Проснулся я от какого-то странного ощущения. Замер, не открывая глаз, настороженно прислушиваясь к себе и к окружающему пространству. Что-то было явно не так. Однако что конкретно - я всё не мог понять. Впрочем, посторонних вокруг не ощущалось, и я осторожно приоткрыл один глаз, оглядывая родной уже мне чердак.
Вот только стоило мне это сделать, как раздался мелодичный звонок, и сразу за ним приятный женский голос из ниоткуда произнёс:
- Добро пожаловать в Систему!
Я распахнул оба глаза, а в паре метров прямо передо мной в воздухе сложились слова, повторяющие только что сказанное вслух.
- Глюк какой-то, - пробормотал я и попробовал покрутить головой из стороны в сторону. Надпись послушно перемещалась вслед за ней, оставаясь ровно по центру. - Опять Сева с настойками намудрил?
Я нажал пальцами на глазные яблоки, но эффекта это не принесло - надпись упорно не собиралась никуда деваться.
- Желаете взглянуть на окно персонажа? - предложил голос неизвестной, и приветственная надпись сменилась двумя прямоугольниками с надписями “Да” и “Нет”.
Почесав затылок в попытках понять, что за персонажа она имеет в виду, я буркнул:
- Да, - и передо мной тут же развернулась разбитая на блоки таблица, перекрыв почти всё поле зрения.
- Ну ни хрена ж себе, - окинул я взглядом где-то сотню строчек. Приглядевшись, в самом верху прочёл:
Имя: Ширяев Павел Алексеевич
Возраст: 34 года
Известные прозвища: Мужиковедьм, Ведьмак, Тёмный властелин
- Что за бред… - сказал я, но тут же стал читать дальше, начиная испытывать лёгкий когнитивный диссонанс.
Основной класс: Маг II ранга
Направление: Магия проклятий
Престиж-класс*: Инквизитор I ранга
Направление: -------------
(*престиж-класс не получает штрафов при разнице в ранге более чем на один с основным классом, а персонаж не считается мультиклассовым)
- Я что, до кучи ещё и в литРПГ попал? - промелькнули в моей голове страшные подозрения, которые только укрепились, когда я перевёл взгляд ниже.
Основные характеристики:
Сила: 12
Уже не мальчик, но ещё не мужчина. Тяжёлая броня и двуручный меч будут для вас непомерной ношей, но посох мага вы удержите вполне.
Ловкость: 7
Виртуоз - это не про вас. Пусть вы уже не роняете молоток себе на ногу, только взяв его в руку, но по гвоздю попадаете не всегда.
Выносливость: 14
Зайца в поле вы не загоняете, но с двуногими соплеменниками посоревноваться можете.
Интеллект: 16
Наиболее важная характеристика вашего основного класса. Вы ещё не гений, но обладаете весьма пытливым умом. И даже если не знаете ответа на вопрос, то всегда сможете его придумать.
Сила воли: 21
Наиболее важная характеристика вашего престиж-класса. Вероятно, вы перенесли в жизни что-то такое, что закалило вас и сделало вашу волю несгибаемой. Вы умело сопротивляетесь ментальному воздействию, идёте наперекор обстоятельствам и этим способны вызывать безотчётное доверие окружающих и готовность вам подчиняться.
Харизма: 7
Обаяние - не сильная ваша сторона. При вашем появлении окружающие хоть и не морщатся, но и страстью к вам не воспылают. Вам нелегко разговорить людей и наладить с ними контакт, а ваши пламенные речи вряд ли соберут вам множество последователей. Смиритесь, не всем же быть Казановами.
- Очень смешно, - даже слегка обиделся я на такую оценку моей харизмы. Хотя сила воли приятно грела душу. Интересно, а у Глушакова какие статы? Впрочем, я тут же запретил себе об этом думать. С учётом непомерной крутизны Сергея в каждой из характеристик могло спокойно и по пятьдесят очков стоять.
Отношения с государствами:
Империя Карн - нейтрально
Светлое королевство эльфов - ненависть
Анклав гномов - подозрительность
- А гномы-то тут с какого боку? - удивился я. - Вроде ж не встречались даже.
Матриархат темных эльфов - интерес
- А у этих интерес с чего вообще? - помотал я головой, совершенно уже ничего не понимая.
Последними шли вампиры, но с ними было всё предсказуемо нейтрально. Зато дальше...
Отношения с фракциями:
Академия магии империи Карн - подозрительность
- Подозрительность?! - завопил я, увидев окрашенную тревожным оранжевым цветом надпись. - И это после всего-то?! Да кто они вообще после такого?!
Инквизиция империи Карн - подозрительность
- И эти тоже?! Я же свой! - схватил я валявшуюся на стуле подле кровати мятую инквизиторскую робу и яростно потряс в воздухе перед табличкой. - Это-то как понимать?!
Пограничная стража империи Карн - неприязнь
- Эх... - махнул я рукой. Тут уши семейства Касов были видны издалека.
И наконец, четвёртой фракцией, отметившей меня своим вниманием, был...
Конклав ведьм (тайн) - интерес
- Как и у матриархата, - резюмировал я. - А ещё пишут, что у меня харизмы мало. Не быть мне Казановой, да, - передразнил я уничижительную запись под статой.
Смущала, правда, приписка в скобочках. То бишь что, конклав этот тайный? Да и кто они вообще? Интересно, Элеонора о нём знает?
В общем, вопросов пока оставалось немало.
Табличку с резистами я просмотрел без интереса, ведь ничего выдающегося там не было, а вот на достижениях остановился поподробнее.
Альтернативно одарённый - вы преуспели там, где традиционно силён женский пол. Повышен интерес к вам фракций под управлением женщин и их представителей.
За “альтернативно одарённого” было чуточку обидно, однако стало понятно, откуда взялось такое ко мне отношение матриархата и конклава. Харизма оказалась совершенно ни при чём.
Странная удача - вам часто везёт, но всегда есть как минимум один нюанс.
Описание было коротким донельзя, но я, пожалуй, догадывался, с какой стороны член в жопе.
Сердцеед - к вам испытывают влечение не менее десяти представителей противоположного пола.
“Девчонки, кто же ещё, - подумал я, с теплотой вспоминая одногруппниц. - Угораздило меня, конечно. Но ничего, прорвёмся”.
Последним шло самое сомнительное, на мой взгляд, достижение:
Неугодный - вы смогли вступить во фракцию, имея с ней отрицательную репутацию. Прекрасное достижение, но не ждите, что вас будут там любить и носить на руках.
- Кто бы сомневался, - буркнул я.
Дальше следовал список навыков и известных заклятий. Уровень прокачки навыков был откровенно мал, а перечень заклинаний - скуден. Похвастаться оказалось нечем, и я со вздохом произнёс:
- Убирай.
Табличка послушно свернулась, и всё тот же голос спросил:
- Желаете открыть меню справки по Системе?
- Конечно желаю, - ответил я.
Но тут вдруг, заглушив женский, раздался грубый мужской голос, отдав короткий и властный приказ:
- Ширяев, подъём! - после чего меня тряхнуло, и я… проснулся по-настоящему.
Глава 1
Сев на топчане, я с ожесточением оглядел хуже горькой редьки надоевший за три месяца кукования серый камень инквизиторских застенков.
- Какая ещё “Система”, какое литРПГ? - прошипел я, не обращая внимания на пристально наблюдающего охранника.
Поднялся, не забыв оправить за собой одеяло - с порядком тут было строго. И с сожалением констатировал:
- Похоже, кукуха уже того, начинает ехать.
- Разговорчики! - прикрикнул на меня чёртов дубак, и я молча принялся одеваться. Инквизиторской робы мне не выдавали, и натягивал я всё ту же чёрную ученическую мантию, в которой меня и забрали.
Неизвестность - вот что мучило больше прочего. Всего один раз ко мне пустили делегацию от академии: ректора с Элеонорой и Сергеем - но они ничего толком сказать не смогли, в основном пытались подбодрить. По крайней мере, Глушаков. И всё.
