Нурикамал вошла в дом, впустив облако холодного воздуха. Морозный туман прокатился по разноцветным дорожкам и растаял возле пышущей жаром печи.
Женщина сняла валенки и устало опустилась на скамью. Нынешний февраль выдался щедрым на морозы. Вот уж несколько дней шел не переставая снег и дул сильный ветер. Нури посмотрела в темное, как вода в проруби окно. Сугробов намело по самые стекла. И как это все отгребать? Если снег не убрать, весной вода подпол затопит, а там овощи хранятся. Да и сырость пойдет по углам.
«Может сын заедет, когда погода успокоится. А то отец один не справится, с его то спиной» - подумала женщина.
Жалобно скрипнула кровать.
- Ну что там? -послышался голос мужа из спальни.
- Да пока ничего. Вот жду. Но совсем скоро. С часу на час.
- Снегу много намело? – беспокоился Нигмаджан.
Он попытался привстать, но скорчился от боли. С тяжелым вздохом опустился на большую, из гусиного пуха подушку.
- Да лежи уж! К сарайкам дорогу расчистила немного, поди к утру не сильно заметет.
- Ты это, смотри, не усни. А то пропустишь. Зови , если что, может подсоблю чем. - Не пропущу, спи.
Нури поставила чайник на печку. Часы показывали почти двенадцать ночи. Ветер все не стихал, врезаясь в окно, словно пытаясь пробраться в теплый дом.
Она снова пошла на улицу. Лампочка на крыльце раскачивалась, влево и вправо. Свет от нее также скакал по сторонам, попутно выхватывая то часть дома, то двор. Дорожку, которую расчистила Нури уже местами замело. Она поспешила в коровник.
Большая, черная с белыми пятнами корова Марта встретила хозяйку протяжным мычанием.
- Ну что ты, наша кормилица. Потерпи, скоро уже.
Женщина погладила огромный, словно бочка, тугой живот Марты. Сегодня ночью родится теленок, главное не упустить. Новорожденного следует сразу же занести в дом, устроить в теплый закуток за печкой. В деревне все так делают. Зимой, особенно в сильные морозы, теленок может замерзнуть. Вот соседка Альфия, уснула ночью, а теленок замерз на смерть. Бывало, что корова нечаяБухвалова. тывала малыша, потому что в стайках, где стоят коровы, намеренно делают мало места, чтобы было теплее.
Марта беспокойно переступила с ноги на ногу, ударила по крутому боку хвостом.
- Ну всё, всё, потерпи моя хорошая. Скоро, айе, бу шулай (да, это так).
Нури вышла на улицу, плотно прикрыв дверь сарая. Взяла лопату, немного расчистила возле крыльца, пока не замерзли пальцы даже в рукавицах.
Когда она вошла в дом, чайник во всю кипел, выпуская горячий пар. Женщина почувствовала, что озябла. Не смотря на то, что в доме от печки было тепло.
«Надо выпить горячего чая» - подумала она.
На большом, почти в половину кухни столе, укрытый полотенцем, стоял таз с хворостом. Сегодня Нури его испекла. Рецепт старый, ещё аби научила.
Она ела хрустящий, тающий во рту хворост и запивала чаем с молоком. Ветер за окном сердито завывал. Злился, что никого не может достать, закрутить, швырнуть в него колючий снег.
«Хоть бы бычком отелилась наша Марта, - размышляла Нури. - телочку придется сдать в совхоз, а бычка хоть на мясо заколем. Половину себе сын заберет, у него семья большая».
Время перевалило за полночь. Она ещё раз проведала корову, но пока было без изменений. Дома Нурикамал поставила вариться кашу козлятам, которые спали тут же, за печкой.
Присела на лавку, фуфайку снимать не стала, скоро опять нужно идти. А пока чуток можно и отдохнуть. Уставшая, и сморенная теплом, она не заметила как уснула.
- Нурикамал! Просыпайся! Корова отелилась!
Она проснулась. Подскочила как ужаленная. Нэрсэ ул? Что такое? Знать приснилось. И правда, надо сходить проверить. Глянула на часы – ахнула! Два часа ночи!
Стук в окно.
- Нурикамал! Корова отелилась!
Голос не знакомый, да и не разобрать, мужской или женский. Кому это взбрело в голову среди ночи по чужим дворам шастать?
Нури прильнула к окну. Как ни пыталась, ничего не разглядела. Темень одна.
Только желтая лампочка мигает неровным светом на дверях хлева.
Она поспешила к Марте. К ее удивлению, корова и вправду отелилась. Видимо, совсем недавно. Чёрный, длинноногий, еще мокрый теленок лежал на полу, под брюхом матери. От обоих шел пар.
Нури аккуратно завернула новорождённого в старое, мужнино пальто и побежала домой. В след им понеслось непонимающее мычание Марты.
Перед тем как зайти в дом, она мельком глянула под окна. Никаких следов.
Огромные сугробы, никем не порушенные, высились словно горы.
Много дней спустя, у колодца, Нури рассказывала другим женщинам о странном происшествии.
- Как, подумаю, что кто-то бродил у нас под окнами, так не по себе становится. А ежели бы что со скотиной сделал? Или к нам в дом залез? Муж-то у меня совсем хворой лежал. Ой ей, страшно подумать!
Остальные женщины заохали, сочувственно покачали головами. Лишь пожилая Айнур загадочно улыбалась.
- Можешь забыть о своих страхах, хозяин это был. Помог тебе.
- Что вы такое говорите, Айнур апа?
- А то и говорю! – пожилая женщина поставила полное ведро на снег. – Зэнге-Бабай. Он за животными присматривает. Вроде домового, только в хлеву хозяйничает. Это он присмотрел за твоей Мартой, и тебя вовремя разбудил.
Отблагодарить бы его надо, гостинцев оставить.
Нурикамал, как жена председателя совхоза, партийного человека, будучи сама партийной, только отмахнулась от слов старой Айнур.
Весь день Нури размышляла над этим. С одной стороны, не хотелось верить изжитым предрассудкам. Но с другой… Кто бы там ни был, Зэнге, или кто-то еще, спас теленка. Вон ведь в ту ночь как холодно было.
Вечером, подоив корову, Нурикамал положила на деревянный выступ кыстыбый.
Спасибо тебе, Зэнге-Бабай! Спасибо добрый дух!
Автор: Мария Бухвалова.
Автор: Мария Бухвалова.