Лысый не идет домой. Сделав три круга почета вокруг квартала, чтоб охладить голову, он наконец чувствует себя немного лучше. Нет, не лучше, но спокойнее. Хладнокровие берет верх над эмоциями. Слова не доказательство. У женщин в голове такой бардак. Хотя она фактически со всем согласилась. Но он не готов принять, пока не увидит своими глазами. А чутье подсказывает, что увидит очень скоро. Что потом, если все подтвердится? Убить его? Ее? И ждать , когда поймают и посадят ? Он сжимает голову руками как орех, чтоб остановить поток этих мыслей. Человек , который носит форму, не должен.. и вообще, может он все это придумал и есть логичное объяснение.
Парень делает глубокий вдох, выдох и снова вдох. Нужно еще пройтись. Идет через арку, где тусуются мелкие пацаны. Ещё недавно он сам так же сидел и маялся от безделья. Делает им замечание, что музыка слишком громкая и мешает жителям. Парни подскакивают на месте, вытягиваются по стойке смирно, один смешно прикладывает руку к голове, будто честь отдаёт. Громкость магнитофона выкручена на минимум. Он довольно хмыкает:.
-К пустой голове руку не прикладывают. Смотрите у меня!
Эти скромные доказательства могущества пьянят его, внушают уверенность. Он - представитель власти. Он им всем покажет. Хотя под всеми подразумевает всего двоих, даже одного. Мила… она такая наивная. Она просто подпадает под влияние этого…. Не будет его, не будет проблем. Они же были так счастливы все эти месяцы! Какого ч.ерта
он снова лезет в их жизнь?
В недрах двора раздается хлопок двери. Он узнает этот звук из сотни других. Это дверь ее подъезда. Там пружина сломана, поэтому и громко так.
Предыдущая глава ⬇️
На всякий случай ныряет в кусты и через заросли пробирается под балкон первого этажа. И очень вовремя. Она быстро выходит из арки, замирает на краю бордюра, похожая на красивую куклу. Даже отсюда видно, что накрашены глаза. Значит, интуиция не подвела. Ревность раздирает изнутри. Так больно, что дышать тяжело.
Она крутит головой, нетерпеливо щелкает каблуком по асфальту. Откидывает волосы от лица, ветер несет аромат ее духов.
Хромированная решетка чёрного монстра с ревом появляется из за угла. Машина резко тормозит. Лысый вылезает из укрытия, держась в тени кустов, чтоб рассмотреть водителя. Но тот облегчает задачу. Открывает дверь и идет в его сторону . Она с разбегу запрыгивает на него, охватывает руками, прижимается губами к губам. Димка сжимает челюсти, чтоб не выругаться вслух. Его она всегда держит на вытянутую руку, будто брезгует.
Вдруг понимает, что ненавидит этого типа больше, чем мог себе представить. Потому что он легко получает то, о чем Лысому не приходится даже мечтать.
Парень отворачивается и прижимается лбом к шершавой стене, от которой почему-то воняет псиной, чтоб не видеть больше ничего. Сжав кулаки ждёт, пока джип покинет свое место. Потом выбирается из укрытия и идет куда глаза глядят. В голове зреет план.
Через полчаса Лысый уже у себя в отделении. На дежурстве Василич. Он точно должен знать.
-Алексей Васильевич, как дежурство?
-Да как обычно. Драка, разбой, ножевое, и так, по мелочи. А тебе чего не спится?
-Да дело одно покоя не дает. Ты не знаешь. случайно такого следователя Кучерова?
-Кучера? А как же, его тут каждая собака знает. Вся преступная ш.обла вздрагивает, когда Кучер по району идет. А тебе зачем?
-Дело у меня к нему. Важное. Оно даже больше ему нужно. Я ему пассажира одного нашел.
-Я скучала, - она сжимает его руку своими пальчиками. Проводит по костяшкам, по свежей ссадине возле указательного пальца, - с кем дрался?
-Не поверишь, колесо менял. Драки в прошлом. Я теперь солидный человек. Почти, - хмыкает он.
-Ну да, ну да. Теперь Семен за тебя на разборки ездит? Священник - бандит?
Он хмурится:
-Семён сложил сан. Пришлось. Он теперь мой помощник, моя правая рука.
-А я?
-А ты левая, - быстро целует ее в висок, - что еще батя рассказал?
-Что к директору завода парни в пиджаках приходили. А того потом чуть удар не хватил. Стал вещи собирать. Что охрану всю уложили. А еще спалился, что у него, похоже, с секретаршей шуры-муры.
-Хм.. интересно.. придется поменять секретаршу, - хитро улыбается он, - никого нет на примете? Молодой и красивой. Мне для работы, если что.
Она несильно шлепает его ладошкой по плечу.
-Я тебе покажу молодую и красивую! Ты серьезно будешь директором?
Он кивает.
-И у нас будет нормальная жизнь? Без перестрелок и похорон? - осмеливается уточнить она. Неужели Бог наконец услышал ее молитвы?
-Может быть. Тем более стрелять уже почти некого. Знал бы в свое время, крышевал бы кладбище. Будешь учиться водить? - неожиданно меняет он тему разговора.
-Я?
-Я, вроде, умею. Будешь меня пьяного с совещаний забирать. Погнали за город.
На заброшенной дорожке вдоль леса он пересаживается на пассажирское сиденье. Быстро объясняет ей , где какие педали.
-Коробка - автомат. Проще не бывает. Драйв, парковка, задний ход. Давай, пробуй!