Несколько раз вызывали на допрос. Правда, незнакомые инквизиторы всё время недобро косились на печатку на моём пальце. Чудилось, что, будь их воля, так они бы мне палец с этим кольцом отрубили. Неприятие в их голосе прямо сквозило. Но последний допрос был с месяц назад, и от одиночества я уже начинал звереть.
- На допрос? - не выдержав, спросил я у конвоиров, что ожидали снаружи.
- Там скажут, - ответил усатый стражник, которого я помнил по прошлым моим выходам из камеры.
В общем-то, грубости ко мне, как и каких-то жёстких мер, не проявляли. Всё же я был носителем инквизиторского кольца. Поэтому соломенный матрац раз в неделю обновляли, а еду носили дважды в день, регулярно. Не ресторан, понятное дело, но, по крайней мере, было достаточно питательно.
Каких-то запретов или ограничений в пределах камеры у меня не было, поэтому, первую неделю тупо провалявшись на кровати, полный жалости к самому себе, со второй я взял себя в руки и составил примерный распорядок дня.
Утро я начинал примерно часа за полтора до первого приема пищи с хорошей - до пота - зарядки. Потом обтирался смоченным в воде полотенцем, завтракал, пару часов тренировался в составлении паутины известных заклинаний, затем снова приступал к физическим тренировкам с собственным весом, но уже длительным - до полного изнеможения. Далее был полуденный сон, после которого я садился и вспоминал теорию магии, по памяти восстанавливая учебные лекции. Ну а заканчивали мой день второй приём пищи, отдых и растяжка перед сном.
И так по кругу.
За три месяца на шпагат я, конечно, не сел, но уже мог выдать неплохой ура маваши на уровне своей головы. Вот, кстати, тоже выверт памяти, обострившейся в заключении - я вспомнил названия многих ударов из карате, которым сильно увлекался в детстве. Жаль только, что дело не ушло дальше изучения биографии Масутацу Оямы и разглядывания картинок в кустарно выпущенной книге, посвящённой киокушинкай карате, с попытками повторить увиденное дома. На секцию карате меня так и не отдали.
Зато теперь, скинув вес и регулярно растягивая связки, я вспоминал некогда виденные картинки и бодро лупасил стопой и внутренними поверхностями ладоней по каменным стенам, мудро следуя одному из принципов карате: “По твёрдому бей мягким, по мягкому - твёрдым”.
Маваши гери, ура маваши, йоко гери, мае гери - я с удовольствием вспоминал забытые названия, катал их на языке, причмокивая от удовольствия, когда получалось особенно хлёстко и громко влупить по камню. Наверное, это тоже спасало меня от отупения.
Когда мы прошли, не останавливаясь, мимо безликого ряда дверей, ведущих в допросные, а затем поднялись на этаж выше, я понял: что-то изменилось, что-то поменялось там, во внешнем мире, с которым у меня не было связи. Даже затеплилась робкая надежда, что меня наконец отпустят.
А затем я увидел знакомое лицо, самого первого встреченного мной в этом мире инквизитора - Амниса. Слегка осунувшийся, с тёмными кругами под глазами, он дождался, когда мы подойдём, и, махнув рукой, коротко бросил моим конвоирам:
- Свободны.
Стражи безмолвно развернулись, и я недоверчиво проводил взглядом их удаляющиеся спины. Неужели моё заточение заканчивается? Вот так, по одному небрежно брошенному слову?
Я бросил пристальный взгляд на Амниса и начал разговор:
- Старший инквизитор…
Но тот прервал меня, строго сообщив:
- Заместитель начальника городского управления и ваш непосредственный начальник, Ширяев.
Я резко замолчал, переваривая услышанное. Получается, меня всё-таки признали инквизитором? А как ещё понимать сказанное? Значит, точно, я свободен?
Последнюю фразу я, видимо, произнёс вслух, потому что Амнис несколько резко заявил:
- Не обольщайтесь, Ширяев, вы теперь на службе. И свободы у вас будет ровно столько, сколько позволят долг, обязанности и воля начальника. Всё понятно?
Я молча кивнул, не поднимая глаз, а инквизитор закончил:
- И служба эта продлится до самой вашей смерти, какой бы длинной или короткой не оказалась ваша жизнь.
От того, как были сказаны эти слова, я невольно поёжился. Веяло от них какой-то безнадёгой.
Немного полюбовавшись моим мрачным видом, Амнис скомандовал:
- За мной!
Дальше всё слилось в калейдоскоп стремительной беготни по этажам, где я что-то подписывал, что-то изучал, что-то забирал с собой... Под конец мне даже выдали инквизиторскую мантию и комплект обмундирования под неё, и я тут же, на складе и под бдительным взглядом каптёра, переоделся. Взгляд у того был намётанный: подошло всё, в том числе и обувь - добротные кожаные сапоги, напоминающие формой кирзачи из моего мира, только усиленные металлическими пластинами в носке и пятке.
- Теперь куда? - спросил я, приободрённый происходящим. Всё-таки после трёх месяцев отсидки служба инквизитора даже с таким пугающим вступлением не казалась чем-то по-настоящему ужасающим.
- А теперь, - холодно, сразу сбив весь мой позитивный настрой, ответил мой новый начальник, - я покажу, что такое “мера ответственности” и к чему её игнорирование может привести.
И мы снова спустились в подвал.
Чем ближе мы подходили к месту назначения, тем морознее становилось вокруг. Под конец из моего рта с каждым выдохом вырывалось облако пара, свидетельствуя о температуре сильно ниже нуля.
- Смотри внимательно, Ширяев. Смотри и запоминай, - произнёс Амнис, когда мы остановились перед покрытой инеем деревянной дверью, - потому что это всё - следствие твоих собственных поступков.
Он толкнул дверь, пропуская меня вперёд. Вот только мне как-то сразу расхотелось заходить. Потому что большое помещение, открывшееся взору, было полностью заставлено столами, на которых лежали трупы. Много трупов - десятки, если не под сотню.
Даже отсюда мне было видно, что они все ужасно обезображены - у многих не хватало частей тела, а где-то наоборот, только отдельные части рук, ног...
- Что встал? Иди, смотри. Это тела горожан, погибших в стычке эльфов и пограничной стражи, что охотились за тобой. Две группы опытнейших бойцов на какого-то мага-недоучку. Забавно, не правда ли? И ведь столько народу перебили, а на тебе - ни царапины.
Несмотря на сказанное, в голосе инквизитора не было и намёка на веселье. Скорее мрачное ожесточение.
- Я не знал, что так будет, - тихо сказал я.
- Зато теперь знаешь, - так же тихо ответил Амнис. - И отныне спрос за подобное с тебя будет уже стократ сильнее. Инквизитору такое не прощается.
Простояв с минуту в гробовом молчании, он закрыл дверь.
- Пойдём.
- Куда? - по въевшейся привычке поинтересовался я, на что замначальника только тяжело вздохнул.
Правда, никакой интриги не получилось, так как пришли мы, по всей видимости, в его собственный кабинет.
- Садись, - властно приказал Амнис, пальцем ткнув в стул у стены.
Захотелось пошутить, что за три месяца насиделся, но не стал. Не стоит вот так сходу злить начальство, которое и без того не шибко довольно. Покорно присел, сложив ладони на коленки.
- Держи.
Порывшись в шкафу у стены, инквизитор достал книжку в толстом кожаном переплёте и сунул мне в руки. Раскрыв ту, я понял, что это блокнот или ежедневник, причём чистый.
- Будешь записывать сюда поставленные задачи и ход их выполнения, отчёт раз в месяц либо по выполнению.
Я покрутил ежедневник в руках и спросил:
- А моё место работы?
- С учётом твоего не до конца выбранного потенциала, - ответил Амнис, садясь за стол, - руководством было принято решение вернуть тебя в академию для дальнейшей учёбы. Но! - он поднял ладонь, не давая мне раскрыть рот. - От службы на благо империи это не освобождает, так что параллельно будешь выполнять задачи от управления.
