О «вагнеровцах» говорят разное. Для одних они – герои, которые находятся на передовой и шансов на то, что вернутся домой пусть и на протезах, но живыми – около 30 процентов. Для других они – преступники, получившие шанс искупить вину. Михаил Антипов, бывший «вагнеровец», рассказал, как попал на ЛБС (линию боевого соприкосновения).
Как попал в ЧВК «Вагнер»
В 2006 года я был осужден на 20 лет лишения свободы строгого режима за убийство. Оставалось 3,5 года отбывать наказание, когда в июле 2022 года в колонию приехал Пригожин. 25 августа мы уже подписали контракт.
Сначала было 420 добровольцев. Потом кто-то отсеялся, передумал, осталось всего 128 человек. Решение пойти с «Вагнером» я принял сам: всегда интересовался армией, но в 97-98 году меня в армию не взяли. А теперь – выпал шанс.
Своим родным о том, что иду на СВО я сообщил за 2-3 дня до отъезда. Конечно, никто этого не хотел, отговаривали. Но я уже сделал свой выбор.
О Пригожине
Евгений Пригожин как будто имел магическое воздействие на своих бойцов. Просто потому, что делал все, что обещал. Мы попросил у него часы, маленькие фонарики, кроссовки, чтобы ноги не потели, еще что-то. Он пообещал, что все будет. Когда приехал в следующий раз, мы отметили, что нам не выдали обещанного. Пригожин подозвал тыловика, который этим заведовал. Тыловик сказал, что не успел, и получил удар под дых. И уже вечером сразу все получили. Каждый день нам выдавали сигареты и зажигалки.
С Пригожиным я сам лично общался два раза, когда он приезжал в колонию и на базу. Он любой вопрос решал, не ставил себя выше, а других ниже, разговаривал на равных. И обычным бойцу как бы он мог уделить время.
О страхе на СВО
Я участвовал в штурмовых отрядах, постоянно был на передовой. Скольких убил там? Убил четверых и одного ранил. Были ли какие-то колебания? Нет. Я себе сказал: «Если не я, так меня. Там на кону твоя жизнь». Там не надо думать над этим – просто стрелять.
Со мной был пулеметчик Володя, 25 лет. Он никогда никого не убивал, сидел за кражу У него всего два с половиной года срока было. Оставалось полгода, когда он поехал воевать. И вот он на позиции убил врага. Тогда он испугался, его трясло, у Володи был сильный шок. И мы вчетвером успокаивали всю ночь до утра. Объясняли, что это – враг, не убил бы ты его – лежал бы ты рядом. А тебе еще жить! Потом ему стало легче, и он как все стал воевать. Остался живой.
Получил три ранения, две контузии. У меня до сих пор половина головы словно онемевшая, онемевшая. Осколок был под глазом, снайпер прострелил правую ногу. Она тоже сейчас частично ничего не чувствует. Также был ранен в руку. Но ничего, хожу, не инвалид.
Первый бой
Когда я подписал контракт, нас посадили в военный самолет. Долетели до Ростова, там нам выдали форму, рюкзаки с самым необходимым, потом доставили в Луганск. В Луганске в течение двух недель шла подготовка, а потом – сразу на передовую.
Самый первый бой у меня перед Бахмутом. И в первый же день мы троих своих бойцов троих потеряли. Еще двое были ранены. Вечером мы стали их вытаскивать оттуда – под дождем пошли всемером. И пока спасали своих раненых, еще одного подстрелили.
Взятие Солидара и наемники
Я входил в состав штурмового отряда. Участвовал, в том числе, в боях за Солидар. Мы тогда, в начале декабря 2022 года, зашли в пригород Солидара. И уже в январе Солидар был полностью наш. Бои были страшные, но у нас была установка: только вперед, вперед, вперед. Там было много наемников: из Польши, Грузии, Америки, Великобритании. Хуже всего к русским относятся поляки. До сих пор не могу понять, почему.
О том, что можно и нельзя «вагнеровцам»
Никаких стимулирующих веществ перед боем не дают. Это прописано в контракте: запрещены алкоголь, наркотики, мародерство, насилие. За это могли и свои расстрелять. Так что запрет на алкоголь – это не легенда. Если кого-то замечали – расстреливали. Снимали жетон, и он считался без вести пропавшим. Я считаю это правильно: пришел воевать - должна быть всегда в дисциплина.
Сотовые телефон тоже запрещены: они были только у командиров. Причем это телефоны без sim-карты, мы их использовали как карты местности.