Она с ужасом смотрит вперед. С водительского места машина выглядит слишком большой, едва помещается на дороге. А если встречная будет? Не в канаву же ей нырять. Руки вспотели на руле, но азарт не даёт отказаться. Она даже в мечтах не представляла, что будет водить. Но он в нее верит. Доверяет ей свой драгоценный джип. А это чего-то да стоит.
Отпускает тормоз и машина тихонько катится вперед. Добавляет газ.
-Не дергай руль, просто держи и подруливай. Вот так, - накрывает ее руку своей, аккуратно поправляет. Хорошо. Давай сама.
-Поцелуй сначала.
-Это приказ? - он смеётся, поднимает пальцем подбородок таким привычным и до дрожи любимым жестом, прикусывает слегка ее нижнюю губу, дразнит, - не отвлекайся. Поехали!
Постепенно руки на руле расслабляются. Машина послушно откликается на каждое ее движение. Ничего сложного вроде бы. Пустынная дорога уже не внушает ужас.
-Мы тащимся как черепаха. Давай газ! - подначивает он.
-Легко!
Скорость почти не чувствуется. Только ползёт стрелка на спидометре. Ее охватывает чувство невероятной гордости.
-Идет мне? - выпрямляет спину и делает важный вид.
-Есть такое. Наберешься опыта подгоним тебе тачку.
-Такую же?
-Нее, такая только у меня. Выберешь.
-А права? Там же учиться надо. Экзамены сдавать, папа говорил.
-Ну так сиди и учись. Двести баксов твои права стоят, и триста, чтоб вообще никуда не ходить. Не отвлекайся, - вдруг рявкает он и резко дергает руль на себя.
Она и правда за разговором забыла, что водитель она, и джип уверенно едет в сторону канавы.
-Давай до развилки и обратно. На сегодня хватит, - он замолкает, достает из кармана звенящий телефон, морщится недовольно. Потом сбрасывает и убирает обратно. Трель повторяется. Громко и настойчиво.
-Ты чего трубку не берешь? - подозрительно уточняет она. В такие моменты всегда кажется, что он что-то скрывает.
Звонок затихает на пару секунд и оживает снова. Он прикладывает трубку к уху. Магнитола играет еле слышно и она отчётливо разбирает женский голос, который капризно тянет: «Ты где? Договорились же».
-Кто это? - она наклоняется к нему ближе, чтоб лучше слышать.
-Никто! Я перезвоню, - коротко бросает в телефон.
-Кто это звонит? Я все слышала! - нервничает она, - дай мне телефон, я сама спрошу!
Нога все сильнее давит на газ, но она не замечает.
Свет фар по встречной разрезает темноту. Машина прижимается близко , почти впритык, она интуитивно съезжает на обочину, опасаясь столкновения.
Развилка появляется слишком неожиданно. Он бросает телефон на пол и вцепляется в руль двумя руками:
-Тормози! Тормози! - орет срывающимся голосом.
Она со всех сил вжимает в пол педаль. Это не тормоз, это газ. Тяжелый внедорожник с ревом устремляется в густые заросли кустов, зачерпывая массивными колёсами грязь с обочины, упирается мордой в край канавы на секунду, а потом начинает переворачиваться. Она как в замедленной съёмке видит его перекошенное лицо, надвигающийся на них потолок, откуда то сыпятся колючие стеклянные крошки, впиваясь в руку и лицо. Прямо к лобовому стеклу стремительно приближается огромный корявый пень. Зажмуривается и слышит свой истошный крик. Джип с грохотом, от которого дрожит земля вокруг, приземляется на крышу. Наступает тишина.
Она открывает глаза. Вроде жива. На грудь давит что-то тяжёлое, не давая нормально вздохнуть. Он лежит рядом, голова странно запрокинута, из уголка рта тонкой струйкой стекает кровь.
-Макс!
Пытается достать до него рукой, не кстати в голове вплывают кадры из фильма, где героиня целует своего умирающего гангстера.
-Макс!
Кажется, слегка дрогнули веки. Или показалось?
-Я люблю тебя. Слышишь? Что бы там ни было, я люблю тебя.
Машина слегка покачивается, потом кренится на бок и катится вниз по откосу в овраг, сминая молодую поросль и распугивая дремлющих на деревьях птиц.
Улетевшая в багажник черная трубка жалобно кричит испуганным женским голосом:
-Макс! Макс? Что случилось? Алло, Макс?
Большая серая ворона слетает с верхушки березы и , наклонив голову, рассматривает поверженного железного монстра.
***
-Кыш, кыш! Чего расшумелись, окаянные? Не положено на погосте так орать, мёртвых перебудите, - подслеповатый кладбищенский сторож машет рукой в сторону вяза, на котором яблоку негде упасть от вороних гнезд, - вот я вам! Где мое ружье? Видать, смерть учуяли, что так расшумелись. Значит, новеньких привезут. А ну тихо, я сказал!
Не дождавшись понимания со стороны пернатых, закидывает на плечо ружье и стреляет в воздух. Щурится от дыма. Вороны шумно взлетают вверх и кружатся над облезлым крестом заброшенного храма, не отличаемые от черной грозовой тучи, которая ползёт с горизонта. Дождь будет.
Сторож довольно крякает, закидывает ружье за спину, поправляет свечи в маленькой часовне возле входа. Огонь - это жизнь. А жизнь сильнее смерти, как не крути.
Конец.