- И что я должен делать?
Тут замначальника растянул рот в хищной улыбке и сказал, прищурившись:
- В академии обучаются несколько делегаций иностранных государств: светлых и тёмных эльфов, вампиров, а также с нового учебного года прибывает делегация из Кайратского султаната. Вот отслеживание их деятельности и выявление среди них замаскированных агентов разведки и будет первой твоей задачей. Ты записывай, записывай, - кивнул Амнис в сторону ежедневника, и я, спохватившись, принялся корявым почерком выводить описание данного мне поручения.
Вопросов у меня имелось миллион. Начиная с того, что я знать не знал, что такое “Кайратский султанат”, и заканчивая тем, что я совершенно не представлял, как выявлять агентов что явных, что замаскированных. Но спросить пока возможности не было, поскольку шла постановка следующей цели.
- Второй задачей для тебя будут поиск и подбор среди представителей делегаций так называемых КНС - кандидатов на сотрудничество. С перспективой их дальнейшей работы на инквизицию.
На это я только кивнул, записывая, однако вопросов стало ещё больше. Умом-то я понимал, чего от меня хотят, но вот как это всё делать? В бытность свою видел я как-то интересный америкосовский фильм “Шпионские игры”, как раз про работу разведок. Так там главный герой в доверие к людям без мыла втирался, мог врать на ходу с самым серьёзным лицом, авантюристом был высшей пробы. А я? Я даже с девушкой на улице познакомиться не могу, робею. Куда мне до такого.
Но это было ещё не всё, и следующим пунктом Амнис, по-видимому, решил меня добить.
- И третьим для тебя заданием будет общее курирование академии на предмет занятости её студентами и преподавательским составом незаконной магической и иной деятельностью, выявление таковой и пресечение. Записал?
- Записал, - убитым голосом произнёс я.
Если первые две задачи были геморройными в силу слабости моей практической и теоретической подготовки, но принципиально нерешаемыми не являлись, то третья оказалась прямо-таки гвоздем в крышку моего гроба, ибо академия была велика, студентов - тысячи, а преподавателей - с сотню точно. Такой объём одному охватить просто нереально.
Я вспомнил свой сон - вот уж точно неугодный! Похоже, мою дальнейшую жизнь кое-кто, не будем показывать пальцем, решил превратить в персональный ад.
У меня не было ни малейшего сомнения в том, что куча народу занимается сомнительными с точки закона делишками. Особенно среди магов. Тех хлебом не корми, дай поэкспериментировать с запрещёнкой. Выявить всё в одиночку? Да проще повеситься.
И я, кажется, извращённую логику начальства понимал. Загрузить меня заведомо невыполнимой работой и потом с удовольствием наказывать за неисполнение. А если ещё и окажется, что тут как в НКВД, то есть “выговор, строгий выговор, расстрел”, то в инквизиторах я пробуду не слишком долго.
Я уж было хотел бросить этот ежедневник Амнису в лицо да высказать всё, что о нём думаю, как тот неожиданно добавил:
- Первый год службы считается обучающим, и оценивается не столько результат работы инквизитора, сколько проявленные смекалка, усердие и наличие иных необходимых навыков. Но это не значит, что можно халатно относиться к выполнению поставленных задач, так как по окончании года будет комиссия по оценке профпригодности и определение дальнейшего места службы. И уж поверь, есть места, куда ты точно не захочешь попасть. К примеру, на границе Мёртвых пустошей мало кто доживает до пяти лет.
Тон замначальника на секунду стал угрожающим, и я, сглотнув, поинтересовался:
- А почему именно пять?
- После первых пяти лет самостоятельной работы идёт обязательная смена места службы, уже бессрочно.
- А почему не доживают?
- Спасибо магам древности. Что там делали и зачем - до сих пор непонятно, но лезет оттуда стабильно всякая инфернальная дрянь. Благо там горы неприступные, и только в одном месте с десяток километров кряжа срыло до основания. Постоянно находится имперский легион, и туда же уходят до трети недоучек с магической академии.
- Зачем? - недоумённо спросил я.
- Что “зачем”?
- Зачем туда с магической академии уходят? - переспросил я, искренне не понимая тяги рисковать собственной шкурой. А что место откровенно жареное - понятно сразу.
Амнис дёрнул бровью, задумчиво посмотрел вдаль, но всё же произнёс:
- Деньги, но это для меньшинства, на кусок хлеба маг и так заработает. Большинство же считает, что в боевой обстановке они смогут поднять собственный магический потенциал, не идя в кабалу к мастерам и магистрам.
- И получается?
- Иногда, после особенно жарких боев, - ответил инквизитор. - Вот только выживают в итоге единицы. Впрочем, можешь своего знакомца с академии поспрашивать, Глушакова. Он там бывал.
Подождав, пока я переварю всё сказанное им, Амнис встал и сообщил:
- Что ж, на этом вводный инструктаж окончен. С этого момента вы официально зачислены в штат управления, инквизитор Ширяев, и вам незамедлительно следует убыть к месту службы и учёбы. Поэтому не задерживаю.
Палец замначальника городского управления просвистел мимо моего лица и недвусмысленно ткнул на дверь.
- И всё?! - опешив, переспросил я, переводя взгляд с пальца на дверь и обратно. - А как же объяснить мои права и обязанности? Обучить азам, методам, способам работы? Явки, пароли? Я же совсем ничего не знаю!
- Ах да, - будто бы вспомнил Амнис и достал небольшую толстенькую книжицу в потрёпанном переплёте. - Вот здесь всё есть, брат инквизитор. Читайте, и откроется вам свет истины.
Я ошалело принял её, и, взглянув на обложку, прочёл: “Гернард Би. Наставление инквизиторам”.
- А теперь идите Ширяев, идите.
- А ведро? - уже на выходе вспомнил я о своем боевом артефакте-накопителе.
- А ведро, как вы выразились, до конца следствия побудет у нас. Как вещдок. - веско ответил Амнис, оставив меня ни с чем.
***
Двумя месяцами ранее.
Мифриловый зал Нурхарундона - столицы гномьего царства.
Малый круг старейшин.
- Итак, старейшины, мои агенты среди людей доложили, что в империи Карн замечен новый адамантиевый артефакт, - взявший слово Насин, глава рода Трамдуров, степенно огладил накладную бороду, оглядывая собравшихся. Ненароком отметил, что борода Вамбу, главы рода Цармюнин, наклеена слегка криво, придавая тому глуповатое выражение. Мысленно вздохнул.
Переход в новый мир, случившийся тысячу лет назад, всем гномам дался нелегко. И дело даже не в том, что уходить из старого и умирающего мира приходилось в спешке. Борода - вот что составляло самое большое горе подгорного народа. В этом мире она не росла. Совершенно. Что-то было в магии, пронизывающей этот мир, что не давало расти средоточию магической силы гномов.
Так уж повелось издревле, что их магия напрямую зависела от длины и густоты бороды, служащей зримым подтверждением личного могущества. Но этот мир… О, здесь гномов ждало самое большое потрясение. Их магия больше не работала. Бороды не росли, а те, что были, в несколько дней выпали до единого волоска, оставив подбородки голыми и безволосыми, словно у молокососов, едва оторвавшихся от мамкиной титьки.
Большего позора нельзя и представить.
Нет, они пережили его, сгорая от стыда и проклиная враждебную к гномам землю, ибо назад-то дороги не было. Но мириться с ним… Нет. Вот поэтому уже тысячу лет родные бороды заменяли весьма искусные подделки, а наклеивание первой бороды у молодых гномов почиталось за принятие зрелости. По длине же бороды можно было судить о статусе и положении владельца.
Со временем прошлое забылось. Только старейшины помнили, как оно было до исхода, и нет-нет да смахивали скупую слезу, сожалея об утраченной гномьей магии.