Позвонить, впрочем, можно было: раз в месяц по 3-5 минут родственникам, чтобы сказать, что все с тобой нормально. Ни при раненых, ни про то, где сам находишься говорить нельзя, и уж тем более про координаты.
Есть не хотелось, только пить…
Что касается обеспечения, все выдавали, хорошего качества. Даже когда приезжал с передовой на несколько дней отдохнуть получал новый комплект белья, пасты, щётки, берцы, спальники… Это все быстро приходит в негодность, поэтому часто приходилось выкидывать. Что касается питания, на передовой готовить негде: ты то в окопе, то двигаешься. Давали сухпаёк, в который входила банка тушёнки, риса, зелёный горошек, кофе, чай. Еще - таблетки горючего, чтобы можно было что-то разогреть. Также же давали полтора литра воды на сутки. Иногда есть не хотелось, так что главное – чтобы была вода.
«Связали ей руки за спиной и повели»
В плен брали редко: один раз взяли снайпершу, полячку. Ей был 21 год. Заснула в окопе. Мы забрали у нее винтовку натовскую, связали руки за спиной и сдали командирам. Что с ней было дальше – не знаю.
Еще одного взяли в плен – поляка. Был ноябрь, раздели его до теплого белья, связали руки. Мы его вели, он шел впереди и смеялся. Один из наших спросил:
- Ты что такой веселый?
- А что мне не смеяться? Вы меня сейчас приведете, накормите, в подвал посадите, а потом обменяете.
- А ты знаешь, кто мы?
- Минобороны!
- Нет, мы – «Вагнеры».
Один из наших поставил его на колени и расстрелял. Я считаю, зачем в плен брать? В 1945 году война закончилась, но все равно эти нации остались, выросло новое поколение, и теперь Европа против России, русского народа. Их надо просто под корень вычистить, чтобы потом новая война не началась.
У меня в последнем бою миномётом каску разорвало. Мы тогда пошли вытаскивать своих раненых, должны были занять ту позицию – дорогу на Бахмут. Нас было семеро. Шестерых ранили, один погиб. И мы ни своих не забрали, и сами все ранены. Потом подошла другая группа, и нас вытащили.
«Наши танки лучше натовских зверей»
Украинцы хорошо воюют, но только когда есть техника, которую поставляют американцы. Но наша техника – намного лучше. Наше вооружение лучше: и танки, и вертолеты, и оружие. Даже взять Т-72: они лучше этих «леопардов», «гепардов» - всех этих натовских зверей . Но главное – это личная храбрость.
Вагнеровцы получают миллионы и награды
Зарплату, конечно, платили. Хотя ходили слухи, что обманут и не выплатят ничего. Но я получил тоже все выплаты: за полгода полтора миллиона. Как получали выплаты? Пишешь доверенность на кого-то из родственников, а если их нет – можно на детдом, любую организацию. И каждый месяц зарплату выдавали наличкой. За последний месяц перед отъездом мне выдали зарплату за 25 дней – около 90 тысяч рублей.
Все мои четыре награды я получил в предпоследний день, перед отбытием домой. Это медаль «За отвагу», награда от ЧВК, еще – за взятие Солидара и за мои ранения с моим номером жетона.
Выживает меньше половины
Из 128 человек выжили человек 60, часть из них – на протезах сейчас. Некоторые опять туда поехали воевать, кто себя здесь не нашел: кто-то в санаторий не может попасть, работу найти. Поэтому возвращаются обратно.
Получил паспорт и женился
Но самое главное – получил помилование и паспорт, все льготы, которые положены участнику боевых действий. Я родился в Казахстане, по национальности - русский. Семья переехала в Россию, мама, папа и сестра еще в 2000 году получили гражданство. А я вот только сейчас получил гражданство и паспорт. Пока их не было, не мог на работу устроиться, не мог в санаторий попасть на реабилитацию. После ранений и контузий у меня сильные головные боли, давление низкое. Сейчас – около 100/70, а бывает намного ниже.
На деньги, которые получил в «Вагнере», купил машину, оформил ее на жену. Но она пока стоит без дела: чтобы получить права, нужно выучиться, иметь прописку, а у меня пока ее нет. Так что пока хожу пешком. В 43 года я впервые в своей жизни расписался. Снял дом на двое суток, посидели узким кругом, 15 человек. Не свадьбе дело, самое главное, чтобы жили, детей растили и чтобы страна давала такую возможность своим бойцам, героям, своим гражданам.
