немного тиранил и провоцировал самого младшего брата. Но такое вполне естественно и бывает во многих, а не только в султанских семьях. В любом случае, серьезных границ он не переходил. Это, безусловно, самый послушный сын, что не могло не нравиться Сулейману. Но не такой активный и интеллектуальный, как старшие, чего он тоже не мог не замечать. Ежели судить по уделенному ему времени, он никогда не был для отца любимым из шехзаде.
По сравнению с братьями, следующий по возрасту шехзаде Баязид был самым импульсивным и неконтролируемым. Может быть, потому что внимание со стороны отца ему доставалось лишь по остаточному принципу. Главным объектом для недовольства стал его старший брат Селим, который в свое время притеснял Баязида в детстве. Тем не менее, несмотря на недостаток воспитания, Сулейман терпел его почти столько же, как своего безусловного любимчика Мустафу, когда тот ступил на путь измены. Но это точно не самый лучший из сыновей в глазах отца.
Джихангир из-за своего плохого здоровья, а еще больше – физического уродства, никогда не рассматривался, как потенциальный наследник. Следовательно, его можно было любить независимо от политических предпочтений – ко всему прочему, его жалели. Но и отец, и мать немного стыдились младшего из сыновей, чего он сам со своим умом не мог не понимать. Тем не менее, в плане личных предпочтений, внимания и заботы он был явно в числе самых любимых.
Несмотря на собственное видение политического будущего, Сулейман Великолепный был справедлив к своим сыновьям и по мере их взросления заново распределил санджаки. Т.е., поменял их на равноценные, расположенные в важных регионах империи. Также, он установил им равное жалование и спускал до поры, до времени их проступки.
Но если брать чисто отцовскую любовь, то Мустафа и Мехмет в этом плане первые. Эти шехзаде были наиболее любимыми своим отцом и считались предпочтительными в качестве возможных наследников.