- Ну замечен и замечен, - ворчливо произнёс Будух, старейшина Казюгандов, - мало ли их ходит по свету. Надо поднять учётные книги да сравнить. Карточку движения артефакта дополнить, если был в аренде и срок вышел или передавался конкретному роду, то отправить группу и изъять.
- Нет, вы не поняли, друзья мои, - терпеливо продолжил Насин. - Артефакт действительно новый. Такого в наших картотеках нет.
Вот тут-то старейшин проняло по-настоящему. Добыча и обработка адамантина были одной из главных тайн гномьего царства, залогом их спокойствия и безбедного существования. А утечка секрета на сторону… О таком старались даже не думать.
Зал мгновенно взорвался хором нестройных голосов, и главе Трамдуров пришлось изрядно поколотить молотком председателя по столу, оставив на том даже парочку сколов, прежде чем наступила относительная тишина.
- Артефакт предположительно в форме ведра, пользуется им кто-то из магической академии, вероятно, преподаватель. Более точных сведений нет. Дело осложняется тем, что в академии обучается группа светлых эльфов.
Гномы вновь забурчали. Если прочих худо-бедно терпели, то вот дылд остроухих, помешанных на превосходстве собственной расы, тут, мягко говоря, не любили, слишком уж разными были их интересы и взгляды на место в мире.
- Поэтому я считаю, - повысил голос Насин, - что поиск артефакта нужно проводить силами наших союзников из Кайратского султаната. Султан нам не откажет, слишком многим обязан. Кто за?
Оглядев собравшихся и привычно отметив, кто, принимая его предложение, поднимает руку быстро, а кто и с некоторой неохотой, он довольно усмехнулся - решение принято единогласно. Недаром уже сотню лет Насин был председателем Совета Старейшин.
Глава 2
Родная академия встретила пустотой и затишьем. Как я успел узнать, две недели назад закончились выпускные экзамены, и все студенты на месяц разъехались по домам.
Подметая брусчатку аллеи полами инквизиторской мантии, я пересёк парк, что занимал всё пространство от входа в академию и до самого высокого административного корпуса, и в гордом одиночестве поднялся по ступеням крыльца.
Коридоры заполняла звенящая тишина, в которой гулко отдавались шаги моих подкованных сапог. Так никого по пути и не встретив, я беспрепятственно дошёл до приёмной ректора и, пройдя её, постучал в дубовые створки ректорского кабинета.
- Войдите, - раздалось оттуда приглушённо, и, последовав приглашению, я распахнул дверь.
Зора Кхан был один. Без остроконечной шляпы, в своих очках-четвертинках он, как обычно, сидел за столом и вдумчиво что-то изучал.
Под его внимательным взглядом, от которого не ускользнули ни моя мантия, ни кольцо на пальце, я пересёк комнату и сел в то же самое кресло, что и год назад. Невольно подумал: “Ничего себе, уже год, вот время-то летит”.
Видимо, те же мысли посетили и господина архимага, потому что он вдруг огладил ладонью длинную белую бороду и, чуть усмехнувшись, добродушно сказал:
- А вы изменились, Павел Алексеевич, и не только телом. В прошлую нашу встречу здесь у вас не было во взгляде такой внутренней силы. Тогда передо мной сидел, извините, конечно, за прямоту, обрюзгший боров, привыкший плыть по течению и давным-давно махнувший на себя рукой. А теперь... вас просто не узнать.
Задумчиво посмотрев поверх головы ректора, я ответил:
- Испытания меняют, а мне их выпало куда больше необходимого.
- Верно, - кивнул головой Кхан. - Но вы с честью их преодолели и, уверен, готовы к новым свершениям...
- В жопу.
- Что, простите?
- Говорю, в жопу эти ваши свершения, - чётко, раздельно и едва ли не по слогам произнёс я, наклоняясь к ректору. - И вообще, я пошёл к себе, прошу меня не беспокоить.
Поднявшись под взглядом молчаливо шамкающего ртом архимага, я вышел в приёмную и крепко захлопнул за собой дверь. Свершения ему новые подавай, ага. Со старыми бы разобраться.
Выбравшись наружу, я побежал вниз по ступенькам, чертыхаясь на архимага, что с полоборота сумел-таки меня завести, в итоге снова запутался в полах длиннющей мантии и, не удержавшись, с последней ступеньки полетел носом вперёд, прямиком на очень твёрдые и явно чрезвычайно болезненные камни брусчатки. Причём в процессе одна нога как-то очень неудачно подвернулась, и падал я практически боком, не успевая повернуться и хотя бы подставить руки, чтобы смягчить удар. Расшибся бы точно, если бы вдруг между мной и брусчаткой не возникла воздушная линза, что, словно надувной матрас, нежно приняла мою тушку в свои объятья.
- Спешите, святой отец?
Я ругнулся и, с кряхтением подымаясь и зло одёргивая проклятую робу, буркнул:
- Какой я тебе святой отец… - а затем поднял голову и неожиданно для себя закончил: - Дитя моё.
Потому что напротив меня стоял сущий ангелочек. Девица с волосами цвета вороного крыла в каких-то восточного вида одеждах, не столько скрывающих, сколько подчёркивающих красоту стройных ножек, осиной талии и высокой груди. Лицо её оказалось прикрытым полупрозрачной газовой тканью, сквозь которую виднелись пухлые алые губы, а глаза - единственная ничем не скрытая часть лица - были ярко подведены и буквально утягивали в свою зелёную бездну.
Выражение моего лица, видимо, стало донельзя глупым, потому что девушка весело рассмеялась.
- Вы так неожиданно замолчали, святой отец. Меня зовут Ниике, а вас?
- Паша… э-э, Павел… эм, Павел Алексеевич...
Я помотал головой, пытаясь отделаться от наваждения. Брюнетки, особенно такие красивые, всегда действовали на меня завораживающе.
- Вы такой забавный, - девушка вновь засмеялась своим мелодичным голоском. - Нас перед поездкой так пугали рассказами о инквизиции, а вы вовсе и не страшный.
- А ты… вы откуда? - я кашлянул, чтобы избавиться от внезапно появившейся в голосе хрипоты.
- Мы из Кайратского султаната, приехали поступать в академию, - ответила собеседница, и я вдруг вспомнил про поставленные мне Амнисом задачи. Шпионкой это чудесное создание не могло быть по определению, а вот в качестве кандидата на сотрудничество… Я представил, как вербую её, и неожиданно чуть покраснел.
- И много вас? - спросил я, стараясь отвлечься от дурных мыслей.
- Девять, четыре девушки и пять юношей. Вот и они, кстати, - будущая студентка обернулась и задорно помахала показавшейся из-за угла делегации.
Я взглянул на представительную группу в цветастых одеждах и сразу понял, что там далеко не восемь человек, а все двадцать, причём часть - весьма солидного возраста.
- Ниике-хатун, опять ты убежала от нас, - укоризненно произнёс высокий крепкий мужчина в тюрбане и с шикарными усами под носом. Он, кстати, единственный был одет в почти полностью чёрные одежды, представлявшие собой толстый, с нашитыми на нём круглыми металлическими пластинками халат.
- Баклу-бей, вы всегда так медленно ходите, мне сразу становится скучно, - надула губки девица.
- Если с вами что-нибудь случится, ваш отец будет крайне недоволен, поэтому ещё раз убедительно прошу: не сбегайте в одиночку. Я или любой другой верный подданный султаната должен постоянно находиться рядом, - не принял шутливого тона усатый.
- Ох, ну что тут со мной может произойти? Тем более, здесь со мной святой отец, а инквизиция, что бы про неё у нас ни болтали, как раз следит за порядком, - девушка обернулась в мою сторону, и мне не оставалось ничего иного, как подтвердить сказанное степенным кивком головы.
Сразу, видимо, во мне инквизитора не распознали - может, лицом не вышел или мантия в глаза не бросилась, - но вот теперь вся делегация буквально вперилась в меня взглядами, да так, что я рефлекторно схватился за кольцо.
- Что вам нужно от Ниике-хатун? - низким, с лёгким намёком на угрозу голосом поинтересовался Баклу-бей, опуская руку на эфес кривой сабли, что крепилась на боку.
- Но-но! - рефлекторно сделал подшаг назад я, сощурившись. - Ничего мне от неё не нужно, наша встреча была случайной.
- Правда? - спросил у девушки усач, на что получил утвердительный ответ:
- Правда, дядя. Я просто помогла Павлу спуститься с лестницы.
- Уже “Павлу”? - хмурое выражение всё не сходило с лица занимающего непонятную должность в делегации мужика.
- Мы познакомились, - мило улыбнулась Ниике.
Чёрный ещё раз оглядел меня и произнёс с сомнением:
- Он не выглядит настолько немощным, чтобы ему требовалась помощь для спуска с лестницы.
Тут я понял, что происходящее начинает неуловимо напоминать форменный допрос, и, чего доброго, усатому хватит наглости попробовать допрашивать ещё и меня. Да кто тут, в конце концов, инквизитор, он или я?
Кашлянув для придания голосу должной грубости, я бросил собеседнику:
- А вы, гражданин, собственно, кто?
- Я - Баклу-бей, назначен самим султаном Сирумяном в качестве главы делегации Кайратского султаната, - важно ответил тот.
- И с какими же целями вы прибыли в академию? - чуть склонил голову я, словно бы по-новому взглянув на присутствующих.
- Это не… - набычился было усатый, но я прервал его:
- Моё, уважаемый, моё это дело. Здесь, - обвёл я рукой окрестности, - в академии, я представляю Великую Инквизицию, и всё, я подчеркиваю, всё, что происходит в её стенах - это МОЁ дело. Поэтому извольте доложить.
К слову, Ниике, умничка такая, стояла чуть в сторонке, скромно потупив глазки, и молчала. Во-первых, похоже, этот нахал и её успел достать, во-вторых, понимала девочка, что встревать сейчас между нами - это гарантированно попасть под раздачу, а в-третьих, узнай этот Баклан-бей, что она уже мне всё разболтала, то ещё, чего доброго, накажет потом.
Упомянутый же посверкал на меня глазами, грозно топорща усы, но, видать, репутация моей конторы возымела действие, и он ответил:
- В качестве доброй воли и для закрепления добрососедских отношений между нашими государствами великим султаном сии девять одарённых юношей и девушек были направлены сюда для обучения премудростям магии.
- Ну раз добрососедскими, то добро пожаловать, - я чуть склонил голову, обозначая приветствие, после чего ткнул пальцем в сторону входа в административный корпус. - Архимаг там. Думаю, он с удовольствием зачислит новоприбывших на факультеты в соответствии с их наибольшей предрасположенностью.
- Спасибо, святой отец! - несмотря на хмурое зырканье Баклу-бея, тепло поблагодарила Ниике.
- Всегда пожалуйста, - ответил я. После чего, взмахнув полами мантии, гордо удалился, мысленно, однако, поставив себе зарубку: поинтересоваться, на какие специальности их распределят.
***
Чердак встретил меня ни на йоту не изменившейся обстановкой, разве что посреди комнаты стояло два массивных трона, занятых моей завкавшей Элеонорой и учителем тире товарищем тире земляком Глушаковым.
Как всегда она на чёрном, обвиваемом хищным драконом, а Серега на троне с золотыми львами по бокам.
- Хорошо сидите, - отметил я, разглядывая парочку самых близких мне в академии людей.
Сергей же поднялся, развеивая трон за спиной, и, в три коротких шага приблизившись, крепко обнял. Затем, пощупав окрепшие плечи, одобрительно хмыкнул и сказал:
- А я знал, что ты время терять не будешь. Оно и правильно, что ещё три месяца в тюрьме делать - ешь, спи да тренируйся. И вес, я смотрю, подсогнал, и мышцы окрепли. Молодец!
- А мог бы, - привычно недовольным голосом встряла Элеонора, - это время посвятить магической науке. Небось, позабыл уже всё, чему учили.
- Не всё, - негромко ответил я, прищурившись. И внезапно метнулся к рефлекторно дёрнувшейся магичке.
Вот только вскочить с кресла она смогла, а с места сдвинуться - нет, потому что я, прикрываясь Глушаковым, одним из заклинаний, которые так упорно Сергей в меня вдалбливал, тихонько склеил подошвы её сапог с полом, да не просто склеил, а полноценно соединил с взаимным проникновением структур друг в друга.
Она, думаю, просто не ожидала от меня такой прыти, потому как уровень магистра мне всё-таки пока не по зубам. Но благодаря этому мне удалось подскочить вплотную и, задействовав через кольцо поле антимагии, впиться в её приоткрытые от удивления губы грубым, жёстким поцелуем.
А затем меня снесло к стене ударом. Даже отсутствие доступа к магии не забрало у девушки пассивного бонуса мастера магии жизни, выражающегося в сверхъестественных силе и здоровье. Правда, магия кольца, окружив меня незримым силовым коконом, спасла от повреждений, и я, целый и невредимый, тут же поднялся с пола, улыбаясь и демонстративно отряхивая пыль.
- А ведь этому мы его не учили, - с искоркой в глазах заметил Глушаков, разглядывая пышущую гневом магистершу проклятий.
- Если б не это кольцо - раскатала бы в блин! - яростно прошипела та.
- Но теперь у меня оно есть, - пожал плечами я, продолжая улыбаться. - Так что отныне все эксперименты будут проходить на моих условиях.
- Эксперименты?! - взвилась было магичка, но вдруг замерла, что называется, полностью уйдя в себя.
Плавно проведя пальцами по губам, девушка с каким-то нездоровым интересом посмотрела сначала на них, затем - на меня...
- У меня запас на полпроцента подрос, - сообщила она задумчиво-заинтересованным голосом. - Вот только не пойму почему. Ещё раз так сделай, - неожиданно попросила завкаф.
- Как “так”? - задал я глупый вопрос, понимая: что-то опять пошло не совсем по плану.
- Ну... так! Напади на меня и поцелуй! - требовательным тоном пояснила Элеонора.
- Эм... э-э... - удивился я, но всё же, неуклюже приблизившись, чмокнул её в подставленные губы.
- Нет, - со вздохом произнесла она, - не то. Или это ты должен делать неожиданно, или тут что-то ещё. Ну-ка, вруби поле антимагии.
- Может, тебя ещё и связать? - скептически поинтересовался я.
- Может, и связать, - после секундного раздумья вдруг согласилась магичка. - Но потом.
- Да уж... кхе-кхе, - кашлянул в кулак Сергей, до сего момента молча взиравший на начинающее попахивать идиотизмом действо. - Это, пожалуй, без меня.
Элеонора нахмурилась, но поняв, видимо, что сейчас - точно не время и не место для дальнейших экспериментов, буркнула: “Жди вечером”, - и унеслась телепортом по какой-то своей неотложно возникшей надобности.
- И чего она так всполошилась? - поинтересовался я у задумчиво разглядывающего место, где она только что была, Глушакова.
- Ну ты же сам слышал, резерв на полпроцента подняло, - ответил тот.
- Так это мизер, - удивился я.
- Вот не скажи… - протянул Сергей. - В этот мизер весь твой поместится, ещё и место останется.
- Да ну? - опешил я, прикинув, какая ж это прорва магии в завкафедры проклятий таится, если мой резерв всего на полпроцента от её тянет.
- Ну да, - подтвердил Глушаков. - А такой резкий скачок - это тем более из ряда вон. В обычных условиях у неё лет десять на такой прирост уйдет, а тут - всего один поцелуй.
И вдруг он неожиданно и совершенно неприлично заржал.
- Ты чего? - спросил я.
- Да так, - отсмеявшись, ответил трудовик. - Раньше было предположение, что девчонки твои через постель прогрессировать так стремительно стали, но подтвердить это никто не смог. Зато теперь совершенно точно установлено, что это получается через поцелуй. И я тут прикинул: а ведь у нас куча магов, и не только женского пола, которые ради увеличения резерва готовы почти на всё...
- А ну не смей! - рявкнул я, сразу уловив, куда тот клонит. Ещё не хватало мне тут с мужиками в дёсны долбиться!
- Да я-то могила, - лыбясь во все свои тридцать два зуба, сказал Сергей. - Ты, главное, Элеонору убеди, чтобы она про это открытие никому не проболталась. Иначе устанешь отбиваться. Впрочем, - после недолгой паузы продолжил он, - такими открытиями тут не делятся - средневековье, что с него взять. Если только сам не расскажешь.
- Я?! Да никогда в жизни! - твёрдо заверил я товарища.
Одобрительно хлопнув меня по плечу, Глушаков прошёл к столику в центре чердака, за которым я обычно завтракал, и, присев на стул, жестом фокусника вынул из рукава запотевший пузырь водки.
- Ну что, - хитро посмотрел он на меня, - давай за возвращение? Да и кольцо твоё обмыть не мешает.
- Давай, - плюхнулся я рядом, принимая от Сергея гранёный стакан.
Где-то через час
- А где ведро-то? - поинтересовался Глушаков, смачно зажевав бутерброд со шпротиной, долькой солёного огурца и чесночком.
На столе у нас было всё как надо: ржаной хлебушек, сало, нарезочка мясная, пара неведомо откуда выуженных салатов и вот эти самые шпроты. Где Сергей достал эту банку, да ещё и рижских, мне было неведомо, но, увидев её, я просто захлебнулся слюнями, и мы быстренько наделали бутербродов, успешно их теперь поглощая.
- Да забрали как вещдок, фиг знает, когда отдадут теперь.
- Нехорошо, - резюмировал трудовик и, вытерев пальцы о рабочий халат, который я уже и не помню, как на нём оказался, добавил: - Кстати, я тут тебе подгон один сделать хочу.
- Что, джедайскую мегасаблю, плюс три к силе и пять к выносливости? - по ассоциации со словом “подгон” скаламбурил я, но Глушаков только помотал головой, похоже, даже не поняв, о чём речь.
- Нет. Я тут твою задумку доделал. Знаю, что ты сам хотел, но все эти события... В общем, я всё сделал и как выпускную работу первого курса тебе зачёл. Принцип действия тебе объясню, но честно, Паш, скажу: это пока не твой уровень. Так что, считай, авансом он тебе пошёл.
- Ты это о чём? - несколько невнятно спросил я, активно работая челюстями.
И тут Сергей вытащил из-под полы халата самый настоящий автомат Калашникова.
- Погоди-ка... - сказал я, принимая его и с удивлением узнавая своё собственное поделие, про которое уже успел прочно забыть. - Что ты, говоришь, из него сделал?
- Ну как что? Артефакт с возможностью стрельбы очередями и автоматически. С заклинанием огненного шара, только заточенным не на площадь поражения, а на пробивную способность, - обыденно сообщил Сергей в промежутке между активным поглощением бутербродов.
- Ахренеть, - ответил я и, взявшись поудобнее, вознамерился было нажать на спуск, но Глушаков одним движением выдернул автомат-артефакт у меня из рук.
- Во-первых, - наставительно начал он, - сейчас оружие не заряжено, а во-вторых, направлять его надо не на меня. Хотя бы в окно вон стреляй.
- Ох, блин, извини, - повинился я. Во мне шумело уже прилично алкоголя и я сгорал от нетерпения попробовать оружие в деле.
Накопитель Сергей разместил в прикладе, и на полном заряде можно было сделать выстрелов сто. Моего суточного резерва, как оказалось, хватало примерно на три полных магазина, и вскоре я с удовольствием гладил потеплевший от влитой сырой силы артефакт.
- В общем-то, против серьёзного мага - штука бесполезная, но щиты по второй уровень включительно пробьёт. Ну и целиться надо тщательно, зона поражения немногим больше обычной пули, - инструктировал меня Глушаков, когда я, высунув язык, прилаживал приклад к плечу, целясь в голубое небо прямо за слуховым окном. - Пробивная способность быстро уменьшается с расстоянием, так что стреляет метров на триста максимум, но этого за глаза. Готов?
- Готов! - радостно оскалился я.
- Тогда... огонь!
Я резко выжал спуск, жадно наблюдая, как со ствола срываются оранжевые шарики огня диаметром сантиметра три и бодро уносятся вдаль. Без какой-либо отдачи и почти беззвучно. Почувствовал, как по телу бегут, будоража меня, мурашки. Оружие в моих руках было самое настоящее, крутое, практически плазмоган. Я даже на секунду пожалел, что слепил самый простой калаш, а не нечто футуристическое в стиле БФГ.
Вот только, как назло, в этот момент над нашей крышей что-то прошелестело, и нечто большое и прямоугольное, выскочив словно из ниоткуда, буквально влетело в рой выпущенных мной огненных снарядов. Защитный кокон вспыхнул, но, перегруженный множеством попаданий, почти сразу погас, и я понял, что это ничто иное как летающий ковёр-самолет.
Задымив, пробитый сразу в десятке мест, он потерял скорость, медленно накренился и косо, со всё возрастающим воем свистящего в прорехах воздуха пошёл к земле. Но не это было самым ужасным. Конкретно мне поплохело от того, что на ковре, в панике цепляясь за всё подряд, висели представители делегации Кайратского султаната с тем самым чёрным усачом во главе.
Словно в замедленной съёмке его голова повернулась ко мне. Мы встретились взглядами, замерев. Он смотрел на меня, а я, продолжая держать автомат у плеча, на него, машинально провожая стволом их стремящийся к земле транспорт. А в голове совершенно не было мыслей. Никаких, одна пустота.
Первым среагировал Глушаков, с матами начиная что-то колдовать на опережение входящего в неуправляемое пике ковра.
Они встретились у самой земли - ковёр, несущийся практически отвесно, и заклинание Сергея. Рвануло. Я зажмурил глаза, чтобы не видеть раскиданных по окрестностям трупов делегации, но Глушаков устало вздохнул и произнёс всего одно слово, которое вселило в меня некоторую надежду:
- Успели.
***
Спустя полчаса мы оба стояли перед Архимагом.
Посмотрев на то, как решительно я прижимаю автомат к себе, он вздохнул и произнёс:
- Хорошо, что обошлось без жертв. Но я вынужден буду доложить о случившемся вашему руководству... там. Речь идёт о покушении на послов дружественного государства...
Переглянувшись с Глушаковым, я мысленно приготовился ещё к трём месяцам отсидки.
Глава 3
- А я знал, что мы с ним намучаемся, - с какой-то обречённой уверенностью в голосе произнёс глава городского управления инквизиции.
Грузный мужчина с грубым, покрытым глубокими морщинами лицом, которого я видел впервые, ещё раз тяжело вздохнул, посмотрел на стоящего рядом Амниса...
- Может, ну его? В Приграничье уж точно поспокойней будет.
Но мой непосредственный начальник лишь поморщился, сказал терпеливо:
- В Приграничье поехать никогда не поздно. Предлагаю принимать решение взвешенно.
После чего они оба сурово взглянули на меня. Я поёжился, но автомат прижимать к себе не перестал.
- Не отдам, - заявил уже в который раз.
- Это вещдок! - рявкнул, не выдержав, Амнис.
- Вы мне ещё ведро не вернули.
- Оно тоже вещдок!
- Так дела пока нет.
- Будет! Как только посол доберётся до столицы!
- Это усатый что ли? - уточнил я.
- Усатый… - фыркнул начальник управления, а Амнис медленно выдохнул сквозь плотно сжатые губы и, стараясь говорить спокойно, произнёс:
- Уважаемый Баклу-бей назначен послом Кайратского султаната и является приближённым лицом султана. Немаленькой, к вашему сведению, страны. С очень немаленьким войском и с сильным союзником в лице гномов. И он совершенно уверен, что на него было совершено покушение. Он сам видел, как вы из этой штуки, - палец инквизитора ткнул в автомат, - сбили его ковёр.
- Это была случайность, - только и смог ответить я.
- Таких случайностей не бывает, - хмуро бросил глава.
- У меня - бывают, - потупив глазки, признался я.
- У него - бывают, - подтвердил Амнис. - С ним такие случайности постоянно происходят. Случайно повстречался с демоном, случайно повздорил с эльфами, случайно стал причиной побоища в городе. Это одна сплошная ходячая случайность.
- Может, его прокляли?
- Он сам адепт проклятий, увидел бы. Нет, - убеждённо ответил мой наставник, - тут дело в другом. Налицо нехватка мозгов и полное отсутствие просчёта последствий собственных поступков хотя бы на шаг вперёд.
- Как его только инквизитором выбрало?.. - вздохнул начальник управления.
- Как-то выбрало, - мрачно подытожил Амнис.
- Ладно, - решительно произнёс глава. - Ты его наставник - ты его и воспитывай, а я умываю руки. Делай что хочешь, но чтобы я про него больше не слышал.
Фигура начальника замерцала и пропала в лёгкой вспышке, и мы остались на чердаке вдвоём.
Прошелестев одеяниями, замначальника инквизиции отошёл от слухового окна, у которого стоял, приблизился к столу и сел напротив меня. После чего сказал устало:
- Дня не прошло, Павел Алексеевич, дня, как ты опять влип в историю. Это вообще что? - кивнул он на калаш в моих руках.
- Подарок, - со вздохом ответил я.
- От кого?
- От друга.
- Понятно, - вторя мне, вздохнул Амнис. Спросил: - Принцип действия?
- Стреляет очередью миниатюрных огненных шаров. Боезапас накопителя - сто выстрелов.
- Мда... Я даже догадываюсь, кто автор. Ведро тоже его рук дело?
- Его, - утвердительно кивнул я. Запираться смысла не было - что на ведре, что на автомате стояло одно и то же клеймо: перекрещённые серп и молот.
- А как он его сделал, не говорил?
- Неа, - помотал я головой, - он не помнит.
- Ну что ж, я не удивлён. Ладно, - Амнис встал, - попробую с послом дело замять, скажем, что это было испытание нового индивидуального средства противовоздушной защиты. Но с одним условием.
- Каким? - напрягся я.
- Твой друг должен предоставить три экземпляра подобных артефактов в распоряжение инквизиции для изучения и проведения испытаний.
- Я спрошу.
- Павел Алексеевич, - укоризненно покачал головой мой наставник, - неправильный ответ.
- М-м, я постараюсь? - изменил я формулировку, вопросительно глядя на Амниса, но тот снова отрицательно качнул головой. - М-м, будет исполнено?
- А вот это уже лучше. Начинаете потихоньку понимать, как устроены взаимоотношения в нашей организации. В общем, через неделю жду.
И не откладывая в долгий ящик, замначальника управления также телепортировался с чердака, оставляя меня в гордом одиночестве.
***
Мда, дела-делишечки. Я в который раз поёжился, представив, что случилось бы, если б Глушаков вовремя не подсуетился с заклинанием. Вот везёт же как утопленнику, честное слово. Впредь эксперименты подобного рода надо будет проводить исключительно на полигоне и никак иначе.
Солнце уже клонилось к закату, когда я спустился с чердака в поисках товарища. Инквизиция была организацией не особо терпеливой, с жёсткой дисциплиной и весьма суровым нравом по отношению и к собственным сотрудникам тоже, так что откладывать поручение в долгий ящик не стоило.
Автомат я повесил по диагонали за спину, перекинув ремень через голову, и чуть подвигал, выбирая наиболее удобное положение. Ствол калаша смотрел вниз, а приклад чуть высовывался из-за плеча. Оставалось только сделать что-нибудь с мантией, которую я уже начинал тихо ненавидеть. Ну неужели не придумали чего поудобней?
В кандейке кабинета труда Глушакова не оказалось, и я решил пройтись по территории академии, лелея некоторую надежду, что Сергей окажется где-нибудь тут. Вероятнее всего, конечно, он уже был дома с женой, которая магистр белой магии, но чем чёрт не шутит.
Начать я решил с места, где мы обычно совершали пробежки и тренировки вдоль периметра академии.
Всю немаленькую территорию учебного заведения опоясывала высокая стена, а параллельно ей, отступив на десяток метров, шла полоса из деревьев и кустарника, хорошо эту самую стену камуфлируя и вызывая ощущение, что все здания академии находятся на гигантской поляне, окружённой лесом. Помимо этого, зелёная полоса была ещё одним поясом обороны на случай вторжения или проникновения. Теперь, благодаря кольцу инквизитора, я это чувствовал - в растительность были искусно внедрены защитные заклинания друидов.
Вот эти десять метров пустого пространства протяжённостью в добрых пять километров и были самым удобным местом для пробежек и прочей ОФП.
Звуки города за стену магическим образом не проникали, и я с удовольствием шагал вдоль “зелёнки”, потихоньку погружаясь в тишину, нарушаемую лёгким скрипом древесных стволов да шорохом веток.
Вокруг по-прежнему было пусто, но я шёл против обычного направления движения, так что с Глушаковым, если он бегает где-то здесь, должен был столкнуться. Между тем размеренная ходьба не требовала контроля со стороны мозга, и я быстро погрузился в глубокие думы о судьбе своей тяжкой.
Недомаг, недоинквизитор - я не обольщался на свой счёт. Ни знаний толком, ни умений, ни присущей всем виденным мною инквизиторам какой-то внутренней уверенности и убеждённости в своей правоте.
Нет, год в этом мире меня закалил изрядно, иначе и не скажешь. Килограмм эдак двадцать лишнего веса просто испарилось, майка, раньше плотно обтягивающая телеса, теперь висела мешком, а резинку трусов я подтягивал и завязывал узлом уже раз десять, чтобы они не сваливались с меня. Мне по силам было пробежать без остановки полный круг вокруг академии, отжаться раз сто и пятнадцать - подтянуться. Но сомнения, сомнения в самом себе - вот что я так и не смог побороть за этот год. А хуже всего, что из-за меня погибли люди, очень много людей, и это давило тяжким грузом, заставляя снова и снова пытаться понять, где же я ошибся.
Из подобных невесёлых мыслей меня выдернул странный звук, что раздался от стены совсем неподалёку. Резкий, царапающий, под аккомпанемент лёгкого треска сдавливаемых чем-то камней.
Остановившись, я нахмурился и, скинув ремень, поудобнее перехватил автомат, отходя и прячась за ближайшим деревом. Каменная поверхность стены же вдруг вспучилась, а затем с треском разошлась в стороны, пропуская двух пыхтящих подростков, что, держа обеими руками, пёрли, по-другому и не скажешь, обитый металлическими полосами громоздкий сундук.
- Тихо ты! - прикрикнул идущий первым на своего напарника, который как раз громко ойкнул, оступившись и врезавшись плечом в край разверзшегося каменного зёва.
- Да ладно, - ответил второй, морщась от боли, - кто тут услышит? Каникулы же, все поразъехались.
В этот миг я увидел, что оба одеты в мантии стихийников с нашивками магов земли. Что, в принципе, сюрпризом не стало, учитывая, как они прошли сквозь стену, раздвигая камень перед собой.
Зёв за их спинами с треском и скрежетом сомкнулся, и стена снова стала девственно ровной, словно и не было в ней только что дыры метровой ширины.
- Каникулы или не каникулы, - прошипел первый, - а за такое и из академии выпереть могут. Молчи давай и тащи.
- Да тащу я, тащу, - не сдержался его красный от натуги напарник, - руки уже отваливаются. Давай поставим, передохнём.
- А и правда, - произнёс я, выходя из-за дерева и чуть опустив направленный на них ствол, - поставьте-ка, передохните, заодно и поговорим. Инквизиция, дёргаться не советую, - предупредил я обоих на всякий случай.
- Вот же попали, - тихо высказался первый и медленно опустил свой край сундука на траву. На лице его читалась такая смесь разочарования, обречённости и обиды на столь не вовремя появившегося меня, что захотелось расхохотаться.
- Имя, курс! - потребовал я грозно.
- Чутан Хмара, второй курс, - угрюмо ответил парнишка, а его товарищ вдруг упал на колени и запричитал:
- Пожалуйста, только не сообщайте архимагу, прошу! Если меня выгонят, моя мама не переживёт! Умоляю!
- Да не унижайся ты, - упрямо сцепив зубы, прошипел Хмара и зло взглянул на меня.
- Посмотрим, - лаконично сообщил я. - Всё будет зависеть от того, что вы несёте и с какими целями проникли на территорию академии. Что там? - дулом автомата ткнул я в сторону сундука. И, подпустив в голос угрозы, добавил: - Наркотики?!
Дурацкий, конечно, вопрос, но в тот момент ничего получше мне в голову не пришло.
- Ка-ка-ка-какие, наркотики?! - так и не представившийся коленопреклонный паренёк даже заикаться начал.
- Следящий артефакт там, - вздохнув, ответил первый. - Семейный.
- Твой? - уточнил я.
- Мой, - ещё сильнее вздохнув, подтвердил Хмара.
- И зачем?
- Надо.
Хмыкнув такому упорству, я по-отечески взглянул на второго, который в этой паре явно был самым слабым звеном, и почти ласково спросил:
- Ну что, к архимагу?
- Не надо, я всё скажу!
- Так как твоё имя? - вновь поинтересовался я, и паренек затараторил, видимо, боясь, что я передумаю:
- Зауб Рифу, второй курс. Святой отец, мы просто хотели проследить за завхозом академии. Он очень странный: появляется из ниоткуда, в никуда исчезает, причём это не телепортация, а что-то неизвестное. Мы пытались за ним проследить сами, но это бесполезно. И он очень таинственный, его все боятся, даже преподаватели. Нам кажется, что он не тот, за кого себя выдает, что он… он… он злой колдун!
- Трепло, - с презрением в голосе бросил Чутан, а Зауб, покосившись на него, пробормотал в ответ:
- Тебе хорошо говорить, у тебя положение, деньги и родители-маги. А я - первый маг в семье.
“Значит, не только я засёк Иквуса за перемещением во вложенное пространство, - между тем думал я. - Ну и как мне этих пареньков от него отвадить?”
Тут вдруг кольцо на пальце меня ощутимо кольнуло, словно ему не понравилось что-то. Я потёр иероглиф пальцем другой руки и снова почувствовал недовольное покалывание. Не знаю почему, но я каким-то неизвестным образом понимал, что оно именно недовольное. А затем с лёгким шоком и удивлением осознал, что кольцу просто не нравятся мои мысли.
“Такой артефакт в руках студентов - это тоже неправильно”, - мысленно произнёс я и ощутил, что покалывание стало слабей. Чуть расслабился. А затем, посмотрев на парней, объявил:
- Значит так. Артефакт я забираю. Временно! - остановил я готового взорваться возмущением Хмару. - По поводу завхоза - я вас услышал, но дальнейшую слежку вам запрещаю, этим вопросом займётся инквизиция.
- Блин... Отец меня убьёт, - помотав головой, протянул паренёк, а я, морщась от вновь заколовшего словно током кольца, мысленно пообещал: “Займусь, правда займусь”.
Ну и напоследок добавил:
- Архимагу и в администрацию академии я, так и быть, сообщать не буду.
- Спасибо, святой отец! - мигом просиял Рифу.
- Пожалуйста. А теперь взяли сундук и потащили.
- Куда?
Чуть приподняв бровь, я посмотрел на задавшего этот вопрос Чутана и сказал с лёгкой иронией:
- Ко мне, естественно. А вы что, думали, я сам к себе эту тяжесть попру?
***
Отправив парней восвояси, я засел перед артефактом слежения и в который раз хмыкнул, удивляясь, до чего дошла магическая наука. Кое-как раскрутив неохотно выдающего семейные секреты Хмару на инструкцию по эксплуатации, я активировал лёгким касанием большой плоский кристалл в вершине устройства и полюбовался на всплывшее над ним объёмное трёхмерное изображение академии. Картинку можно было вращать, отдалять, приближать. Максимальный радиус составлял километра три, захватывая помимо академии ещё и часть города. Причём если приблизить сильно, можно было даже видеть людей, что светились в тепловом диапазоне. Артефакт показывал их в реальном времени.
Я достал из сундука ещё один кристалл, навёл навершием на себя и произнёс:
- Ширяев Павел, фиксация.
Посмотрев на укрупнённое изображение мужского общежития, с чувством лёгкого удовлетворения увидел, как над ярким огоньком на чердаке появилась надпись: “Ширяев Павел”.
Всё, теперь, куда бы я ни пошел, стоит назвать моё имя артефакту, и он тут же найдёт меня, если я в зоне его действия.
Возможности широчайшие. Правда, я ещё не придумал, зачем они мне, ну да, авось, в будущем пригодятся, хоть бы и за теми же султанскими подданными следить. А куда ходит завхоз - я знал и так.
Погасив артефакт и закрыв крышку сундука, я ещё раз потёр так и не переставшее колоться кольцо и, со вздохом достав “Наставления инквизитору”, плюхнулся с ними на кровать, читать. Надо же, в конце-то концов, понять, что это такое и как с этим жить дальше.
А уже через полчаса чтения я отложил книжку и смачно выругался. Оказывается, символ инквизитора является не только защитным артефактом и источником инквизиторской магии, но ещё и своего рода детектором правильности совершаемых поступков и действий. Фраза корявая, но суть была именно такой. За откровенно преступное деяние инквизитор мог неслабо так отхватить от собственного кольца. Вплоть до самой натуральной смерти. Поэтому среди инквизиторов преступников не водилось.
За ошибки и заблуждения наказания, конечно, не имелось, все могут ошибаться, но вот бездействия кольцо не прощало. Похоже, та тайная деятельность завхоза, о которой я знал, кольцом воспринималась как незаконная, и оно подгоняло меня к активным действиям. И судя по прочитанному, чем дольше я с этим буду тянуть, тем сильнее оно станет долбить меня током. Перспективочка не очень, я вам скажу.
В общем, просто так пройти мимо совершаемого преступления и правонарушения я теперь физически не могу - кольцо не даст. А значит, отсидеться не получится.
Тут меня кольнуло особенно сильно, и я, подскочив как ужаленный, завопил:
- Да иду я уже, иду!
После чего, несмотря на опустившуюся на город ночь, побрёл к тайному проходу в лабораторию Иквуса, пробормотав на ходу:
- Покоя мне теперь точно не будет. Тут же каждый второй в чём-нибудь да замешан.
***
Кто-то, где-то, с кем-то.
- У инквизиторов новое оружие.
- Очередное?
- Ирония тут неуместна.
- Всё так серьёзно?
- Более чем.
- От кого информация?
- От агента “Двацатый”. Не морщись, я же не виноват, что он безграмотный, сам так псевдоним записал. Теперь уже не исправишь.
- И что он видел?
- Не только видел. Прочувствовал на себе. Артефакт, стреляющий небольшими огненными шарами.
- Насколько небольшими?
- Не больше кулака.
- Ну и? Такие даже щит первого класса удержит.
- У них на ковролёте третьего класса стоял. Двацатый говорит, что пробило почти сразу.
- Это как?
- А вот так. За несколько секунд около двух десятков попаданий. Щит просто лопнул. Выжили по чистой случайности.
- Это точно был один артефакт?
- Точно.
- Ты понимаешь, что это значит?
- Более чем.
- Ладно, ступай. Я доложу куда надо.